Часть 9 из 21 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Над тихими водами дул легкий ветерок, но утреннее солнце обжигало лицо судьи Ди. Он убрал в рукав свою шапку и надел на голову круглую соломенную шляпу. Мелисса сняла куртку. Красный платок туго перетягивал ее красивую высокую грудь. Откинувшись на носу, судья любовался, с какой грациозной легкостью она управляется с длинным кормовым веслом. Ее руки и плечи покрывал золотистый загар. С легкой грустью он думал о том, что ничто не заменит молодость. Потом он переключил внимание на берег реки. Высокие сосны вырастали из густого подлеска совсем близко от воды. То и дело он замечал узкие входы в заливчики и бухты.
— Здесь вам не поймать ничего стоящего, — заметила девушка. — Разве что краб попадется да мелочь, что водится в иле. Для угрей еще не сезон.
По мере их продвижения вверх по течению лес становился все гуще. Поросшие мхом лианы цеплялись за нависшие над водой ветви деревьев. Примерно через четверть часа Мелисса повернула лодку к середине реки.
— Разве мы не можем проплыть чуть дальше вдоль берега? — тут же спросил судья. — Должно быть, скоро уже дворец, а я хочу как следует его рассмотреть.
— Чтобы нас обоих пристрелили? Видите впереди раскрашенные вехи? Там, на причале, иероглифами размером с вашу голову написано, что всякому судну следует держаться за этими вехами. И на берегу за дворцом есть такое же вежливое предупреждение. Стоит пересечь обозначенную вехами границу, и арбалетчики в бойницах используют вас в качестве мишени. Придется уж вам любоваться дворцом с изрядного расстояния!
И она принялась с немалым запасом огибать вехи. Вскоре они увидели трехэтажную сторожевую башню в северо-западном углу дворцовой территории. Лес резко оборвался перед узким заливом, которым, вероятно, начинался ров, окружавший дворец. Прямо из воды под небольшим наклоном в сторону от реки вздымалась северная стена. Зубчатая сверху, она на равных расстояниях прерывалась невысокими сторожевыми башнями. Солнце сверкало на остроконечных шлемах лучников, засевших у бойниц.
— Вот ведь громадина, а? — подала голос с кормы Мелисса.
— Да уж. Давайте проплывем чуть дальше, пока не окажемся напротив северо-восточной башни. Вот тогда я все разгляжу!
Мимо проплывала большая грузовая джонка, гребцы взмахивали длинными веслами в такт монотонной песне. Мелисса принялась подпевать своим чистым юным голосом и, приспосабливаясь к ритму, быстрее заработала веслом. Судья думал о том, что стена кажется очень высокой и совершенно неприступной. Он насчитал у кромки воды восемь забранных решетками сводчатых проходов, через которые, надо полагать, река питала каналы и водотоки дворца.
Затем он увидел павильон, выступающий из стены прямо над последними водными воротами. Это был своего рода крытый балкон трапециевидной формы с тремя эркерными окнами, большим в центре и двумя поменьше по сторонам. Он прикинул, что контрфорс, поддерживающий павильон, расположен приблизительно в пяти чи над водой. Маленькую лодку, пришвартовавшуюся под балконом, сверху углядеть невозможно. Но как бы она могла дойти дотуда, не будучи обнаруженной лучниками на сторожевых башнях?
— Вы надеетесь увидеть стоящую у окна прекрасную принцессу? Как насчет того, чтобы пересечь реку и подплыть к другому берегу?
Судья Ди кивнул. Нелегко было вести лодку вверх по течению: плечи Мелиссы блестели на неуклонно набиравшем жар солнце. Северный берег не так густо зарос лесом: тут и там в зеленой листве виднелись соломенные крыши рыбачьих хижин. Когда они приблизились к берегу, девушка бросила в воду якорь, утяжеленный двумя кирпичами. Лодку немного снесло по течению, а потом якорь зацепился, и она застыла на месте. Мелисса удовлетворенно воскликнула:
— Чуть ли не самое лучшее место! На днях мы с Тай Мином поймали здесь пару отличных окуней. Смотрите, в этом кувшине у меня ножки краба — самая лучшая наживка.
— Наш учитель Конфуций всегда ловил на удочку и никогда сетью, — заметил судья, пока она насаживала наживку. — Он считал, что следует оставить рыбе возможность победить в состязании.
— Я помню это изречение. Когда еще был жив отец, он читал со мной классиков. Знаете, он возглавлял нашу деревенскую школу. Поскольку мама умерла, когда я была совсем маленькой, отец уделял мне, единственному ребенку, все свое свободное время. Нет, возьмите другую леску! Для окуня нужна подлиннее. — Забросив свою, она продолжила: — Мы жили очень счастливо. Но когда отец умер, мне пришлось поселиться на этом постоялом дворе, потому что дядя Вэй — мой ближайший родственник. Я не могла взять с собой книги, которые мы обычно читали, ведь они принадлежали школе. А у вас, ученого лекаря, должно быть, большая библиотека, правда?
— Довольно большая. Но мало времени, чтобы пользоваться ею.
— Как бы мне хотелось жить в доме ученого человека! Читать книги обо всем, что есть интересного на свете, упражняться в живописи и каллиграфии. Это придает уверенности в себе, понимаете, о чем я? Вообще-то, пока в «Зимородке» жила моя тетушка, все было не так плохо. Дядя никогда не давал ей денег на наряды, но она получила от кого-то в наследство несколько рулонов отменного шелка, и я помогала ей шить из него новые платья. Ее любимый жакет красной парчи весь был вышит золотыми цветами. Ей казалось, он ей очень идет, и что правда, то правда: этот жакет был ей весьма к лицу.
Судья опустил леску в мутные воды. Снова устроившись поудобнее на носу, он сказал:
— Да, я слышал, что ваша тетушка очень красива. Неудивительно, что столь впечатлительный юноша, как Тай Мин, влюбился в нее, как теленок.
— Совершенно на ней свихнулся! Не сомневаюсь, что он начал играть, только чтобы иметь возможность ее одаривать!
— Игрою деньги скорее потеряешь, чем приобретешь, — рассеянно заметил судья. Ему показалось, что леска чуть натянулась.
— Тай Мин выиграл. Но мне кажется, что господин Лан нарочно позволил ему выиграть, чтобы потом раздеть до нитки! Меня просто дрожь берет от этого Лана!
— Лан? Где они играли?
— О, Тай Мин несколько раз ходил в то крыло постоялого двора, которое занимает Лан. Эй, смотрите!
Леска заскользила у него между пальцами. В один миг перед ним сложилась картина преступления. Без веской причины Лан никогда не стал бы якшаться с молодым кассиром.
— Травите еще! — взволнованно закричала Мелисса.
Да, он затравит его. Еще как затравит. И, возможно, отыщет связь между убогим сараем Лана и золотыми дворцовыми воротами. То ослабляя, то натягивая леску, судья пытался осмыслить последствия своего открытия.
— Теперь тащите! — зашипела девушка.
Медленно вытягивая леску, он увидел на поверхности воды крупного окуня. Судья перегнулся через борт, вытянул извивающуюся рыбину и кинул ее в корзину.
— Здорово! А теперь следите за мной!
Вся раскрасневшись, она не отрывала глаз от своего поплавка. Ветерок шевелил выбившуюся из-под шляпы непослушную прядь.
Судье очень хотелось вернуться на южный берег, пришвартоваться в одной из укромных бухточек и посмотреть, нет ли там какой-нибудь тропинки, но было бы слишком жестоко испортить ей удовольствие. Он закинул короткую леску и вновь принялся перебирать в уме различные варианты. Его сразу же поразили следы пыток на теле кассира. Теперь, похоже, тому нашлось объяснение.
Голос девушки вывел его из задумчивости.
— Совсем не клюет. Скажите мне, сколько у вас жен?
— Три.
— А ваша Первая жена — она приятная женщина?
— Очень. К счастью, у меня счастливая и дружная семья.
— Вы же знаменитый лекарь, вам нужно четыре жены. Четные числа приносят удачу! А говоря об удаче, я имею в виду…
Мелисса потянула леску и вытащила рыбу поменьше. Затем надолго воцарилось молчание: она занималась своей леской, он погрузился в раздумья. Когда она вытянула еще одного окуня изрядных размеров, судья подал голос:
— У меня слегка затекли ноги. Хочу испытать свои силы в гребле. Много лет не брал в руки весла.
— Конечно! Только лодку не опрокиньте!
Пригнувшись, они стали меняться местами. Лодка закачалась и, удерживая равновесие, он вынужден был обнять ее за плечи.
— Как с вами приятно! — шепнула девушка.
Судья Ди поспешил схватить длинное весло. На корме он опустился на колени и немного подгреб вверх по течению, чтобы девушка могла вытащить якорь. Затем он повернул лодку прочь от берега. Все шло неплохо, но, стоя на коленях, он не мог грести всем телом, приходилось орудовать только руками. Он ощутил пульсирующую боль в раненом предплечье и попытался встать на ноги, но лодка угрожающе качнулась. Девушка расхохоталась.
— Ладно, справлюсь и так, — угрюмо буркнул судья.
— Куда это вы гребете?
— Хочу где-нибудь пристать к берегу. Поищу в подлеске лекарственные травы. Вы не против?
— Вовсе нет. Но вы сможете искать их только на берегах бухточек. Здесь нет ни единой тропинки.
— В таком случае я правлю к причалу. Грести по течению не составит труда.
Впрочем, он быстро понял, что легче сказать, чем сделать. Движение на реке оживилось, и ему приходилось прилагать немало усилий, чтобы избежать столкновения с встречными судами. Вполуха он прислушивался к оживленной болтовне Мелиссы. И вдруг насторожился:
— Искал? Кто и что искал?
— Я же говорю, мой дядя! Он, кажется, перерыл весь чердак, где жил несчастный Тай Мин. Сегодня утром я там убирала и заметила, что кто-то будто густым гребнем прошелся. Представить себе не могу, что там рассчитывал найти дядя. Дайте мне весло, вам здесь ни за что не пришвартоваться!
Глава 10
У сходней они расстались. Мелисса с рыбной корзиной в руке двинулась по главной улице, напевая себе под нос какую-то песенку. Судья Ди прошел мимо рыбного рынка и заглянул в первую попавшуюся харчевню. Он попросил себе большую миску лапши с ростками бамбука. Поспешно выпив чашку чая, он, с мыслями о бане, вернулся в «Зимородок».
Как он и ожидал, баня в этот обеденный час была пуста, даже банщика на месте не оказалось. Растянувшись в бассейне, судья принялся обдумывать свою версию.
Это было смелое, очень смелое предположение. Вся шаткая конструкция основана на двух фактах: во-первых, несчастный кассир Тай Мин подвергся жестоким пыткам, прежде чем его убили; а во-вторых, его комната была обыскана. Все остальное не более чем домыслы, основанные на знании столь подлых и алчных личностей, каким представляется Лан Лю. Что ж, он рискнет. Если его построения окажутся верными, он успешно завершит начальную фазу своего расследования. Если же он ошибается, то, по крайней мере, кого-то напугает. А перепуганные люди склонны совершать грубые ошибки.
Банщик вернулся, когда судья Ди уже накладывал себе на предплечье новую повязку. Судья распорядился принести из его комнаты чистое платье, а грязное отдать прачкам. Облачившись в свой коричневый дорожный халат, уже выстиранный и выглаженный, он отправился в прихожую и поинтересовался у привратника, закончил ли дневную трапезу господин Лан. Тот кивнул, и судья, протянув ему визитную карточку, попросил узнать, не может ли господин Лан уделить ему несколько минут.
— Господин Лан не любит, когда его беспокоят сразу после еды, доктор.
— И все же поинтересуйся.
Привратник удалился, всем своим видом выражая сомнение, а вернулся, сияя широкой улыбкой.
— Господин Лан говорит, что будет рад вас видеть, господин! Четвертая дверь по правой стороне.
Судью Ди встретил тощий человек с большой яйцеобразной головой, которого он утром видел у сараев. Подобострастно улыбаясь, он представился счетоводом господина Лана и провел судью через большую прохладную прихожую в неимоверных размеров комнату, занимавшую, похоже, всю заднюю часть левого крыла постоялого двора. Нет сомнения, что это были самые уединенные и самые дорогие покои в «Зимородке».
Господин Лан восседал за массивным резным столом черного дерева, перед ним лежала внушительных размеров конторская книга. Два телохранителя заняли места у раздвижных дверей, выходящих в запущенный сад. Господин Лан поднялся, с церемонным поклоном предложил судье другое кресло и со слабой улыбкой проговорил:
— Мы с моим счетоводом как раз разбирали бумаги. Ваше столь ценимое мною посещение позволит отвлечься от этой нудной работы!