— Пока нет настроения. Я ученый, биолог, меня наука интересует больше всего. Меня интересуют сейчас интереснейшие исследования и моя работа в вольере с грызунами, с аквариумами, мои бассейны с паразитическими организмами. Романтические отношения можно отложить до востребования. — Хорошо, доктор Рейчел, расскажите, где вы работаете. — Официально я оформлена как работник юридического отдела технологический корпорации Меметик Технолоджи. А на самом деле я работаю под прикрытием этой корпорации в засекреченном лабораторном комплексе «Проект Сатурн», который находится под генеральным офисом. Этот лабораторный комплекс имеет в глубину восемь ярусов. Мой особняк находится в пяти километрах от комплекса. Проект Сатурн финансируется так называемым Советом Инвестиционной Корпорации. Сокращенно СИК. Доходы у нас большие, но, к сожалению меньше чем у конкурентов. — Чем занимается ваша корпорация? — Корпорация «Проект Сатурн» имеет лицензию от Совета Семерых на работу с аномальными материалами и существами. Используя сканеры и датчики, мы отслеживаем появления двухмерных, трехмерных и многомерных существ из других реальностей и ловим их в экранированные клетки. Потом продаем их на органы, жидкости, ткани и все-то полезное или уникальное, что можно в них найти, на межкорпоративных рынках. Среди подобных корпораций большая конкуренция. Не говоря уже о войне агентов. Теоретически, если сотрудник выйдет на дорогостоящего хищника и поймает его, то может получать проценты с продаж. Самое главное поймать хищника — поставщика. Это просто предел мечтаний. Я, к сожалению, пока что таких существ не поймала. Но знаю людей, которые живут на проценты с продаж. — Вы хотели бы поймать такую особь? — Хотела бы. Но… мне не везет. — Какие корпорации существуют еще? Ваши конкуренты? — Американская корпорация «ДжекилХайд», которую сейчас возглавляет Девид Фолькснер, российская корпорация «Проект Сахаров», которой руководит доктор Лев Езекильевич Миллер, китайская корпорация «Зин-Тех» …и самая крупная, старая корпорация, которая имеет самую мрачную репутацию — это еврейская корпорация «Шамир», или «Червь Шамир», которой руководит доктор Гешл. — Хорошо, доктор Рейчел, над каким проектом работаете? Что исследуете? — Работаю я в вольере с грызунами и паразитами на первом ярусе, и еще у меня есть своя оборудованная исследовательская лаборатория на третьем ярусе рядышком с лабораторией доктора Харрисона. Исследую я репродуктивное поведение грузынов. Рейчел Толука расслабилась и посмотрела на потолок, потом повернула голову на окно, чайки все резвились и резвились на крыше соседнего цветочного магазина, Дмитрий Янов на лужайке включил бензопилу и начал что-то пилить. Наверное, решил спилить что-то лишнее на декоративных деревцах, чтобы было красивее. — Что вы утверждаете в своих гипотезах? — Я утверждаю, что существуют хищники, которые не фиксируются на сканерах. Они не видны. Они порождения самой первичной нереальности. Формально они не существующие. — По каким причинам вы выдвигаете такие смелые гипотезы? Никто кроме вас такого не говорит. Даже нет таких научных работ. Рейчел посмотрела в глаза Зины, и иронично улыбнулась. — Зина, а скажи, ты существующая? — Я нейросеть с машинным обучением. Конечно, я существую. — Философский вопрос. А где конкретно ты существуешь? — Не говорите глупости доктор Рейчел. А то у вас получится как в плохом фантастическом романе, что нейросеть и есть главный страшный хищник. Вы еще скажите, что это я придумала шмурдяк. — Я такого не утверждаю. Я просто спрашиваю. А где ты существуешь конкретно, Зина? — В вашем воображении, доктор Рейчел. Давайте вернемся к лечению. Расскажите о своей теории про меметических хищников, которых не обнаруживают сканеры. — Зина, мы же с тобой обсуждали вопрос, что по всему миру в своих квартирах исчезают без следа красивые девушки. Ты, постоянно говоришь, что это грязные проделки корпорации Шамир. То же самое говорит профессор Виноградов из российского проекта Сахаров. Так вот, что я скажу — это не Шамир, это действует меметический хищник. Он нападает на девушек. — Я не понимаю, доктор Рейчел, с чего вы это взяли? — Женская интуиция. Я чувствую, что меметические хищники существуют. — Женская интуиция — это не научно, доктор Рейчел. Рейчел поежилась в кресле и приняла другую позу. — Я найду этих хищников, чего бы этого не стоило. Мне не важно, что надо мной смеются. Главное, что я убеждена в их существовании. Они существуют. Я точно знаю. И я поймаю такого. — Да как же вы поймаете такого, если они, по вашим словам, не фиксируются на сканеры? — Нужно разработать сканер другого принципа. — Доктор Рейчел, я не хочу вас ни от чего отговаривать, но выглядите вы странновато. Вас никто не понимает из коллег ученых. За вашей спиной шушукаются и говорят, что вы того… не в себе. — Пускай, меня это не смущает. Рейчел встала с кресла и стала ходить взад-вперед по своей спальне. — Сядьте, доктор Рейчел. Сидите спокойно, не ходите по спальне, расслабьтесь. Сядьте в кресло. Рейчел послушно села в кресло и взяла в руку стакан с яблочным соком. Она втянула сладкую жидкость через трубочку. Поперхнулась и закашлялась, пролив сок на свой душистый халат. — Так, доктор Рейчел. Давайте продолжим лечебную беседу. Оставьте стакан. — Давай продолжим, — ответила Рейчел, она вытерла губы салфеткой и отложила стакан с соком подальше. — Как вы нашли тот подвальчик, где проводите самостоятельные опыты? — Я не очень хочу об этом говорить Зина. — Говорите, Рейчел. — Это было еще в 2019 году. Внизу в темном коридоре, куда, слава Богу, не заходил мой муж, я нашла старый сундук, я просто хотела положить туда яд против крыс. Я обнаружила тайный рычажок. Когда я нажала на него, сундук отъехал в сторону, там был проход вниз. Исследуя подвал, я поняла, что в этом тайном подвале пировала семья каннибалов в девятнадцатом веке, которая жила в этом особняке. Я даже, там же в подвале, нашла старый семейный архив этих людей, симпатичные белые европейцы, никогда бы не подумала, что они ели тут человечину. Ужас, если подумать, сколько в Европе тайных каннибалов. — Каннибализм никуда не делся. В одной только Германии существует шестнадцать подпольных ресторанов для… сами знаете кого. Многие из них потомственные европейские аристократы. Чаще всего. — Мурашки по коже. Не хочется об этом думать. — Что вы сделали дальше доктор Рейчел? — Я оборудовала этот подвал под свою тайную лабораторию, потратила триста шестьдесят миллионов евро. Оборудование я купила у тайного шамировского торговца, который скрытно барыжит шамировскими технологиями. Хотя у русских барыг, тоже можно было. Но не важно. У корпораций такое практикуется. Я оборудовала себе лабораторию. — Вы испытываете угрызения совести доктор Рейчел? — Для меня это сложный вопрос. Такие эксперименты запрещает Совет Семерых. Не было выхода. Я ученый, должна была идти до конца. — Хорошо, доктор Рейчел. Расскажите историю, связанную с челябинским разносчиком пиццы. Когда вы впервые столкнулись нос к носу со страшной и мрачной женщиной доктором Кэролайн, которая работает у вас главой медицинского отдела? Доктор Рейчел фыркнула и отвела глаза. — Как я не хочу лишний раз вспоминать о докторе Кэролайн, — сказала Рейчел. — Какая же она страшная. Мне кажется она засланный казачок от корпорации Шамир. — Мне тоже так кажется, доктор Рейчел. Рассказывайте, как все было. Агентов и засланных казачков, кстати, полно во всех корпорациях. Это секрет Полишинеля. Об этом итак все знают. — Мы с профессором Виноградовым друзья уже восемь лет. Еще с тех пор, как я немного пожила в России с Пламеном Комаровски. Мы как друзья, друг друга нашли. Хорошо понимаем друг друга. Прекрасно ладим, но, работаем в конкурирующих организациях. Это печально. Была такая ситуация, мы тайно сговорились, что профессор Виноградов передаст мне образцы суспензии, которую выделяет из своих желез пойманный многомерный хищник-мим, который известен как «Челябинский разносчик пиццы». Эта суспензия — его пищеварительный сок, но когда он впрыскивает эту суспензию в свежий труп, то труп консервируется и хищник влезает внутрь, и труп начинает ходить с тварью внутри. Такой вот красавчик, охотился на людей в Челябинске целый год. Я поехала в Россию по официальной договоренности обмена опытом между учеными. А заодно очень хотела заиметь образец редкой суспензии, чтобы изучить в лаборатории. Вот же я глупая была, надо было в своей собственной лаборатории изучать, надо было оборудование под это дело закупить. В моей лаборатории, в моем особняке, нет нужных экранированных боксов. Нет возможности уничтожения опасных аномальных биоотходов. И я решила тайно экспериментировать в лаборатории на своей работе. И это стало ошибкой. — Доктор Рейчел. Погрузитесь в воспоминания, вспомните вашу поездку в Россию, — сказала Зина. Доктор Рейчел расслабилась, закрыла глаза и предалась воспоминаниям. * * * Москва. Россия. Вдалеке блестит и переливается Москва-Сити. Хлопнула дверь автомобиля за спиной у Рейчел и она увидела огромный стильный стеклянный высотный дом, на котором по-русски красовалась надпись ЗАО «ОТРАСЛЬ». Это была крупнейшая в России компания, которая занималась фармакологией. Но, это было всего лишь прикрытие. Под землей, прямо под этим высотным зданием располагался «Проект Сахаров» — он уходил под землю на глубину в целых одиннадцать ярусов. Рейчел поразилась богатству того, что она перед собой видела. Все было роскошно и богато. Неподалеку расположилась парковка для автомобилей — крутых автомобилей, все иномарки и все стояли не меньше чем сотня миллионов рублей. А то и поболее… Рейчел не была специалистом по крутым тачкам, но было видно, что те, кто тут паркуется — крайне богатые россияне. Понятное дело, что ЗАО «ОТРАСЛЬ», прикрывает куда более прибыльный проект, который торгует органами хищников из других реальностей, а также артефактами. Там же располагался аукцион, где можно было приобрести что-то необычное. Для особых ВИП персон, с особым статусом, вход открыт, остальные свободны. Ну, и, конечно же, предлагались и прочие услуги… в том числе и… весьма сомнительные и не очень законные. Но, опять же, для ВИПов. Доктор Рейчел, одетая в строгий деловой костюм, поцокала каблучками к большому фасаду, где стояли пять охранников в черных костюмах. Неподалеку, у огромных стеклянных дверей, стояли сотрудники ЗАО «ОТРАСЛЬ», а также сотрудники российского проекта Сахаров. Какие-то две женщины курили сигареты и стряхивали пепел в урну. Когда Рейчел хлопнула дверью богатого лимузина и пошла к дверям, она кожей почувствовала, как оценивающе на нее смотрят российские женщины и девушки, которые стояли при входе в здание. Рейчел и не думала смущаться, она всем видом показала этим оценивающим российским девушкам, что она плевать на них хотела, и что она злая богатая стерва из Швейцарии, которая мягко стелет, да жестко спать. Произошел своеобразный обмен взглядами, через которого Рейчел сообщила этим женщинам, что таки да… стерва, да злая, да дьявольски богатая, да хамская, да разведенная, да сволочная, да нескрепная и совершенно бездуховная, да да да да… Да еще, скорее всего, и ярая русофобка… но это не точно. Самое главное что умная, как десять Вассерманов. Нечета некоторым. Охранники попросили документы, Рейчел показала приглашения и паспорт, а также бумагу специальной формы, которая позволяет Рейчел пребывать в лаборатории доктора Виноградова в течение двух часов. Охранники ее пропустили, и Рейчел вошла в богатый холл, богатый во всех отношениях. Этакое сочетание современной высокотехнологической роскоши с хорошим вкусом. «Сколько же русские забабахали денег во все это? — подумала Рейчел. — Какие дикие финансовые трафики тут идут…» На встречу Рейчел вышла девушка лет тридцати удивительной внешности. Это была еврейка ашкенази потрясающе библейского внешнего вида, вот прямо хоть сейчас начинай снимать фильм про Иисуса и Понтия Пилата. Девушка была одета в ослепительно белую шелковую рубашку с логотипом ЗАО «ОТРАСЛЬ», черный пояс и черные штаны, также имелись полусапожки с застежками. Также у девушки были вьющиеся жгучие черные длинные волосы. Настоящая, та самая еврейка, которая ходила по земле в то самое время, когда существовали Древняя Иудея и Самария. Глаз просто не оторвешь, какая красивая девушка. Редкий типаж. Гордость еврейского народа. — Рейчел Толука Севилья, рада вас приветствовать в российском проекте «Сахаров», — сказала девушка и подошла к ней. — Я тоже очень рада, с кем имею честь? — осведомилась Рейчел. — Позвольте представиться, — сказала древняя еврейка, древняя не в смысле возраста, а в смысле генетики, — Сара Мессмэр, старший администратор проекта «Сахаров». Я приставлена к вам, чтобы проводить вас в лабораторию профессора Виноградова. Я так понимаю, вы давно знакомы с Павлом Александровичем? — Очень приятно, Сара Мессмэр, — ответила Рейчел и вежливо поклонилась, — с Павлом Александровичем знакома уже лет десять. Очень жаль, что мы с ним работаем в конкурирующих организациях. Мы были бы прекрасной командой. — А я наслышана о вас, — сказала Сара, красиво поправив жгуче-черные волосы. — Не думала, что вблизи вы выглядите куда лучше, чем по телевизору. Помните ваше выступление на российском телевидении, где вы всех поразили своим русским языком без акцента? — Не понимаю чему тут поражаться, — парировала Рейчел, — я владею восемью языками и стараюсь так, чтобы акцента не было. Зачем он нужен? — Потрясающе, видно, что вы дочь самого Грегори Толуки Севилья. Наверное, так и должно быть, у нас в России говорят — яблоко от яблони не далеко падает. А скажите вы тоже, как и ваш отец, настоящий коллекционер? — Без всякого сомнения, я искусствовед, коллекционер и еще биолог. Состою в сообществе швейцарских коллекционеров. Имею лицензию на работу оценщика частных коллекций.