– Я уже заказал новый. Переоденусь после посадки. В этот момент машину сильно тряхнуло, после чего она подскочила вверх. – Ой! Что это? – вцепившись руками в подлокотники, испуганно спросила девушка. – Ничего страшного. Воздушная яма. Бывает, – как можно небрежнее отозвался Егор, одновременно вновь усилив внимание к процессам, происходящим в системе управления вертолётом. Быстрый анализ происходящего показал, что за время, пока Белецкий отвлёкся, искин аэротакси получил по Сети командный файл с изменениями настроек системы. И, естественно, запустил его на исполнение. Разобравшись в сути изменений, Егор похолодел: новые коэффициенты коррекции в формулах расчёта высоты, скорости и координат местоположения отличались от старых незначительно, но в результате конечная точка маршрута несколько смещалась относительно истинных координат посадочной площадки, из-за чего летательный аппарат должен был на высоте пятнадцать метров и со скоростью около двухсот километров в час войти в стену жилого дома. Похоже, одновременно с изменениями коэффициентов коррекции в системе поселилось несколько троянов. Функции их были неясны, но вряд ли они тут появились, чтобы сделать что-то хорошее. «Накаркал. Вот он, особый случай», – подумал Белецкий и отдал системе команду перейти на ручное управление. Тут же пришёл обескураживающий ответ: «В доступе к управлению отказано». Егор опешил. Такого он не ожидал. Нет, в принципе, режим допуска, когда «посмотреть можно, а порулить нельзя», существовал. Но применялся для техников (им «рулить» не положено) и курсантов лётных училищ на начальном этапе обучения. Однако Белецкий не входил ни в ту, ни в другую категорию, к тому же пиктограмма полного доступа, высветившаяся при первоначальном обращении к системе, никуда не делась. Уж скорее можно было предполагать, что система просто обрубит соединение. Но нет. Он оставался в системе, но мог только наблюдать. Вторая попытка перехватить управление закончилась с тем же результатом. Искин борта упорно не желал передавать свои полномочия пассажиру. В принципе, оставалась ещё ручная система аварийной посадки. Егор не стал медлить. Пока полёт всё ещё проходил над рекой, но скоро машина должна повернуть, и оставшиеся пять минут полёта пройти над жилыми кварталами. Там аварийная посадка могла оказаться чреватой неприятностями не только для пассажиров летательного аппарата, но и для находящихся внизу людей. Так что молодой человек пошёл на хитрость. Вытянув шею, сделал вид, что разглядывает что-то справа, и когда его спутница инстинктивно повернулись, чтобы взглянуть, что же там такого интересного, вдавил до упора кнопку аварийной эвакуации. И… Ничего не произошло. Вместо того чтобы отстрелить блистер, винт, и выпустить парашют, машина продолжала лететь дальше как ни в чём не бывало. Егор похвалил себя за предусмотрительность. Если бы он не отвлёк внимание девушки и нажал кнопку у неё на глазах, то сейчас получил бы кучу расспросов с весьма вероятной истерикой после объяснения ситуации. А так – если бы аварийная система сработала, вопросы были бы уже после приземления, то есть после приводнения. Не сработала – и девушка ничего не заметила. На вопрос Елены, что он там увидел, Егор отделался неопределённым «показалось». Спутница продолжала что-то спрашивать, он ей что-то отвечал, но большая часть сознания в авральном режиме искала выход из сложившейся ситуации. Параллельно раз за разом запрашивался допуск к управлению, с перебором всех известных паролей. Не то чтобы Белецкий верил в успех такого метода, но это всё же было лучше, чем ничего не делать. Однако искин такси оставался равнодушен и к военному личному номеру Егора, и к номеру карточки социального страхования, и даже к пин-коду банковского счёта. Мелькнула мысль разбить блистер шпагой и выбросить девушку в воду, а потом последовать за ней. Но шансы упасть, ничего не повредив, с такой высоты и на такой скорости, даже в воду, были невелики. К тому же он не знал, умеет ли его спутница плавать. Не спрашивать же её сейчас об этом. Машина заложила вираж и ушла в сторону от реки. Теперь внизу мелькали дома. Прыгать было поздно. Тревожного сигнала на частоте полиции и аварийных служб, который должен был передаваться при нажатии на аварийную кнопку, естественно, не было. Да даже если бы и был, то никто бы его не услышал: в машине заработала полицейская «глушилка», которая обычно включалась по внешней команде. «Ведь можно же было догадаться и поехать на чём-нибудь другом. На том же метро, – с досадой на самого себя подумал Белецкий. – Не стали бы ведь из-за нас подрывать целый поезд. Или стали бы?» Таймер отсчитывал последние минуты полёта, Егор продолжал поддерживать светскую беседу с девушкой, искать выход из безнадёжной ситуации и перебирать пароли. Похоже, что ни в одном из этих дел он не преуспел. Выход находиться не хотел. Рассеянные ответы на её вопросы, похоже, убедили девушку в том, что спутник не хочет с ней общаться, и она обиженно надула губки. Пароли один за другим отвергались бортовым искином. Пошла последняя минута. Пятьдесят две секунды… Сорок семь… Егор покосился на девушку. «Сказать?.. Нет, пусть не знает. Блин, вот так лгут доктора безнадёжно больным!» Сорок две секунды… Тридцать пять… «Доступ к управлению разрешён». Искин принял код, присвоенный Белецкому, когда тот по прибытии на Землю поселился в подземельях СИБ. Не теряя ни секунды, Егор мгновенно перехватил управление, погасил скорость, скорректировал курс и плюхнул машину точно на посадочную площадку. Для плавной посадки уже не оставалось времени. Амортизаторы не смогли полностью скомпенсировать силу инерции, потому машина приложилась довольно чувствительно. Елена подозрительно посмотрела на молодого пилота: – Вот признайтесь честно – сажали на ручном управлении? На автомате посадка гораздо мягче. – Да вот, решил всё же попробовать, – вымученно улыбнулся Егор, вытирая выступившие на лбу капельки холодного пота и одновременно отдавая искину команду на открытие блистера. Прозрачный колпак плавно пошёл вверх. Девушка легко соскочила на землю и рассмеялась: – Надеюсь, что с истребителем вы управляетесь лучше, чем с такси. Но всё равно – спасибо, что довезли. – Елена сделала паузу и уже тише и серьёзнее добавила: – И спасибо… за всё. – Не за что, – сухо ответил Белецкий, в свою очередь тяжело ступая на плиты посадочной площадки. Надо бы было, конечно, выдать что-нибудь более соответствующее моменту, но молодой человек ещё не отошёл от уже второго за сегодняшний день стресса. Девушка огорчённо вздохнула и передумала делать шаг навстречу своему спасителю, как, очевидно, только что собиралась. – Тогда до свидания. Я дома, а вам, наверное, пора… Егор глянул на часы. Действительно, было пора. – До свидания, сударыня. Приятно было познакомиться. Честь имею! – кивнув даме, Белецкий поспешил к находящемуся в двух кварталах магазину готовой одежды, куда к этому моменту должны уже были доставить заказанную им новую парадку. Девушка, поглядев немного вслед удаляющемуся молодому офицеру, медленно развернулась и побрела к подъезду расположенного рядом с посадочной площадкой дома. Егор отдал искину такси приказ заглушить все системы, как только покинул аппарат. Но тот, зараза, перед отключением успел выдать счёт за перевозку. Сумма, между прочим, была не такой уж и маленькой. Вот почему не очень богатый лейтенант предпочитал воздушному такси наземное, а ещё лучше – метро. В сочетании с покупкой нового мундира сегодняшнее приключение влетело Белецкому в копеечку, а ещё предстояло разбирательство… Не понаслышке будучи знакомым с дознавателями как военной полиции, так и СИБ, молодой человек вполне отчётливо представлял себе, что его ожидает. Хоть никого не убил – значит, снова в штрафники не пошлют. Может быть… Глушилка в такси отключилась вместе с искином, так что Егор тут же связался с бароном, доложил об очередном происшествии, сопроводив отчёт видеозаписью, и предложил, исходя из такого развития событий, перенести встречу с вдовой Шелехова на следующий раз. Однако фон Стиглиц с этим предложением не согласился. – Нет. Идём сегодня. Время, чтобы добраться в срок, у тебя есть. Время действительно было, даже с учётом переодевания в новый мундир, так что через двадцать минут Белецкий уже выходил из метро недалеко от назначенного места встречи. Метро, кстати, действительно оказалось гораздо безопаснее воздушного такси. По крайней мере, поезд пришёл точно по расписанию и без всяких эксцессов. – Потом, Егор Николаевич, все объяснения – потом, – после обмена приветствиями барон не дал своему бывшему подчинённому раскрыть рта. – После встречи вернёмся на Базу и там поговорим. Потом так потом, начальству виднее. Хоть и бывшему. Егор не стал настаивать и отправился вслед за широко шагающим по тротуару бароном. Глядя на этого энергичного, пышущего здоровьем человека, трудно было предположить, что совсем недавно он стоял одной ногой в могиле. Идти оказалось недалеко. Дом, куда они направлялись, был расположен метрах в двухстах от метро. Войдя в подъезд, фон Стиглиц с Белецким на лифте поднялись на пятый этаж. – Квартира тридцать четыре. Звони, – кивнул барон на одну из дверей. Егор кивнул и, оправив китель, послал запрос искину квартиры. Почти сразу двери распахнулись. На пороге стояла девушка в лёгком платье. Девушка, которую Белецкий не спутал бы ни с кем никогда в жизни. Именно её голографическое изображение носил у сердца Шелехов. Но она же… умерла. Или нет? Шелехов соврал? Нет, он не стал бы. Не такой человек, чтобы этим… Может, это тоже голограмма? В принципе, это мог бы быть искин квартиры, но придавать оптической аватаре домашнего искина – фактически слуги, хоть и бездушного, образ любимой? В голове молодого человека, и так уже получившего за сегодня изрядное количество впечатлений, предположения мелькали со страшной скоростью. Ошарашенный увиденным, он даже не догадался поинтересоваться реальностью видения у своего комма. Тот уж точно бы отличил изображение от реального человека. Ещё можно было просто протянуть руку, но это было чревато. А вдруг девушка настоящая? Так и пощёчину схлопотать недолго. Очевидно, как обычно, все мысли Белецкого отразились на его лице, так как девушка тяжело вздохнула и с видом «до чего же вы мне все надоели» монотонно проговорила чуть ли не по слогам: – Нет, я – не она. Я – её клон. Это был добивающий удар. Егор беспомощно оглянулся на барона. Во взгляде его читалось: «Как же так?! Ведь клонирование запрещено!» Фон Стиглиц чуть заметно улыбнулся и подтолкнул бывшего подчинённого к двери. «Да входи же, не стой столбом! Потом всё объясню», – передал барон, а вслух представился: – Барон фон Стиглиц. Так как Егор всё ещё пребывал в ступоре, барону пришлось дёрнуть его за рукав. Только после этого тот, спохватившись, запинаясь, выдал: – Ег-гор Б-белецкий. – Анастасия, – губы девушки тронула лёгкая улыбка. – Мы сослуживцы вашего отца. Пришли проведать Зинаиду Ильиничну. Нам назначено, – продолжил барон. – Да, я знаю. Входите, пожалуйста, – девушка отступила вглубь коридора, и офицеры один за другим переступили через порог. Причём Белецкий сдвинулся с места только после того, как получил лёгкий толчок в спину от старшего товарища. – Прошу за мной, – Анастасия развернулась и двинулась вглубь квартиры. Тут уж Егор не медлил, но теперь барон, вместо того чтобы подталкивать, придержал его за рукав. – Будет удобный момент, передашь ей это. Желательно без свидетелей, – с этими словами, сказанными вполголоса, фон Стиглиц передал Белецкому небольшой пакет. – Пока спрячь в карман. «Можно же было всё по-человечески рассказать и объяснить? Секретность – словно на боевом задании! Или это барона служба так испортила?» – немного раздражённо подумал Белецкий и, опустив пакет в карман, поспешил за провожатой. Квартира оказалась немаленькой. Нет, далеко идти не пришлось – гостиная, естественно, оказалась недалеко от входа. Но сквозь распахнутые двери в конце коридора была видна анфилада комнат, тянущаяся как минимум на пол-этажа. Видеоэффекты были выключены, и квартира – пол, стены, потолок – выглядела такой, как она есть, а не как обычно – имитацией различных пейзажей по вкусу хозяев квартиры. В гостиной гостей встретила женщина, которую Егор уже видел на кладбище в день похорон Шелехова. Офицеры представились. Хозяйка квартиры как-то рассеянно улыбнулась и пригласила гостей присесть в тут же выросшие из пола уютные кресла. Как только все расселись, между креслами вырос стол, который тут же принялась сервировать пара «домовых» – универсальных домашних роботов.