чувствовать себя хорошо. Как будто я был кем–то. Кем–то, кого люди хотели. –Ты связался с плохой компанией, – она прекрасно заполнила пробелы. – Точно, – говорю я. – Я присоединился к банде. Делал всё, что они просили. Очень любил похвалу и ненавидел отказы, но я ходил с ними куда угодно. Я знал, что разочаровываю Маму, но это не останавливало меня. Её любви было недостаточно для меня. И по сей день, я жалею об этом решении. Я вернулся к ней на коленях, умоляя о помощи, и она оказала её. Мама позволила мне вернуться в свой дом, обратно в свою жизнь, обратно… в своё сердце. Она даже позволила мне стать проповедником для этой церкви. Почему? Я ничего для неё не сделал. Я брал и брал, не давая ничего взамен. Я никак не смогу загладить свою вину. – Почему? – Ну, как ты восполнишь то, что не оценил любовь, которую незнакомец дал тебе, несмотря на то, что тебе нечего было предложить взамен? То, что она делала, было самоотверженным… а то, чтосделал я, было эгоистичным. Во мне нет ничего хорошего. Я вздыхаю. Об этом трудно даже думать, но теперь, гора с плеч. Это немного помогает. –Это не правда. Я вижу, какой ты с людьми; ты хочешь помочь. Ты можешь быть хорошим человеком; я знаю это. –Хм… – интересно, насколько глубоко она может видеть.Гораздо большего она не знает…, и я предпочёл бы, чтобы она этого и не узнала. Некоторые вещи лучше держать в секрете. – Чтобы ты сказала, если бы я рассказал, что однажды ограбил калеку? Она продолжает смотреть на меня с этими невинными голубыми глазами, в которых хочется утонуть. Блядь. Как я могу сказать ей "нет"? Как я могу отрицать её, если она смотрит на меня так, как будто принимает самые отвратительные части меня? – Ты всё ещёзахочешь со мнойразговаривать, если я скажу тебе, что однажды продал наркотики бездомному мальчику? Я проглотил комок в горле, чувствуя всё больше и больше злости на себя из–за ужасных вещей, которые сделал. Воспоминания об этом негативно влияют на самооценку. –Ты когда–нибудь захочешь увидеть меня снова, если я скажу тебе, что убил кого– то? Она вздыхает и моргает, я смотрю вниз на свои руки, которые свисают между ног. – Можешь идти, если хочешь. Я тебя не остановлю, – язамолкаю. – Но ты должна знать, что я не такой. Не сейчас. Больше нет. Я больше не убиваю. На минуту воцаряется тишина, она сидит, не шевелясь. Вместо этого она совершает достаточно неожиданную вещь. Она кладёт руку на моё колено и говорит.– Я не осуждаю людей за их прошлые грехи. Я осуждаю их по их силе и способности делать то, что правильно в настоящем. Приоткрыв рот, я не могут понять, как на это реагировать. – Тебе угрожали, не так ли? – спрашивает она. Я киваю, не в состоянии больше обсуждать эту тему. – Если бы ты не сделал этого… они убили бы кого–то дорогого тебе. –Да… но я также это делал, чтобы проявить себя, и это было неправильно. –Ты сделал то, что думал, нужно сделать. И ты уже покаялся за это – проповедуя последние девять лет. Ты должен перестать наказывать себя. Я закрываю глаза, чтобы не чувствовать так много. Она читает меня, как книгу, и её слова прорезали запутанные вены, обвивающие моё сердце, словно нож сквозь масло. Она слегка сжимает ногу и говорит. – Я не уйду. Я знаю, что ты борешься. Вот почему я пришла к тебе. Я чувствую, что ты…такой же, как я. Эти слова. Я точно знаю, о чём она говорит. С того момента, как я впервые увидел её, я уже знал, что у нас есть связь на другом уровне. Что–то, что вы не можете попробовать или прикоснуться, но что–то необычное. Что–то, что заставляет нас понимать друг друга. И я делаю самую безответственную, самую тупую вещь. Средь бела дня, чтобы каждый прохожий увидел… я обхватываю её лицо обеими руками и прикасаюсь своими губами к её. Глава 11 1–е Петра4:8 – «Главное, горячо любите друг друга, ибо «любовь покрывает многие грехи». Её губы такие же соблазнительные, как я себе и представлял. Страстные, чертовски восхитительные, а когда она целует меня, это заставляет меня хотеть её ещё больше . Несмотря на то, что это чувствуется неправильно, я не могу остановиться, и не буду этого делать. Её рот так сладок и это всё, на что я надеялся. Мой язык скользит по её губам, желая попасть внутрь. Её губы раскрываются, позволяя мне проскользнуть внутрь и утвердить права на её рот. И блядь… как же это