Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 37 из 63 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Чего? – Торговец озадаченно посмотрел на него. – Ну так перед Вратами же. И это не добродетельная особа, это королева. – Конечно, конечно, – согласился Дигглби. Торговец уже повернулся, чтобы исчезнуть в толпе, но вдруг остановился и сказал: – Опасно ходить без капюшона или маски. – Почему? – спросила Неми. Очевидно, она разделяла опасения Мрачного и не собиралась, в отличие от Дигглби, так беспечно бросаться в гущу незнакомых людей. – Народная Стая увидит. – При упоминании совета Диадемы торговец глубже натянул капюшон на глаза. – Пока светло, каждый может попрощаться с королевой. Это называется отменистия. Но потом… не нужно, чтобы видели ваши лица, когда вы пойдете перед королевой. Наденьте капюшоны. Торговец отошел, предлагая встречным свечи, а чужеземцы остались обдумывать его слова. – Звучит зловеще, – сказал Мрачный. – Вовсе нет, – возразил Дигглби. – Такова уж природа народных традиций – это просто представление. Конечно, вы должны относиться к нему серьезно, и ваша вера будет служить своего рода благодарностью за урожай, но не стоит все воспринимать буквально. Если бы Цепь придавала чуть больше значения подлинной вере и чуть меньше – черной магии, то, может быть, мы бы жили счастливей. – Дигглби, помнишь купца, которого мы встретили вчера утром? – спросила Неми, взяв одну свечку для себя, а остальные протянув ему. – Ардет Карнов? – сказал Дигглби, которого ужаснул усбанский акцент этого человека. – И рад бы забыть… Извини, но кто он такой, чтобы говорить о нем сейчас? – Этот купец рассказывал, что Народная Стая судила королеву Индсорит и собирается публично казнить ее за преступления, – объяснила Неми. – Нет-нет, я помню Ардета Карнова, – сказал Дигглби. – Просто не сразу сообразил, потому что ты сказала… Ох-х-х! – Так ведь Индсорит плохая? Или нет? – вставил Мрачный. Гулкое эхо барабанов разносилось по полуразрушенным городским кварталам и застревало у него в животе. – Если Чи Хён все время пыталась сбросить ее с престола, значит она злодейка? – Я часто задумывался, имела ли наш генерал хотя бы элементарное понятие об имперской политике, если считала, что Индсорит должна лично за все ответить, – сказал Дигглби, и, судя по голосу, обсуждаемая тема утратила для него всякий интерес. – Что багряная королева, что Черная Папесса, что Народная Стая – все они в конце концов становятся символами, разве не так? За масками мы уже не видим их самих. На мгновение все замолчали, затем Мрачный откашлялся. – Дигглби, ты сильно набрался? – Не то чтобы очень… – Паша отвернул кружевной воротничок и снял треуголку, чтобы поправить грим вокруг глаз. – Но да, демоны меня подери, изрядно. Это будет здорово. – Что «это»? – переспросила Неми. – О чем ты говоришь? Совершенно очевидно, что сегодняшняя ритуальная расправа над королевой – разовое событие. Нам нужно всего лишь найти место для ночлега, дождаться ночи и пройти через Врата. А сегодня никак не получится вас перебросить, потому что я не смогу сосредоточиться в таких условиях. – Дигглби надеется поговорить с Народной Стаей о нашем деле во время казни, – сказал Мрачный. Драные флейты заставляли его сердце биться быстрее, и от этой тряски драные кишки норовили выпрыгнуть через дырку в животе. Мысль о королеве, стоящей над Вратами, вдруг вызвала в памяти образ Безликой Госпожи, настолько четкий, что и впрямь показалось, будто она выглядывает из-за угла. Он зажмурился и лишь тогда понял, что это всего лишь морок. Увидев следы недавнего пожара в Диадеме, Мрачный по глупости решил, что София уже предприняла неудачную попытку воплотить жуткие видения, что открылись ему в Эмеритусе. Но потом Неми объяснила, что такое вулкан, и сказала, что город построен в кратере; на этом зыбкие фантазии Мрачного рухнули. Где-то под ногами пузырился и опадал океан огня, и Мрачный, стиснув зубы, сосредоточился на холоде и твердости копья в своей руке. – Нарушим церемонию – они рассердятся и помешают нам пройти через Врата в Отеан. – Неми, опираясь на украшенный перьями посох, поправила влажное покрывало на клетке василиска. – И это в лучшем случае. – Но если не попытаемся, то не узнаем, поможет ли Диадема отразить нашествие полуночных армий Изначальной Тьмы, – возразил Дигглби, сыграв на чувствах Мрачного. Хреновы полуночные армии Изначальной Тьмы приближались, вне всякого сомнения, очень быстро. – Я возьму это на себя, а вы подождете в укромном месте. Если все пойдет через задницу, вы сможете скрыться и завтра отправитесь в Отеан. – А что я скажу Пурне, когда тебя схватят? – озабоченно спросил Мрачный. – Ерунда, ведь я аристократ, получить выкуп куда выгодней, чем сделать из меня коврик. – Вряд ли в такой сделке аристократу следует рассчитывать на уступчивость противной стороны, – проворчала Неми, возясь с окованной железом шкатулкой с яйцами, висевшей на поясе. – Ты слышал? – злорадно воскликнул Дигглби. – Она их назвала противными! Она, а не я! Приняв молчаливый упрек спутников за неспособность по достоинству оценить его остроумие, Дигглби хотел было объяснить, в чем состоит шутка, но Мрачный крепко, чуть ли не до боли, обнял его и заставил умолкнуть. Если этот глупый доброхот намерен встретиться с самыми влиятельными людьми в Диадеме, то с поддержкой друзей он будет чувствовать себя уверенней. И они не причинят никому вреда, Мрачный позаботится об этом. Мрачный оторвал взгляд от наконечника своего копья, так щедро обмотанного кожей, что вряд ли можно кого-нибудь проткнуть, даже если очень захочешь. Когда они влились в толпу, Мрачный все еще продолжал повторять клятву, данную самому себе: обнажать оружие только против монстров. Он покончил с пролитием человеческой крови, тот мальчишка из таверны – последняя жертва его дикого прошлого. Мрачный обязательно найдет другой путь – и больше не поднимет руку на такого же смертного, как и он сам. Зачем, зачем, зачем Мрачный позволил себе на что-то надеяться? Глава 15
Возможно, это было не лучшей идеей – сделать вылазку на Джекс-Тот. Перед тем как окончательно потеряться, магический дрын намекнул, что пропавшего Марото здесь нет. А Хортрэп, прежде чем его проглотила гигантская летучая мерзость и они оказались на мели, без предводителя и без малейшего представления, куда идти, сообщил, что тотанское нападение на Отеан определенно началось. Несмотря на все это, Пурна не теряла надежды и ободряла себя фантазиями о том, как не в самом отдаленном будущем встретится с Неми. По крайней мере, так было поначалу, но сохранять оптимизм становилось все трудней, по мере того как часы, проведенные в джунглях, сменялись днями, а затем и неделями. И все же она убеждала себя, что Хортрэпу много раз доводилось выбираться из смертельно опасного дерьма, так что, возможно, он вернется и теперь, когда этого меньше всего ожидают, скажет какую-нибудь чушь, взмахнет рукой и перенесет их обратно на Звезду – просто и легко, как два пальца обоссать. А тем временем они должны хотя бы попытаться действовать по плану – даже если спасать Марото больше не нужно, в тылу врага они могут устроить диверсию и навредить военным приготовлениям. Однако теперь, перейдя от теории к практике, Пурна поняла, что это лишь пустые мечтания. Кто же мог подумать, что, сбив одного жалкого летающего монстра и пленив выжившую наездницу, она навлечет на свою прелестную голову гнев и ярость всех обитателей этого цветущего края? Они нашли старуху, лежавшую на мягком песке речного берега: ее изможденное тело было усыпано раздавленными жуками. Должно быть, она получила какие-то внутренние повреждения, причем тяжелые, – хоть и глядели осмысленно черные глаза, ей не удавалось ни встать, ни хотя бы сесть. Второму наезднику повезло еще меньше: покрытая засохшей кровью груда зловонной плоти и рассыпанные по ветвям соседнего баньяна осколки жучиных панцирей – вот и все, что от него осталось. Однако женщина даже не вскрикнула, когда ее подняли, вообще не проронила ни звука – что произвело сильное впечатление на Пурну и Лучшую и встревожило Гын Джу. Принц откровенно невзлюбил пленницу, а потому постоянно держал свой поджарый зад между ней и Пурной. Все ожидали, что старуха скоро помрет – очень уж сильно изувечена, – но она, наоборот, день ото дня чувствовала себя все лучше и наблюдала за чужаками с молчаливой гримасой, все больше напоминавшей усмешку. Они тащили на себе старуху всю дорогу, потому что все еще оставались кобальтовыми – так ведь? А кобальтовые не убивают пленников… Правда, в тот раз, когда Пурна отпустила мьюранского разведчика, это мягкосердечие обернулось тем, что ее саму, Марото и других схватили и заперли в сарае. Это происшествие приучило Пурну к осторожности, но, с другой стороны, попробуй угадай, когда пригодится пленник – особенно офицер. А эта женщина должна быть важной шишкой, если в столь преклонном возрасте все еще летает в дозоры. Однако искалеченная карга оказалась про?клятой монетой. С тех пор как ее взяли в плен, тотанцы в жуткой броне продолжали шумно преследовать беглецов, как бы глубоко в джунгли те ни забирались. Поначалу решили, что тотанцы просто опытные следопыты, но вскоре стало очевидно, что охотники еще и предугадывают ходы своей добычи, то и дело преграждая ей дорогу. Гын Джу подозревал, что молчаливая пленница пользуется каким-то колдовством, помогающим сородичам отыскать ее, подобно тому как компас помог Хортрэпу найти их самих в лесу Призраков. Эта мысль привела к тому, что женщину связали и попытались отчистить от последних бронированных жуков, все еще цеплявшихся за морщинистое тело. Бо?льшая часть из них была раздавлена или свалилась при падении летучего чудища, но горстка самых стойких все же удержалась. Когда же Пурна решила отрезать пленнице ноги своим кукри, вся пестрая команда моментально дезертировала с корабля и скрылась в кустарнике от бросившегося в погоню Принца. Женщина зашипела на демона сквозь черные зубы, отчего и Принц, и Пурна похолодели; затем пес прекратил охоту и уставился на пленницу. Это был первый изданный ею звук, и Пурна не хотела бы услышать его снова. Когда выяснилось, что упрямые тотанцы не отстали, несмотря на наготу пленницы, Лучшая с большой неохотой выбросила диковинные костяные клинки, подобранные на месте падения. Но даже после этого проклятые монстры не сбились со следа. И в отличие от пожилой пленницы, они точно были монстрами. Кто бы ни скрывался под живыми доспехами, он был покрупней обычного человека. К тому же эти существа нападали в самый неожиданный момент – обычно когда кто-то из героев отлучался по естественным надобностям. Но их громоздкие доспехи были мало приспособлены для стремительного бега по пересеченной местности, частенько подкидывающей сюрпризы, так что Пурна и ее команда раз за разом отрывались от этих растяп. Можно было ожидать, что у родившихся в здешних краях монстров найдется более подходящая экипировка для путешествий по мангровым болотам и бамбуковым зарослям, но, надо отдать должное этим ослам, во всех прочих отношениях жучиная броня была демонски хороша. Жаль, что ее нельзя позаимствовать, потому что она живая и все такое прочее, иначе Пурна давно предпочла бы не убегать от преследователей, а встретиться с ними и убить столько тотанцев, сколько понадобится, чтобы собрать подходящий комплект. Конечно, из этого ничего бы не вышло, и даже Лучшая согласилась, что благоразумней скрыться от тотанцев, в чем они, беглецы, имели возможность убедиться, краем глаза увидев топочущее за ними по джунглям воинство. – А ведь я мог бы сейчас ехать вместе с Мрачным, – ворчал Гын Джу, выбираясь из очередной ямы, где они прятались от врага, и начиная подъем по крутому склону с почти горизонтально растущими деревьями. – Я бы тоже могла отправиться с Неми в какое-нибудь увеселительное путешествие, но ты же не хочешь, чтобы я поднимала из-за этого вонь, – ответила Пурна, карабкаясь следом за ним. Если честно, она почти непрестанно сожалела о том, что отправилась с Хортрэпом, а не осталась с куда более симпатичной ведьмой. А еще сокрушалась, что не отважилась попросить у нее на память панталоны. Неужели и вправду так боялась вызвать у Неми отвращение после всего того, что они вытворяли вместе? Неужели такое вообще возможно? Ох, как же скучала Пурна по своей новой подружке, а еще больше, конечно… конечно… Нет, в самом деле, тот фокус, который проделала с ней Неми… Гын Джу остановился и крепче прижал маску к носу: – Ты что-то сказала насчет вони? – Я? – Мысли Пурны унеслись далеко, и вдруг нечто куда менее приятное донеслось до нее со склона холма. – Брр! Я понимаю, это просто такое выражение, но… Ты тоже думаешь, что какая-то тварь забралась в нее и умерла там? – Смерть пахнет гораздо приятней, – ответил Гын Джу, и Пурна вынужденно согласилась. Больше всего в тотанской пленнице им не нравились ее зловонные выделения, пусть и нечастые, но просто невыносимые, когда попадали в цель. Хотя, возможно, так работали ее внутренние железы, а не кишечник – определенно чувствовался и запах пота, – но Пурна не имела особого желания подолгу размышлять об источнике старушечьего смрада. Благоразумней было бы просто не позволять Лучшей находиться вместе с пленницей с наветренной стороны. – Говорю тебе, именно так нас и находят, – заявила Пурна, когда зловоние милосердно растворилось в душном влажном воздухе. – Достаточно идти туда, куда ведет нос. – Звучит так мерзко, что я почти поверил тебе, – ответил Гын Джу. – Но это не объясняет, как они предупреждают каждый наш ход и выбирают самое удобное время для нападения. – Пержупреждают, – поправила Пурна. – Ты… ты пошлячка, каких я в жизни не встречал. Но если серьезно, она должна подавать еще какие-то сигналы… кроме этого. – Невозможно! – Пурна указала на Лучшую, уже одолевшую подъем, даром что несла пленницу на плечах. – Она голая, связанная, с кляпом во рту! – Не то чтобы она так уж много говорила. – Гын Джу приподнял маску и вытер лоб. Эта духота даже непорочного заставила меньше внимания уделять этикету, хоть и не помешала ему укоризненно взглянуть на Пурну, высунувшую длинный черный язык, чтобы немного охладиться. – Не то чтобы вообще кто-то из них много говорил. Наверняка они промолчат, даже если свистнуть в ухо, и это меня особенно пугает. – Тсс! – Что-то шевельнулось в голове у Пурны… и снова заснуло. – Вот зараза, мне показалось, что я… э-э-э… Принц залаял на них сверху, и Пурна тявкнула в ответ; такое развлечение, похоже, ужасно бесило Гын Джу. – Возможно, они не переговариваются с соплеменницей, а просто слушают, как вы гавкаете на всю Звезду, как будто эти джунгли глухи к собачьему лаю. Вот именно. Молодец Гын Джу, хотя Пурна никогда не сказала бы этого вслух. – Собачий свисток. – Собаки не умеют свистеть. Пурна едва не опровергла утверждение Гын Джу с помощью своего собачьего языка, но в последний момент спохватилась: да это, должно быть, провокация! Впрочем, возможно, она слишком высокого мнения о мальчишке: у него есть свои достоинства, но искусство перебранки к ним не относится. – Не собаки свистят, а собакам, – объяснила она, потом уперлась ногой в карликовую пальму, подтянулась и уцепилась за ствол коричника. – Диг рассказывал, что покупал собачьи свистки для Принца, но они всегда терялись. Подозреваю, это сам демон делал так, чтобы они исчезали. Штука в том, что мы не слышим этот свист, – дуем-дуем, и никакого результата. Хотя на самом деле результат есть, потому что собака прибегает на зов. – Какая увлекательная песня! – Гын Джу едва не соскользнул, добравшись до крутого участка у самого гребня. Отдышавшись перед последним рывком, он посмотрел вниз и сказал: – Удивительно, что ты не приберегла ее для вечера у костра. Ой, извини, я совсем забыл, мы больше не разводим огонь, потому что вы с Лучшей решили поохотиться на летающее чудище и у нас появились новые друзья, от которых трудно спрятаться. – Я намекала на то, смышленый ты мой, что тотанцы переговариваются между собой, но мы этих переговоров не слышим. Не исключено, что она сейчас орет во все горло, но для нас это – собачий свисток.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!