— Одна. — Только не говорите мне, что миссис Дэ Бэ проделывает все эти па на прогулочной палубе! Ведь вес у дамы солидный. — Нет, на другой палубе, той, что ниже и ближе к носу корабля. И вес тут совершенно ни при чем. — Поясните. — Боюсь, придется рассказать вам еще об одном ночном происшествии. А произошло оно позавчера ночью. Было страшно жарко, и мы с Тимом засиделись допоздна, но, не подумайте, не ради какой-то любовной болтовни, мы долго спорили о литературе. Ну а потом я пошла к себе в каюту, однако там было жутко душно, и я понимала, что заснуть не удастся, и к тому же этот спор застрял в голове. Ну и я прошла мимо окон, что смотрят на нижнюю палубу, вроде бы ее называют кокпитом, правильно? А затем стала думать, стоит ли спускаться вниз, а после подниматься наверх, чтобы пройти в носовую часть, куда я и хотела попасть. И пока я вот так стояла и размышляла, то смотрела вниз на кокпит, где находятся разные механизмы, прикрытые брезентом, они отбрасывали такие длинные черные тени. И тут вдруг дверь внизу приоткрылась, и на палубу упал луч света. Лицо Джемаймы, такое оживленное и радостное в начале повествования, слегка омрачилось. — Если честно, — продолжила она, — секунду или две мне было немного страшно. В этом маленьком квадрате света возникла тень. И потом… показалось, что та кукла, Эсмеральда, вдруг ожила. Мантилья, веер, пышная кружевная юбка — все в точности, как у нее. Признаюсь, я снова вдруг подумала о Цветочном убийце. Прямо так и задрожала, увидев ее. — Ничего удивительного, — заметил Аллейн. — И что же дальше? — Ну а потом кто-то закрыл дверь, и световое пятно исчезло. И я сразу поняла, кто это. Миссис Дэ Бэ стояла там совсем одна. Я смотрела сверху вниз, видела ее голову. А потом это произошло. Луна поднялась еще выше, и свет ее упал на палубу. Все эти прикрытые механизмы отбрасывали чернильно-черные тени, но были и пятна лунного света — просто удивительное зрелище. И она выбежала в круг света, развернула веер, сделала несколько пируэтов и поклонов, ну а затем скользяще отступила шага на два-три назад, как делают танцоры с кастаньетами в «Гондольерах». И еще, кажется, она прикрывала мантильей лицо. Поразительное зрелище. — Да уж, следует признать. Так вы уверены, что это была миссис Дэ Бэ? — Ну, конечно! Кто ж еще? И знаете, я нашла это зрелище весьма трогательным. Вы не согласны? Она пробыла там всего несколько минут, а потом бросилась обратно в каюту. Дверь отворилась, ее тень промелькнула в луче света. И я услышала мужские голоса, они смеялись, а потом вдруг все стразу стихло. Ну скажите, разве не удивительная женщина эта наша миссис Диллингтон-Блик? Вы не согласны? — Я просто потрясен. Хотя поговаривают, что слоны тоже танцуют в глубине джунглей. Джемайму возмутило это сравнение: — Да она была легкой, как перышко! У полных людей это, знаете ли, случается. Танцуют, как волшебные феи. Хотя, наверное, вам все же стоит предупредить ее не выходить одной и не открывать двери из-за этого гнусного воришки. Только, пожалуйста, никому не говорите, что я рассказала вам о ее танце в лунном свете. Получается, будто я подсматривала. — Не скажу, — пообещал Аллейн. — И вам тоже не следует разгуливать по ночам одной. Можете сказать об этом Мэйкпису, думаю, он со мной согласится. — О, — кивнула Джемайма, — ну конечно же, согласится! — И в уголках рта у нее появились такие милые ямочки. Компания, центром которой был отец Джордан, приближалась. — Завтракать! — выкрикнул мистер Макангус, и Джемайма откликнулась: — Сейчас идем. — Шагнула вперед, обернулась, сощурилась и бросила Аллейну: — Вы были так добры. Спасибо, Алан. Не успел он ответить, как она отправилась со всей остальной группой на завтрак. II Во время завтрака Тим то и дело пытался поймать взгляд Аллейна, но его старания не увенчались успехом. И когда Аллейн вышел, он уже поджидал его в коридоре и с вымученной сердечностью произнес: — Я нашел те книги, о которых вам говорил. Может, зайдем ко мне в каюту или предпочитаете, чтобы я принес их вам? — Принесите ко мне в каюту, — ответил Аллейн. И сразу же стал подниматься наверх. Через пять минут в дверь его каюты постучали, и вошел Тим, нагруженный какими-то совершенно ненужными учебниками. — Тут есть кое-что любопытное, — сказал он. — Хотелось бы вам показать. — Джемайма Кармишель подозревает, что на борту у нас Цветочный Убийца, и Обин Дейл знает об этом. — Но сами-то вы как об этом узнали, черт возьми? — воскликнул Тим. — Она мне сообщила. — О… — И мне непонятно, почему вы об этом умолчали. — До обеда просто не было подходящего случая. Хотел подойти после обеда, но вы сидели с Дэ Бэ и Дейлом в салоне, а позже, ну, в общем… — Вы обсуждали елизаветинскую литературу на веранде? — Именно. — И на какой же стадии разговора вы назвали мисс Кармишель мое имя? — Черт… Нет, все не так плохо, как вы думаете. Так… подождите. Она вам и это тоже сказала? — Просто выкрикнула перед всей честной компанией, когда они шли на завтрак. — Считает, что имя Алан вам дали при крещении. — Это еще почему? Тим рассказал ему. — Нет, мне правда очень стыдно, — добавил он. — Просто сорвалось с языка. До сих пор поверить не могу, что свалял такую глупость. — Я тоже. Будем считать это нелепой оговоркой по уши влюбленного юнца. Нет, ну и угораздило же меня назваться вымышленным именем! Следующий шаг — наклеить фальшивые бакенбарды. Всегда об этом подумывал, но теперь вижу — мне этого не избежать. — Уверяю вас, Джемайма понятия не имеет, кто вы такой. — Уже хоть что-то. И да, кстати, она рассказывала об инциденте, который произошел прошлой ночью. Думаю, вы согласитесь, это уже серьезно. Я пытался доказать ей, что ночами тут орудует мелкий воришка. Советую и вам придерживаться той же версии. — Но что произошло? — В иллюминатор к ней заглядывал какой-то любопытный. Она сама вам расскажет. И, возможно, расскажет еще, как миссис Диллингтон-Блик танцевала на палубе в лунном свете. — Что?! — Я собираюсь к капитану. Отец Джордан там тоже будет, и вы приходите. Тогда все и узнаете. — Да, конечно. Предпочитаю быть в курсе событий. — В таком случае, — произнес Аллейн, — дадим вам еще один шанс. — Нет, мне правда очень стыдно за эту обмолвку, Аллейн. — Меня зовут Бродерик. — Извините. — Она славное дитя. Это, конечно, не мое дело, но надеюсь, вы не натворите глупостей. У нее уже был в жизни один печальный опыт, не хотелось бы, чтобы он повторился. — Похоже, — заметил Тим, — она доверяет вам куда больше, чем мне. — У каждого возраста свои преимущества. — Я понимаю. — Уверены? — Абсолютно. Очень хотелось бы, чтобы она доверилась мне. — Тогда… присматривайте за ней хорошенько. — Буду стараться изо всех сил, — отозвался Тим. И на этой ноте они вышли из каюты и отправились искать отца Джордана, чтобы затем всем вместе зайти к капитану Баннерману. Разговор оказался непростым. Еще перед отплытием в компании «Кейп Лайн» Аллейна предупреждали, что капитан Баннерман человек крайне упрямый. — «Просто тупоголовый старый козел, — заметил один из чиновников. — Стоит с ним не согласиться и начать возражать, и он сделает твою жизнь просто несносной. К тому же он много пьет, и когда напьется, становится особенно неуступчив. Но если ты у него на хорошем счету, тогда поладить с ним можно». Аллейн думал, что сумеет последовать этому совету, но как только начал описывать эпизод с появлением фигуры в лунном свете, которую видела Джемайма в пятницу ночью, понял, что нарывается на неприятности. Он дал собственную интерпретацию этой истории и предложил ряд мер, которые следует предпринять, чтобы подобная ситуация не повторилась. Затем он принялся рассказывать о человеке, который заглядывал к Джемайме в иллюминатор. Капитан тут же сказал, что отдаст распоряжение дежурному офицеру, дабы тот предпринял соответствующие меры и таких происшествий больше не было. А затем добавил, что этой истории особого значения придавать не следует, потому как часто в тропиках люди ведут себя самым странным образом — Аллейну уже изрядно надоело слушать данный аргумент. Он постарался выдвинуть более серьезную интерпретацию событий, но эта попытка не нашла понимания у капитана. Что же до миссис Диллингтон-Блик, тут капитан заметил, что не собирается принимать мер по расследованию или предотвращению подобных эпизодов. И далее прочел им целую лекцию на тему того, что людям посторонним не стоит подрывать авторитет главного человека на корабле, тем более во время плавания, и сильно распалился, обсуждая этот предмет. Существуют ограничения. Существуют профсоюзы. Даже у пассажиров в наши дни есть свои права, с сожалением добавил капитан. И то, что произошло, не является ни малейшим отклонением от этих прав и ограничений. А потому он и пальцем не шевельнет, чтобы что-то предпринять, и настоятельно советует Аллейну последовать его примеру. На том и порешим, добавил он в конце. Капитан стоял, засунув руки в карманы кителя, и смотрел через иллюминатор куда-то вдаль, на линию горизонта. Даже спина и толстая шея выражали ослиное упрямство. Остальные трое мужчин обменялись многозначительными взглядами. — Этого парня у меня на борту нет, — не оборачиваясь, громко заявил капитан. — Я это точно знаю, и вы зарубите себе на носу. Я работаю на компанию «Кейп» вот уже двадцать лет и с первого взгляда на человека могу определить, способен он устроить неприятности во время плавания или нет. Однажды пришел наниматься матросом один тип, с виду настоящий убийца, и стоило мне всего раз глянуть на него, и я понял — от этого только и жди неприятностей. Чутье еще ни разу не подводило. И потом, я глаз не свожу с наших пассажиров. Слежу за ними самым пристальным образом. Ни на одном из лиц не написано, что этот человек убийца, ни малейших признаков. — Капитан медленно развернулся и направился к Аллейну. На красной физиономии читалось крайнее самодовольство. — Так что нечего тут гоняться за призраками, бессмысленная затея, — заметил он, дыша на Аллейна перегаром. А затем вдруг достал из кармана волосатый веснушчатый кулак и со всей силой грохнул им по столу. — Такие вещи, — прорычал капитан Баннерман, — на моем корабле не случаются!