В эту минуту в комнату рысцой вбежал Гроувер с безумной ухмылкой на лице. Один глаз у него был подбит, и все лицо расцарапано — кажется, ему неплохо досталось. — Охотницы поселились в восьмой домик! — Охотницы, говоришь? — нахмурился Хирон. — Вижу, нам есть о чем поговорить. — Он быстро взглянул на Нико. — Гроувер, может, ты отведешь нашего юного друга в учебный класс и покажешь ему установочный фильм? — Но… о да, конечно. Да, сэр. — Установочный фильм? — спросил Нико. — А какой он категории, Р или PG?[7] Потому что Бьянка, она ух какая строгая… — РG-тринадцать, — ответил Гроувер. — Блеск! — Довольный Нико направился вслед за Гроувером. — А теперь, — обратился Хирон ко мне и Талии, — может, вы оба сядете и расскажете мне все от начала до конца? Когда мы закончили наш рассказ, Хирон повернулся к мистеру Д. — Нам следует немедленно начать поиски Аннабет. — Пойду я, — одновременно сказали мы с Талией. — Ни в коем случае! — фыркнул мистер Д. Мы с Талией стали наперебой возражать, но мистер Д. поднял руку. В глазах у него появился тот самый сердитый красноватый огонек, который означал, что, если мы не заткнемся, случится нечто ужасное и сверхъестественное. — Судя по тому, что вы рассказали мне, — произнес мистер Д., — мы пустились в весьма неподобающую эскападу. Не говоря уже о прискорбной потере в лице Энни Белл… — Аннабет, — резко оборвал я его. Она приезжала в лагерь с семи лет, а мистер Д. все еще делал вид, что не помнит, как ее зовут. — Да-да, — сказал он, — и вместо нее ты приволок еще одного противного мальчишку. Поэтому не вижу никакого смысла и далее рисковать полукровками, посылая их на разные нелепые поиски. К тому же более чем вероятно, что эта Энни погибла. Мне захотелось придушить мистера Д. Было несправедливо со стороны Зевса посылать его сюда на сто лет в качестве директора, чтобы этот пьянчужка тут протрезвел. Предполагалось, что это будет наказанием за плохое поведение мистера Д. на Олимпе, но в конце концов это обернулось наказанием для всех нас. — Возможно, Аннабет еще жива, — сказал Хирон. Ручаюсь, что оптимистические нотки в голосе дались ему нелегко. Ведь он воспитывал Аннабет на протяжении всех лет, когда она проводила целый год в лагере, до ее второй попытки наладить жизнь с отцом и мачехой. — У нее ясная голова. Даже если… даже если она в руках наших врагов, то постарается выиграть время. Может даже притвориться, что готова действовать с ними заодно. — Верно, — поддержала Талия, — Луке она нужна живой. — В таком случае, — заявил мистер Д., — боюсь, ей придется проявить все свои недюжинные способности, чтобы выкарабкаться самой. Я встал из-за стола. — Перси. — В голосе Хирона явно прозвучало предостережение. В глубине души я понимал, что мистер Д. не из тех, с кем стоит связываться. Даже если ты импульсивный молодой человек с диагнозом об отклонениях в развитии, поблажки от него не дождешься. Но я настолько разозлился, что мне уже было все равно. — Вы только радуетесь, когда кто-то из лагеря пропадает! — заявил я. — Вам, наверное, хотелось бы, чтоб мы все исчезли! — Ну и чего ты добиваешься? — Мистер Д. подавил зевок. — Да! — прорычал я. — То, что вас послали сюда в наказание, еще не значит, что можно корчить из себя ленивого придурка! Это и ваша цивилизация тоже. Может, попытаетесь хоть немного помочь?! На несколько секунд в гостиной воцарилась тишина. Слышно было только, как потрескивают дрова в камине. Отражения язычков пламени зло заплясали в глазах мистера Д. Он уже открыл рот, чтобы произнести что-то — возможно, проклятие, не оставившее бы от меня и мокрого места, — но тут в комнату ворвался Нико, а за ним вошел Гроувер. — ВОТ ЭТО КРУТО! — громко завопил Нико, протягивая руки к Хирону. — Так вы… вы кентавр?! Хирон напряженно улыбнулся. — Да, мистер ди Анджело, если угодно. Хотя при первой встрече предпочитаю оставаться в человеческом обличье в этой инвалидной коляске. — А вы, ух ты! — Он с восторгом посмотрел на мистера Д. — Вы тот парень-пьяница? Мистер Д. оторвал взгляд от меня и с отвращением уставился на Нико. — Парень-пьяница? — Дионис, верно? Ух ты! У меня есть ваша фигурка. — Моя фигурка? — В моей игре «Мифы и магия». И на голографической карточке тоже! И даже если с вашей картой на руках можно набрать всего очков пятьсот и среди богов все считают вас самой слабой картой, вы мне ужасно нравитесь! — А-а. — Мистер Д., кажется, растерялся, что, вероятно, и спасло мне жизнь. — Что ж… я польщен. — Перси, — скороговоркой произнес Хирон, — отправляйтесь вместе с Талией в домики. Сообщите всем обитателям лагеря, что завтра вечером мы будем играть в захват флага. — Захват флага? — переспросил я. — Но у нас недостаточно… — Это традиция, — ответил Хирон, — товарищеская встреча всякий раз, когда у нас в гостях охотницы. — Да, — пробормотала Талия, — конечно… товарищеская. Хирон дернул головой в сторону мистера Д., который по-прежнему, нахмурясь, выслушивал от Нико, сколько защитных очков имеют боги в его игре. — Давайте сматывайтесь, — велел Хирон. — И то правда, — сказала Талия. — Пошли, Перси. Она вытолкала меня из Большого дома, прежде чем Дионис вспомнил, что собирался стереть меня в порошок. — Ты уже восстановил против себя Ареса, — напомнила Талия, когда мы устало плелись к домикам. — Хочешь нажить еще одного бессмертного врага? Она была права. В свое первое лето в лагере я вступил в схватку с Аресом, и теперь он и все его дети жаждали моей смерти. — Прости. Просто не сдержался. Это так несправедливо! Талия остановилась возле оружейной мастерской и устремила взгляд через долину, на верхушку Холма полукровок. Ее сосна была там, на нижней ветви блестело Золотое руно. Волшебное дерево все еще охраняло границы лагеря, но дух Талии больше не придавал ему мощи. — В жизни все несправедливо, Перси, — пробормотала Талия. — Иногда мне хочется… Она замолчала, но тон у нее был такой печальный, что мне стало ее жалко. С нечесаными черными волосами, в черной одежде панка и старом шерстяном пальто она походила на большого ворона, совершенно неуместного в ландшафте, где преобладало белое. — Мы вернем Аннабет, — пообещал я. — Только пока не знаю как. — Сначала я узнала, что пропал Лука, — сказала она. — Теперь Аннабет… — Не думай так. — Ты прав. — Талия выпрямилась. — Мы найдем способ. На баскетбольной площадке несколько охотниц бросали мяч в корзину из-под кольца. Одна из них о чем-то поспорила с парнем из домика Ареса. Отпрыск Ареса взялся за рукоять меча, а у охотницы сделался такой вид, будто она в любой момент может сменить баскетбольный мяч на лук. — Я это улажу, — сказала Талия. — А ты походи по домикам. Скажи всем, что на завтра намечается взятие флага. — Договорились. Ты будешь капитаном. — Нет-нет, — отказалась она. — Ты в лагере дольше. Тебе и быть капитаном. — Мы можем быть, ну… сокапитанами. Похоже, эта мысль понравилась ей меньше, чем мне, но она кивнула. Когда она уже направилась к площадке, я окликнул ее: — Эй, Талия! — Что? — Прости за то, что случилось в Уэстовере. Мне надо было все-таки дождаться вас. — Все в порядке, Перси. Я, вероятно, поступила бы так же. — Талия переминалась с ноги на ногу, словно не в силах решить, стоит ли продолжать эту тему. — Помнишь, ты спросил насчет моей мамы? Я… ну… одернула тебя, что ли. Просто… Я вернулась, чтобы найти ее через семь лет, но выяснилось, что она умерла в Лос-Анджелесе. Она, в общем… сильно пила и явно была не в форме, когда вела машину поздно ночью пару лет назад и… — Талия часто заморгала. — Мне очень жаль.