— Давай! — тихонечко засмеялась я. Имя ей должна была дать я. Любое, но начинающееся на букву «К». — Кассиопе́я, как созвездие в моем мире. Ка́сси или Ка́ся сокращенно. Выбор я сделала мгновенно. Почему-то показалось, что ей подойдет это мягкое красивое древнегреческое имя. Так я обзавелась верховым грифоном. С завтрашнего дня Филипп обещал научить меня с нею обращаться, ездить, летать, кормить и ухаживать за нею. Понятно, что мне не придется делать это на постоянной основе, есть специальный персонал при дворце. Но уметь надо. Сегодня заводчик Касси самостоятельно к нам доставит и подготовит все бумаги на владение. А перед отбытием ее еще раз проверит целитель. Потому что это серьезный бизнес, грифоны тут первоклассные, стоят недешево, но они лучшие из лучших. Заводчик дорожит репутацией и именем, отвечает за каждого продаваемого грифона. Доставив меня домой, Филипп представил мне двух серьезных мужчин в темной одежде, с холодным оружием на поясе. Сказал, что это мои телохранители. Что один из них, по очереди, отныне будет меня сопровождать. Всегда и везде, кроме спальни и уборной. Чтобы я привыкала к этому и постаралась их не замечать. — Но зачем?! Ты же говорил, что… — Елена, позволь мне уберечь тебя. Хорошо? Я не готов рисковать твоим здоровьем. Да, я говорил. Все так. Но… Просто не возражай, ладно? — заглянул мне в глаза феникс. — Они элитарные специалисты. Обученные телохранители. Не мешай им выполнять их работу, не спорь, если они о чем-то просят. Поверь, они не станут тебе докучать по пустякам. — Ты уверен? — покосилась я на стоящих в стороне мужчин. — Все же это посторонние, вооруженные, и все время рядом… Вдруг…? — Они принесли магическую клятву на срок своей службы. Им можно доверять. — Ну-у-у… Ладно. Я постараюсь привыкнуть. Вот чего у меня никогда не было, так это телохранителей. Я ведь не дочка или жена какого-нибудь миллионера или политика. Но если уж земные дамочки терпят это как-то, то и я потерплю. Это же не навсегда, а только до возвращения домой. Тут я переключилась мыслями на бренное и земное. Шеф меня убьет! На звонки не отвечаю, на письма тоже. На связь никак не выхожу. Как бы меня после выхода из отпуска без сохранения зарплаты совсем не уволили. Затянулся он слегка. Думала, за неделю управимся, а уже три, считай, прошло, как я тут. В общем, не успела я опомниться, как обзавелась грифоном, телохранителями и очередными драгоценностями. Я елочка, зеленая иголочка. Угу. Потому что помимо драгоценностей, надеваемых под настроение, теперь у меня были еще украшения-артефакты. Которые как надел, так и все. Снять их можно будет только с трупа, но их задача как раз не допустить, чтобы владелец стал этим самым трупом. Я считала все это лишним. Филипп настаивал. Ну пусть. А через три дня до меня дошли сплетни, что его величество спешно выдает леди Луидору замуж. Никто толком не знал, что произошло. Но приказ короля был прямым и однозначным: немедленно! Он даже мужа ей нашел. Немолодого сурового вампира, который за заслуги перед отечеством удостоен почестей и наград, но во время службы, помимо состояния и орденов, обзавелся скверным характером, привычкой кричать и командовать. — Бедняжка Луидора, — фальшиво утирая несуществующую слезинку, пропела леди Йорган. Она прилетела с утра пораньше, чтобы позавтракать со мной. Поэтому меня разбудила камеристка, и мне пришлось быстро собираться и спускаться в гостиную. — И не говорите! Это же надо! Двести лет куролесила свободной птичкой, и вдруг замуж за вампира, — кивнула я, откусила от марципанового печенья и прищурилась. Каюк мохноножке! Филипп эти трое суток днем где-то пропадал, я его совсем не видела. Но каждую ночь магия снова и снова переносила нас друг к другу. Ситуация бесила. Обнаженный мужчина под бочком раздражал отсутствием действий. Потому что все хорошо: и подарки, и внимание, и забота. Но какого черта?! Я злилась, уделяла много времени тому, с чем он попросил меня разобраться. Слуги, дворец, документы. Даже нашла, где приворовывали управляющий и экономка. Им ничего не сказала, но Филиппу их грешки сдала. Пусть сами разбираются. Вот как-то так шла уже четвертая неделя, и я поняла, что мне пора возвращаться домой. Осознание пришло спокойно, без негативных эмоций. Просто встала я однажды утром, посмотрела на подушку, хранившую следы спавшего на ней феникса. Потянулась, окинула взглядом свою спальню. На туалетном столике свежие цветы и коробочка с очередным подарком. Судя по размеру — сережки или кольцо. Я за всю жизнь не успела накопить столько драгоценностей, как за время в этом мире. Вот смотрела я на букет и коробочку и понимала — пора. Меня ждет Земля, родители, моя квартира, работа, коллеги. И Наташа, последняя из нашей банды. Мы дружили с юности, но постепенно исчезла из компании Варя, потом Ира. Мы с Наталкой вдвоем остались, похоже. Вернусь и все расскажу ей. Она поверит, потому что сама творческая на всю голову. Фантазерка и выдумщица, мечтательница и шалунья, хотя по виду и не скажешь: ироничная, циничная, прямолинейная во многом. Но именно ей можно признаться и про огненное яйцо, и про голого полыхающего мужика на моей плите, и про фиктивную помолвку. Она поверит даже в мое путешествие в другой мир. Только нужно будет убедительные доводы привести. Филиппу я о своем решении вернуться домой собралась сказать вечером, как только мы увидимся. Не успела. Он вернулся, когда я уже спала. Вероятно, лег сам и во сне я переместилась к нему. Вот дичь же! Ну почему нельзя просто и спокойно укладываться в одну постель вместе сразу? Я переместилась спящей, но проснулась от какого-то звука за окном. Фил мерно дышал и спал. А я поняла, что хочу к себе, в свою отдельную кровать. Мы не пара, вот и нечего. Так бывает, что обоюдная химия не случилась. Ну что ж теперь. Тихонечко выскользнув из постели, я на цыпочках двинулась к двери между нашими спальнями. — Куда ты? Я не услышала и не почувствовала, как феникс встал и догнал меня. И его вопрос застал меня врасплох, заставил подпрыгнуть на месте и шарахнуться. — О господи! — выдохнула я, хватаясь за сердце. — Разве же можно так подкрадываться? Убить меня решил? Я к себе. — Что не так? — спросил он, положив руки мне на плечи и не давая сделать шаг к двери. — Ты о чем? — Прикинулась я непонимающей. — Я уже проснулась, возвращаюсь в свою комнату. — Елена. — Иди спи, — улыбнулась я. Не хочу я ничего объяснять, что-то рассказывать. — Давай утром поговорим. — Я сделал что-то не так? Нет, блин, все он так сделал! Ничего вообще не сделал и спрашивает, что он сделал! Мы с ним что, пионеры? Два взрослых человека каждую ночь делят постель и… ничего. Ну, значит, этим двум людям, — а, ну да, он нелюдь, — не стоит продолжать это делать. — Мне пора домой, Филипп. Я больше не могу гостить у тебя. И так все слишком затянулось, а мне пора возвращаться в свою настоящую жизнь. Сможешь меня завтра отправить? Руки на моих плечах закаменели. А я зевнула, выпуталась и спокойно пошла к себе. Когда решение принято, на душе всегда становится легко. Я переступила через порог, и тут он меня нагнал. Молча, тихо, решительно. Так же молча развернул к себе и поцеловал. Отчаянным, жадным, голодным поцелуем. Сжал в объятиях так, что у меня аж воздух из легких выбило. Спина внезапно ощутила стену. Что-то упало и разбилось. Но взглянуть я не могла, потому что… Ну сложно это, когда тебя прижали к стене, подхватив под ягодицы. Поцелуй снес остатки разума, контроля и выдул все мысли из головы. Это был тайфун в чистом виде, сметающий разум, здравомыслие, стеснение. Обжигающая страсть. Обжигающая в буквальном смысле. Филипп пылал огнем, пламя стелилось по его коже. Внезапно выпростанные крылья тоже полыхали. Сознание ловило это урывками, не имея возможности осмыслить и посмотреть. Невероятным образом пламя с кожи феникса перескочило на меня. Больно не было, но почему-то по моей коже тоже стелился огонь. А вот ночная сорочка осыпалась пеплом, оставив меня обнаженной. Две фигуры, объятые магическим огнем… Мы целовались, совершенно потеряв голову от страсти. Уже давно я обнимала его за шею, ногами обвив за талию. Рывок и чувство наполненности. Это было желаемым, долгожданным, ошеломительным настолько, что словно током прошило от мозжечка до копчика. Сдержать стон не удалось, и ответом был долгий выдох и тоже стон. И стена за спиной. Нет, не прохладная. Я пылала и не чувствовала ни холода, ни твердости ее. Кажется, я сгорела. По крайней мере, мои разум и контроль точно. Потому что я вообще ничего не соображала. Был только Филипп. Сильные руки, держащие на весу. Его губы, плечи, волосы. И толчки внутри. Когда наступила разрядка, он не отпустил, так и отнес на руках пару шагов в сторону, усадил. Кажется, на стол… И продолжил. К утру я была абсолютно обессилена, обездвижена и… сыта. В том самом, интимном, смысле. Филипп удивил напором, бешеной страстью. Раз шесть или семь удивилась я за ночь. Очень сильно, до звездочек в глазах и невозможности сдержать стон и вскрик. А утро началось с еще одного удивления. — Мм-м… — промычала я, не открывая глаз, но раскрываясь навстречу толчкам и движениям Фила. Кажется, я сегодня с постели вообще не встану. Таких сексуальных марафонов у меня не случалось уже много… никогда. Я за, все прекрасно, но… как бы это сказать… у меня столько сил нет. Я все же простая человеческая женщина. После такой нагрузки и стольких пиков наслаждения нужны корвалол и тонометр, давление померить. Мне все же уже за тридцать… Магическое существо феникс о такой низменной вещи, как тонометр, не ведало. Оно было убойным и прекрасным в своем напоре и страсти. А потом под моими сомкнутыми веками снова взорвалась сверхновая, тело скрутило сладкой судорогой… И почему-то стало очень горячо в том месте, где у меня была нарисованная волшебная татушка от обряда обручения. Учитывая, как мы горели волшебным пламенем всю ночь, я не испугалась. Как только смогла открыть глаза, посмотрела на запястье и удивилась. Красный рисунок феникса разросся, поглотил всю руку до плеча и стал ярче и насыщеннее. Не контурное изображение, а полноценная картинка. — Почему так? — спросила я, рассматривая непонятное украшение. — Оно сойдет? — Потому что я разделил с тобой пламя, — тихо ответил Филипп и поцеловал в шею. Качнулся, у меня вырвался вздох, и я осознала, что он все еще во мне. — Ты маньяк… — Я слишком долго этого ждал, Елена…