— Да, всё это время я думал, что мои загулы убили папу. — Надо было сразу поговорить со мной. Почему раньше не заходил в кабинет? — Не хватало духу, но в перед Нового года захотелось побыть в том единственном месте в доме, где обстановка осталась прежней. — С одной стороны, ушедшее чувство вины - не плохой подарок на праздник, но как тебе мысль о том, что твой близкий родственник способен на убийство? — Посадить его не получится? — Нет, я же сказал, доказательства невозможно приобщить к делу. — Тогда его нужно изолировать от мамы! Слишком уж она от него зависима. Пожалуй, я этим сейчас и займусь. — Кирилл, будь осторожен! — Постараюсь. Завтра увидимся. Парень забежал домой со стремительностью несущегося поезда. Мать и дядя пили кофе в гостиной и недоумением посмотрели на него. — Что-то случилось, милый? — спросила женщина. — Нужно поговорить, мам. — У вас от меня секреты? — поинтересовался мужчина, отхлебывая горячий напиток. — Да, — бесцеремонно ответил Кирилл. Дядя пожал плечами, а сын потащил женщину в кабинет. — Объясни ты, наконец, в чём дело? — спросила мать. — Сейчас всё узнаешь. Он залез в сейф, открыл ящик и кинул конверт на стол. — И что это? — Я тебе расскажу. Это доказательства того, что твой братец хотел убить отца. Женщина схватила конверт и начала рассматривать содержимое. Отодвинув бумаги, она разрыдалась. — Я пойду и выгоню его отсюда, мам. Надеюсь, возражений нет? — Может, вызовем полицию? А, вдруг, он среагирует неадекватно, — испугано сказала женщина. — Не поможет нам полиция. Доказательства добыты нелегально. Кирилл встал и направился в гостиную. Мать пошла за ним. — Тебе лучше остаться в кабинете. Правда опасно. Не знаешь, у него нет оружия? — Нет, но одного тебя я не пущу. Когда они спустились, то дядя уже допил кофе и собирался уходить в комнату. — Дядя, ты можешь покинуть наш дом и нашу жизнь, — спокойно сказал Кирилл. — А в чём дело? — Мы тут узнали, что ты заказал моего отца. — Что? Вы с ума сошли? — Слушай, посадить тебя не удастся, не переживай. Просто оставь нас. — Сестра, а ты что молчишь? Веришь в это? — Я видела доказательства! Так что пошёл вон из нашего дома! Мало того, что это ты отговорил меня ехать на похороны моего мужа, ты ещё и хотел его убить! — Он был отвратительным мужиком. Ты страдала из-за него! — сказал дядя. — Нет! Не из-за него, а из-за проблем в наших отношениях. Я корю себя до сих пор, что не приехала и не проводила его в последний раз. — Письмо пришло в тот день, когда отец умер. Так что формально дядюшка достиг цели, довел отца. — Ты не едешь обратно в Европу? — спросил дядя у матери. — Нет, — откликнулась она. — Но ты же сама говорила, что здесь отвратительный климат. — Потерплю. — Я постараюсь улететь завтра. Переночую в гостинице, — сказал дядя. Он быстро собрал вещи и ушёл. Ковальчук проводил его взглядом и с грустью подумал, что наказать его не получится. Разжав автоматически сомкнувшиеся кулаки, он подошел и обнял мать, которая сидела с поникшей головой на диване. — Может, чай, мама? — спросил Кирилл. — Да, давай выпьем, — промямлила женщина. Кирилл принес чашки с горячим напитком и печенье. Но они так и сидели молча на диване, пока чай не остыл. — Прости, сынок. Это я виновата в том, что наша семья разрушилась. Я закрутила роман с молодым художником, который видел во мне спонсора. Твой отец узнал, и наши отношения разладились. У нас в доме висели несколько картин того парня. Я вернулась домой как-то поздно со свидания с любовником, а муж развел во дворе костер из полотен. Через неделю я поняла, что тот художник меня не любит, но твой отец уже не смог простить меня. И пришлось уехать, чтобы не раздражать его. Разводиться он не хотел, чтобы не травмировать тебя. — Зачем ты сейчас это рассказала мне? — Просто ты уже взрослый и я подумала, что стоит покаяться. — Зря! Я хотел бы до конца жизни верить в непогрешимость своей матери. — Ну что поделать у нас, прямо скажем, так себе семейка. Кирилл рассмеялся, мать тоже. — Да, мы странные ребята. Все семьи чокнутые в той или иной мере. Даже если ты не можешь родить ребенка, то это не значит, что ты худшая женщина на свете. Кто знает о данном факте больше, чем Мэйли? Она была матерью всем и каждому, но не произвела на свет ни одного человеческого детеныша в жизни. Новый год многочисленные семейства отмечали у четы Чжан: семейства Вольной, её подруги и Ковальчука. Странный коллектив идеально уместился за столом у супруги Бао. Мать Ковальчука и мать Вольной, которые должны были по всем законам жанра враждовать, передавали друг другу салатики и нахваливали хозяйку. За этим изумительным, нереально большим деревянным резным атрибутом столовой не было место для различий между людьми: никакой вражды по национальным признакам, никаких ссор между жертвами и пострадавшими в той аварии, даже кот Анны и собака супругов Чжан прониклись атмосферой и умудрялись мирно сосуществовать в этом доме. Никто бы не решился разрушить тот уют и умиротворение, которое создавала годами Мэйли. Очень сложно любить своих близких, а уж всех людей подряд тем более, но милая китаянка справлялась. Сила женщины не в способности разгрузить вагон с углем, а в способности согреть своим теплом всё вокруг. Кирилл был счастлив. Он скинул с себя всю тяжесть вины. Анна слегка опиралась на трость при ходьбе, прогноз по восстановлению врачи давали положительный. Отец его, безусловно, расстраивался по поводу его поведения, но, во-первых, не это стало причиной смерти, а, во-вторых, в последнее время произошли необратимые изменения в образе жизни сына. Ковальчук младший думал, что он безответственный разгильдяй, а оказался талантливым руководителем и продолжал дело отца. Вольная же мнила себя главой бизнеса, но всего лишь любила творчество, природу (и своего хирурга). К большому сожалению Анны, у неё не нашлось повода позвать на их праздник Сергея Алексеевича. Егор же уехал к родителям, они жили в каком-то небольшом поселке. Мы так бессовестно не ценим тех людей, которые находятся рядом с нами, когда среди них нет одного — любимого. Уже звенели бокалы, заполненные шипящим шампанским. Бао рассказывал о новогодних традициях Китая, а Анна отсутствующим взглядом смотрела на окружающих её людей. Она пыталась представить, где же сейчас её хирург. Может со своей семьей? Или ему не повезло с дежурством, и он отмечает праздник с коллегами? А, вдруг, вообще не до веселья и приходится спасать жизнь жертвам застолий, которые начали празднование немного раньше остальных и уже умудрились стать гостями больницы. Самое страшное преступление - с печалью строить предположения и грустить среди тех, кто радуется встречи. Вольную вернул в реальность хлопок вылетевшей в потолок пробки от бутылки и одобрительные крики гостей по этому поводу. — Какая вы чудесная пара! — услышала Анна комментарий Кирилла, вероятно, относившийся к супругам Чжан. — Ты просто никогда не слышал отзывы обо мне из уст матери Мэйли, — с улыбкой произнес Бао. — Он до конца своих дней не забудет, — рассмеялась супруга мистера Чжана. — Мне говорили ни за что в жизни не связываться с этим неудачником, но я не послушалась. А когда мама узнала, что мы едем в Россию, то хотела навести на него порчу у местной гадалки и у неё же заказать мне поиск нового мужа. — А что не так с мистером Чжаном? Он же бизнесмен и ответственный человек. — Он авантюрист! Это сейчас немного успокоился! — откликнулась Мэйли. — И чем закончилась история с порчей? — включилась в разговор Анна. — Отец поймал маму в коридоре с сумкой, в которой были волосы Бао, свечи и прочие ритуальные штуки, которые порекомендовали купить в специальном магазине. И фото сына нашей соседки. Гости рассмеялись. — Я, кстати, не в курсе, что она нашла в сыне соседки, он много пил и почти не работал, - заметил Бао. Спасибо отцу Мэйли — предотвратил неминуемое счастье дочери. — Мой супруг с мамой ведь до сих пор не разговаривают, — с улыбкой сказала Мэйли. — Могли бы уже помириться давно. — Ага, ещё неизвестно, что она хотела сделать. Просто лишить твоей любви? Или вообще убить? — Нет, просто развести нас. Я уточняла. Всеобщий смех прервал дискуссию, и веселье возобновилось. Несмотря на то, что ночь с тридцать первого декабря на первое января имеет свойство заканчиваться. Впереди ещё новогодние каникулы. А для Анны, которая осталась без работы, и постоянное её пребывание в клинике уже не требовалось, начались дни бессмысленного лежания на диване. Казалось бы, человек, который обрел возможность передвигаться самостоятельно с небольшими нюансами в виде опоры на трость, должен целыми днями гулять по улицам города и наслаждаться вновь обретенными возможностями, но слишком неоднозначную реакцию вызывало это у людей. Они шарахались от девушки, словно от заразной. А, однажды, бабуля с тростью посмотрела на неё укоризненно, будто она претворяется, нельзя же докатиться до такого состояния в столь молодом возрасте. Родители звали дочь пожить у них, но она предпочла собственную квартиру и теперь большую часть времени лежала и изучала потолок. Говорят, апатия – участь лентяев. Для неё, скорее страх неизвестности. Она давно не контактировала с Сергеем Алексеевичем и не обсуждала с Мэйли начало нового дела. Поэтому уход от реальности, в которой она уже ничего не могла контролировать, казался нормой. Кот разделял её интересы полностью, она только наблюдала за тем, как он каждые час меняет позы - от свертывания калачиком до вытяжения в полный рост. Нам с детства прививали, что лежать и грустить — это стыдно, нужно всегда что-то делать, но почем-то в выражении морды пушистого наглеца никакого чувства вины не было. Неужели нас всех жестоко обманули? И погружение в себя, отдых и задумчивость не так уж и плохи. К радости неунывающих деятелей, амебное существование Вольной прервал телефонный звонок. — Здравствуйте, Анна Андреевна. Это Сергей Алексеевич. Мы с Егором приняли решение, что вас нужно обследовать ещё раз. И лучше на дней десять опять переехать в клинику. Я завтра буду там. Вольная недовольно посмотрела в зеркало, висевшее над кроватью, там отразилась девушка с растрёпанными волосами и в старой растянутой футболке. С сочувствием посмотрела на кота, которому опять придется ехать к подруге.