– Спасибо, леди Джулиана, и простите меня: я не только не поздравила вас с предстоящей свадьбой, но и, боюсь, принесла новость, которая… если не отменит свадьбу, то, возможно, несколько осложнит ситуацию. Фрэнсис поморщилась. Джулиана глубоко вздохнула и опустила руки на колени. – Благодарю за заботу, мисс Уортон, но, не вдаваясь в подробности, о которых я предпочту умолчать, скажу лишь, что наш общий знакомый очень ясно дал мне понять, что не собирается вмешиваться в мои дела, и особенно в личные. Фрэнсис нахмурилась и уставилась на ковер. – О… как такое может быть? Джулиана чуть склонила голову и внимательно посмотрела на гостью. – Что вы имеете в виду? – Должно быть, вы считаете меня невежей из-за таких неуклюжих попыток донести до вас мою мысль. Я всегда восхищалась вашей добродетелью, красотой, манерами и приверженностью к семейные узам. А я тут сижу и выбалтываю то, о чем вы, возможно, и слышать не хотите. Джулиана вздохнула и отвела взгляд. – Совсем напротив, мисс Уортон. В последнее время я не раз позавидовала вам, и особенно когда граф Кендалл забрался на буфет и в присутствии всех гостей лорда Клейтона признался вам в любви. Фрэнсис зарделась и стыдливо улыбнулась. – Могу вас заверить, этот, с позволения сказать, «романтический» жест меня в тот вечер категорически не обрадовал. – Вы это серьезно? – не могла поверить Джулиана, прижав руку к груди. – А мне показалось, это было великолепно и очень необычно. Фрэнсис медленно кивнула. – Полагаю, у нас обеих есть тайны, которые мы предпочитаем держать при себе, но прошу вас, поверьте: наш общий знакомый… гм… герцог отказался от участия в пари после вашего отъезда. Глаза Джулианы широко распахнулись. – Вы в этом уверены? – О да, совершенно уверена. И, вероятно, мне нет нужды говорить, что пари заключалось на несусветную сумму. – Фрэнсис понизила голос. – Тысяча фунтов. Джулиана сглотнула. Святые небеса! Она даже не предполагала, что так много. И Рис отказался, не проиграл, потому что кто-то его узнал? Это определенно что-то значит. Если он проиграл так много, то, пожалуй, уже никогда не сможет выбраться из долгов. Она почувствовала угрызения совести. – Более того, – добавила мисс Уортон, – этот конкретный герцог получил приглашение на вашу свадьбу и теперь пьет и постоянно говорит о вас. Нет, Джулиана не желала этого слышать: поэтому медленно проговорила: – Мисс Уортон, полагаю, каждая из нас останется при своем мнении о вышеозначенном джентльмене. Вы сказали, что восхищаетесь мной? Но я готова променять все свои замечательные качества на любовь такого мужчины, как ваш жених. Глава 32 Оказалось, что бренди не помогает: ни ясности мысли не прибавляет, ни самочувствия не улучшает, скорее наоборот. Вот почему в один из поздних вечеров, почти через месяц после того, как получил приглашение на свадьбу Джулианы, Рис отправился в гости к Кендаллу. И часа не прошло, как карета герцога Уортингтона подъехала к парадному входу четырехэтажного особняка в Белгравии, престижном районе Лондона, и дворецкий Кендалла проводил гостя в кабинет графа Кендалла. Рис рухнул в одно из больших кожаных кресел, стоявших у письменного стола, уронил голову на руки, стараясь унять боль в висках. Не получилось. Спустя несколько минут в коридоре раздался стук каблуков и в кабинет вошел Кендалл. – Обязательно так грохотать? – проворчал Рис, сжимая голову обеими руками. – Прошу прощения, – усмехнулся Лукас. – Просто я думал, что это мой собственный дом, а ты пришел с визитом. Значит, ошибся. Кстати, а почему ты тут так поздно? Рис заставил себя принять положение, близкое к вертикальному, и сердито уставился на друга. – Помнится мне, когда леди Эмили тебя бросила, ты в пьяном угаре прожил в моем доме пять дней подряд, заливая спиртным свои печали и проклиная день, когда встретился с ней. – Верно, но, похоже, я что-то пропустил. Тебя что, бросили? – спросил Лукас, моргая и сочувственно глядя на друга. – Нет! – буркнул Рис, сурово нахмурившись. – Но из-за той истории я презираю охотниц за титулами. – Что за чушь ты несешь, Уорт? Может, начнешь сначала? – терпеливо улыбаясь, предложил Лукас. – Благородство и самоотверженность – куча дерьма! – Рис ткнул пальцем в воздух. – Ты, что ли, ведешь себя благородно и самоотверженно? – усмехнулся Кендалл. – Совершенно верно! – заявил Рис, стукнув по столу кулаком. – Я ее отпустил – значит, совершил благородный поступок. Кендалл глубоко вздохнул. – Надо полагать, речь идет о леди Джулиане. – Верно, – согласился Рис, оглядывая комнату, словно что-то искал. – У тебя есть выпить? Кажется, то, что принес, я прикончил. Он перевернул пустую бутылку и уставился на нее, словно не мог понять, как это могло произойти. – По-моему, тебе хватит. От тебя несет как от винной бочки. Рис попытался сфокусировать взгляд на друге и пробормотал: – Не вынуждай меня бросить тебе перчатку, Кендалл! – О господи, еще и пьяные угрозы! Это уж совсем никуда не годится. – Лукас вздохнул. – Ну хорошо. Мне тогда, влюбленному пьяному болвану, которому надо было услышать несколько нужных слов, помог Белл. Полагаю, самое малое, что я сейчас могу сделать для тебя, это выслушать. Рис наморщил лоб. – О чем это ты? – Он перевернул пустую бутылку из-под бренди в нормальное положение и со стуком поставил на стол. – Сядь на место, – приказал Лукас, – и позволь тебе кое-что объяснить. – Я не желаю ничего слышать! – уперся Рис. – Тем более если это мысли Белла. – Не беспокойся: Белл сказал мне, что уже устал объяснять тебе происходящее, – так что, боюсь, настала моя очередь. Рис поерзал в кресле, пытаясь держаться прямо. – Объяснить что? Кендалл потер пальцем переносицу. – Прежде всего ты неправильно оцениваешь все происходящее. Рис попытался собраться с мыслями. – Неправильно? Что это значит? – Расстроился ли я, когда леди Эмили меня бросила? Да, но зато сейчас я безумно благодарен: это был самый лучший ее поступок. Рис помотал головой и прищурился, глядя на друга. – Что за чертовщину ты несешь, старина? Она же тебя унизила. У тебя сердце разрывалось от горя. – Ты прав, но если бы леди Эмили все-таки вышла за меня замуж, сейчас у меня не было бы Фрэнсис и я не чувствовал бы себя самым счастливым человеком на свете. Рис откинулся на спинку кресла и потер виски. Комната вращалась, и он больше ни в чем не улавливал смысла. – Она совершила самый лучший поступок? – Да. Если еще когда-нибудь ее встречу, обязательно поблагодарю. Разве ты не понимаешь, Уорт? Она оказала бы мне самую дурную услугу, если вышла бы за меня без любви. Фрэнсис любит меня таким, какой я есть. Это величайший дар, и ради него можно вытерпеть даже унижение. Рис тряхнул головой, пытаясь убедиться, что правильно понимает слова друга. – Значит, если Джулиана бросит Мердока, это тоже будет добрый поступок? Кендалл пожал плечами.