Достав из кармана джинсов ключ, я отпер замок, сам не понимая, зачем это делаю. Черт, она спросила, ей было интересно, и мне хотелось продлить эти мгновения с ней наедине, пока она не нашла очередной повод задрать нос повыше. Открыв дверь, я пригласил ее войти первой, но она застыла на месте, удивленно вскинув брови и округлив глаза. – Вау, – вырвалось у нее прежде, чем она переступила порог комнаты. Она осторожно вошла, а я последовал за ней, покачивая головой. Даже сейчас меня не покидало ощущение, что мы с ней находимся в каком-то пузыре, который сжимается, словно подталкивая нас друг к другу. Заперев дверь, я вытащил ключ из замка и бросил его на стол у двери. Присев на стол, скрестил руки на груди и стал смотреть, как она ходит по комнате. – Вообще-то, я никого сюда не пускаю, – сказал я. Я беспокоился не о компьютерах. Они были для меня не столь важны. Важна была информация, которую я получал с их помощью. Эта комната и то, что в ней находилось, давали мне возможность защитить себя и свою семью, заработать себе на жизнь и быть в курсе каждого потенциального препятствия на своем пути. Когда мне было тринадцать и моего отца приговорили к тюремному заключению, меня отправили жить в семью, где было два компьютера. С одним из них, очень старым, мне позволили возиться. Едва я понял, как им пользоваться, и осознал, какие преимущества это дает, если ты достаточно умен и изобретателен, я попался на крючок. Мне хотелось знать все. Кейси прошла вдоль стены, глядя на шесть плоских мониторов, которые я повесил в два ряда по три в каждом. Два из них были выключены, на двух шли обновления и установка программ, а на оставшихся двух отражались счета, которые я пытался взломать. Но она едва ли имела представление о том, что перед ней. У меня был и седьмой монитор, который я установил на треноге: с его помощью я контролировал остальные. В этой комнате не было элементов декора. Вместо портретов и настенных рисунков здесь висели информационные и маркерные доски, на которых я делал записи, а вдоль стен стояли столы с электроникой и компьютерным оборудованием. Здесь я был богом. Я наблюдал, действовал, оставаясь незамеченным. Кейси прошла мимо мониторов и столов, иногда останавливаясь и разглядывая что-то, и почти незаметно покачиваясь в такт музыке, доносившейся с нижнего этажа. Она держала во рту большой палец, но напряженной не выглядела. – Вот как, значит, ты зарабатываешь на жизнь? – спросила она наконец, оторвав взгляд от моих записей на маркерной доске и повернувшись ко мне. – Ты занимаешься чем-то незаконным, Джекс? Облизнув губы, я пошутил: – А что, если да? Тебя это заводит? – Нет, – пробубнила она, снова отводя взгляд. – Меня заводят твои прикосновения. Сердце ухнуло в живот, и у меня возникло такое чувство, словно я падаю с высоты. Что она, черт возьми, сейчас сказала? Она резко повернулась, в недоумении открыв рот. – О боже. Поверить не могу, что я это ляпнула. Я смотрел на нее не моргая, начисто забыв, как дышать. Сглотнув, оттолкнулся от стола и двинулся к ней. – Скажи это еще раз. – Чертовы коктейли, – сквозь зубы произнесла она, уставившись в пол и отступив назад. – Обычно со мной такого не бывает от алкоголя. Откуда ты знаешь, что я их люблю? Я ухмыльнулся. Она – само очарование. Опустив подбородок, я приближался к ней, наслаждаясь тем, как Кейси отступает назад. Почему мне нравилось, когда она меня боялась? – Я не знал, что ты их любишь, – солгал я. – И это у тебя не от алкоголя. Это из-за меня. Она уперлась спиной в стену, а я, приблизившись вплотную, навис над ней. Ее волосы щекотали мне щеку. – Скажи это еще раз, – прошептал я Кейси на ухо. Она уперла ладони мне в грудь, пытаясь держаться на расстоянии. – Нет. – Трусишь? Она подняла на меня взгляд, прищурившись. – Теперь еще и это, – кивнула она с сарказмом, еще сильнее уперев руки мне в грудь. – Жалкая, беспомощная и трусливая – и все потому, что не соглашаюсь с тобой переспать. Дальше что? Дальше критике подвергнутся мои девчачьи розовые коктейли и персиковый лак для ногтей. Позволь, я помогу подобрать характеристики: принцесса, эгоцентричная, слабая, бесхребетная, высокомерная, заносчивая, продажная, кичливая… Я обхватил ее за бедра, поднял и прижал к стене, обвив ее ноги вокруг своей талии. Она взвизгнула, но я прервал ее. Мы были так близко друг к другу. – Мне нравятся твои розовые коктейли и твои чертовски сексуальные ноготки. Она смотрела на меня в изумлении. Ее грудь вздымалась и опускалась в тишине, вверх – вниз, вверх – низ, и я ощущал жар, исходивший от ее губ. Ах эти чертовы нежные губы, влажные и полуоткрытые. Я смотрел на них, мечтая укусить. Ее теплое лоно касалось моего живота, возбуждая меня, и мне безумно нравилось это легкое миниатюрное тело. – Ты прелестная малышка, Кейси Картер, – прошептал я, – и мне нравится смотреть на тебя. – О бо… – простонала она, но я заткнул ее поцелуем. Три года. Целых три года я хотел эту девчонку. И, несмотря на то, что я сказал ей несколько дней назад, мне все еще хотелось прижать ее к шкафчикам в школе. Мне все еще хотелось, чтобы она скакала на мне, а я целовал ее грудь. И я по-прежнему мечтал стереть с ее лица усмешку и увидеть искреннюю улыбку. Полные губы Кейси трепетали под моими, отвечая на поцелуй, и ее рот казался мягким и податливым, но она не забывала покусывать и посасывать, потягивать и прихватывать. Она была хороша. Я обхватил ее задницу обеими руками, прижав к себе так сильно, что ощущал через одежду ее тепло. Тут ее ладони снова уперлись мне в грудь, и она отстранилась. По коже пробежал холодок. – Перестань. Черт, только не это. Стиснув зубы, я сел в кресло у стола, и она оказалась на мне сверху. Схватив ее за запястья, я завел ей руки за спину, прижал к себе грудью, и теперь она смотрела на меня своими разъяренными зелеными глазами. – Скажи это, – приказал я. Она показала зубы. – Нет. Маленькая упрямица. Я улыбнулся. – Ты дышишь неровно. Боишься смотреть на меня. – Я втянул воздух сквозь сжатые зубы. – И я знаю, какое сильное желание сейчас играет у тебя между ног! Она нахмурила брови, отчего вид у нее стал еще более уязвимый. Я снова рывком потянул ее на себя. – Так ведь? Она опустила глаза и быстро кивнула. Я сглотнул и облизнул пересохшие губы. Прежняя Кейси никогда бы не осмелела настолько. Она подняла на меня робкий взгляд и произнесла тихим хриплым голосом: – Мне понравилось, как ты целовал меня в качалке. И в машине. Голова закружилась, не помню, когда испытывал столь сильное желание. Я отпустил ее руки и положил их между нами, а потом обхватил ладонями ее лицо, пытаясь заставить посмотреть на меня. Я хотел ее на каждом столе в этой комнате, но понимал, что сейчас не время. Нужно, чтобы она успокоилась, чтобы расслабилась, сидя у меня на коленях. Я заметил, как Кейси потирает большим пальцем шрам у себя на запястье. – Ты думаешь, что я пыталась покончить с собой, не так ли? – спросила она, и я моргнул. Чертовски быстро она поменяла тему. – Ты когда-то заметил этот шрам и сделал выводы. – Она посмотрела мне в глаза. – Так вот, я ничего такого не делала, ясно? Я бы не стала причинять себе боль. Прищурившись, я смотрел на нее, вспоминая, как недавно сказал, что ей тошно в собственном теле. Хоть я и не понимал, к чему она затронула эту тему сейчас, но все равно откинулся на спинку кресла и приготовился выслушать. – Как это произошло? Она покачала головой. – Неважно. Просто знай, что твои предположения неверны. Терпеть не могу, когда люди строят насчет меня догадки.