– А как ты здесь оказался? – Ментальные закладки сработали, я так думаю. Хотя доказать не могу, фактически один из всей своей группы выжил. Всего лишь несколько наводящих вопросов, при этом я заплатил всем интересным нам путанам, которые так или иначе пересекались с Цементом, как за половой акт. И сказал, что если они предоставят интересную информацию, то получат больше. И мы бы заплатили. Зачем нам лишние проблемы? – То есть ты хочешь сказать, что вы их не били, не насильничали… – А зачем? Я что, маньяк? Баб я предпочитаю трахать без всяких извра… Нет, не били, не насильничали. – Тот, видимо, заметил что-то в моих глазах, поспешил ответить коротко и четко: – Поясню. Я не ангел, далеко не он, грехов у меня хватает, впрочем, у кого их нет? Но дело не в этом, мы даже не знали, что искать. На всякий случай решили проверить и это направление, так как узнали о любви Цемента к проституткам. Пока только опрашивали, возникли бы вопросы к правдивости ответов, ее мы бы и без пыток и мозголома получили. И дело тут в том, что Князь крайне негативно относится к нарушению его правил и законов. И с этим он не шутит и не позволяет никому. При этом у нас всегда есть возможность обратиться к нему напрямую за разрешением. Его у нас не было. Но едва только стали интересоваться у путан про Цемента и жемчуг… И темнота. В себя я пришел уже связанный по рукам и ногам. Ничего не помню, это частая реакция на воздействие сильных нимф. Вот и думаю, что кто-то им ментальные закладки установил, скорее всего, с блокировкой дара, а какие-то мои слова и стали спусковым механизмом для активации заложенной программы. Результат тебе, наверное, известен. – Зачем Постигающие нужны Князю? – Я хочу жить и отвечу тебе на этот вопрос. Но прежде чем стану говорить, ты подумай, нужна ли тебе эта информация? Подумал, хорошо так подумал, даже сигарета пальцы обожгла. Нужно. Необходимо знать, если что, откуда ждать привета. – Говори. – В первую очередь мы посредники с ресами. – Зачем они Князю, если есть Десятка? – Он никогда не держит все яйца в одной корзине. И его основная задача – благополучие Острога, его сила. И ему плевать абсолютно на остальных, главное, чтобы его гражданам жилось хорошо. Поэтому он всегда балансирует между всеми силами, ни с кем в открытую конфронтацию не вступает, наоборот, где-то сотрудничает. Именно ресовские научники и разработали теорию о выращивании элиты. – Князь о ней знает? – Думаю, да. Не может не знать. Но я мелкая сошка, выше и это утверждение, всего лишь мои предположения. – По этому поводу еще поговорим. Главный вопрос, Постигающие – секта? Чему вы молитесь там? И как так, что твои от тебя отказались? – Нет, не секта. Это дезинформация, чтобы меньше лезли в наши дела. Разработана княжеским СБ. Обычная группировка. Ничему мы не молились, выполняли поручения, получали за них плату. Все. Несмотря на то что я действовал не по своей воле, в Патриарха стрелял я, мне этого никогда не простят. Поэтому решили так, мол, над проститутками глумились… – Мести ждать? Отряду это может повредить? Знаешь ты очень много. – Не думаю, при встрече со мной отдельные бывшие коллеги могут кровь пустить, хотели бы большие дяди убить, то еще в застенках задавили, если бы реальную угрозу представлял. А так, по сути, это тоже отложенный смертный приговор. – Жить хочется? Тот посмотрел на меня с такой тоской в глазах. – Да. Беседа очень и очень интересная. Но время, время. Скоро уже выезжать, а я еще со многим не определился. Но сектанту здесь я поверил. Потом видно будет. Блин… Вот не зря есть поговорка про печаль от многих знаний. До этого разговора все было понятно и очевидно. С тем же Цементом, например. Сейчас? А сейчас мозги плавились, пытаясь понять его мотивацию. Зачем он врал? – Еще поговорим, но потом. Пока буду за тобой присматривать. Покажешь себя хорошо, и прошлое забуду. Мне безразлично, кем ты был раньше, помни одно, тех, кого я считаю своими людьми, кто войдет в команду, – просто так никому не солью и не отдам. Я – единственный тот, кто имеет право приказывать своим и наказывать их. Остальным не позволю. Но запомни и следующее, невыполнение приказа, особенно в бою, – смерть однозначная. Предательство – живьем скормлю пустышам. В иных случаях личный состав просто так под молотки кидать не буду, легче самому убить. Это ясно? Тот долго и пристально смотрел мне в глаза. Видимо, понял, что я не пытаюсь лгать, а озвучил реальное положение вещей, как будет. А так и будет. Раз встал на этот путь. – Да, – коротко кивнул тот. – Тогда вопрос, с турелями дело иметь доводилось? – Да. И часто. Как и без них работал, КПВТ, ПКТ – практика огромная. – Пока будешь штатным стрелком. Все, свободен, и Винта пригласи. Кстати, почему ты перстня на моей руке испугался? – на пороге задал вопрос. – Разное про них говорят, больше похожее на сказки, страшные сказки. Но если отбросить мистику, то такой же на руке Ковбоя, а он крайне не любит нас… точнее уже Их. Здесь не все так очевидно, и попытался обтекаемо ответить. Но… Но пока мне нужен чертов стрелок. Опрометчиво? Вполне возможно, да, я не доверял сектанту даже на пятьдесят процентов, история его, может быть, и была правдива. А может, и нет. Если бы под рукой имелись подходящие кадры – мозголом однозначный. Но другого контингента мне никто не даст, приходится работать с тем, что имеется. Политика – это искусство возможного, возможности мои крайне ограниченны. И в свое время даже с людоедами сотрудничал взаимовыгодно. Поэтому поживем, если не сдохнем сегодня, то увидим. Герду я в любом случае привлекать к допросам подобного толка не буду, зачем свою девушку кидать между молотом и наковальней? Глава 12 Окружение и контингент Опросив «личный состав», я пришел к однозначному и неутешительному выводу, максимум, что мы можем на данном этапе, – это потрошить тела убитых зараженных, даже засомневался в правильности решения, отправляться «с корабля», пусть и не в атаку, но в первую вылазку. Впрочем, другого контингента и не ожидал. По щелчку пальцев ничего нигде и никогда не делалось в старом мире, в новом отчего-то также. Я и не думал, что мне подготовленный отряд спецназа дадут, с инструктором по Стиксу и бесконечными патронами. Но если мечтать, то глобально, лучше сразу жемчуг жменями пусть шлют и княжить позовут: «Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет». И, один черт, придется это все начинать именно в таком составе, сегодня или завтра – разницы никакой. У моей девушки бойцов попросить? Ну-ну… И так помогла выше головы. А то как в детском садике: «Дай, дай», и все без меры, и все должны. Такое отношение всегда приведет минимум к потере наработанных очков репутации в глазах других, а как максимум к собственному оскотиниванию. Раз, два, и не заметил, по наклонной покатился. Подняться вверх на порядок сложнее и вновь доверие порядочного человека заслужить. С другими командирами, а по факту – конкурентами, например совместных действий, их координации, отношения пока не сложились от слова «совсем». Самый авторитетный среди этой шайки-лейки оказался Барменталь, у которого после перелома челюсти отчего-то любви ко мне не добавилось, совесть не проснулась. Посматривал хоть и злобно, но с опаской. Боялся, значит, зауважал. Другие товарищи особо ни в чем не нуждались. Они на первом этапе были оснащены хоть и не по последнему слову техники… Но личный состав могли разместить, вооружить, а материальное обеспечение, полученное ими практически даром, вызывало чувство несправедливости бытия, которое я с усмешкой задавил. Бузотер оказался обладателем БТР?60 и подготовленного «КамАЗа». Немалую роль играла и обычная неприязнь, основанная на собственной исключительности, свойственной многим «старожилам». Я для них был свежак, получивший пост лишь по протекции Герды. Да, она сыграла немалую роль. Вот только прежде, чем такое предложение девушка вынесла, добыл все сам, рискуя своей башкой, доказал ей, что могу и стоит за меня слово молвить. А так, отношение рейдеров, которые успели пожить в Улье пару лет, несмотря на одинаковый социальный статус, стремилось к нулевому, но чаще уходило в минус. Они, даже находясь в безопасности, в пределах непосредственной зоны ответственности Острога, априори считали себя мудрее, умнее, матерее. И говоря о социализации здесь, не стоило забывать о специфике, как сообщества в Улье в целом, так и в отдельно взятом форпосте в качестве отнюдь не свободного гражданина. А если взять тех, кто постоянно проводил время в вылазках… То, например, являвшийся «честным» Каспер застрелил свежака, пусть и случайно, которого сам и спас. Он раскаяния не испытывал. Не лил слезки, не гасил сорокаградусную с мольбами, «шо же это я, сука, наделал и как дальше жить?». И сопли никто здесь вытирать не будет. Тут каждая группа рейдеров – по своей сути бандформирование, с немалым элементом анархии. Чем бы и считались на моей Земле-матушке. Это не армия с четкой иерархией, вырабатывавшейся не просто годами – столетиями. Соотносить реалии привычной вселенной, где даже в глубинке есть закон, его представители и следующая за преступлением кара, – неверно. Княжество почти за сто лет построило нечто свое, но за пределами даже Первой линии на Второй беззакония хватало, да и нескончаемый поток штрафников как бы сам за себя говорил. А оно являлось Третьим Римом в этой местности, куда мечтало попасть близлежащее население… Да что говорить про Стикс, стоит отъехать за пределы цивилизованного мирка, и о ужас, местные смеются в лицо, если не тычут автоматом, когда очередной тип задвигает о величайшей ценности человеческой жизни и личности. Раз так ценна – плати, а мы родственников будем мотивировать пальцами, ушами и глазами в конвертиках. Нет? Досвидос, грифы сегодня с утра не кормлены. В итоге после всех прений и делений в форпосте сегодня сформировалось пять отрядов – элитный Герды и четыре полностью штрафных, все укомплектованы транспортом. Был закреплен и график. Каждый день два постоянно на выездах, третий на подхвате и что-то вроде группы быстрого реагирования, если кто-нибудь поляжет и добычу не довезет, но вроде как отдыхал в пределах башни. Четвертый, соответственно, проводил время как желал, но и его могли привлечь по необходимости, коль на глаза попался бы. Еще и дела княжеские, про которые мало кто распространялся, на мои вопросы был получен однозначный ответ: «По факту». Устроил он всех, кроме меня. Поставил очередную отметку в блокнот. Демидыч – сухой, усатый, поджарый мужчина чуть выше среднего роста, в кожаном френче. Колоритный дядька – вылитый чекист, только «маузера» на боку не хватало. Зато там висел «Глок?19». Куратор и наш общий командир. Посмотрел на меня с прищуром, отчего чуть раскосые глаза превратились в щелки, и уточнил: – Там разные работы, предварительно доведу. Инструктаж сводился в основном: «Туда не ходить, сюда не бегать, то соблюдать, здесь расстрел, там кол», и все касалось внутренней жизни форпоста. Братья командиры скучали, глаза осоловевшие, похмельные, разило уже свежачком, а на лицах выражение: «заканчивай уже, начальник, сами не маленькие». Вспомнил, они вчера громко праздновали в баре. Лычки обмывали? – Если нет вопросов, то сейчас будет небольшой зачет по ТБ и свободны, – попытался подвести итог беседе Демидыч. Зашевелились, обрадовались, у Гека, розовощекого, словно поросенок, толстяка с конским хвостом на голове, даже довольная улыбка нарисовалась. А нос-пятачок только подчеркивал сходство с Ниф-Нифом. Интересно, почему «Гек», там вроде пареньки бодрые были. – Как это нет? – влез я, заработав немалую такую толику ненависти от собратьев по ремеслу, клал я на них или ложил, не общей тут любви добивался. Вслух никто ничего не сказал, наглядный пример их «авторитета» свидетельствовал – себе дороже. От куратора получил изумленный взгляд. – Ну задавай, – усмехнулся тот в золотистые усы. Раз так, то поехали. И начал, от информации по общей обстановке вокруг форпоста до взаимодействия с операторами дронов и другими отрядами, получение последних сводок, а не только кипы, пусть и детальных карт вместе с общей. Старые схемы перемещения зараженных, есть ли новые наработки, где были уничтожены другие отряды, как их подловили твари, по каким направлениям чаще всего орудуют хантеры, какие меры предпринимать по противоборству с ними и тому подобное. Все писал и на диктофон, и еще в блокноте пометки делал. Демидыч отвечал кратко, емко, по существу. Другим командирам эта информация была до лампочки, они зевали, перемигивались. Барменталь один раз похлопал себя по виску, думая, что я не заметил, а Гек также украдкой поднес указательный и средний палец в виде знака «виктория» к губам, и несколько раз высунул длинный язык, сделал вид, будто что-то лизал. Ну-ну. – В общем, так, Люгер. Сейчас закончим с ТБ, раз любознательность проснулась, получишь и сводки, и схемы, и фотосъемку, и прочее, – поставил точку Демидыч, вставая из-за стола и направляясь к высокому стеллажу, на котором один к одному стояли разноцветные толстенные папки, – Предупреждаю, информация только для служебного пользования. Разглашение на сторону – от пяти взысканий, в зависимости от важности. А так… вы, как комсостав, пусть и штрафной, имеете доступ к этим данным. Мне только этого и надо, а не очередной муйни, которая дублировалась из памятки командирам. Сейчас я пусть и низшее звено, но не рядовой боец, кому и полезно только для общего развития знать текущую обстановку, впрочем, и не критично их отсутствие. Его дело маленькое, идти туда, куда послали. По ТБ экзамен прошел быстро, отвечал я первым, – по три вопроса из разных разделов, все. Роспись в двух журналах. Вторая – куратор выдал-таки три толстенные папки. Следующим отвечал Гек. Барменталя не опрашивали, он просто расписался и давно уже вышел. Я, подхватив документы, устремился к выходу. До курилки тут два шага. Мне всегда нравились наши поговорки, вот и сейчас – на ловца и зверь бежал. С другой стороны, а где искать еще никотинозависимого, которому нужно подождать товарищей? Правильно! Дверь передо мной открылась, и шаг вперед сделал Барменталь. И без зазрения совести и разговоров, сразу встретил его прямым в нос, закидывая обратно. Костяшки отозвались болью. Хоть и в форпосте штурмовые перчатки с накладками не снимай.