– Кто тебя послал? В ответ она получила лишь презрительный хрип. Она наступила ногой на одну из его ран. Он взвыл от боли. – На кого ты работаешь? Мужчина стиснул зубы. Она решила, что от боли, и слишком поздно поняла, что это значит. Изо рта раненого пошла пена, а тело задергалось в конвульсиях. Через несколько секунд он был мертв. Лукас неподвижно лежал на полу. Грейс опустилась рядом с ним на колени и положила руку ему на плечо. – Все закончилось. Больше ничего не бойся. Он медленно поднял голову. Его взгляд был пустым, лицо искажено ужасом. Грейс помогла ему подняться на ноги, потом сесть в кресло. Чтобы его успокоить, оставила ему его ружье, пусть даже оно было разряжено. Затем вернулась к входной двери обыскать труп киллера. При нем было только оружие. Ничего, что позволило бы установить его личность или выйти на заказчиков. Для очистки совести она вышла из дома и осмотрела место, где взорвался второй убийца. Она не нашла ни единого документа или чего-либо, что могло бы навести ее на след. Одни разбросанные куски человеческого тела. Грейс перелезала через развалины стены, чтобы вернуться внутрь хижины, когда ей на плечи упал снежный сугроб. Хорошо сработала реакция, и Грейс отскочила в сторону, а автоматная очередь ударила в то место, где она стояла за секунду до того. Она упала на спину, перекатилась и открыла огонь по фигуре, спрыгнувшей с дерева. Но она плохо прицелилась, и пули ушли в пустоту. Прежде чем Грейс успела взять нападавшего на мушку, тот бросился на нее и выбил из рук пистолет. Она отбивалась так ожесточенно, что сумела попасть своему врагу в глаз. Тот инстинктивно схватился рукой за лицо. Она вырвалась из его рук и бросилась в гостиную. – Беги! – заорала она своему другу. Но тот, совершенно оглушенный, не шелохнулся, оставаясь в кресле. Грейс споткнулась на обломках бревен и упала к ногам Лукаса, по-прежнему сидевшего, окаменев от страха. Стоя на коленях, она схватила его охотничье ружье и только потом вспомнила, что оно не заряжено. – Патроны! – крикнула она, видя, что напавший на нее встает на ноги. Лукас не реагировал. Она встряхнула его. – Быстро! Он неловко запустил руку в карман и извлек из него единственный патрон. У Грейс возникло ощущение, что никогда еще она не была так близко к смерти. Все решится в следующие две секунды. Торопливо вставляя патрон, она в спешке выронила его из рук. Она смотрела, как быстро и вместе с тем словно при замедленной съемке он падает на пол. В тот момент, когда патрон отскочил от пола, снаружи в дом вошел красный лазерный луч. Он поднялся по груди Грейс, потом, в чем она не сомневалась, остановился у нее на лбу. Рядом с ней Лукас в своем кресле был не более чем неподвижной марионеткой. Грейс показалось, что между рождением и этим мгновением она прожила всего несколько дней. Несколько счастливых моментов в детстве, которые совершенно забыла и которые сейчас возникли в ее памяти, словно для того, чтобы сделать ее уход более безболезненным. Громыхнул выстрел, пуля пробила ее череп и разнесла мозг. По крайней мере, ей показалось, что она испытала именно это. Но, когда открыла глаза, человек, напавший на нее несколько минут назад, лежал на земле. Лукас не сдвинулся с места, так и сидел в своем кресле, живой, но совершенно инертный. Что же произошло? Она коснулась лба, рука запачкалась кровью. Но та шла из ранок от щепок, попавших в нее при взрыве гранаты. Глубоких ран у нее не было. У ее ног по-прежнему валялся выроненный второпях патрон. Снаружи, в белом от снега лесу царило спокойствие хмурого серого утра. И так продолжалось до момента, когда снег захрустел под неровными шагами. Кто-то шел к хижине. Грейс поторопилась зарядить ружье, на этот раз не выронив патрона, и направила ствол перед собой, готовая выстрелить. Постепенно в дверном пролете нарисовалась тень. Кто-то, одетый в длинное пальто, приближался, опираясь на трость. На голове кожаная шляпа, лицо обмотано шарфом. Он неторопливо осмотрел внутренность дома. Несколько секунд постоял перед Грейс и Лукасом, не говоря ни слова. Порывы ветра тормошили полы его пальто, но сам он оставался неподвижным. – Кто вы? – спросила Грейс. – Тот, кто давно мог бы убить вас. Довольно молодой, но хриплый мужской голос. Как будто этот человек много курит или у него проблемы с горлом. Но голос, манера говорить… Да, она уже слышала этот голос, но сейчас он не ассоциировался у нее ни с каким образом. Пока что ею владел непреодолимый страх. – При нашей последней встрече, Грейс Кемпбелл, вы сочли меня мертвым… решили, что ледяные воды поглотили меня так же, как труп вашей дорогой и нежной Наис. При этих словах Грейс поняла. Но это же невозможно! Она сходит с ума, она умерла и разговаривает с призраком – это единственное объяснение. Человек снял шарф, закрывавший его лицо. Несмотря на вздутый шрам на горле и постаревшее лицо, так отличавшееся от прежнего юного вида, она его узнала. Это действительно был он. Убийца, безжалостно преследовавший ее до Гренландии. Тот, кто убил Наис и пытался вырвать мозг у нее самой, живой. Ловкий садист, всецело преданный своим хозяевам. Человек, с которым она не хотела бы вновь встречаться. – Гэбриел… – прошептала она. Глава 32 Убийца, прихрамывая, шагнул через порог хижины, не обращая никакого внимания на направленный на него Грейс ствол ружья. – Прежде чем вы совершите глупость, по ошибке или из жажды мести, – заявил он, – нам нужно многое друг другу сказать, инспектор. Скажу просто: я здесь потому, что вам нужен и, что еще более удивительно, вы нужны мне, Грейс Кемпбелл. Ситуация была совершенно абсурдной. Человек, который несколько месяцев назад сделал все, чтобы убить ее, возвратился из мертвых предложить ей сделку. Она была ошеломлена, мозг осаждало великое множество вопросов. – Чего вы хотите? – спросила она, справившись с дрожью. Гэбриел прислонился к стене рядом с остатками входной двери и ответил со свойственным ему цинизмом. – Добраться сюда в моем состоянии было непростым делом. Нет-нет, не предлагайте мне сесть, – сыронизировал он. – С этой ногой мне трудно подниматься. Я предпочитаю постоять. А вот вы рискуете умереть от переохлаждения. Это было бы глупо, учитывая, что я только-только спас вам жизнь. Оденьтесь. Я не воспользуюсь этой возможностью для нападения на вас… не волнуйтесь. Уж чего-чего, а не волноваться в этой ситуации Грейс не могла. Этот человек убил Наис и садистски издевался над ней. Она вспомнила, с каким удовольствием он объяснял ей, как засунет крючок ей в ноздрю, чтобы сломать носовую перегородку, доберется до мозга и перемешает его. При воспоминании об этих словах и о металлическом штыре, приближающемся к ее носу, она действительно еле удержалась от того, чтобы нажать на спусковой крючок ружья. Но это было бы нарушением ее личной этики. И потом, приходилось признаться себе в этом, ей было любопытно узнать, что ему нужно и как вообще этот человек, перерезавший себе горло перед тем, как исчезнуть в гренландских водах, смог оказаться здесь, в самом сердце Шварцвальда, и вести с ней беседу. Не сводя с Гэбриела глаз, она надела парку и повернулась к Лукасу. Тот дрожал. Через выбитую дверь и раскуроченную стену в хижину врывался ледяной ветер. – Иди в тепло, к себе в спальню, – сказала она ему. – Все будет хорошо. Он не реагировал, уставившись в одну точку и трясясь от холода. – Проводите его, я вас подожду, – вздохнул убийца. – Он в жизни пережил много ужасов, но перестрелку еще ни разу. Ему надо прийти в себя. К тому же то, что я собираюсь вам сказать, его в любом случае не касается. Больше заботясь о Лукасе, чем подчиняясь этому отвратительному субъекту, Грейс проводила своего друга до его постели, уложила и накрыла одеялом. Вернувшись в гостиную, она через пролом в стене увидела в снегу свое служебное оружие и вышла подобрать его, после чего вернулась в главную комнату. Гэбриел не шевелился, молча наблюдая за ней. Держа его теперь на мушке своего пистолета, она села в кресло возле камина. – Какую сделку вы собираетесь мне предложить? – А, черт! – бросил он. – А я-то был уверен, что вы меня спросите, как я выжил. Или вам это не интересно? Вообще-то, Грейс было интересно, но она отказывалась участвовать в этой мизансцене, в центре которой находился он, и не ответила. – Тем не менее мне кажется важным, чтобы вы это знали. Хочется начать наше сотрудничество на основе доверия. Если вы усомнитесь в моей личности, это сведет на нет всю нашу дискуссию. Не беспокойтесь, я буду краток. Когда я хотел перерезать себе горло, мои мышцы так онемели от холода, что пальцы с трудом держали нож. Таким образом, мое действие было недостаточно сильным, чтобы глубоко разрезать плоть. Рана, конечно, была болезненной, но поверхностной. Оставалась та, что вы нанесли мне в бок на корабле. Эта была тяжелее. Она помешала мне выбраться на берег. Пытаясь не утонуть, я ухватился за обломки затонувшего корабля. Конечно, в ледяной воде, истекая кровью, я имел мало шансов выжить… К счастью, взрыв корабля привлек внимание группы охотников-инуитов, которые очень скоро подоспели на место и нашли меня. Гэбриел потрогал шрам на шее, понюхал пальцы и скривился. – Мне кажется, этот запах никогда не уйдет. Они обработали мою рану какой-то зловонной гадостью. Видимо, тюленьим жиром. Ну да ладно. Эти славные инуиты привезли меня в свою деревню. Дальше, после моей транспортировки в больницу Нуука, была серия операций одна болезненнее другой… Но вот я здесь. Слушая рассказ Гэбриела, Грейс думала только об одном: Наис не повезло так, как ему, и она погибла по-настоящему. – И в чем вы можете быть мне полезны? – холодно поинтересовалась она. – Во-первых, я только что спас вам жизнь. Понимаю, я повторяюсь, но поскольку не слышал от вас благодарности, то не знаю, осознали ли вы этот факт. Во-вторых, без меня вам не удастся довести ваше расследование до успешного финала. – Я в одиночку дошла до этого места… Гэбриел усмехнулся. – Да. Вернее – почти. Грейс хотела попросить его выразиться точнее, но тут поняла. – Письмо? Это вы? Он улыбнулся и воздел глаза к потолку, словно вспоминая стихотворение: – «Ты ищешь не одна. Ты отлично знаешь, где начинается дорога к истине. „Ивнинг таймс“ – 14 ноября 1999 года, фото с. 5».