– «Нельсон Грант и сыновья»? – Я не помню названия. – И что же вы ей сказали? – Я честно ответил, что заменить стекло не составит труда, но я не уверен, что имею право это делать, так как возникает вопрос о том, кто является владельцем часов. – Какова была ее реакция? – Она была порядком шокирована и сказала, что ее муж купил часы вполне законно в ювелирном магазине и что он полицейский. Она добавила, что ни за что не стала бы покупать краденые вещи, что это подорвало бы ее репутацию, она потеряла бы работу. Она была очень расстроена тем, что я мог заподозрить ее в этом. Я извинился и постарался успокоить ее. Сказал, что ожидаю дополнительной информации, и попросил позвонить мне через день или два, когда я буду знать об этом больше. Жерар наконец поднял глаза; в его взгляде сквозило сожаление по поводу этого телефонного разговора. – А потом вам позвонил врач. – Да, и сказал, что он продал часы. Жерар покачал головой при мысли, что зря поднял тревогу. – Вы не сообщили об этом миссис Гаррик? – Да, я позвонил ей. Она, конечно, сердилась, но с этим я ничего не мог поделать. Есть люди, которых не разжалобишь. Я торговец и очень хорошо это знаю. Босх кивнул. Все это, очевидно, ничего ему не давало. Указав на часы, он задал последний вопрос: – А почему они все еще у вас? Жерар взял часы в руки и задумчиво посмотрел на них. Босх при этом заметил желтый почтовый бланк, приклеенный к папке. Читая вверх ногами, Босх тем не менее легко разобрал фамилию – доктор Шуберт – и номер телефона с индексом триста десять, относящимся к территории Беверли-Хиллз. – Мы не договорились с ней об оплате ремонта, – ответил Жерар. – Я вставил новое стекло и попытался связаться с ней, но телефон, номер которого она прислала вместе с часами, был отключен. Я решил подождать, когда она сама позвонит, а затем, откровенно говоря, забыл об этих часах. У меня много другой работы. А оказывается, она умерла, ее убили. Босх вздохнул. Он знал, что после смерти жены Винсент Гаррик ликвидировал номер телефона, по которому менеджер пытался дозвониться до нее. – Очень печальная история, – сказал Жерар. – Да, – согласился Босх. Жерар положил часы на стол и робко спросил, словно боялся услышать положительный ответ: – Ее убили из-за часов? – Вряд ли, – ответил Босх. Менеджер снова взял часы и стал упаковывать их в мягкий чехол. В этот момент Босх заметил какую-то надпись на задней крышке корпуса. – Простите, можно взглянуть? – спросил он. Взяв протянутые ему часы, Босх перевернул их и прочитал надпись: «Винс и Лекси. Навсегда и на один день», а затем вернул часы Жерару. – Последний вопрос, и я не буду больше вам досаждать, – сказал он. – Да, пожалуйста. – Как вы думаете, почему она послала вам часы в мягком чехле, а не в шкатулке? Жерар пожал плечами и спросил: – А шкатулка была? – Да, в шкафу вместе с чеком магазина, где ее муж купил часы. Но она почему-то послала их просто так. Жерар опять пожал плечами. – Может быть, потому, что шкатулка слишком громоздкая, – предположил он. – Проще было отправить их в почтовом контейнере через «Федэкс». Наши клиенты довольно часто пересылают часы таким образом. Причины, конечно, могли быть какие угодно. Ответ на этот вопрос знала только Лекси Паркс, а она была мертва. – А как насчет цены? – спросил Босх. – Муж уплатил за них шесть тысяч долларов наличными. Это была выгодная сделка? Жерар нахмурился: – Наши часы пользуются спросом во всем мире и не падают в цене, а у некоторых марок она даже возрастает. Да, это была выгодная сделка, очень выгодная. При такой цене имело смысл заняться продажей этих часов. – Благодарю вас, мистер Жерар. 30 Босх возвращался в Лос-Анджелес. В стереодинамиках звучал тенор-саксофон Камаси Вашингтона, по сторонам пролетала выжженная солнцем пустыня, а Босх мысленно разбирал по винтикам расследуемое дело. Он очень любил эти моменты уединения, когда ничто не мешало сосредоточиться и думать. Он разделял свои мысли на три группы: то, что он знал, то, что предполагал, и то, что хотел знать. Последняя группа всегда была самой большой. На первый взгляд поездка в Лас-Вегас не прибавила к третьей группе никаких новых фактов о роли часов в убийстве Лекси Паркс. Часы нашлись, и объяснение, данное Бертраном Жераром, выглядело убедительно. Но Босх не был готов отбросить эту версию и продолжал рассматривать часы как звено в цепи расследуемых событий. Так, ему не давала покоя мысль о звонке Лекси Паркс в магазин «Нельсон Грант и сыновья» – просто потому, что Питер Нгуен говорил об этом уклончиво и неохотно. Гарри решил, что совершит еще один визит в магазин, чтобы побеседовать с обоими братьями. Надо было также встретиться с доктором Шубертом и сравнить его версию истории с часами с той, что поведал Жерар. Это была стратегия исчерпывающего учета и отбора данных, пробега по всем базам. Покинув Лас-Вегас и вновь оказавшись среди открытого пустынного пространства, Босх задумался об Александре Паркс. Она была общественным деятелем и занималась, помимо всего прочего, защитой прав потребителей в Западном Голливуде. Если бы вскрылось, что она носит краденые часы, она оказалась бы в очень трудном положении и могла бы даже потерять работу. Босх гадал, что она делала в интервале между звонком Жерара, предполагавшего кражу, и его повторным звонком, когда выяснилось, что тревога ложная. Босх знал, что она звонила в магазин «Нельсон Грант и сыновья». Но, может быть, кому-то еще? Мужу, подарившему ей эти часы? Босх решил, что надо еще раз просмотреть список телефонных разговоров Паркс в отчете о расследовании. Прежде чем отбросить версию с часами как необоснованную, надо было проделать определенную работу. Когда Босх проезжал через Примм, где перед въездом в Калифорнию предоставлялась последняя возможность отдаться азартной игре без ограничений, раздался телефонный звонок. На экране высветилась надпись: «Неизвестный абонент», что предполагало, скорее всего, сотрудника полиции. Босх принял вызов. – Гарри, скажи, что это неправда. – Кто это? – Тим Марсиа. Тут ходят слухи, что ты переметнулся во вражеский лагерь. Марсиа работал вместе с Босхом в отделе нераскрытых преступлений, где по-прежнему сражался не щадя сил, и если кому и нужно было объяснить все по-дружески, так это в первую очередь Тиму. – Это временно, – ответил Босх. – И дело ведет управление шерифа, а не УПЛА. – Хм, я думаю, для всех наших нет разницы. Меня-то это не волнует, особенно если ты работаешь там временно. – Спасибо на добром слове. А кто распространяет эти слухи? – Как я слышал, управление шерифа ведет проверку твоей благонадежности. Кто-то позвонил оттуда капитану, и тот с радостью ухватился за возможность обвинить тебя в предательстве. – Это меня не удивляет. Но повторяю, это временно. И еще могу добавить, что люди шерифа провалили это дело и арестовали невиновного. – Я тебя понял. Но будь осторожнее, братишка. – Постараюсь. Босх отключил соединение и вернулся к своим мыслям, но вскоре их прервал еще один звонок, опять же от неизвестного абонента. Мужской голос и впрямь показался ему незнакомым. – Это Ким. – Что нового, Ким? Он никак не мог вспомнить кого-нибудь из знакомых по фамилии Ким. – У меня есть номер телефона друга убитого парня. Босх догадался, что говорит со служителем «Райского уголка». – Замечательно, – сказал он. – Но я сейчас веду машину по автостраде и не могу его записать. Перезвоню при первой возможности. – Это будет стоить пятьдесят баксов, – сказал Ким. Босх вспомнил свое щедрое обещание заплатить парню за сведения о ком-нибудь из знакомых Джеймса Аллена. – Хорошо, с меня пятьдесят баксов.