– Все будет хорошо. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось. Мы разберемся с этим вместе. Пойдем. Затем отстранилась от нее и, взяв за руку, повела на кухню. Я видела, что в саду стоит и курит мужчина. В тот момент я не думала о своей безопасности – и даже, стыдно признаться, о твоей. Я сказала себе, что Нил не заинтересован в нас. Ему нужна была только Дафна. Дафна, которую все это время он искал. Я открыла заднюю дверь, и Дафна, оттеснив меня, вышла на террасу. – Привет, Джин, – сказал он ей. Из кухни лился свет, освещая его лицо. Он был очень светловолосым, с почти невидимыми ресницами. На нем были джинсы и черная куртка «Харрингтон» с белой футболкой под ней. От него несло перегаром. «Джин?» – Кто это? – Он кивнул в мою сторону. – Моя лучшая подруга, – ответила Дафна, обернувшись, чтобы посмотреть на меня. Ее глаза встретились с моими, и между нами промелькнуло что-то недосказанное. Мы обе были женщинами тридцати с небольшим лет, знакомыми друг с другом четыре месяца, и у меня со школьных времен не было лучшей подруги – но этого все равно было недостаточно, чтобы выразить силу моих чувств к ней. – Ты бы лучше поостереглась, – сказал он мне, щуря глаза, и на лице появилось самодовольное выражение. – Разве ты не знаешь, на что способна эта женщина? «Вот-вот, – подумала я. – Он пытается представить дело так, что Дафна – плохой человек. Плохая женщина». Однажды я видела черно-белый фильм об этом. Как там называли таких мужчин, как он? Газлайтеры? Я стояла на пороге, дрожа в своем кардигане и длинной юбке, ничего не говоря, просто глядя на него в ответ. Он затянулся сигаретой и медленно и целенаправленно выдохнул дым в мою сторону. В этот момент я почувствовала к нему острую ненависть. Дафна двинулась к нему, но я схватила ее за руку и попыталась оттащить назад. – Ты не должна, – сказала я. Она покачала головой. Я была удивлена ее покорностью – после всех ее разговоров о том, что мы должны противостоять мужчинам. Дафна оттолкнула меня и пошла к нему. Она выглядела худой в хлопковом джемпере и расклешенных джинсах. На ней были все те же потрепанные ботинки, и они утопали в траве, когда она стояла рядом с ним, спиной ко мне. Из соседнего сада доносился запах кострового дыма, и, если не считать света, падавшего из кухни, на улице была кромешная тьма, какая бывает только в сельской местности, где нет уличной засветки, вообще почти нет света, а вокруг густой лес. Высокие живые изгороди по обе стороны закрывали вид на соседние дома. Думала ли я тогда об этом? Строила ли планы? Наверное, на каком-то уровне так и было… Я ждала у задней двери. Наблюдала. Прислушивалась, как зверь, готовый к нападению. Их голоса долетали до меня. – Спустя столько лет… – услышала я его слова. Я видела кончик его сигареты: янтарная точка на фоне темноты, точно оранжевый светлячок. – Я знал, что найду тебя. Даже с этой уродской прической ты не сможешь от меня спрятаться, Джин. – Меня зовут Дафна, – твердо возразила она. Я заметила, как напряглись ее плечи. С короткой стрижкой ее шея выглядела особенно длинной и изящной. – Я не знаю, почему ты продолжаешь называть меня Джин. Я не та, за кого ты меня принимаешь. Он понизил голос, но я все еще могла его слышать. – Мы оба знаем, кто ты такая. – Его слова прозвучали угрожающе, хотя я не знала, почему именно. Во всяком случае, в тот момент. – Разоблачив тебя, я сделаю отличную карьеру. Я задумалась, что он имел в виду. А потом все стало ясно. Он был полицейским. Неудивительно, что Дафна не хотела, чтобы я звонила им. Он был одним из них. Из тех мужчин, которые злоупотребляли своей властью. Из тех мужчин, которым другие автоматически верили. Как Виктор Кармайкл. Виктор был подонком, маскировавшимся под добропорядочного члена общества, более того – под врача. Никто не поверил бы мне, и все поверили бы ему. Он пытался разрушить мою жизнь – и, похоже, Нил сделал то же самое с Дафной. – Я просто снова убегу, – услышала я ее голос в темноте. – И я снова найду тебя. – Не в этот раз. – Ты уже инсценировала свою смерть. Это было умно, надо отдать тебе должное. Но недостаточно умно, Джин. Кровь стучала у меня в ушах. Я не хотела, чтобы Дафна уходила. Я поняла, что люблю ее. Она приносила мне счастье. Я не хотела остаться без нее. Я хотела, чтобы все оставалось по-прежнему: чтобы мы втроем жили в этом коттедже, в безопасности… как жили, пока не появился Нил и не вторгся в наш прекрасный мир. Неужели я действовала под влиянием мыслей о Викторе и о том, как он со мной обращался? Или главной причиной стала мысль о том, что Дафна навсегда уедет и никогда не сможет быть со мной, с нами? Я была невероятно зла, мне надоело быть бессильной. Я хотела хоть раз действовать, а не быть пассивным объектом. Я хотела иметь власть над ситуацией. Я просто хотела, чтобы все это закончилось. Хотела заставить его уйти. Я наблюдала, как Нил провел пальцем по ее щеке и шее, придвинув лицо почти вплотную к лицу Дафны. Затем он схватил ее за руки и прижал спиной к стене коттеджа. – Ты лгунья, – прорычал он. Я увидела страх на ее лице, и это вернуло меня в тот момент, когда Виктор впервые ударил меня. Когда я поняла, что не все мужчины добры сердцем, каким был мой отец. До того я была наивной дурочкой. Но я больше не была такой. Ты изменила меня. Дафна изменила меня. Я должна была защитить ее и нашу общую жизнь. – Оставь ее в покое! – крикнула я. Это было похоже на череду кадров, промелькнувших у меня перед глазами: страх Дафны, усмешка на лице Нила – он явно наслаждался властью. Я не помню, как выхватила хлебный нож из подставки на кухонной стойке. Я не помню, как перебежала через террасу и одним молниеносным движением вонзила нож чуть ниже грудной клетки мужчины. Все случилось невероятно быстро. Я выпустила нож в шоке от того, что сделала, и попятилась назад, увидев ужас на лице Дафны. – Ты сука, – прохрипел Нил, падая на колени на лужайке. – Сука чертова! Он сжимал рукоятку ножа, торчащую из его живота. Я прижала ладони ко рту. Боже, боже, что я натворила? Нил упал навзничь на траву, его пальцы все еще обхватывали рукоятку ножа. Кровь пропитала переднюю часть его футболки: багровое пятно на белом фоне. Оно было таким огромным! От ужаса меня стошнило. Дафна мгновенно оказалась рядом со мной, ее рука обхватила мои плечи. – Все в порядке, – тихо произнесла она. – Все хорошо… ох, Роуз, Роуз… – Полиция. Нужно позвонить в полицию. – У меня было такое ощущение, словно меня уносит холодным ветром. Нил лежал на земле, его бесцветные ресницы трепетали. Дафна наклонилась и вытащила нож из его раны. Но, похоже, от этого стало только хуже: кровь хлынула еще обильнее, чем раньше, заливая его пальцы, – он со стоном прижимал обе руки к животу. Я сняла свой кардиган и сказала: – Быстро, давай попробуем перевязать его. Дафна покачала головой. – Он умирает, Роуз. – Ее голос был отрывистым, сухим, без эмоций. – Нужно сообщить в полицию, – всхлипнула я. – Нет. Нет, не нужно. – Я должна. Мы можем спасти его! – Ты хочешь спасти его? Такого человека, как он? Негодяя, мерзкий кусок навоза? – Я… Нас прервал стон Нила. Я опустилась на колени и прижала свой скомканный кардиган к его животу. Когда я это сделала, он схватил меня за руку с такой силой, что я потеряла равновесие и опрокинулась назад. – Теперь вы обе убийцы, – прохрипел он; слюна брызгала у него изо рта и падала ему на подбородок. – Ты такая же, как она. Я была потрясена. – Что? – Она – Джин Бердон, – сказал он, указывая пальцем на Дафну, которая стояла позади меня. – Джин Бердон. – Заткнись, – прошипела я, во рту у меня пересохло. – Не говори ничего. Я пытаюсь помочь тебе. – Снова встала на колени и склонилась над ним. Нил отталкивал меня, но я не могла позволить ему умереть. Меня охватила паника. – Дафна, – крикнула я через плечо, – вызови «скорую помощь»! Она опустилась на колени рядом со мной и спокойно сказала: – Я никого не буду вызывать, Роуз. – Я почувствовала ее руку на своем плече. – Мы должны позволить Нилу умереть. Его глаза были закрыты, а лицо сделалось полупрозрачным, как воск. Он уже умер? Меня неудержимо трясло. Я не могла отвести от него глаз, от этого воскового подобия человека, лежащего на моей лужайке. Дафна схватила меня за руку и заставила подняться. – Если мы вызовем «скорую», они сообщат в полицию, и тебя посадят в тюрьму, – прошептала она. – У тебя заберут Лолли. Ты больше никогда не сможешь ее увидеть. Тебе не понравится сидеть в тюрьме, Роуз. Поверь мне. Что она имела в виду? Говорила ли она, исходя из собственного опыта? Я закрыла глаза. Что будет с тобой, если я попаду в тюрьму? Когда я открыла их, Дафна смотрела на меня, ее прекрасное лицо было серьезным. Она держала меня за руку, не давая оторваться от реальности, успокаивая. Откинула волосы с моего лба, поцеловала мое лицо, мои губы. – Пожалуйста, послушай меня, Роуз. – Ее голос был низким, мягким. – Так будет лучше. Мы обернулись к Нилу и стояли над ним, пока жизнь вытекала из его тела.