— Я вон у соседей был, — начал оправдываться Алексей, — пообщался с ними, там к вечеру домой приходит парень один, он вроде как недавно общался со Старостиным. Я попозже ещё раз приду, постараюсь опросить его. — Ну ладно, мы тут тоже всё закончили, — уже без укора сказал майор, — сейчас дверь заколотим и в отдел, а то совсем тут все окоченели. * * * Вечером в кабинете начальника отдела подводили итоги первого дня расследования. Все расселись по своим местам. Первым отчитался старший группы, выезжавшей по месту жительства Старостина, майор Кожухов. Следующим начал свой доклад оперуполномоченный Богданов Михаил. Говорил он торопливо, так как привык делать всё быстро и не откладывать на потом. — Прибыв на место работы, я установил, что Старостин Евгений работал на предприятии «Сельхозмаш» сварщиком. Далее я нашёл начальника цеха, в котором трудился убитый, и пообщался с ним. К сожалению, какой либо интересной информации он сразу не сообщил. Но Вы же, Николай Васильевич, меня хорошо знаете, я же если нужно будет, то и у самого чёрта узнаю, где он достаёт уголёк для своей топки. — Знаю, знаю Михаил, ты не отвлекайся. — Ну так вот, поговорил я с ним ещё немного за жизнь, посидели чайку попили. И вот, что он мне рассказал, гдето месяца три — четыре назад, от Старостина ушла жена, да не просто ушла, а можно так сказать променяла его на другого мужика. На водителя этого же самого «Сельхозмаша», и что у Старостина с этим водителем несколько раз были уже стычки. После которых Старостин обычно, был с подбитым глазом или разбитой губой. — Так, очень интересно. Уже есть зацепочка, — обводя присутствующих взглядом, проговорил Николай Васильевич. — Затем я нашёл коллег по работе Старостина, и они мне вообще рассказали интересную историю. Говорят, что гдето дней пять назад, Старостин сцепился с этим водителем в проходной, и что тот неплохо поддал тогда Старостину. Но и это ещё не всё! Самое главное — когда их растаскивали там, то водитель этот якобы пригрозил, что если Старостин ещё раз придёт к его дому и будет просить свою бывшую вернуться к нему, то он отрежет Старостину яйца. — Вот оно как, прям так и отрезать? Ну это уже подозреваемый номер один у нас нарисовался, — было видно, что Николай Васильевич очень рад такому развороту событий, ему очень хотелось побыстрее закончить с этим резонансным делом. Начальник отдела уже был в пенсионом возрасте, но уходить на покой пока не желал. Поэтому он остерегался любого случая, который может дать вышестоящему руководству повод для расставания с начальником Старгородского отдела милиции. — Ещё, Михаил, что нибудь удалось выяснить? — Я сходил в отдел кадров, — опять быстро заговорил Богданов, — и установил как зовут нашего разлучника. Это Усов Андрей Павлович, вот здесь в рапорте я всё описал, и в том числе адрес его проживания. — После этого Богданов положил перед следователем исписанный лист бумаги. — Нина Петровна, позволь я покомандую этими героями, — Обратился Николай Васильевич к следователю прокуратуры, — а то нам нужно сейчас будет по быстрому действовать, а у меня в этом опыта побольше будет. — Да, конечно, — быстро проговорила следователь и опять опустила глаза в свои записи. — Вот и хорошо. Тогда Тернов, быстро беги в паспортный стол, пусть они тебе найдут там карточку на этого Усова, и неси её сюда. Посмотрим как он выглядит, и что это за фрукт. — Ещё я на работе там выяснил, что машина у этого Усова сейчас стоит в ремонте, — добавил Богданов. — Очень хорошо, значит сегодня вечером он после окончания рабочего дня, то есть после 18 часов должен будет пойти домой, вот тут то мы его голубчика и возьмём. — Задумчиво проговорил начальник отдела. — Так Тернов, ты ещё здесь, давай быстро тебя теперь ждём. Алексей бегом побежал в паспортный стол и минут через двадцать вернулся уже обратно с карточкой Усова. На ней была фотография мужчины с крупными чертами лица и слегка кудрявившимися волосами. От чего лицо Усова показалось Алексею похожим на молодого бычка. Когда все присутствующие ознакомились с фотографией Усова, то Николай Васильевич, посмотрев на часы, сказал: — С работы ему добираться до дома минут тридцать, так что если мы поспешим, то сможем перехватить его на подходе к дому. В начале седьмого часа вечера милиционеры уже ждали Усова у его дома. Жил тот в новенькой пятиэтажке. В городе таких было мало. Заселяли в них только отличившихся на работе, партийных активистов, ну или многодетных. На улице было уже довольно темно. Одинокий фонарь горел недалеко от входа в подъезд. Так как Алексей был в форме, то его, чтобы он не вспугнул Усова, поставили подальше от подъезда к гаражам. Вместе с ним около гаражей встал и Михаил. Место они выбрали так, что бы оставаясь самим в темноте, можно было видеть всё происходящее около подъезда. А там расположились два оперативника Кожухов и Соколов, которые изображали двух друзей, встретившихся случайно в этот месте и вспомнивших былое. Алексей быстро замёрз. Под шинель легко проникал февральский ветер и заставлял молодого человека ёжиться от холода. — Ни чего Лёха, держись! — проговорил стоявший рядом Михаил, по румяному лицу которого можно было подумать, что мороз того не берёт, — вот поймаем Усова и будет у тебя первое участие в раскрытии преступления. — Я держусь, вот только ноги ещё мёрзнуть начали. — Да, милицейская наша обувь не предназначена для морозов, ты следующий раз на размер побольше зимние ботинки бери, под них хоть ещё носок потеплее сможешь одеть. Минут через тридцать ожиданий к подъезду подошёл мужчина, на голове которого была одета сдвинутая на затылок военная шапка, из под которой торчал курчавившийся чуб. Кожухов сразу же опознал в нём Усова, и показал взглядом Соколову, что нужно приготовиться. — Дружище, — сказал Кожухов, — у тебя спичек не найдётся? — И показал проходившему мимо Усову сигарету зажатую пальцами. — Найдётся, — притормозив ответил Усов и металлические зубы блеснули у него во рту. Правой рукой он полез в карман телогрейки. В этот момент Соколов схватил Усова за руку, которой тот доставал спички, а Кожухов попытался схватить за левую руку, но не тут-то было. Усов успел убрать левую руку в сторону и после чего ударил ею находившегося перед ним Кожухова. Только по великому везению майора он не попал тому в лицо, и удар пришёлся в грудь, но и этого было вполне достаточно чтобы Кожухов рухнул в сугроб. — Ах ты сука, сейчас и ты у меня получишь! — с этими словами Усов развернулся к повисшему у него на правой руке Соколову, и капитан ощутил запах водочного перегара вперемешку с запахом лука. — Спокойно, милиция! — закричал подбегающий Алексей, а Богданов успел перехватить левую руку, занесенную для удара. Увидев форму Усов замер, но по нему было видно, что от удара по повисшему на руке Соколову он ещё окончательно не отказался. — Что Вы на меня накинулись! — крикнул Усов, — вон этих любителей покурить лучше держите. — Совсем что ли охренел, — подал голос поднимавшийся из сугроба Кожухов, — мы с тобой в отделе ещё побеседуем о том, как руки распускать. — В каком ещё отделе? — растерялся Усов. — Уголовный розыск, майор Кожухов, — представился вылезший из сугроба, — а это вот на руке у тебя висит капитан Соколов. — И что теперь? Вы же первые на меня напали, — Усов никак не мог понять, что происходит. — Усов Андрей Павлович, это ты будешь? — продолжил майор. — Да, я. — Ну, тогда у нас к тебе несколько вопросов будет. Но для начала давай пройдём к тебе в квартиру. На пороге неожиданных гостей встретила женщина лет тридцати. Поняв, что её сожитель пришёл домой в сопровождении целой группы милиционеров, она заволновалась. Квартира была двухкомнатная, но мебель была только в одной большой комнате. Куда все и прошли. Усов в окружении Алексея и Богданова сел на единственный диван, женщина встала напротив них, а Кожухов и Соколов встали на выходе из комнаты. — А что случилось то, что произошло? — затараторила женщина. — А Вы кто, собственно будете? — спросил Кожухов. — Я? — женщина задумалась на несколько секунд. — Я, Старостина Марина Викторовна, — продолжила она уже дрожащим голосом. — И кем же Вы приходитесь Усову Андрею Павловичу? — Ребята, это жена моя, — вмешался Усов. — С ребятами ты во дворе в футбол будешь играть, а сейчас помолчи пока! — повысив голос сказал Кожухов. — Повторяю вопрос, кем Вы приходитесь Усову Андрею Павловичу, — казалось, что майор сейчас просверлит растерявшуюся женщину взглядом на сквозь. — Ну, я практически его жена, мы скоро поженимся, — отведя взгляд, тихо проговорила женщина. — Значит, сейчас Вы просто сожительствуете с этим гражданином? — и майор указал на Усова. — Хорош, командир, осади коней! Что на Маринку наехал? Говорят же тебе, что скоро распишемся, — Усов опять попробовал отвести огонь на себя. — Ладно, с Вами, Марина Викторовна, мы ещё позже поговорим на эту тему. А теперь ты, наш любовник герой, расскажи-ка, где ты был 17 февраля, в воскресенье? — А с какой такой радости я должен Вам рассказывать где я был? Сначала Вы мне расскажите, что случилось, и с чего это вы ко мне в квартиру вломились? — Авария в этот день была, — подхватил разговор Соколов, — грузовая машина с места ДТП скрылась, и по описанию уж очень она похожа на твою рабочую. — Ну, так бы сразу и сказали бы, — стало заметно, что Усов сразу же повеселел, услышав причину визита милиционеров, — а то руки давай сразу крутить. Моя машина ещё с 14 февраля в гараже на приколе стоит, движок у неё стуканул. — А ты что делал 17 февраля? — спросил Кожухов. — Я то, что делал? — Усов задумался, — ну так воскресенье же было, ты сам же сказал, а это значит, что часов до четырёх я дома был, вон ремонт в ванной делаю. А потом к мужикам в гараж пошёл. Там посидели. Ну и потом обратно домой вернулся. — Кто из мужиков может подтвердить, что ты вечером с ними сидел? — не давая подумать Усову, спросил Кожухов. — Кто может подтвердить? — переспросил Усов и задумался. — Ну так Санёк был, он у нас нового ЗИЛа получил. По этому поводу то и собирались. — Ещё кто? — Механик наш Коль Колич был. Вован был, он на ГАЗоне, как и я ездит. Сторож наш, Петрович, ещё заходил. Что мало разве? Я же сказал, моя машина на приколе стоит. — Это мы ещё проверим, а пока мы осмотрим квартиру. Вы Усов оставайтесь здесь, с нашими сотрудниками, а Марина Викторовна покажет нам, что у Вас есть в квартире, — распорядился Кожухов. Старостина ещё находилась в стадии испуга, и на слова майора никак не отреагировала. — Марина Викторовна, Вы слышали, что я сказал? — пришлось погромче сказать Кожухову. — Да, да! Я сейчас всё Вам покажу. Но у нас тут особо то и смотреть не чего, мебель есть только в этой комнате, другая комната пустая. Мы там ещё даже и ремонт не начинали делать. — С этими словами Старостина вошла в другую комнату, вход в которую был из зала, где сейчас все собрались. Зайдя в неё, Кожухов и Соколов действительно увидели, что осматривать в ней нечего, комната была пуста, и только с потолка свисала на проводе одинокая лампочка. — Ну здесь всё понятно, — проговорил Кожухов, — а где можно посмотреть вещи Вашего будущего супруга? — Вот здесь можно. Чистые вещи я сюда складываю, — и сказав это, Старостина зашла обратно в зал и открыла стоявший там коричневый, лакированный шифоньер. — Вот тут я складываю майки, носки, трусы. А вот здесь я храню рубашки и свитера, — и женщина распахнула двойные дверцы шкафа. Алексею вспомнились вещи, которые обнаружили при обыске в доме у её прежнего мужа, в каком беспорядке они валялись. — А грязные вещи Вы где храните? — Так это на кухне, в бачке лежат. У нас в ванной сейчас ремонт идёт, вот я их и собираю пока на кухне.