— Ненавижу тебя, Сатэ, ты слишком хороша. Взрываюсь звонким хохотом, забывшись, где нахожусь. Впрочем, он тут же обрывается, стоит взгляду наткнуться на входящего под руку с какой-то красавицей Адонца. Душа рвется на части, когда узнаю в ней ту самую брюнетку. То есть, версии с сестрой, подругой, коллегой или приятельницей отметаются сразу. Столько всего хочется высказать, проорать, затоптать ногой. Врезать ему, в конце концов. Но я равнодушно отворачиваюсь, всем своим видом запрещая Луизе какое бы то ни было комментирование. Устраиваюсь поудобнее, открыв бутылку воды и плеснув щедрую порцию в красивый стакан. По образовавшемуся за спиной шуму я понимаю, что явились и организаторы, которым все спешат выказать почтение. Ну и пусть, мне плевать. Я их не знаю, они меня тоже. Так что, до самого начала развлекательной части буду глазеть на рояль, игнорируя сборище богатеев позади. Что с успехом и проделываю. — Ну, здравствуй, Адамян, — Роберт с лучезарной улыбкой присаживается рядом, — еле прорвался. Но потерял Луизу на поле сражения. — Не разочаровывайте меня, уважаемый начальник. Я думала, Вы верный соратник… Смеется над моим подтруниванием. Завязывается непринужденный шуточный разговор, благодаря которому я расслабляюсь и привычно закидываю ногу на ногу. — Здравствуйте, — прерывает нас мелодичный женский голос. — Добрый вечер, — присоединяется вторящий ему басящий мужской. Нехотя разворачиваюсь к ним и вежливо, но весьма кисло отвечаю. Перехватываю взгляд Адонца, направленный на моё частично оголенное бедро в вырезе платья, открытое взору посторонних благодаря перекинутому правому колену. Небольшой участок кожи венчает подвязка с золотистыми тонкими цепями и извивающейся змеёй. Её черный обод, на котором и держатся эти украшения, скрыт под тканью, поэтому бижутерия кажется невесомой и смотрится не только пикантно, но и весьма изящно. Да. Моя маленькая слабость, купленная онлайн по совершенно случайной ссылке почти два года назад, когда он стал называть меня коброй. Вспыхиваю, замечая, как темнеют его глаза из-за расширяющихся зрачков. Совсем не по-доброму. — Тейминэ. Сатэ, — тут же справившись с собой, холодно представляет нас друг другу. — Как ты, Тея? Давно не виделись. Кажется, Арзуманян искренне рад встрече. Что меня почему-то раздражает. — Спасибо, Роб, в порядке. Как сам? Ты у нас теперь образцовый семьянин! — Это точно. Привет всем, — Луиза появляется вовремя. По нерадушному тону понимаю, что она не жалует эту жгучую мадам. И облегченно вздыхаю, потому что не пережила бы ещё одного радостного возгласа в её адрес. Да, Боже, ревность меня душит. Злобно. С особым акцентом на горло, перехватываемое невидимыми цепкими клешнями. — А тебя поздравляю со скорым материнством, — приторно, с безупречной улыбкой, напоминающей сияющий унитаз своей искусственной белизной. Выражение лица Луизы ничего хорошего не предвещает. Она аккуратно опускается на стул, демонстрируя всю надменность и высокомерие, за которые я её сначала и невзлюбила, а теперь готова была аплодировать стоя. — Очень-очень скорое. Здорово, правда, что фигура никак не меняется? Хорошо, когда природа так щедра. А ты еще сидишь на своих диетах и ходишь по всем этим фитнес-центрам? Тейминэ ядовито улыбается, а из её глаз будто сочится токсин ботулизма[3]. — Ну не ко всем же она так благосклонна, милая. Хотя, вспоминая тебя с прежним носом, признаю, что уж лучше останусь без таких подарков судьбы… До новых встреч. — Сука. Бл*дская рожа твоя тупая… Так бы и врезала, тварь, — высказывается, не церемонясь, Луиза, когда парочка отходит на приличное расстояние. Мне хочется закивать болванчиком и подписаться под каждым словом. — Прекрати, — осаждает её Роберт крайне укоризненно. — Не затыкай мне рот, ладно? «Как ты, Тея? Давно не виделись», — передразнивает мужа, метая молнии. Я подношу ладонь ко рту, силясь сдержать неуместный смешок — настолько схоже она спародировала интонацию Арзуманяна. — Я должен был плюнуть в неё? Так ты была бы удовлетворена? — язвит он на выпад. — В таком случае я хотя бы знала, что мой благоверный — верблюд, а не кобель. Не так обидно. После этих слов мужчина просто встал и вышел. Я не на шутку забеспокоилась. — Так-то, — совершенно неожиданно улыбнулась Луиза. — Иногда мне жаль, что Сергей Гарегинович тебя не порол в своё время, — вырывается изумленно. — Кто бы говорил. Как будто на тебя руку поднимали. Вон, какая языкастая вымахала. И то верно, конечно. Но… — Твою мать, — опять ругается. — Значит, сарафанное радио работает без перебоев. Тема моего брака по залету очень популярна. — А чему ты удивляешься? Весомая часть гостей на свадьбе тебе далеко не друзья. Это и ежу понятно. Обмыть косточки человеку, который тебя бесит, — это же святое для них. Я так поняла, вы все здесь знакомы через вторые, третьи руки. Для тебя разве значимо их мнение? Девушка махнула ладошкой на мою проповедь и медленно кивнула. — Ты права, Сат. Понимаешь, дело здесь не в сплетнях. А именно в этой…этой Тее, — выплёвывая имя, — я её не переношу. — Что она тебе сделала? — Лично мне — ничего. Просто сорт у неё такой. Рождена, чтобы вызывать неприязнь людскую. — А мужа ты зачем задела? — недоумеваю искренне. — Чтобы не расслаблялся. Тонус — вещь очень нужная, полезная. Ты за него не переживай, Роб сейчас вернется. В семье должен быть один псих. И он сейчас сидит перед тобой. Ну, как не засмеяться? Что за экстраординарная личность! Боже мой! Впрочем, она зрит в корень. Через пять минут, когда звучит приятная мелодия, оповещающая всех о скором начале, Арзуманян возвращается и невозмутимо устраивается на своем месте. Я перевожу взгляд с мужа на жену. С жены на мужа. Кажется, всё действительно в норме. И это для них обыденная перепалка. Так сказать, разминка. Свет приглушают, на сцену выходит импозантный ведущий преклонного возраста, похожий на Кобзона, только с седыми волосами, и объявляет первого пианиста с известной композицией. Следом идут другие. Скрипачи, флейтисты, даже дудукисты[4]. Плавно протекает первый час, во время которого мы не только слушаем музыку, но и наслаждаемся вкусными закусками, подаваемыми вышколенными официантами. Я получаю удовольствие от общения четы Арзуманян, поэтому часто смеюсь. Пусть внутри всё и сворачивается болезненным узлом от осознания, что в паре метров сидит Тор со своей… В общем, с Тейминэ. Но я горжусь собой, потому что ни разу не посмотрела в его сторону. Зато он, уверена, уже расщепил меня, настолько я горю, чувствуя характерное покалывание. — Потанцуете со мной? — у нашего стола вырисовывается незнакомец, который, судя по всему, обращается ко мне. Растерянно смотрю на него. Вообще-то, никто не танцевал. — Мы поддержим, — оживленно вскрикивает Луиза. — Пошли, Роб. Мне не остается ничего другого. Я принимаю выставленную руку и вместе со всеми иду к сцене, у которой имеется небольшая свободная площадка. Не вальсировать же возле стола… И пусть нас видят все гости. Что естественно, как говорится, то не безобразно. Играют «Ноктюрн» Бабаджаняна. Причем, настолько виртуозно, что мысленно я начинаю подпевать словам созданной на её основе песни «Вешняя моя». И стараюсь не думать о смысле, о том, что звучит она молитвой. Прощанием с большой любовью. Только не сейчас, пожалуйста. Не надо бить лежачего. Чтобы не разрыдаться, с особым энтузиазмом поддерживаю разговор со своим партнером. Располагающий к себе молодой человек по имени Мгер. Рисковый, далекий от комплексов. Как бы еще подписался на такую авантюру — затеять танцы на аукционе среди таких снобов, пожирающих нас взглядами. Ведь никто больше не присоединился. Две пары на весь пятисотенный бомонд. Жесть, одним словом. Венцом становится галантный поцелуй в руку, когда он усаживает меня на место по окончании маленького представления. — Спасибо, было приятно, — светится весь. — Я знал, что мне не откажете только Вы. Когда Мгер ушел, я уставилась на Луизу, ожидая пояснений. — Наверное, он вычислил, что у тебя единственной здесь кровь красная. Роберт ошалело смотрит на нас, заходящихся со смеху. И обреченно качает головой. Да, наш столик сегодня произвёл фурор. Загадочный поступок не менее загадочного парня списываю на рок, ибо со мной всегда происходят непонятные вещи. — Сходишь со мной в дамскую комнату? Киваю и сопровождаю Луизу в туалет, тактично ожидая в фойе.