— Где он, Эйкеланн? Где Харри Холе? Эйстен беззвучно открыл рот, и человек ослабил хватку. — Я не понимаю… Горло сжали снова. — Последняя попытка, Эйкеланн. Где твой собутыльник? Эйстен почувствовал боль и мучительное желание жить, но он знал, что скоро все закончится. В подобных переделках он бывал и раньше. Это просто переходная стадия. Скоро разговор пойдет куда спокойней и приятней. Шли секунды. Мозг начал отключать отделы, отвечающие за чувства. Первым отказало зрение… Хватка опять ослабла, и к мозгу хлынул поток кислорода. Зрение вернулось. Боль тоже. — Мы все равно его найдем, — произнес голос. — А уж ты выбирай, хочешь ты пережить это событие или нет. Эйстен почувствовал, как что-то холодное и твердое скользнуло по виску, по кончику носа… Вестернов Эйстен в жизни пересмотрел немало, но видеть револьвер сорок пятого калибра на таком близком расстоянии ему еще не доводилось. — Открой рот. А на вкус пробовать — уж тем более. — Считаю до пяти и стреляю. Если захочешь что-то сказать, кивни. Желательно раньше, чем я скажу «пять». Раз… Эйстен пытался совладать со страхом смерти. Говорил себе, что люди мыслят рационально и этот человек ничего не выиграет, если убьет его. — Два… «Логика — на моей стороне», — думал Эйстен. У дула был вкус металла и крови, и от этого начинало подташнивать. — Три. И не расстраивайся о машине, Эйкеланн. Я тщательно все уберу и вымою после себя. Эйстен почувствовал, как тело начинает дрожать, это была непроизвольная реакция, и он мог только отметить ее, но не прекратить. Вспомнилась ракета, которую он как-то видел по телевизору. Та тоже подрагивала за несколько секунд до того, как ее отправили в холодное и пустое космическое пространство. — Четыре. Эйстен кивнул. Энергично и несколько раз. Револьвер исчез. — Он в бардачке, — задыхаясь, сказал он. — Он сказал, что я не должен ни выключать его, ни отвечать на звонки. А сам взял мой. — Да плевал я на ваши телефоны, — ответил голос за спиной. — Я хочу услышать, где Холе. — Я не знаю. Он ничего не сказал. То есть сказал, что нам обоим будет лучше, если я ничего не буду об этом знать. — Соврал. — Это прозвучало мягко и спокойно, и Эйстен не понял, злится его пассажир или забавляется. — Лучше будет только ему, Эйкеланн, не тебе. Холодный револьвер ожег щеку, словно раскаленный утюг. — Погодите! — выпалил Эйстен. — Харри что-то говорил. Вспомнил. Он сказал, что спрячется дома. Эти слова выскользнули очень быстро, и ему показалось, будто он недостаточно четко все произнес. — Мы там были, идиот. — Да я не про тот дом, где он живет. Дом в Оппсале, где он вырос. Человек на заднем сиденье рассмеялся, и тут же дуло револьвера попыталось залезть Эйстену в ноздрю. Стало больно. — Мы отслеживали твой телефон в течение нескольких часов, Эйкеланн, и знаем, из какого района Холе звонил, это не Оппсал. Ты попросту врешь. Иначе говоря «пять». Послышался писк. Эйстен закрыл глаза. Писк не прекращался. Он уже умер? Писк начал складываться в мелодию. Что-то знакомое. «Пурпурный дождь». Принс. Это звонил мобильный. — Да, слушаю, — откликнулся голос с заднего сиденья. Эйстен пока не решался открыть глаза. — В «Андеруотере»? В пять? Хорошо. Собирайте всех парней, я еду. Эйстен услышал шорох одежды. Время шло. Он услышал, как лесная птица громко затянула свою трель. Красиво. Что это была за птица, он не знал. А должен бы. Но главное — зачем. Нужно знать, зачем она поет. Теперь он уже никогда этого не узнает. На плечо легла ладонь. Эйстен осторожно открыл глаза, посмотрел в зеркало и увидел белоснежную улыбку. Потом голос с теми же радостными нотками распорядился: — В центр, шофер. И поживее. Глава 38 Понедельник. Туча Ракель резко открыла глаза. Сердце билось часто и сильно. Она заснула. Вокруг раздавался непрекращающийся шум купающейся детворы. Во рту чувствовался горьковатый привкус травы, а жара накрывала спину, словно одеялом. Ей что-то снилось? Что-то, от чего она проснулась? От внезапного порыва ветра теплое одеяло исчезло. Ракель вздрогнула. «Удивительно, как быстро иногда забываются сны», — подумала она и обернулась. Олега рядом не было. Она приподнялась на локтях и посмотрела вокруг. В следующую секунду она была уже на ногах. — Олег! — крикнула Ракель и бросилась бежать. Она нашла его у бассейна с вышкой. Он сидел на краю и беседовал с мальчиком, которого Ракель, кажется, уже видела. Наверное, одноклассник. — Привет, мам. — Олег, прищурившись, поглядел на нее и улыбнулся. Ракель взяла его за руку, крепче, чем сама этого хотела. — Я тебе говорила, чтобы ты без спросу не уходил? — Но ты ведь спала, мам. Я не хотел тебя будить. Олег казался удивленным и слегка пристыженным. Одноклассник почел за благо отсесть подальше. Она отпустила его руку. Вздохнула и посмотрела на горизонт. На голубом небе виднелось одно-единственное белое облачко. Оно словно указывало вверх — как будто кто-то только что запустил ракету. — Скоро пять, мы едем домой ужинать. — Ее голос звучал отчужденно. Когда уже ехали в машине, Олег спросил, придет ли Харри. Ракель молча покачала головой. Когда они остановились на перекрестке Сместадкрюссе, она наклонилась, чтобы снова посмотреть на облако. Оно не исчезло, но поднялось повыше и снизу потемнело. Ракель напомнила себе запереть дверь, когда они приедут домой. Глава 39 Понедельник. Встречи Рогер Йендем остановился перед аквариумом в окне «Андеруотера». Посмотрел на пузырьки. Ему вспомнилось, как навстречу ему быстрыми, порывистыми движениями плывет семилетний мальчишка с такой паникой на лице, будто в целом мире спасти его может только он, Рогер, его старший брат. Рогер кричит и смеется, но Томас не понимает, что он уже давно на мелководье и можно просто встать на дно. Иногда Рогеру казалось, что после того, как он научил младшего брата плавать в воде, тот стал тонуть на земле. Рогер зашел в бар и некоторое время стоял, привыкая к темноте. Кроме бармена внутри был только один посетитель: рыжеволосая женщина сидела вполоборота с сигаретой в пальцах, перед ней стоял полупустой бокал пива. Рогер спустился по лестнице и заглянул в полуподвальный зал: ни души. Он решил ждать в баре. По пути туда он скрипнул половицей, и рыжеволосая подняла взгляд. На ее лицо падала тень, но то, как она сидела, ее осанка заставили его подумать, что она красива. Или была красивой. Он заметил сумку рядом с ее столом. Наверное, и она кого-то ждет. Он заказал пива и посмотрел на часы.