Я склоняюсь, чтобы медленно, сладко поцеловать ее. Рот Бейли приоткрывается, и я не могу удержаться от того, чтобы не попробовать ее, мой язык уверенно прикасается к ее. – Мы уже можем уйти? Ты нужна мне, – бормочу я. – Пока нет. Но у меня есть идея, как провести время. – Озорной блеск в глазах Бейли неожиданен, как и то, насколько подскакивает температура моего тела. Когда ее рука опускается к пуговице на моих брюках, я судорожно вдыхаю. – А как же Лэндон? Ее взгляд скользит к спальне, затем уголок губ приподнимается в усмешке: – Уверена, он уже спит. И будет спать всю ночь. – Это точно… С озорной улыбкой Бейли опускается передо мной на колени, и в груди у меня все трепещет. – Тут? – спрашиваю я. Она смотрит так чувственно, что я не в силах сказать «нет». * * * Вернувшись домой, мы с Бейли тут же продолжаем с того места, на котором остановились. – Давай никогда не упоминать об этом, – говорю я, скользя губами вдоль ее шеи. Я все еще поверить не могу, что Лэндон прервал нас вот так… не говоря уже о том, как это было неловко. – Договорились, – она задыхается, вжимаясь грудью в мою грудь. Медленно опуская змейку ее платья, я помогаю ей снять его. Она такая сексуальная, что, клянусь, ноги слабеют. – Что я буду делать, когда начнется сезон? – спрашиваю я, восхищаясь изгибами, одна рука на ее талии, другая – прикасается к ее щеке. Она смотрит серьезно. – Не знаю. Что ты будешь делать? Думаю, она спрашивает, стану ли я ходить налево и не разобью ли ей сердце. Я сам себя прибью, если позволю случиться такому. Не говоря уже о том, что моя мама и Лолли, вероятно, пересекут всю страну, чтобы кастрировать меня. – Я буду скучать. – Я целую ее. – Постоянно. – Еще один поцелуй. Она отстраняется, все еще глядя на меня, взвешивая мои слова. –  Поверь мне. Я нагулялся, пока был моложе. Я знаю, чего хочу. И это ты. Бейли смягчается, теперь ее пальцы серьезно работают над пуговицами моих брюк. Когда она наконец освобождает меня от них, я, тяжелый, горячий и твердый, жажду ее. Отойдя к постели, она стягивает вниз по ногам крошечные черные трусики, снимает бюстгальтер, отбрасывая в сторону. Боже, она прекрасна. И она вся моя. – Ты всю ночь будешь стоять и пялиться или присоединишься ко мне? – спрашивает она, одаривая меня улыбкой. – Отсюда открывается чертовски хороший вид… на тебя в моей постели. Бейли нетерпеливо подзывает меня пальцем. Я скидываю брюки и боксеры одним не очень ловким движением, пока она хихикает. Но ровно перед тем как присоединиться к ней, я медлю. Я едва не забыл. – У меня есть кое-что для тебя. Она смотрит с любопытством. Схватив со стола свернутый лист, я вручаю его Бейли, опершейся уже на локоть, чтобы увидеть, чем же я занят. Ее губы двигаются, пока она читает про себя, а затем эти великолепные карие глаза смотрят на меня. – Ты сделал это? Для меня. Я киваю. Это справка о том, что у меня нет венерических заболеваний. – Очень предусмотрительно с твоей стороны. – Она сворачивает справку и отдает ее обратно. – И я говорю это и как врач, и как твоя девушка. Я смеюсь и присоединяюсь к ней на постели, притягивая ее в объятия. Бейли подходит мне так, словно была создана для меня. Ее колени – по обе стороны от моих бедер, грудью она трется о мою грудь. Я прижимаю большой палец к ее щеке, поглаживая и глядя на нее. – Никакого давления, тебе решать, хочешь ли ты все еще пользоваться этим. – Я киваю подбородком на огромную коробку презервативов, которую мы опустошали последние месяцы. Бейли не отводит взгляда. – Это очень тактичный подарок, – бормочет она. – Кажется, я знаю, как тебя отблагодарить. Пока мое сердце бешено колотится, она приподнимается на коленях, находя правильный угол, и соединяется со мной – погружаясь так медленно, что все мое тело дрожит. Ее ногти впиваются в мои плечи, когда она обхватывает меня, и тихий всхлип срывается с ее губ. Она двигается в медленном, дразнящем ритме, и мне вдруг становится трудно дышать. У меня вырывается низкий стон, мои руки крепче сжимают ее задницу, удерживая ее на месте. – Возможно, это была плохая идея. Она тут же переводит взгляд на меня. – Почему? – Я не знал, что будет так хорошо. Я сейчас опозорюсь. Она окидывает меня томным взглядом. – Ты никогда так раньше не делал? Я качаю головой, отвечая натянуто: – Впервые. И тут Бейли прижимается губами ко мне и целует меня до тех пор, пока я не забываю обо всем, потому что, проклятье, это и вправду настолько хорошо. После мы лежим в тепле и уюте, прижавшись друг к другу. Бейли использует мою грудь как подушку, я провожу пальцами вверх и вниз по ее позвоночнику, пока успокаивается мой пульс. Мои запонки лежат на комоде рядом с парой сережек Бейли. Что-то в этом заставляет меня улыбнуться. Может быть, потому что я так долго сопротивлялся идее быть кому-то «плюсом один». Но в реальности все намного лучше, чем мне когда-либо мечталось. Мне есть, кому позвонить, когда у меня будет тяжелая игра. Есть с кем смеяться и обниматься. Есть, с кем делить важные события. Я влюбляюсь сильно и быстро, и это, наверное, должно бы пугать меня, но пока не пугает. Иногда лучшее в жизни то, чего совсем не ждешь. И Бейли в моей жизни – совершенно точно лучшее. Эпилог Бейли Следующим летом Есть ли слово для теплого, трепещущего чувства в груди, когда ты находишься именно там, где должен? Потому что именно это я чувствую, когда Ашер поворачивает нашу арендованную машину на улицу Лолли. Звук океанских волн в отдалении так же мил и знаком, как любимая песня. Пусть даже я была всего раз на острове Коронадо, едва в поле зрения появляется светло-желтый пляжный дом, я чувствую себя дома. Все выглядит точно так, как в прошлом году: те же розовые ставни, хотя мне кажется, их подкрасили, те же фиолетовые цветы на клумбах перед домом и та же большая счастливая семья, готовая приветствовать нас. Но за один короткий год многое изменилось. Если конкретно – тот факт, что вместо того, чтобы приехать в Коронадо в качестве сиделки Ашера, я присоединилась к нему на первом дне рождения Ханны в качестве его девушки. – Вы как раз вовремя! – кричит Лолли, сложив ладони рупором, когда мы выходим из машины. – Чуть не пропустили пирог! – Я возьму сумки, – говорит Ашер, целуя меня в щеку и быстро шлепая по заднице, чего, надеюсь, его семья не заметила. – Иди обнимайся. Едва я делаю шаг на крыльцо, Тесс хватает меня и сжимает в объятиях, прежде чем передать Лолли, которая в свои восемьдесят шесть как-то умудряется приподнять меня от земли, крепко обняв. – Я так рада, что ты смогла выбраться, сладкая, – говорит она, благополучно опуская меня на землю. – Мы так по тебе скучали. – Эй, а как насчет меня? – спрашивает Ашер, с обиженным видом перекинув через плечо наши сумки. – Я что тут, просто носильщик?