— Как, черт побери, мы будем отсюда выбираться? — печально спросил Дрейк. Мейсон вытянулся на кровати, подоткнул подушки под спину и выпустил дым в потолок. Он улыбался, глядя на Дрейка спокойно и безмятежно. — Они решат, что мы играем в пятнашки в коридорах, — сказал Мейсон. — Примерно через полчаса, так и не найдя нас, они решат, что мы воспользовались или грузовым лифтом, или пошли пешком по лестнице, и в любом случае смылись. А пока… Мейсон замолчал, не закончив предложения. — Что пока? — спросил Дрейк. — Я прошлой ночью почти не спал, — сказал адвокат, в последний раз глубоко затянулся сигаретой и затушил ее в пепельнице. — Разбуди мне в шесть часов, если я до этого времени не проснусь. С этими словами он закрыл глаза. Детектив уставился на него с открытым от удивления ртом, затем пошел к дивану. — Ну ты и нахал! — воскликнул Дрейк. — Дай-ка мне одну подушку. Я не спал вообще. Глава 10 Перри Мейсон размашисто расписался на документе, который ему вручила Делла Стрит, потом нажал на кнопку звонка, и в его кабинет вошел один из помощников: — Вот все документы для habeas corpus от имени Питера Брунольда. Постарайся оформить все побыстрее. — Вы хотите вытащить Брунольда из тюрьмы? — уточнил помощник. — Его никто не выпустит, но я хочу заставить прокурора поторопиться — чтобы Брунольду официально предъявили обвинение в убийстве, — ответил Мейсон. — Вероятно, прямо сейчас они не хотят этого делать. Но поскольку это единственное обвинение, которое они могут выдвинуть против него, с помощью habeas corpus мы вынудим их это сделать. Помощник забрал документы и ушел, а Мейсон повернулся к Делле Стрит. — Ты просила Дрейка зайти? — Да. Сказала, чтобы шел прямо к тебе в кабинет. Он уже должен был появиться… А, вот и он. В матовой стеклянной части двери появился силуэт детектива. Делла Стрит пересекла кабинет и открыла дверь. Пол Дрейк вошел и улыбнулся Перри Мейсону. — Есть идеи? Что подсказывает твоя интуиция? — спросил детектив, усаживаясь в большое, удобное, обтянутое кожей кресло в своей обычной манере: боком, прижавшись спиной к одному из подлокотников и перекинув длинные ноги через второй. — Да. Хейзел Фенвик, — кратко ответил Мейсон. — И что с ней? — С ней случилось одно из трех: или ее похитил убийца, или с ней произошел несчастный случай, или она сама решила исчезнуть. Но убийца не видел ее лица, а если бы с ней произошел несчастный случай, то об этом бы уже знала полиция. Поэтому я думаю, что она просто сделала ноги. — Это если предположить, что она сказала правду о том, что видела в ночь убийства, — заметил детектив. — Она могла исчезнуть, потому что знает что-то про Дика Бассета, и он из-за этого может оказаться в неприятном положении. Мейсон кивнул в задумчивости: — В двери приемной Хартли Бассета имеется ромбовидная стеклянная вставка из стекла. Хейзел Фенвик ударили по голове, и она потеряла равновесие. Когда девушка попытлась встать с дивана, ее покачнуло, но она не рухнула на пол, а уперлась ладонями в это стекло, выставив руки перед собой. Вероятно, на нем осталось десять четких отпечатков пальцев. У девицы мог быть очень серьезный мотив для того, чтобы исчезнуть. Она может кого-то защищать или скрывать, что сделала в тот вечер, или в прошлом привлекалась и даже была осуждена за совершение какого-то преступления. Поэтому ей не хочется встречаться с полицией и отвечать на их вопросы. Она могла войти в кабинет, найти мертвого Хартли Бассета, забрать деньги у него из кармана, затем ударить себя по голове и притвориться, что потеряла сознание. Пол Дрейк согласно кивнул. — Она могла видеть, как убивает Дик Бассет, и смылась, чтобы не давать против него показаний. Она может быть мошенницей, иметь судимость. Давай рассмотрим все возможности. Отправляйся в дом Бассета, сними эти отпечатки пальцев со стеклянной вставки, сфотографируй их и посмотри, не удастся ли их идентифицировать. Дрейк опять кивнул. — Что-то еще? — спросил он. — Не сейчас, — ответил Мейсон. — Давай для начала выясним все, что только возможно про эту дамочку. Пол Дрейк направился к двери, ведущей в коридор, и, уже взявшись за ручку, повернулся к Мейсону и спросил шутливым тоном: — А не может быть так, что полицейские правы, и ты ее где-то прячешь, Перри? Мейсон улыбнулся в ответ. — Можешь заглянуть мне под письменный стол, Пол, — предложил он. Детектив выглядел озадаченным и явно сбитым с толку: — Если ты, сукин сын, морочишь мне голову и отправляешь на это задание просто, чтобы от меня отделаться, я больше никогда в жизни не буду тебе верить. Пол Дрейк закрыл за собой дверь, а Мейсон повернулся к Делле Стрит: — Пометь себе: нужно выяснить, как стеклянные глаза держатся в глазнице и насколько легко их вынуть оттуда. Делла Стрит быстро записала указание адвоката в блокноте, подняла глаза на Мейсона и спросила: — А что с твоими отпечатками пальцев на том револьвере? Мейсон усмехнулся: — Я думаю, что полиция тут кое-что упустила. Они взяли отпечатки пальцев у всех, кто находился в доме, но меня пропустили. — Гамильтон Бергер — хитрый и умный окружной прокурор? — задумчиво спросила секретарша. — Пока не знаю, — ответил Мейсон. — Еще слишком рано делать выводы. Это его первое дело об убийстве после назначения на должность. — Ты лично с ним знаком? — Я с ним только встречался. — Если он считает, что именно из-за тебя Хейзел Фенвик покинула юрисдикцию нашего суда, он возбудит против тебя дело? — Может. — А что ты можешь сделать в таком случае? — Просто сказать правду, но этого будет недостаточно. — Что ты имеешь в виду? — Если я скажу присяжным, причем любым на этой грешной земле, что увел из-под носа полиции ключевую свидетельницу по делу об убийстве, отправил ее в свою контору, чтобы точно выяснить, что ей известно, и получить от нее письменное заявление до того, как до нее доберется полиция, а затем попытаюсь объяснить, что она исчезла, и я не знаю, куда она делась, то для обычного человека, читающего газеты, это будет означать две вещи. Первое — я лжец; второе — ее заявление было ключевым по делу против моего клиента, и я ее где-то скрываю именно по этой причине. Делла Стрит сочувственно кивнула. В это мгновение в кабинете прозвенел звонок. Секретарша взглянула на Перри Мейсона. Он кивнул. Делла Стрит сняла трубку телефона. Слушая сообщение, она прищурилась, потом прикрыла микрофон ладонью: — Гамильтон Бергер, окружной прокурор, находится в приемной и хочет тебя видеть. — Он один? — уточнил Мейсон. Делла Стрит передала вопрос, затем кивнула. — Приглашай его, — велел адвокат. — И останься здесь. Записывай каждое произносимое слово. Может, он и не будет потом преднамеренно искажать мои слова, но в нашей ситуации очень многое может зависеть от того, есть у меня туз в рукаве или нет. Она кивнула и пошла к двери, ведущей в приемную. Мейсон встал, широко расставив ноги, и уперся кулаками в края письменного стола. Делла Стрит открыла дверь, впустив в кабинет Гамильтона Бергера, широкоплечего мужчину с толстой шеей и аккуратно подстриженными маленькими усиками. — Добрый день, Мейсон, — поздоровался он дружелюбным тоном. Перри Мейсон осторожно кивнул, указал на стул. — Присаживайтесь. Это официальный визит? — уточнил он. — Считаю его неофициальным, — ответил Бергер. Мейсон предложил ему сигарету. Бергер закурил и улыбнулся Делле Стрит, которая заняла место у дальнего края письменного стола. — Не нужно записывать то, что я собираюсь говорить, — заявил окружной прокурор. — Единственный способ быть уверенным в том, что мне не припишут того, что я не говорил, — это иметь запись того, что я на самом деле сказал. Окружной прокурор оценивающе посмотрел на Перри Мейсона, о чем-то раздумывая, а потом признался: — Мейсон, я собирал о вас информацию и получил кое-какие очень интересные сведения. — Меня это не удивляет.