— Да, сэр. — А до этого кем работали? Перри Мейсон встал с отведенного адвокату места. — Я знаю, что защите не следует выступать с многочисленными возражениями по техническим вопросам на предварительных слушаниях, — заговорил он. — Это считается неудачной тактикой. Гораздо лучшая тактика — дать окружному прокурору показать, что у него есть, позволив задавать все вопросы, которые он хочет. Я также знаю, что обычно окружной прокурор представляет только достаточное количество доказательств, чтобы обязать обвиняемых являться в суд, не давая защите никаких подсказок о том, как он собирается выстраивать обвинение. Однако я считаю, что это, возможно, не подходит в нашем случае. Поэтому я хочу спросить у Суда и окружного прокурора, имеет ли какое-то отношение к предмету разбирательства место работы свидетеля до того, как он был нанят Хартли Бассетом? — Я думаю, что может иметь, — ответил Бергер. — В таком случае у меня нет возражений, — объявил Мейсон с улыбкой. — Отвечайте на вопрос, — приказал судья Винтерс. — Я был детективом. — Частным детективом? — уточнил Бергер. — Нет, сэр. Я работал на правительство США, служил в разведке. После этого я перешел в муниципальное отделение полиции, в детективное бюро при этом отделении. Но там я проработал всего несколько дней, потому что ко мне обратился мистер Бассет и предложил работать у него шофером. Перри Мейсон откинулся на спинку стула, перевел взгляд на лицо Брунольда, затем на Сильвию Бассет. Лицо Брунольда ничего не выражало, а у Сильвии Бассет глаза округлились от удивления. — Во время работы шофером на Хартли Бассета выполняли ли вы еще какие-то обязанности, кроме вождения автомобиля? — спросил Бергер. — Мы полагаем, что этот человек был нанят, чтобы шпионить за женой Хартли Бассета, — заявил Перри Мейсон с иронией в голосе. — Более того, он пытался снискать расположение и втереться в доверие к своему нанимателю, сообщая о фактах, на основании которых эта слежка могла показаться необходимой. Бергер вскочил на ноги. — Ваша честь! — воскликнул он. — Я возражаю против подобной тактики со стороны защиты. Адвокат пытается дискредитировать показания свидетеля оскорбительными намеками. Он говорит о том, что нельзя доказать. — Почему нет? — спросил Перри Мейсон. — Потому что у вас нет фактов. Этот человек — уважаемый сыщик и… — Все они одинаковые, — перебил Мейсон. — Господа! — судья Винтерс ударил молоточком по столу. — Я больше не допущу подобных дискуссий. Вы, мистер Мейсон, в дальнейшем должны воздерживаться от подобных замечаний. Ограничьтесь возражениями, обращенными к Суду, и перекрестным допросом свидетелей, при условии, если будете использовать свое право представлять эти возражения должным образом и уважительно. Перри Мейсон кивнул, слегка улыбнулся развалившись в кресле: — Ваша честь, прошу прощения. — Продолжайте, мистер Бергер, — велел судья Винтерс. Бергер сделал глубокий вдох — казалось, что ему приходится прилагать усилия, чтобы взять себя в руки. — Просто ответьте на вопрос, мистер Овертон, — сказал он. — Какие у вас были еще обязанности? — Я был нанят мистером Бассетом, чтобы сообщать ему о том, что творится у него в доме. — Что именно его интересовало? — Он сказал, что хочет, чтобы я стал его «постом перехвата»[20]. — «Пост перехвата» — это выражение, которое использовал сам мистер Бассет? — Да. — Так, теперь переходим к предварительным обоснованиям обвинения. Когда вы в последний раз видели Хартли Бассета? — Четырнадцатого числа. — Он был жив? — Жив, когда я в первый раз видел его в тот день. — А когда в последний раз видели его в тот день? — Тогда был мертв. — Где он находился? — Лежал на полу в своем кабинете, рядом с его головой находилось сложенное одеяло, руки у него были вытянуты, рядом с левой рукой валялся револьвер Кольт 38-го калибра, модели Police Positive, а револьвер системы Смита-Вессона 38-го калибра валялся рядом с правой рукой, спрятанный под одеялом. — Мистер Бассет был мертв? — Да, сэр. — Вы лично убедились, что он мертв? — Да, сэр. — Кто присутствовал в кабинете, когда вы увидели труп мистера Бассета? — Сержант Холкомб из отдела по раскрытию убийств, два детектива, фамилий которых я не знаю, и криминалист из отдела по раскрытию убийств. Кажется, его фамилия Шеарер. — Вы что-то заметили в левой руке трупа? — Да, сэр. — Что это было? — Стеклянный глаз. — Был ли этот стеклянный глаз каким-то образом помечен в вашем присутствии кем-то из упомянутых вами мужчин для дальнейшей идентификации? — Да, сэр. — Кто его пометил? — Мистер Шеарер. — Каким образом он его пометил? — Чем-то черным — чернилами или нитратом серебра, или я не знаю чем на внутренней поверхности глаза. — Вы узнаете этот глаз, если еще раз увидите? — Да, сэр. Бергер достал запечатанный конверт, продемонстрировал участникам процесса, потом неторопливо разрезал конверт у них на глазах, достал стеклянный глаз и вручил Овертону. — Это тот глаз? — Да, сэр. — Видели ли вы этот глаз раньше? — спросил Бергер. Овертон решительно кивнул. — Да, сэр, я его видел, — подтвердил он. — Где? — У мистера Бассета. Перри Мейсон склонился вперед и прищурился. Он был задумчив и сосредоточен. Бергер посмотрел на него с видом победителя. — Вы имеете в виду, что видели этот глаз у мистера Бассета до убийства? — Да, сэр. — Задолго до убийства? — Примерно за сутки. — Вы тогда впервые видели этот стеклянный глаз? — спросил Бергер, медленно произнося слова и делая ударение на каждом для того, чтобы произвести как можно большее впечатление на участников процесса. — Нет, сэр, — ответил Овертон.