— Нет. — Не могли бы вы его описать более детально? — На вид ему лет шестьдесят или около того. Мне показалось, что он как-то неуверенно двигался. Он… был как пьяный. Я вначале подумал, что он пьян, но спиртным от него не пахло. Может, он находился под действием наркотиков. Не то что он ощупью пробирался, а… Ну, я просто обратил внимание на то, как он шел, на то, как смотрел. Во всем была неуверенность. — Высокий? — Нет, невысокий, плотного телосложения… Ну, человек лет шестидесяти. Я не очень хорошо его запомнил. Я решил, что это отец пассажирки. — Так, теперь вернемся к опознанию. Вам показали обвиняемую в ряду других женщин? — Нет, она была одна. Ее привела надзирательница. — Мистер Бергер показал ее вам? — Отвечайте только «да» или «нет», — вставил Бергер. — Нет. — Это сделали полицейские? — Не совсем так. — Что вы имеете в виду? — Полицейские сказали мне, что я должен опознать одну женщину, которая у них находится. Меня отвезли в тюрьму. Там в кабинете, куда меня привели, кроме надзирательницы, находилась только одна женщина. — Вот-вот! — воскликнул Мейсон. — А не сказали ли они вам при этом, что, вне всякого сомнения, это и есть та женщина, которую вы доставили в Бейкерсфилд? От вас требуется только ее опознать и не напортачить с показаниями, когда вам будут задавать вопросы в суде? — Да, что-то в этом роде. Они мне сказали, чтобы я не пугался и держался как можно увереннее, иначе какой-нибудь ловкий и хитрый адвокат вытянет из меня все жилы, когда я окажусь в месте для дачи свидетельских показаний. — И вы сказали, что вы уверены? — Нет, не сказал. Я не был уверен. Я сказал: мне кажется, что это она. На самом деле я почувствовал, что абсолютно уверен, только на следующий день. — И полиция все это время проводила с вами беседы? — Да. — У меня все, — объявил Мейсон. — У меня тоже больше нет вопросов, — сказал Бергер. — Вызываю следующего свидетеля. Следующим свидетелем оказался водитель такси из Бейкерсфилда, который вез женщину в шляпке с густой вуалью из аэропорта к автобусному вокзалу, куда приходят автобусы «Грейхаунд». Однако он заявил, что не может ее опознать, так как ее лицо было скрыто густой вуалью. Он не видел ее лица и не обратил внимания на то, во что она была одета. Он знает только, что это была женщина ростом примерно пять футов и три дюйма, может, три с половиной, весом около ста двадцати или ста двадцати пяти фунтов. — Вы слышали голос обвиняемой, Миртл Ингрэм-Фарго? — спросил Гамильтон Бергер. — Да, сэр. — Вам не показалось, что голос миссис Фарго, обвиняемой по этому делу, чем-то отличается от голоса женщины, которую вы доставили на автобусный вокзал в Бейкерсфилде? — Нет, сэр. — Вы не заметили никаких различий? — Нет, сэр. — Вы можете проводить перекрестный допрос, — сказал Бергер Мейсону. — Вам не показалось, что их голоса несхожи? — Нет, сэр. — Можете перечислить, чем они похожи? — Ну, их голоса звучат примерно одинаково. — Но по голосу вы не можете опознать обвиняемую как женщину, которую вы везли на автобусный вокзал? — С абсолютной уверенностью не могу. — По голосу вы вообще не можете ее опознать? — Ну… как я уже сказал, я не заметил никаких конкретных различий между их голосами. Я не могу об этом говорить под присягой. — Другими словами, вы тоже имели беседу с Гамильтоном Бергером, не так ли? — спросил Мейсон. — Я рассказал ему все, что знаю. — И он спросил вас, можете ли вы опознать обвиняемую по голосу? А вы ответили, что не сможете, не так ли? — Да, все так. — И тогда он вам сказал: «Я собираюсь вызвать вас в качестве свидетеля и спросить, есть ли какие-то особые различия в голосах женщин, а вы должны ответить, что не заметили никаких различий». Так было дело? — Я… я точно не помню. — Но именно Гамильтон Бергер посоветовал вам сказать, что вы не заметили никаких различий? — Да. — У меня все, — объявил Мейсон. — У меня тоже все, — сказал Гамильтон Бергер. — Моя следующая свидетельница — миссис Ньютон Мейнард, и я надеюсь, мистер Мейсон, что, проводя перекрестный допрос, вы будете допрашивать и ее также подробно. — Прекратите! — вмешался судья. — Я не допущу никаких подобных комментариев ни от одной из сторон. Мейсон только улыбнулся, глядя на перекошенное злобой лицо Гамильтона Бергера. Когда миссис Мейнард прошла вперед, все обратили внимание на то, что она получила какую-то травму. Ее правый глаз был туго забинтован. Она подняла правую руку, приняла присягу, потом поудобнее устроилась в месте для дачи свидетельских показаний. Гамильтон Бергер задал ей несколько предварительных вопросов, потом осведомился: — Где вы находились двадцать второго сентября этого года? — Утром я находилась в Лос-Анджелесе, а вечером уже в Сакраменто. Была в двух местах в тот день. — Как вы попали из Лос-Анджелеса в Сакраменто, миссис Мейнард? — Автобусом «Пасифик Грейхаунд». — Вы можете сказать, в каком часу вы выехали из Лос-Анджелеса? — Да, сэр. Я выехала из Лос-Анджелеса в восемь сорок пять. — В какое время вы прибыли в Сакраменто? — Примерно в десять минут одиннадцатого вечера. Должны были прибыть в Сакраменто в пять минут одиннадцатого, но автобус опоздал на пять минут. — Разговаривали ли вы двадцать второго сентября с обвиняемой по этому делу, Миртл Ингрэм-Фарго? — Да, сэр. — Когда вы увидели ее в первый раз? — В первый раз я увидела ее, когда она вышла из такси в Бейкерсфилде. — До этого вы ее не видели? — Нет, сэр. — Вы находились в автобусе, пока он шел из Лос-Анджелеса в Бейкерсфилд? — Да, сэр. — Находилась ли обвиняемая в автобусе на этом отрезке пути? — Нет, ее в автобусе не было!