— Так что, имей это ввиду, и если заметишь, что со мной что-то не так, вырубай, и сразу тащи из комнаты. — Из какой комнаты? — осторожно уточнил Ремезов. — Ну, он же у них где-то живет, — развел руками Кудасов. — А есть ли смысл оставаться с ним один на один? Может, будет лучше, если рядом с вами во время разговора будет тот «дракон» присутствовать? — Думаешь, с ним он не справится? — ответил Кудасов вопросом на вопрос. — До сих пор, «дракон» вел себя в обычном режиме. Или я опять чего-то не знаю? — Нет. Все верно. По моим данным, Лисовский не изменился, — задумчиво протянул граф. — Нужно запросить материалы по его выходу на Ксену с группой «нюхачей». Где-то там мелькало, что «дракон» научился у них каким-то приемам. — Каким это приемам? — спросил Ремезов, еще больше насупившись. — Что-то там связанное с умением закрывать собственное сознание от чужого воздействия. Нужно уточнить. — «Нюхачей» нужно было с собой брать, — проворчал мрачный, словно туча полковник. — Где их столько набраться? — возмутился Кудасов. — Все команды в разгоне. — Кстати, о птичках. Я тут краем уха слышал, что именно на «Спокойствии» нашли, чуть ли не три дюжины кандидатов в «нюхачи» сразу. Я даже грешным делом решил, что очередная пуля. — Нет. Тут все верно. Группа, которую отправляли туда на проверку подростков, в шоке вернулась. Не планета, а какая-то сплошная аномалия. То растения, то руда, то алмазы, то меха с рыбой, а теперь еще и эмпаты. Хотя… Закрытое сообщество, огромные расстояния, постоянное напряжение от ожидания неприятностей. Все может быть, — медленно, словно размышляя, проговорил Кудасов. — А неприятности-то с чего? — позволил себе полюбопытствовать полковник. — Планета принадлежала корпорации. И ее наемники, то и дело устраивали там небольшие локальные войны. Из поселенцев выжимали все соки, требуя постоянно увеличивать добычу пушнины и рыбы. А те естественно сопротивлялись. Вот и получилось постоянное многолетнее противостояние. — И как это может быть связано с эмпатией? — Способности человеческого мозга так до конца и не изучены, — вздохнул граф. — Вполне возможно, что в минуту смертельной опасности, некоторые поселенцы умудрялись передать свои эмоции на большое расстояние, чтобы сообщить близким, что с ними случилось. От этих людей родились дети, для которых подобные способности оказались чем-то рядовым. Так и получились местные эмпаты. Это так, теория из разряда бредовых. Но других у меня нет. — Планета эмпатов. С ума сойти можно, — покачал головой Ремезов. Их разговор был прерван сообщением по внутренней связи, что корабль разогнался и через три минуты уйдет в подпространство. Всех просили сесть, и отложить подальше незакрепленные предметы. Вскоре, корабль чуть тряхнуло, по корпусу прошла короткая вибрация, и все стихло. Капитан корабля объявил, что «Дерзкий» уже в подпространстве, и пассажиры снова могут свободно перемещаться. — Который раз прохожу эту процедуру, и все равно никак привыкнуть не могу, — проворчал полковник, мрачно, скривившись. — Ворчун ты старый, — рассмеялся Кудасов и, поднявшись, от души потянулся. — Все. Пошел я спать. Все равно больше делать нечего. Так хоть отосплюсь от души. Отлично зная, в каком напряженном режиме работает его подопечный, Ремезов только одобрительно кивнул и, дождавшись, когда Кудасов покинет кают-компанию, отправился проверять несение службы его бойцами. Следующая неделя прошла в блаженном ничегонеделании. «Дерзкий» вышел в объем и снова разогнавшись, ушел в очередной прыжок. Граф выходил из своей каюты только чтобы поесть, и выяснить, все ли в порядке. Но стоило только сторожевику снова выйти в объем, для последнего перехода до орбиты планеты, как дежурный наблюдатель сообщил, что рядом с точкой перехода идет ожесточенный бой. Причем, бой этот вели три корабля. Два, по военной классификации, эсминца, и посыльный катер. Не понимая, как такое может быть, Кудасов приказал запросить коды опознания по закрытой волне и, едва прочитав полученные данные, громовым голосом приказал атаковать неизвестные эсминцы. Стоявший рядом с ним капитан корабля, одобрительно кивнул, и с жесткой усмешкой начал командовать канонирами. После второго залпа, один из эсминцев развалился, выбросив в объем клубы кристаллизованного кислорода. А второй, огрызнувшись плазменным залпом, попытался уйти. Но Кудасов, не терпящим возражение тоном приказал уничтожить его любым доступным способом. Не понимая, с чего вдруг граф так завелся, Ремезов бочком протиснулся к монитору связи и, посмотрев на экран, растеряно крякнул. — Вот именно, старина, — кивнул Кудасов, заметив его реакцию. — Что-то не так? — повернулся к нему командир корабля. — Этот катер с нашего крейсера «Громовой». Его, кровь из носу нужно прикрыть и помочь добраться до искомой точки. — «Громовой» же сейчас где-то у черта на рогах. В экспедиции, — удивленно протянул кавторанг. — Вот именно. И если они отправили посыльный катер, значит, там есть что-то, чего они не решились доверить обычной связи, — отрезал Кудасов. — Значит, прикроем, — азартно ответил капитан корабля, и граф в очередной раз убедился, что выучка экипажа этого корабля выше всяких похвал. Три залпа, и противник, полыхнув вспышкой взрыва, прекратил свое существование. Убедившись, что посторонних на поле боя не осталось, Кудасов приказал связисту вызвать отчаянный кораблик. Уже после второго повтора, экран монитора осветился и на Кудасова с интересом уставился молодой, огненно-рыжий парень. — Представьтесь, пилот. И если это возможно, позовите к консоли старшего офицера, — потребовал Кудасов. — Лейтенант космофлота Российской Империи Василий Вяткин. Старшего офицера позвать не имею возможности за полным отсутствием такового, — бодро отрапортовал пилот. — Как это? — не понял граф. — Я единственный офицер, пилот и пассажир на данном корабле, — хитро усмехнулся рыжий. — Граф Кудасов. Начальник службы имперской безопасности. Куда следуете? — На планету «Спокойствие» — коротко доложил пилот, разом перестав улыбаться. — Отлично. Мы следуем туда же. Там и поговорим, — весело кивнул Кудасов и, прервав связь, приказал, повернувшись к командиру корабля, — курс прежний. Скорость уравнять со скоростью катера. Он под нашей охраной. — Слушаюсь, ваше сиятельство, — четко ответил кавторанг, вытянувшись, словно на плацу. * * * Хирургический лазер, который подключили к отдельному источнику питания, медленно, с едва слышным шипением резал панцирь ксеноса, а вспомогательный робот тонкой струей направлял на разрез сжиженный кислород, чтобы сразу остужать разрез. Замерший неподвижно на столе верховный прикрыл глаза третьим веком и словно дремал. Только чуть подрагивающие когти выдавали его волнение. То и дело, поглядывая на монитор, Мишель внимательно следил за аппаратурой. Влад, отступив в сторону, чтобы не мешать, насторожено следил за процедурой, готовый в любой момент, вырвать разъем питания лазера. Внезапно, почувствовав странное давление на собственное сознание, разведчик вздрогнул, и недоуменно оглянулся на сосредоточенного Мишеля. Но тому явно было не до экспериментов. Сообразив, что врач и не собирался общаться с ним таким экзотическим способом, Влад повернулся к неподвижно лежащему ксеносу, и увидев внимательный взгляд верховного, понял, в чем дело. Представив собственную голову со стороны, разведчик мысленно создал в уже ставшей привычной защите, крошечное окошко, и осторожно приоткрыв его, подумал: — Это вы давите на меня? — Я знал, что вы способны услышать меня, — раздался в ответ тихий, и какой-то шипящий голос. — Мне всегда говорили, что общаться подобным способом, невозможно. — Для вас. Людей. Ксеносы научились этому много стандартных лет назад. Но и то, не многие. — И чего вы хотите? Собираетесь подчинить себе мое сознание, — спросил разведчик, инстинктивно, напрягаясь. — Нет. Это было бы глупо. Я решил попробовать поговорить с вами без свидетелей. — О чем. Насколько я помню, мы давно уже все обговорили. — Вы ведете запись операции? — Да. — Хорошо. Как я уже говорил, ксеносам не нужна война с вашей расой. Мы ее проиграем, и это знаю не только я. Это знает и генерал Альказ, считающийся среди офицеров флота избранным, и знают Верховные Управляющие. Поэтому, я хочу попросить вас, сейчас, в эту минуту довериться мне. — Довериться в чем? — Я хочу передать вам некоторые знания. О нашей расе. Наших обычаях, и нашем языке. Я хочу, чтобы привезя запись генералу, вы понимали все, о чем будут говорить между собой офицеры Ксены. А главное, чтобы вы могли на равных говорить с верховным техножрецом, которого я оставил на линкоре вместо себя. — Говорить, в смысле так, как говорим мы сейчас? — Именно. — Ну и зачем вам это? Разве передача таких знаний, не будет сочтена предательством интересов расы? Да и вряд ли я смогу воспроизвести ваш язык. — Сможете. Наш язык состоит из двух частей. Одна, это вербальное общение, позволяющее ксеносам общаться с существами не своей расы. Вторая, язык тела. Язык, которым общаются между собой только ксеносы, просто потому, что у вас нет таких частей тела, как клыки, когти, шейный гребень. Это язык высших. На нем говорят только воины, офицеры, и техножрецы. Даже рабочие особи не способны понять его. Я научу вас вербальному языку. Но этого будет вполне достаточно, чтобы уловить малейшую агрессию, направленную в вашу сторону. А главное, это очень сильно расширит возможности вашего разума. — Не понимаю, зачем вам это, — ответил Влад, инстинктивно пожав плечами. — Я боюсь не дожить до возвращения. И хочу обезопасить вас. Вы с самого начала вели себя честно. Вы воин, и ваша честь незапятнанна обманом. И я хочу донести эту истину до тех, кому вы будете передавать запись. — Но почему именно сейчас? — Это хороший момент. Я смог сосредоточиться, и готов отдать вам все, что обещал. — По-моему, вам сейчас нужно думать о том, что происходит. — Это, я и так знаю. Я это чувствую, — прозвучало в ответ с легкой усмешкой. — Как это может быть? Вам же дали обезболивающее! — Ваш друг не учел, что у нас замедленный метаболизм. — Так он режет вас на живую?!