– И в чем же? – Сэмюель Линк не просто пират и не просто преступник, он и я, в общем… – Мэри, ты что, в него влюбилась? Ты с ума сошла? Он же никто, да еще и в шаге от виселицы. – Не говори так, он будет жить, но мне нужна твоя помощь, чтобы освободить его. – Ну уж нет! Я тебе не волшебник, который по взмаху волшебной палочки освобождает убийц, грабителей и похитителей из тюрем. И вообще, с какой это стати мне должно хотеться помогать преступникам? – В первую очередь ты окажешь услугу мне, а уже потом Сэму. Прошу, если ты освободишь Линка, я клянусь, что сделаю все, о чем бы ты ни попросил. Скажешь утопиться – утоплюсь, скажешь с моста прыгнуть – прыгну не задумываясь. – Нет, таких жертв мне от тебя не надо, но и помогать я тебе не буду. Один раз помог и вот, что получилось… – Артур, ты же мой лучший друг и если ты мне не сможешь помочь, то не сможет никто. Я тебя знаю с самого раннего детства, а теперь скажи: часто ли из моих уст звучали просьбы? Нет, совсем не часто, потому что со всеми трудностями я привыкла справляться сама, но сейчас мне действительно нужна твоя помощь. Мои чувства к Сэму настолько сильны, что мне даже не трудно встать перед тобой на колени! – Не стоит этого делать, не то я совсем перестану тебя уважать. – Ну и пусть! Лишь бы он был жив… – Так странно, для тебя честь, достоинство и нравственность были всегда на первом плане. Что же этот Линк с тобой сделал? Ты сама на себя не похожа! Признаюсь, я ему немного завидую, ведь ради меня девушки не собираются прыгать с моста или нарушать закон. – Я Сэму обязана жизнью и должна отплатить тем же. – Так дело в чувстве долга? – Не только в нем, конечно, ведь здесь замешаны и другие чувства. – А почему бы тебе просто о нем не забыть? И проблема исчезнет сама собой. Скоро мы приедем домой, где нас будет ждать твоя радостная семья, на обед нам подадут горячую и вкусную еду, а жизнь опять станет такой же привычной, как и раньше. – Прости, но теперь моя жизнь другая и никогда не будет прежней. – Мне надо подумать. Через пару дней дам окончательный ответ. Но, чтобы я не ответил, знай: ты меня очень разочаровала. Ничего не сказав, я оперлась спиной о стенку экипажа и стала молча смотреть в окно. Так мы и проехали остаток пути: молча и напряженно. Конечно, пару раз я пыталась начать разговор, но Артур, отвечая коротко и сухо, не хотел поддерживать беседу, и мне его винить было не за что. Когда мы уже подъезжали к дому, а я увидела родные места, мое сердце почему-то забилось сильнее, предвкушая встречу с семьей. Выйдя из экипажа, мы с Артуром пошли по длинной аллее вдоль зеленых кустов причудливой формы, а нам навстречу уже бежала вся чета Бэррон. Мама, буквально рыдая от счастья, сразу же бросилась меня обнимать и целовать, оставив на моем лице всю свою косметику. Следом подошла Люси, тоже изрядно растрогавшись, как ни странно Элизабет и Джулия тоже были здесь, даже отец вышел меня встретить. А я-то думала, что свой кабинет он не покидает вообще. Поддавшись всеобщему настроению, я тоже начала плакать, на что Артур отреагировал по-своему: он отвернулся и пошел в дом. Еще немного постояв на улице, мы все вместе последовали примеру моего лучшего друга и тоже пошли домой. Зайдя в холл, я увидела Джонатана Лонгби с сыном, мистера Кенсинктона и Гарольда Уотсона. Далее все было очень скучно, когда мне пришлось опять рассказывать одно и то же, но, конечно, всю правду в данной ситуации было бессмысленно сообщать, поэтому мой рассказ был вдвое короче обычного. За столом, когда нам подали обед, мне вообще толком не удалось поесть: все меня донимали пустыми вопросами, от которых мои нервы начали сдавать. После обеда я отправилась в свою комнату, куда меня проводила Люси, такая жизнерадостная и, казалось, совсем иная, нежели та, какой я ее знала до своего отъезда. Зайдя в спальню, я подумала, что сестра сразу же меня оставит, но она села на кровать, затем мягко мне улыбнулась и похлопала рукой по покрывалу, явно приглашая меня присесть рядом с ней. Слегка заинтригованная, я сделала то, что хотела от меня Люси, и, когда мы оказались друг напротив друга, она начала говорить. – Мэри, – начала Люси, при этом ее улыбка становилась все шире с каждым словом. – Мэри, мы с Эдвардом хотим пожениться! Понимаешь, твое исчезновение очень сильно повлияло на наши отношения, общее горе нас сблизило… – Я за вас рада. Только чего ты хочешь от меня? – Как чего? А ты сама не понимаешь? Тебе надо срочно выйти замуж, не то останешься старой девой до скончания века. – Интересно, и где же я тебе найду мужа? Выйду на улицу и кинусь на шею первому встречному? Спасибо, нет, я лучше останусь старой девой. – Я тебя за язык не тянула. А вообще, сейчас к тебе будет повышенное внимание, может быть жених сам и объявится. В любом случае, через два месяца твое замужество будет всего лишь несбыточной мечтой, так как наступит мое. – Честно говоря, я думала, что ты изменилась, но нет. Видимо, ты эгоисткой и умрешь. – Если желание быть счастливой – это эгоизм, то да, тогда я эгоистка. А по поводу тех событий, что с тобой произошли, так мне действительно очень жаль. – Спасибо, но твоя жалость – это последняя вещь, в которой я нуждаюсь. – Как знаешь, – сказала Люси и вышла из комнаты, даже не обернувшись. Что здесь можно сказать? Времена меняются, а люди остаются теми же. Не успела сестра покинуть мою комнату, как я услышала стук в дверь. Это был Артур, единственный человек, с которым мне хотелось сейчас разговаривать. – Я так рада, что ты пришел! Сначала мне хотелось бы перед тобой извиниться за то, что втянула тебя в эту историю. Но кроме тебя мне некому больше довериться! – Честно говоря, я даже и не знал, что ты такая хорошая актриса: так радоваться приезду домой, плакать на террасе, рассказывать с томным видом о всех горестях и несчастьях, что произошли с тобой. А на самом деле проклинать меня за то, что, пытаясь тебя спасти, я искалечил всю твою жизнь! Браво! – Прошу, не надо так говорить! На самом деле из меня вышла бы плохая актриса, а все что ты видел, было правдой. Приезду домой я действительно обрадовалась, конечно, не так, как при виде Сэма, но все-таки. А слезы потекли, потому что за эти пару недель мои нервы так расшатались, что я могу заплакать из-за любой мелочи, а вид у меня был вовсе и не томный, скорее, уставший. Или ты думаешь, что мне было очень интересно в который раз рассказывать небылицы? – Может, проще рассказать один раз правду? – Один раз я уже рассказала, тебе. Больше никому ее не следует знать, по крайней мере, пока… – Кстати, тебе Люси рассказала, что они с Эдвардом объявили о помолвке? – Да, только что. И как мама такое допустила? Я-то думала, что она дождется сначала моего замужества. – А она и не давала своего согласия, да и Джонатан Лонгби не давал. Они все равно объявили, прямо в начале твоих поисков, буквально пару дней назад. – Ты хочешь сказать, что начало поисков был только позавчера? – Понимаешь, когда сообщили, что во Францию ты не прибыла, я хотел сразу тебя искать. Но это письмо, которое принесла Люси, зародило во мне сомнения, и поиски отложили. А пару дней назад до меня дошли слухи, что пираты напали на какое-то судно, везущее вино. Вот с этого все и началось. – Подожди, подожди. Какое еще письмо? – Вроде бы Люси, когда ты уехала, обыскала все твои вещи и нашла какое-то письмо, в котором было написано что-то про побег. Честно говоря, оно было написано таким странным образом, что я засомневался в его подлинности. Оно лежит где-то у меня в кабинете, принесу завтра, если не забуду. В нем есть даже пару интересных строчек про меня, и, как мне кажется, весьма откровенных. – Да, пожалуйста, если тебя не затруднит. Но, кажется, я знаю, о чем ты говоришь. – Так это действительно было твое письмо? А я накричал на Люси, что та, для того что бы выйти замуж за Эдварда, пыталась таким образом получить твое согласие на тот случай, если поиски затянуться. Там же написано, что ты им пожелала счастья… – Да, я его писала около полугода назад, когда моя жизнь начала разваливаться по кускам. И знаешь, что самое интересное? То, что я так долго планировала сделать, свершилось без моего участия, но с тем же результатом. Встретив Сэма, я действительно почувствовала себя живой, будто до этого по миру ходила всего лишь моя тень. Кстати, признаюсь, там, на корабле, я по тебе скучала! – Неужели? А до поездки ты действительно была в меня влюблена? – Признаюсь, когда мне нужна была помощь, ты оказался рядом, а для девушки почувствовать мужское плечо очень важно. Да, если в юношестве я не могла тебя представить в роли возлюбленного никаким способом, то полгода назад мои чувства по отношению к тебе изменились. Тогда я думала: «Как мне не повезло, ведь мне стал нравиться мой лучший друг, который ко мне не испытывает ничего большего, кроме дружбы». И еще эти девушки, которые постоянно с тобой флиртовали… Как же всеобщий любимец может обратить внимание на подругу детства? Ответ прост: никак! Но уже можешь не переживать: вся моя любовь без остатка принадлежит Сэму. – Странное время ты выбрала для признаний. Но мне хочется… Не договорив фразы, Артур обернулся на стук в дверь, раздававшийся позади него. На этот раз пришла мама, но увидев, что я не одна, она засмущалась и захотела уйти. Кингсли же ее остановил, сказав о своем срочном отбытии из дома. Оставшись наедине с матерью, я призналась, что очень устала и хочу немного отдохнуть, однако мама настояла на разговоре. Вид у нее был весьма серьезный, поэтому перечить я не решилась, а даже наоборот, всем своим видом показала глубокий интерес к пока еще неизвестной теме беседы. Хотя какая она неизвестная? Всего лишь не до конца раскрытая. – Мэри, мне очень стыдно за твою сестру, но я ничего не могла сделать! Наглая девчонка меня и слушать не стала, сказав, что мое мировоззрение уже безнадежно устарело, – сказала мать обеспокоенным голосом, садясь на то же самое место, где до этого была сестра. – Мама, не переживай, Люси всегда была такой, ты этого просто не замечала из-за материнской любви. Но мне, честно говоря, все равно… – А не должно быть! Ты даже не понимаешь, чего может стоить этот шаг! – Почему же? Понимаю. До конца жизни я могу остаться незамужней и умереть, так и не оставив после себя наследников. Но знаешь, в чем дело? Настоящей любви не страшны ни предрассудки, ни правила, ни время. – Тебе уже почти двадцать, а ты все еще надеешься полюбить? Запомни: любви не существует, есть привязанность, влечение и привычка. Даже когда я выходила замуж за твоего отца, любви между нами не было, главное, что он не был мне противен, как это, к сожалению, иногда бывает. Уже прожив с мужем пять лет, я поняла, что лучше мужчины мне и не найти, любовь пришла сама собой, со временем, и к тебе придет, надо только переступить через себя и найти будущего мужа. – Мне не хочется тебя разочаровывать, но любовь ко мне уже пришла. Тогда, за столом я не все рассказала о том, что случилось со мной на корабле, упустив самое главное, то, что капитан Сэмюель Линк, которого арестовали, был тем человеком, с которым я бы провела весь остаток своей никчемной жизни. И вот теперь все мои мысли заняты только его скорейшим освобождением, тебе не понять, даже не пытайся, но мы друг друга любим без памяти, а будь на то моя воля, так за него я бы жизнь отдала. – Так вот почему он бросился тебе помогать, когда ты тонула. Я-то сначала решила, что все пираты самоубийцы. Но ведь его скоро должны казнить! От этих слов у меня съежилось сердце, но, отогнав дурные мысли, я сжала кулаки и продолжила как ни в чем не бывало. – Мама, прошу тебя, не говори так. – А как мне говорить, если он пират и преступник, а тебя угораздило влюбиться в него и тем самым испортить себе жизнь?! – Ты его не знаешь! И вообще, до встречи с ним я была никем, и, если он умрет, я опять стану никем. А пока он жив, я жива вместе с ним! – Красиво сказано, но очень глупо. Моя дочь никогда не выйдет замуж за вора и убийцу! – прокричала мама, резко встав с кровати. Поддавшись внезапному порыву, я тоже вскочила. – Зачем только я тебе рассказала? Ты никогда не хотела меня понять, больше интересуясь тем, что я съела на завтрак, нежели тем, что творится у меня в душе! – Может быть, идеальной матерью я никогда и не была, но от ошибок молодости могу тебя предостеречь. Разве жизнь тебя ничему не учит? Пример Элизабет ни о чем тебе не напоминает? – Этот садовник, Карл, просто воспользовался ее глупостью, при этом не любя ее. Сэм же пожертвовал своей жизнью только для того, чтобы я оказалась здесь, рядом с тобой. – Если его казнят, тебе будет спокойней, и рано или поздно ты смиришься со своей судьбой. Тебе, наверное, кажется, что если из сердца вырвать любимого человека, то оно перестанет биться. Нет, ничего не изменится, кроме времени. Я знаю, что ты очень сильная, твоя сила воли безгранична, поэтому тебе будет легче пережить потерю, чем кому-либо еще. – Но я не хочу это переживать! Я хочу лишь быть с Сэмом и все. Разве это много? – Очень много, заплатить за это ты не сможешь, даже отдав все на свете! Перед уходом я скажу лишь то, что мешать тебе не стану, но и помогать тоже, в любом случае не совершай больше ошибок. – Моя любовь стоит всех ошибок, совершенных мною в жизни. Надеюсь, что ты передумаешь и найдешь способ мне помочь, хоть раз в жизни оставив пустые разговоры и предрассудки позади. Покинутая всеми в одиночестве, я стала писать в воображении картины и планы побега Сэма из тюрьмы, невольно вспоминая литературные произведения и театральные постановки, прочитанные и просмотренные мною когда-то. И так странно, рисуя сцены в мыслях, я переживала те же эмоции, что и наяву, в отдельных моментах к глазам даже подступали слезы. Так я просидела около часа, смотря в никуда. Конечно, я постоянно пыталась отвлечься, но мысли все равно сводились к одному и тому же. Обычно, если бы сторонний наблюдатель оценивал мое поведение, то подумал бы о моем безумии, но, как ни странно, я бы с ним согласилась, ведь любовь начисто лишает разума и полностью истощает нервную систему. Встав с кровати, я подошла к окну и поняла то, что, смотря на природу, думаю не о том, какова она, а о том, что ее не видит Линк, и, возможно, никогда и не увидит. Все мои последние годы я только и жила с мыслью о том, насколько хочу любить и быть любимой. Мне хотелось почувствовать то, о чем так много написано и так много сказано. Теперь все иначе. Эта огромная буря эмоций просто разрывает меня изнутри, не давая думать ни о чем другом, кроме любви, а когда перед глазами привстает образ Сэма, мое солнечное сплетение мучительно разрывается, испуская по всему телу болезненные импульсы. Никому не пожелаю испытать того, что сейчас испытываю я, и никакое вино не сможет сравниться с той зависимостью, в которую меня полностью погрузила жизнь. Без Линка мое тело не может найти себе места, постоянно кочуя из угла в угол, мой разум постоянно навязывает мне его образ и все радостные события, объединяющие нас. И несмотря на то, что мое самое заветное желание исполнилось, за него мне действительно придется заплатить, и расплата потихоньку начинает меня настигать. За дни безмерного счастья я получу годы проблем и запятнанную репутацию. А что можно сделать? Ровным счетом ничего, потому что, возвратившись в прошлое, я бы поступила точно также. Вот только что мне делать сейчас? Наверное, только лишь ждать и надеяться на то, что Артур мне поможет.