Трэгг кивнул. — А кто изображен на этой фотографии? — осторожно спросил Мейсон. — Я ее знаю? — Мы не можем сказать, — ответил Джаффрей. — Так, может, я смогу? — Вы не сообщили нам, что за женщина находилась вместе с вами в номере, — заметил Джаффрей. — Я не знаю. — Она представилась Дикси Дайтон, не так ли? Мейсон уже собрался ответить, но передумал. — Через минуту мы снова займемся вами, — объявил Джаффрей. — У нас приготовлена парочка тузов в запасе… Не обманывайте себя, Мейсон: это не обычное дело об убийстве. Оно ведет к другому убийству — убийству полицейского. Эта Дикси Дайтон хорошо засветилась. Я не стал бы иметь с ней никаких дел на вашем месте. Она связана с Томом Седжвиком, который, как мы можем судить, нажимал курок, выпуская пули в Боба Кларемонта. Конечно, мы не имеем права советовать адвокату, каких клиентов выбирать, но обработать частного детектива мы можем, если потребуется, — а тут нам как раз потребовалось. — Как мне кажется, лейтенант Трэгг слышал мое мнение насчет подобного положения вещей — я не собираюсь подставлять свою шею, выгораживая убийцу полицейского. — От вас можно ждать чего угодно, — пробурчал Джаффрей. — Но откуда вам знать, кто виновен? Вы же пока не получили признания, — заметил Мейсон. — Я знаю, — ответил Джаффрей. — Это все ваша адвокатская чушь. Пустые слова. Человек считается невиновным, пока ему не вынесен приговор. Каждый гражданин имеет право на рассмотрение дела судом присяжных и на адвоката, услугами которого он может воспользоваться. Вы не станете представлять виновного. О нет, только не вы! Закон признает ваших клиентов невиновными, пока вы не закончили защиту или пока… Его перебил лейтенант Трэгг, в голосе которого явно звучало раздражение: — Давайте, сержант, ограничим нашу беседу расследованием, если вы не против. Понимаете, мне нужно, чтобы стенографист мог поклясться в дальнейшем, что он записал каждое слово, произнесенное в этой комнате, и к тому же мне не хотелось бы, чтобы протокол получился слишком длинным. — И чтобы сержант Джаффрей предстал отрицательным героем, — улыбаясь, добавил Мейсон. — И вы, и я прекрасно понимаем, Мейсон, — продолжал Трэгг, — что если вам удастся заманить его в ловушку, то он скажет что-то, что не следовало бы, вы заставите нас представить в суде этот протокол и устроите ему веселенькую жизнь во время процесса. — У вас сложилось обо мне превратное мнение, — с подчеркнутой вежливостью заметил Мейсон. — Конечно, — с сарказмом произнес сержант Джаффрей. Дверь открыл полицейский в форме. В комнату вошел худой, бледный ночной портье, которого Мейсон видел за стойкой, когда только появился в гостинице. Портье явно чувствовал себя неуютно в присутствии полицейских. — Здесь нечего бояться, Фрэнк, — обратился к нему сержант Джаффрей. — В этом деле ты лично не замешан. Это не облава нашего отдела. Расследованием занимается другой отдел — по расследованию убийств, и нам хотелось бы, чтобы ты оказал содействие. Портье кивнул. — С тобой все будет в порядке. Ты должен это понимать. Я лично прослежу. На тебя никто не собирается оказывать давление. Это лейтенант Трэгг из отдела по расследованию убийств, он просит тебя посмотреть на фотографию. Я объяснил ему, что у тебя феноменальная память на лица. Если ты хоть один раз видел человека, ты его узнаешь, и ты практически никогда не забываешь имен. Хокси слегка улыбнулся. — Стараюсь хорошо работать, — сказал он. — Я считаю, что часть обязанностей портье в гостинице — это называть постояльцев по имени, если они хотят, чтобы их так называли. — Да, — ухмыльнулся сержант Джаффрей. — Тебе требуется только запомнить имя Джон Смит, и ты уже знаешь, как обращаться к девяти из десяти человек, остановившихся в этой гостинице. — Простите, господин сержант, но мы стараемся держать приличное заведение. С последнего раза… и, в общем-то, это была не наша вина. — О, я в курсе, в курсе. Я просто пошутил. Не обращай внимания. А теперь, Фрэнк, взгляни вот на эту фотографию. Лейтенант Трэгг протянул ему снимок. — Вы ее видели? — спросил Трэгг. — Она сняла восемьсот пятнадцатый номер. — Вы сами оформляли документы? — Номер для нее снимал мужчина. Он сказал, что приезжает жена его брата — миссис Мэдисон Керби. — Но именно она занимала восемьсот пятнадцатый? — Да, она. Я помню, как вручал ей ключ. — Сомнений быть не может? — Абсолютно никаких. Лейтенант Трэгг победно кивнул. — А теперь, пожалуйста, вы взгляните на фотографию, мисс Хамлин, — обратился он к сотруднице Дрейка. — Мы практически удостоверились, что это та женщина, но нам хотелось бы, чтобы и вы ее опознали. — Конечно, существует много различных способов идентификации, — заметил Мейсон. — Совокупность… — Хватит, — перебил его Трэгг. — Нам не требуются комментарии зрителей… Мисс Хамлин, пожалуйста, посмотрите на фотографию. Я не хочу, чтобы на вас оказывали влияние чьи-то слова. Я просто прошу вас сказать, эту ли женщину вы видели покидающей семьсот двадцать первый номер, достающей ключ из сумочки и заходящей в восемьсот пятнадцатый? Минерва Хамлин взяла фотографию в руки, внимательно ее изучила и нахмурилась. — Я, конечно… — Не забывайте, — перебил ее сержант Джаффрей, — что очень часто человек на снимке выглядит несколько по-иному, чем в жизни. Внимательно посмотрите на лицо. Не торопитесь. Это очень важно. Для всех. Не говорите немедленно ни «да», ни «нет». Мы не хотим, чтобы вы утверждали, что это и есть та женщина, если это не она, и мы, естественно, не хотим, чтобы вы нас обманывали или делали что-то, о чем пожалеете в дальнейшем. — Я думаю… я… я думаю, это она. — Еще посмотрите. Очень внимательно, — предложил сержант Джаффрей. — Я уже достаточно посмотрела. Я думаю, что это та женщина. — Это не самый лучший способ идентификации, — заметил Трэгг. — Вы можете опознать ее с большей уверенностью? — Я сказала вам, что думаю, что это та женщина. — Обычно вы не ошибаетесь, не так ли? Вы представляетесь мне знающей свое дело женщиной. — Пытаюсь не совершать ошибок. — Вы обычно уверены в том, что говорите? — Да. — Хорошо, — сказал сержант Джаффрей. — Так это та женщина или нет? — Я думаю… — начала Минерва Хамлин и увидела улыбку на лице сержанта. — Продолжайте, — подбодрил лейтенант Трэгг. — Это та женщина. — А теперь можно мне взглянуть на фотографию? — спросил Мейсон. — Вы понимаете, что у меня было больше возможностей рассмотреть женщину, находившуюся в семьсот двадцать первом номере, чем у кого-либо еще. Мисс Хамлин удалось только бегло взглянуть на нее, когда… — А что за женщина находилась с вами в семьсот двадцать первом номере? — обратился к Мейсону лейтенант Трэгг. — Я не знаю, — ответил адвокат. Сержант Джаффрей повернулся к Минерве Хамлин. — Напишите вашу фамилию на обороте фотографии, — попросил он. — И поставьте дату, — добавил Трэгг. Минерва Хамлин выполнила просьбу. После этого лейтенант Трэгг передал фотографию Фрэнку Хокси. — Теперь вы напишите свою фамилию. Хокси тоже выполнил просьбу. — И поставьте дату, — добавил Джаффрей. — Если вы позволите мне взглянуть на нее, лейтенант… — снова заговорил Мейсон. Сержант Джаффрей встал с кресла. — Послушайте, Мейсон, вы пользуетесь определенной неприкосновенностью как адвокат. Закон дает вам лазейку. Вы можете выкрутиться и не давать нам информацию, заявляя, что она является конфиденциальным сообщением клиента адвокату. Мы не имеем права на вас давить. Я просто спрашиваю вас, находилась ли с вами в комнате Дикси Дайтон и говорила ли она вам, что Моррис Албург собирается убить Джорджа Файетта?