— Прости, — пробормотала я, заправляя волосы за ухо. — Я, наверное, просто наскучила тебе до полусна всем этим, — Нервно теребя свою косу, перевела взгляд с теперь уже незамерзающего ветрового стекла на него, прежде чем сказать: — Я бы сказала, что мы готовы ехать. Джонни не сделал ни малейшего движения, чтобы завести машину. Вместо этого он удивил меня, спросив: — А как насчет тебя? — А как насчет меня что? — ответила я, чувствуя себя немного нервной. — Ты опытный игрок? — он одарил меня ухмылкой, — Поскольку это явно происходит в вашей семье. — Ах, нет, — ответила я, покраснев. — Определенно нет. Я никогда не была хороша в этом. Но я люблю смотреть. Мне нравится физическая составляющая игры. Джонни кивнул, с безупречной вежливостью впитывая все, что я ему говорила, только для того, чтобы чертовски удивить меня вновь, произнеся: — Я думаю, тебе понравится регби. Мои брови поползли вверх от странного заявления. — Я думаю, ты хотел сказать, что я могу умереть, играя в регби, — поправила я, указывая на свое тело. — Если ты не заметил, я вроде как на маленькой стороне. Широкая улыбка расплылась по его лицу, на щеках появились ямочки. — Да, я заметил, — усмехнулся он. — Я имел в виду, что, думаю, тебе понравится смотреть регби. Если так нравится ГАА, тогда понравится и физическая сила регби. — Мне нравится, — напомнила я ему, — когда играет Ирландия. — Не то чтобы я имела хоть малейшее представление о том, что происходит, я пропустила объяснение правил. — А как насчет местных команд? Школьное регби? Провинциальные стороны? Ты когда-нибудь была на каких-либо играх до прошлой недели? Он сыпал вопросами быстрее, чем я успевала отвечать. Я попыталась ответить ему как можно лучше. — Нет, я не слежу ни за какой командой, кроме международной, и я никогда не была ни на каких других играх. Джонни снова кивнул, принимая все, что я говорила, как будто это было важно. — Я играю, — наконец сказал он. — За Томмен. Да, я знаю, — съязвила я. — Я видела тебя, и у меня все еще есть шишка на затылке, чтобы доказать это. Джонни поморщился. — Нет, — настаивал он странно серьезным тоном, — Я имею в виду, что я играю. — Это… хорошо? — я тупо уставилась на него в ответ. Он издал нетерпеливый смешок. — Ты понятия не имеешь, о чем я говорю, не так ли? — Нет, — я покачала головой. — Я, честно говоря, не знаю. Он долго обдумывал это, прежде чем кивнуть. — Мне это нравится. — Что тебе нравится? — То, что ты не знаешь, о чем я говорю, — ответил он без колебаний. — Это немного оскорбительно и очень освежает. — Э-э, ну, пожалуйста? — предположила я, не зная, что на это ответить. — Итак, регби — это твой конек, да? — Можно и так сказать, — Джонни ухмыльнулся. Я чувствовала, что мне здесь чего-то не хватает. — И ты хорош? Я думала, что он был хорош. Я думала, что он был лучшим в прошлую пятницу, но я не имела много информации об этом виде спорта. Его улыбка стала шире, глаза слегка прищурились, когда он повторил свои предыдущие слова: — Можно и так сказать. Ладно, я определенно что-то упустила. — Я буду смущена этим? — спросила я, ломая голову в поисках информации, которая могла бы мне помочь. У меня ее не было. Конечно, я знала, что он был капитаном школьной команды, и эти фотографы и репортеры преследовали его по пятам, но я подумала, что это связано с тем, что он был капитаном и лучшим игроком на поле в тот день. Тем не менее, я не могла избавиться от ощущения, что я что-то упускаю. — Если я проведу поиск в Интернете по тебе, я узнаю, что ты какой-то бог регби? Джонни откинул голову назад и рассмеялся. — Нет, — задумчиво произнес он. — Я не бог. — Так что там? — я надавила. С печальной улыбкой Джонни снова вернул тему ко мне, сказав: — Итак, ГАА — это твоя фишка, да? — Ну, у меня действительно нет особого выбора в этом вопросе, — ответила я, соглашаясь с его отвлечением, — У меня пять братьев и отец-фанатик ГАА, так что… — я позволяю своим словам затихнуть, слегка пожимая плечами. — Нет сестер? — Нет, — ответил я, — Есть только я и мальчики. — Как тебе это? Его вопрос сбил меня с толку, и мне потребовалось несколько мгновений, чтобы сформулировать ответ. — Хорошо, я думаю. Никто никогда не спрашивал меня об этом раньше. Даже мои родители. — Это создает напряженную домашнюю жизнь, — добавила я, чувствуя необходимость уточнить. — Иногда это становится немного сумасшедшим. — Держу пари. Переместив руку с руля на ногу, которую он поставил на пол, Джонни начал разглаживать своей большой рукой перед своих спортивных штанов, останавливаясь, чтобы размять бедро костяшками пальцев. Я была бы очень напугана этим ходом, если бы не тот факт, что он, казалось, делал это подсознательно, как будто успокаивал боль. — Вы близки? — спросил он, отвлекая меня от разглядывания. — Близки? — Я быстро заморгала. — С братьями? Он кивнул. Я на мгновение задумалась, прежде чем ответить. — Я близка с Джоуи — это тот, с которым мы разговаривали по телефону ранее. На Рождество ему исполнилось восемнадцать, так что он самый близкий мне по возрасту. Даррен живет не в Корке, а троим младшим всего одиннадцать, девять и три года, так что мы не очень близки. — Он хорошо к тебе относится? — Кто — Джоуи? Он кивнул. — Да, — я улыбнулась. — Он отличный брат. — Защитник? — Иногда, — я пожала плечами. Джонни задумчиво кивнул, прежде чем сказать: