Племянница встретилась с ней взглядом; на ее лице мелькнуло раздражение. – Ты точно папина родственница. Он ответил то же самое… – Она изучающе посмотрела на тетю. – У тебя есть дети? Ты замужем? – Нет. Нет. – Как ты попала в ФБР? – Кейли наклонила голову. Роуз делала точно так же, когда внимательно слушала. – Я подала заявку через несколько лет после окончания колледжа, – ответила Килпатрик-старшая. – Изучала уголовные процессы – думала, стану криминалистом. Потом меня заинтересовала служба в ФБР. Кейли кивнула. Ее брови по-прежнему были сдвинуты. Мерси понимала, что девочка запоминает каждое ее слово, и ощущала груз ответственности: она давала племяннице советы, как жить. – Занимайся тем, что любишь, – посоветовала Мерси. До этого напряженная, племянница расслабилась. – Я люблю еду, – произнесла она мечтательно, уставившись куда-то вдаль. – Обожаю готовить, а особенно печь. На мне вся выпечка в кофейне. С радостью занималась бы этим все дни напролет. – Кейли выпрямилась. – Но не хочу делать это в Иглс-Нест. Хочу там, где много народа и захватывающая атмосфера. А здесь я постоянно вижу одних и тех же людей. – Конечно, чтобы осуществить твою мечту, высшее образование необязательно, но я все равно советую сначала получить диплом. Колледж даст шанс расширить кругозор и узнать больше о мире вокруг. А после колледжа ты уже уверенно определишься, куда двигаться дальше. – Но как у тебя получилось? Как ты потянула все эти расходы? В памяти Мерси вспыхивали и исчезали сцены из ее студенческой жизни – напоминания о том, насколько скудны были ее ресурсы. – С деньгами было туго, но я привычная. Что для меня оказалось в новинку – так это жить в быстром темпе. Я научилась задавать вопросы, искать ответы и усмирять свою гордость. Я знала, что если хочу чего-то добиться, то должна сама создать для этого условия. Никто не собирался ничего преподносить мне на блюдечке… Приходилось идти и брать самой. До колледжа я работала на трех работах, жила в одной комнате с тремя соседками и питалась лапшой быстрого приготовления. Часто посещала финансового консультанта и постоянно искала способы получить максимальную отдачу с каждого доллара. Для меня определенно открылся новый мир. Это не Иглс-Нест. Кейли кивнула. – Все советуют мне сосредоточиться на том, чтобы быть готовой к грядущим событиям, но они имеют в виду тупо торчать в Иглс-Нест, ожидая, пока не рухнет власть. – Девочка сморщила нос. – Подозреваю, мой отец сомневается, что это когда-нибудь произойдет. – Как это? Племянница пожала плечами: – Хоть он и проповедует мне, как идеален Иглс-Нест, но больше не ходит помогать дедушке, как раньше. Примерно год назад они сильно поссорились – не знаю, почему. Но с тех пор он почти не контачит с дедушкиным кружком. Я заметила, что он не отвечает на звонки и не ходит на собрания. – Но, полагаю, он по-прежнему навещает своих друзей? На языке у Мерси вертелась куча вопросов, но она сдерживалась. Ей не хотелось втягивать Кейли в свой конфликт с остальными родственниками. Пока что удалось добиться немалого прогресса в отношениях с сестрами и одним братом, однако Мерси понимала, что спешить не стоит. Даже несмотря на то, что Кейли сама сделала первый шаг, постучав в ее дверь. – Некоторых – да. Но в последнее время отец стал вспыльчивым. Я слышала, как он велел Дэвиду Агирре катиться к черту. – Священнику? – Да. Папе он никогда не нравился. Отец говорил, что Агирре лжец и не имеет права проповедовать другим. В этом мы с Леви сходимся. – Мне кажется, Дэвид всегда больше дружил с Оуэном, чем с твоим отцом, – заметила Мерси. – По крайней мере, раньше было так. – И теперь тоже. Дэвид входит в дедушкин кружок, – добавила племянница. Килпатрик-старшая кивнула. Ее отец всегда окружал себя людьми, которые, как он считал, поддержат его в туманном будущем. Мерси задумалась, вошел ли Дэвид в тот узкий круг по настоянию Оуэна. Он вообще умел хоть что-нибудь, кроме как молиться? Имел строительные навыки? Скотоводческие? Садоводческие? Возможно, ее отец решил, что один из слуг Божьих на его стороне не помешает. В этом месте Мерси, конечно, удержалась и не стала фыркать вслух. – Я не думаю, что общество готово развалиться, – тихо сказала Кейли. – Почему моя жизнь должна вращаться вокруг подготовки к чему-то, чего, я считаю, никогда не случится? – Она умоляюще посмотрела на тетю. Мерси понимала племянницу. Ей самой тысячу раз приходила та же мысль, порождая сложный внутренний конфликт. Она видела, как ее родители систематически готовились неизвестно к чему, но в то же время видела, что остальной мир движется дальше – как обычно. Стоило какому-нибудь зарубежному рынку рухнуть, как ее родители напрягались, уверенные, что это первый звоночек… и потом ничего не происходило. Американцы по-прежнему ходили в школу, на работу, покупали продукты и ездили на велосипедах. Неужели они живут ложью? – Я разделяю твои чувства, – начала Мерси и сделала паузу, понимая, что ей не следует указывать подростку, что делать. – Все, что я могу тебе сказать – это как я справлялась с подобными эмоциями. Быть готовой ко всему и ждать неизвестно чего стало частью твоей жизни с самого рождения, так? Кейли кивнула. – Однако, сделав шаг в сторону, ты чувствуешь беспокойство и неуверенность… словно ступаешь по натянутому канату. Как бы мне ни хотелось расслабиться и наслаждаться нормальной жизнью, в душу закрадывалось сомнение. Я спрашивала себя: а не глупость ли это – перестать делать продуктовые запасы или не поддерживать альтернативные источники энергии? Тебя беспокоит, что если ты уедешь в колледж и начнешь новую жизнь, то обнаружишь, что твой отец был прав, готовясь неизвестно к чему? И чем ты заплатишь за свою ошибку? – Да! Ежедневно. – Кейли жадно ловила каждое слово. – В таком случае подумай: ты сможешь одновременно жить обычной жизнью и готовиться ко всему? Глаза племянницы округлились. – То и другое одновременно? Как? Мерси видела, что Кейли лихорадочно обдумывает ее слова. – Ты так и живешь? – громко спросила племянница. – Не отбросив старое до конца? А что насчет самых близких? На кого ты полагаешься, когда требуется помощь? – Я полагаюсь на себя, – прошептала Килпатрик-старшая, ощущая, будто обнажила перед племянницей свою душу со всеми неврозами. – Как? – Составляю жизненный план. Это несложно, хотя, конечно, не то же самое, что иметь круг готовых поддержать тебя единомышленников, – признала Мерси. – В моем плане есть кое-какие недочеты, но я чувствую себя лучше, зная, что уже что-то совершила. Когда я испытываю не-уверенность в себе, то стараюсь сделать еще больше, и это помогает расслабиться. – Где… – Это не важно. Все, что тебе нужно знать: ты сильная личность и можешь делать все, что пожелаешь, пока это не идет никому во вред. Если тебе что-то не нравится, измени положение дел. Несколько секунд Кейли сидела молча, обдумывая сказанное. Мерси надеялась, что теперь девочка увидит перед собой новые возможности. Когда она сама была подростком, ей постоянно указывали на тот же путь, что и Кейли. Мерси не возражала и мирилась с тем, что жить так – разумнее всего. Потом начала сомневаться, но, прежде чем успела разобраться со своими сомнениями, ее мир рухнул, и ее выставили за дверь, вынудив вести жить самостоятельно. Отчужденно. После этого она категорически отказалась от семейного уклада. До тех пор пока не выяснилось, что Мерси не может без него жить. Не прошло и полугода после отъезда, как ее стала охватывать тревога, и она обнаружила, что для самоуспокоения ей необходимо готовиться. Всю жизнь ей твердили, что вся энергосистема может рухнуть, и она не могла исключить такую возможность. Так что Килпатрик начала с малого. Запасалась едой. Батарейками. Наличными. Золотом. Она скрывала свою навязчивую идею от соседок. Со временем идея стала еще навязчивее. И Мерси по-прежнему скрывала ее: так было легче, чем отвечать на всякие вопросы. За последние пятнадцать лет она не обсуждала это ни с кем, Кейли стала первой. Выговорившись, Мерси почувствовала облегчение. Девочка не осудит: она понимала, что значит вырасти среди выживальщиков. Между Килпатрик-старшей и племянницей возникла хрупкая связь. Связь, которую Мерси не ощущала с тех пор, как покинула дом. Теперь есть человек, с которым можно поговорить. – Кейли, разве жить здесь настолько плохо? Та с кислой миной взглянула на тетю. Крошечная частичка сознания Мерси хотела посоветовать племяннице принять окружающих такими, какие они есть, и смириться с этим образом жизни. Другой части – побольше – хотелось наорать на девочку и приказать ей бежать из городка со всех ног. Не ей указывать племяннице, что делать. Однако она сочувствовала Кейли. Братья и сестры Мерси считали, что образ жизни выживальщика – это тесная связь с единомышленниками и разумное планирование. Она вспомнила, как вздрогнула Перл, когда Мерси однажды задумалась вслух, каково это – жить и работать в Нью-Йорке. – Я не хотела бы находиться в этом городе, когда отрубится электричество и закончится еда. Начнутся беспорядки. Драки. Мерси, ты городишь чушь, – заявила сестра. – А что, если этого никогда не произойдет? Как мы можем лишать себя такой возможности на основании гипотетического сценария? – Когда это случится, лучше всего находиться подальше от мегаполисов. Иметь свой участок. Там можно выращивать все, что нужно. – Устами Перл говорили родители. Всем детям в семье промыли мозги? Или же просто научили планировать жизнь? – Кейли, выбери себе колледж. Найди способ оплатить учебу – и вперед. Делай все необходимое, чтобы оставаться готовой ко всему. – Мерси сглотнула комок в горле. – Отец всегда будет ждать твоего возвращения. – Тогда почему твои родители тебя не ждут? 22 Джейн Биб изо всех сил пыталась различить хоть что-нибудь в свете фар: в этот безумно ранний час стояла кромешная тьма. – Проклятый старый хрыч… Какого черта ты решил поселиться в такой глуши? Ее брату Андерсу следовало купить квартиру в ее доме в Бенде – как она предлагала множество раз, – вместо того чтобы ютиться на пяти акрах земли вдали от всех. Он только посмеялся над сестриным предложением: – А где хранить вещи?