— Не, они в центральном районе все вопросы решают… Ворон нахмурился. — Умный больно! Могут специально подтянуться. Как стервятники. — А мы чего, падаль? — угрюмо спросил Коряга. — Вечером выясним, кто падаль, а кто нет, — зловеще пообещал Ворон. Спустя полчаса две «убитые» Лады со следами коррозии на крыльях подъехали к районной больнице. Недругов там не было, и причина этого выяснилась тут же. — Опять русские между собой подрались? — спросил пожилой врач у напарника, пытаясь распрямить Сяве пальцы. Сява постанывал, но сдерживался и матерился тихо. — Наверное, — пожал плечами коллега. — В центральный травмпункт тоже человек семь привезли. А из местных никого с побоями не было. — Это мы тех козлов отметелили, — не удержался Сява. — Давайте уже, гипсуйте, видите же — кости сломаны… — Спасибо, коллега, мы обязательно выполним вашу рекомендацию. — Травматолог повернулся к молоденькой медсестре: — Готовь гипс, Стефа. И лангетку. Стефа кивнула и, понизив голос, спросила: — А что он про метель говорил? Где сейчас может быть метель? Сяву загипсовали, Шурупу зашили губу, Коряге сделали угол и намазали лицо толстым слоем довольно вонючей мази. У него и Молдавана определили сотрясение мозга. — Этому положено в стационар, — сказал по-русски врач, указав на Молдавана. Коряга покачал головой и тут же поморщился от боли. — И вам тоже, — добавил доктор. — Хотя у вас легкая степень, но дня три-четыре надо побыть под наблюдением. — Ложить никого не будем! — сказал Коряга и сунул в карман белого халата деньги. — Сделайте что надо, выпишите лекарства, и мы уедем. — Как скажете, коллега! — согласился доктор. — Да так всем спокойней, — вмешался Сява, многозначительно подняв похожую на клешню руку. — Вам надо, чтобы больничку вашу взорвали? Или сожгли на худой конец?! — Нет, нет, ни взрыв, ни пожар нам не нужны! Езжайте, лечитесь, я вижу, вы все в медицине понимаете. А понадобится консультация — милости прошу… * * * Вечером Ворон собрал почти всю бригаду на рыбацком причале. Не было двоих: Молдаван отлеживался на квартире, а Стасика Товароведа не звали на такие мероприятия. Полтора десятка мужчин особого внимания не привлекали: группы рыбаков, задержавшихся на берегу допоздна за починкой снастей и баркасов, были здесь делом обычным. Нередко, после работы, мужики распивали ракию, а если повезет с уловом, то и пузатую бутылочку недорогого бренди «Солнечный берег». Тогда тонкий дух спиртного вплетался в витавший над причалом грубый запах протухших водорослей и пересушенной рыбы. Но сейчас пахло только морем, солью, смолой и ржавым металлом. С десяток лодок и катеров разной конструкции и величины болтались на привязи у мостков. Треть команды Ворона, да и он сам выглядели живописно — как готовые к водной эвакуации раненые, до срока выписавшиеся из госпиталя: бинты, запахи йода и ихтиолки, следы побоев на грубых лицах. — Короче, сделали нас, как фраеров, — зло и напористо говорил Ворон. Окровавленную одежду он отстирал, но нос распух еще больше, а глаз почти закрылся. — Спокойно организовали провокацию, подготовились, показали, что они могут наперстки гонять, где захотят, да еще чуть нас не замесили! Хорошо Молдаван им острастку дал, да Шуруп сбил спеси… Но если бы Бурый с пацанами не подоспели, неизвестно, чем бы все закончилось! Он многозначительно посмотрел на Корягу. Тот сидел на кнехте и скучающим взглядом изучал засохшего бычка в щели между досками. — Тебе не интересно, что я говорю? — Ну, а чё? — пожал плечами Коряга. Мазь с лица он стер, только в царапинах и ссадинах остались черные мазки. — А то, что ты мой заместитель! Почему ты раньше об этом гнилом деле не прознал? — Ну, а как бы я прознал? — удивился тот. — А как ты поговорочки Мадьяра прознаешь, и запоминаешь? Наизусть! Мои не запоминаешь, а его запоминаешь! — Да брось эту гнилую тему, — отмахнулся Коряга. — Утром же уже перетерли… — Так на нас-то днем напали! Вот я и спрашиваю: почему поговорки Мадьяра прознал, а провокацию его не прознал? — Причем одно к другому?! — начал заводиться Коряга. Братва настороженно следила за диалогом. Что-то в нем было не так… От слов и тона Ворона пахло проблемами. — Или ты не хотел ничего прознавать? А может, знал, но нам не сказал? — Что-оо-о?! — вскочил Коряга с места. — Опять фуфло кидаешь, крысу из меня рисуешь?! Есть предъявы — выноси на общий разбор, пусть ребята свое слово скажут! — Время придет — вынесу, — пообещал Ворон. — Только ты борец, рукопашник, качок, а тебя запросто мордой в асфальт тычут! Это как получается?! — Да их сразу трое навалилось, и все не слабей меня! Я их, как щенят раскидывал… Но попал на подсечку… Так что?! Ты на себя глянь! — Не, Ворон, ты чего, Коряга хорошо махался, — вмешался Шуруп, с трудом произнося слова разбитым ртом. — Отбуцкать каждого могут, — поддержал его Сява. — Особенно, когда их много. — Ладно, с этим потом разберемся, — отступил Ворон. — Но как они так в наглую могли работать? — А чего тут особенного? — лениво сказал Морпех. Он сидел, развалившись на краю причала, и держался за колено сцепленными в замок руками. — У нас ни разведки, ни часовых, ни особого отдела, ни боевого охранения… — Ни тревожной группы, — добавил Погранец, который лежал рядом с товарищем, вольготно развалившись на досках и подперев голову рукой. — А где вы были, если такие умные?! — рявкнул Ворон. — Валяетесь тут, как на пляже! Работать надо! Посмотрите на пацанов, а потом на себя! Они в крови, а вы в шоколаде! Чего ж не стали в это ваше… боевое охранение? — Так мы на обеде были, — спокойно ответил Морпех. — И Чалый с Бурым на обеде! — не успокаивался Ворон. — Только они сразу прибежали! А вас нигде не нашли! — А чего нас искать? — удивился Погранец. — Мы в «Ромашку» вышли, окрошки поесть… — Ладно, кончаем базар! — Ворон сбавил тон. — Вот вы и организуйте все это — разведку, часовых… — Мы? Это нереально. — Вояки переглянулись. — Надо же отработать связь по тревоге, постоянное дежурство, резерв… Да у нас и людей не хватит. И оружие нужно… А главное — дисциплина. Бригада же не армия! Пацаны небось не захотят службу нести… — Еще чего! Не хватало у нас армию устраивать. — Братва недовольно зароптала. — Морпех и Погранец, начинайте готовиться! — махнул рукой Ворон. — Люди будут, оружие будет. Мы же только становимся на рельсы бизнеса. Только деньги пошли. А они уже наехали. А бабла-то всё больше будет! Без войны не обойдется. Или они, или мы! Он помолчал и продолжил: — По одному не ходить. Минимум — по двое. Отвертки носите, молотки… В случае чего отбиться можно, а менты не привяжутся. И жить надо не по отдельности, а группами. В идеале поселиться надо всем в одном месте. Лучше большой дом снять со двором… — Может, и спать будем парами? — спросил молчащий до сих пор Коряга. Его вроде приопустили, поэтому молчать дальше было нельзя, чтобы ситуация не закрепилась. А шутка сглаживала остроту обстановки и расставляла всё по своим местам. — Это по желанию, — усмехнулся Ворон. — Только я таких увлечений не приветствую. Ты не забыл, что мы с тобой вместе живем? По рядам бойцов прошел смешок. Ответ был нормальный, с юмором, значит, инцидент исчерпан. Маленький спор между своими — не больше. Он быстро забудется. — Да у меня увлечения другие. — Коряга тоже усмехнулся. — Ладно, пострадавшие отдыхают три дня и усиленно лечатся, — подвел итог Ворон. — С автобусами работают Стасик, Сява, Бурый. Морпех и Погранец охраняют рынок и готовят бригаду к войне. Мы с Корягой приведем рожи в порядок и примем кое-какие меры. Последняя фраза приободрила Корягу и в глазах всех подтвердила незыблемость его статуса. — А сейчас все. Расход! — закончил босс. — Я тебе нужен, шеф? — спросил Коряга. — Сейчас нет. Иди, намажься той вонючей мазью, и приводи себя в порядок. С причала расходились небольшими группами, обмениваясь впечатлениями. — Начнем со связи, — деловито говорил на ходу Погранец. — Для начала надо купить уоки-токи всем звеньевым, определить место дислокации тревожной группы… — На первом месте оружие! Надо «калаши» достать или другие трещотки, пистолеты, — возразил Морпех. — А эти молотки и отвертки можно херсонцам в задницы засунуть… — Если они согласятся, — встрял догнавший их Коряга. — У них небось уже есть «пушки». А с дыркой в голове и бабки не нужны… — Ну, а чего тогда? — выпятил челюсть Морпех.