— Я не играю с ее чувствами, — ответил Гибси, выглядя смущенным. — Она знает, что я люблю ее. Клэр покраснела, как свекла, отчего Лиззи зарычала. — Да, мудак, — прошипела Лиззи, — Ты любишь ее, не так ли? Вот почему ты ходишь и трахаешься с половиной школы, не так ли? — В чем твоя проблема? — Теперь Гибси зарычал, свирепо глядя на нее. — Ты, — огрызнулась Лиззи. — Ты и твои друзья-говнюки, думающие, что ты крутой. Ходят и играют с девчонками, как будто это все большая игра. Вы все отвратительны. Все до единого тупоголовые. Гибси уставился на нее с оскорбленным видом. — Что Джонни сделал тебе не так? — Да, — спросил знакомый голос. — Что я сделал? Мое сердце подпрыгнуло в груди при звуке этого до боли знакомого дублинского акцента. Он выделялся среди всех окружавших нас, так же, как он выделялся среди всех стоящих рядом. — Ты такой же плохой, как и все остальные, — прошипела Лиззи, не сбиваясь с ритма, когда она обратила свой яростный взгляд на Джонни, который, к моему большому напряжению, отодвигал стул рядом со мной. — Хуже. Ты их лидер — Ну, для меня это не новость, — спокойно возразил Джонни. Затем он сел рядом со мной, и я почувствовала, как кусок хлеба, который жевала, прилип к небу. Проглотив, я посмотрела на него широко раскрытыми и смущенными глазами. Он улыбнулся мне сверху вниз. — Привет, Шэннон. — Привет, Джонни, — прошептала я, глядя на него в ответ, чувствуя, что мое сердце было в двух секундах от того, чтобы вырваться из груди. — Как дела? — спросил он глубоким голосом, голубые глаза прожигали дыры в моих. — Хорошо, — выдохнула я. — А у тебя как дела? — Хорошо, — он ухмыльнулся Черт возьми, опять это слово… — У тебя были хорошие выходные? — Э — э, все было в порядке. — Я почувствовала, что краснею. — У тебя? — Большую часть времени я тренировался, — он продолжал ухмыляться. — То же, что и всегда. Я кивнула, на самом деле не понимая ни черта из того, что здесь происходило. — К-как прошла вечеринка? — Я не задержался надолго. — Джонни оперся локтем на стол, повернулся всем телом внутрь и полностью сосредоточился на мне. — На самом деле я просто пошел туда, чтобы показать свое лицо. — Как так получилось? — я задышала чаще, сгорая от близости к нему. — Обязательства по тренировкам, — объяснил он, барабаня длинными пальцами по столу, голубые глаза не отрывались от моих. — Я стараюсь избегать вечеринок во время сезона… — Господи, только не ты тоже, — прорычала Лиззи. — Достаточно того, что Гибс там вытворяет свои штучки с Клэр, и без того, чтобы ты возился с Шэннон. Джонни перевел взгляд своих голубых глаз на Лиззи. — Прошу прощения? — Ты слышал меня, — возразила она. — Мне что, нельзя с ней поговорить? — он спросил, выгнув бровь. — Тебе не нравится делиться своими подругами? — Ты знаешь, что делаешь, — вызывающе парировала Лиззи. — Ты прав, Гибс, — задумчиво произнес Джонни, слегка покачав головой. Откинувшись на спинку стула, он добавил: — Пирс — чертовски святой. — Полное уважение, — парировал Гибси, обнимая рукой стул Клэр. — Тьфу, — усмехнулась Лиззи, бросив на Джонни и Гибси взгляд, полный отвращения. — Я ненавижу вас всех. — Когда ты говоришь «все», это относится только к нам, — Гибси указал от себя на Джонни, — Или ко всем мужчинам? — Ты больше всех, ты, большой, белокурый придурок, с твоей головой в форме мяча для регби, — огрызнулась Лиззи. Отодвинув стул, она встала и бросила свирепый взгляд на Джонни. — И ты близок ко второму, капитан Фантастика, за то, что не смог лучше контролировать этого парня. Сказав это, Лиззи развернулась и вышла из обеденного зала. — Вау, — выдохнул Гибси, когда она ушла. — Эта девушка серьезно ненавидит меня. — Она ненавидит всех, — ответила Клэр, успокаивающе похлопывая его по руке. — Не принимай это на свой счет. — Это правда, — решительно сказала я, — Ей нравятся только, типа, два человека. — Точно, — согласилась Клэр. — В этом действительно нет ничего личного. Лиззи просто защищает нас. — Да, но, у меня голова не в форме мяча для регби, — проворчал Гибси. Он посмотрел на Джонни. — Так ведь? — Нет, Гибс, — вздохнул Джонни. — Твоя голова не похожа на мяч для регби. — Правда? — он смущенно коснулся своей головы. — Потому что я весил около двенадцати фунтов, когда родился, и моя мама всегда жалуется своим друзьям на то, как я испортил ее своей большой головой. — У тебя совершенно нормальная голова, Гибс, — уговаривал Джонни. — Очень круглая. — Не слишком большая? — Ты вырос, — заверил он его. — Теперь тебе подходит она идеально. Не в силах сдержаться, я захихикала при виде Джонни, утешающего Гибси. — Ты снова смеешься над моим несчастьем, Малышка Шэннон? — Гибси сказал в ответ на мой смех с волчьей улыбкой. — Давай, выкинь это из своей системы. Я беспомощно пожала плечами, все еще ухмыляясь. Он был таким необычным и интересным. — Теперь вернемся к делу, — продолжил Гибси, откидываясь на спинку стула. — Что ты хочешь увидеть сегодня вечером? — Сегодня вечером? — Клэр нахмурилась. — Мы идем в кино, — заявил он с дьявольской ухмылкой. — Кто это мы? — Джонни выпалил, напрягшись рядом со мной. Гибси обвел пальцем нас четверых. — А? — у меня отвисла челюсть. — Волчица тоже может прийти, — сказал он Клэр. — Если ты пообещаешь надеть на нее намордник. — Гибс, — сказал Джонни предупреждающим тоном, качая головой. — Давай, чувак, — возразил Гибси. — Ты можешь пропустить сеанс на одну ночь — мне нужен надежный водитель, пока мне не станет комфортно ездить одному. — Повернувшись, чтобы посмотреть на меня, он сказал: — Что скажешь, Малышка Шэннон? Я посмотрела на Клэр, которая смотрела на меня с таким же замешательством, а затем на Джонни, который выглядел так, будто испытывал какую-то физическую боль, прежде чем остановить взгляд на Гибси. Скажи «да», Шэннон. Иди с ними. Ты хочешь. Ты действительно, действительно хочешь. Но он убьет тебя. Ты ходячий труп, если он узнает. — Я не могу, — прохрипела я, покачав головой.