— Маринка, подожди! Командир, на хрена тебе в моём грязном белье копаться? — вмешался Усов, сидевший до этого с отрешённым лицом на диване. — Вы гражданин Усов, посидите пока. Мы уже объяснили всё Вам. — Да просто я не пойму, при чём здесь моё бельё то грязное? — Марина Сергеевна, пройдёмте на кухню, покажете нам бак с бельём, — не обращая внимания на вопрос Усова, произнёс Кожухов. Когда женщина покинула зал в сопровождении двух милиционеров, то Усов, глянув на сидевших по бокам от него Алексея и Богданова, произнёс: — Что-то мутите Вы? Никак понять только не могу. — А тебе и не надо ничего понимать, сиди и помалкивай, — ответил ему Михаил. Через несколько минут, с кухни раздался голос Соколова: — Семёныч, посмотри, что я тут нашёл. — Оба! Вот это уже результат — радостно сказал Кожухов. — Так, Усов, пройдите сюда. Зайдя вместе с Усовым на кухню, Алексей увидел, что все трое стоят около металлического бака, и Соколов достаёт оттуда синюю рубаху. Присмотревшись к ней, Алексей увидел, что она измазана в крови. — Да тут ещё и штаны есть, — и Соколов достал ещё и зеленоватые брюки, на которых также были видны пятна крови. — Ну и как ты это нам сможешь объяснить? — спросил Кожухов, внимательно смотря на реакцию Усова. — А что тут объяснять то? — Усов пожал плечами, — я же говорю, ремонт в ванной делаю, плитку на пол клал, а у меня ещё с детства беда такая есть. Как долго постою с опущенной головой, так кровь носом идти начинает. Врачи говорят сосуды слабые. — То есть, ты хочешь сказать, что это твоя кровь. — Нет, Папы Римского, — попробовал пошутить Усов, но увидев, что ни кто из присутствующих не улыбнулся, добавил уже серьёзно, — конечно моя. — Алексей, иди по соседям, приведи двух понятых. Только долго там у них не рассиживай, — сказал Кожухов. Понятых Алексей нашёл быстро. Пришла семейная пара лет пятидесяти из квартиры напротив. В их присутствии Соколов начал заполнять протокол. Осмотрели все оставшиеся вещи в баке, но ничего интересного там обнаружено больше не было. После этого осмотр переместился в ванную комнату. Где уже в присутствии понятых, Соколовым был обнаружен измазанный в крови нож. — Ну что, на нож тоже с носа натекло? — с сарказмом спросил Кожухов. — Так я же говорил, что кровь сильно шла, вот и ножик измазал. — Ладно, это мы уже теперь в отделе будем выяснять, откуда она текла. Собирайся, — проговорил довольный Кожухов. — Что же ты наделал? — глядя на Усова запричитала Старостина, и у неё на глазах показались слёзы. — Заткнись, дура! — ответил ей Усов. — Что-то я не пойму Вас, гражданин начальник, — обратился Усов теперь уже к Кожухову, — то про какуюто аварию рассказываете, а сейчас вон ножику в крови обрадовались, что-то Вы темните? — Старостина Евгения Викторовича ты когда последний раз видел? — ответил вопросом на вопрос Кожухов. — В смысле когда? — растерялся Усов, — с неделю где-то назад. Так Вы из-за того, что я ему тогда морду набил, что ли? Так ему и надо было, нечего всё здесь вокруг дома околачиваться. — А что он здесь делал? — Да Маринку вон, всё караулил, хотел что бы она обратно к нему вернулась. Только его время прошло, моя она теперь. Так ведь, а? Старостина не ответила, лицо её сильно раскраснелось, и весь её вид говорил о том, что она сейчас пытается понять какое дальнейшее развитие возможно в сложившейся ситуации. — Ладно, всё поехали в отдел. Там продолжим, — не выдержал Кожухов затянувшейся паузы. * * * По приезду в отдел Усова со Старостиной развели по разным кабинетам, и было принято решение, что допрашивать их будут сразу ночью, по очереди. — Ну что, Андрей, я тебе обещал, что мы ещё с тобой побеседуем в отделе милиции, — сказал довольный Кожухов, усаживаясь напротив Усова. — Ну а теперь давай по серьёзному поговорим. Ты зачем Старостину яйца отрезал? Такого поворота событий Усов явно не ожидал, и от удивления даже приоткрыл рот. — Да ты что, командир, говоришь такое, — только и смог он сказать, — или шутишь? — А то, — продолжал напирать Кожухов, — в ночь с воскресения на понедельник, Старостин был обнаружен оскопленным. — Ну так и спросите у него, где он потерял их. — Старостин умер от потери крови. А незадолго до этого ты обещал ему как раз их отрезать. И вот теперь мы нашли у тебя дома ещё и одежду в крови и нож, как это объяснишь? — Я уже дома всё сказал, откуда кровь взялась, мне добавить больше нечего, — опустив голову сказал Усов. — Мы конечно, проведем экспертизу, и проверим, что там за кровь у тебя на одежде и ноже, но что-то мне подсказывает, что я не ошибаюсь, и Старостина ты на тот свет отправил. Усов сидел молча, не поднимая головы. Он уже начал понимать, в какой круговорот он попал. Распитая перед уходом с работы бутылка водки на двоих, стала отпускать Усова из своих смелых объятий, и от этого ему уже не хотелось вести себя как будто ему всё ни по чём. Теперь стало понятно, что обвинения против него очень серьёзные, и доказать свою не виновность ему будет тяжело. — Андрей, ты же у нас сиделец со стажем, — вмешался в разговор Соколов, — не один раз уже на зоне побывал, и оба раза за нанесение телесных повреждений, и то что ты сейчас в несознанку идёшь мы это всё хорошо понимаем, но и ты пойми раз мы тебя сюда привезли, значит у нас на это были серьёзные основания. И твою вину мы докажем, вот только срок у тебя после этого другой будет. — Да не я это! Не я! — закричал Усов вскочив со стула, — поверьте мне, я его последний раз видел около недели назад. Морду, да начистил ему! Но яйца я ему не отрезал. — Усов, сядь! — резко прервал его Кожухов, — ты лучше скажи, ты когда ему морду чистил, яйца обещал отрезать? Усов опустился на стул, и было похоже что силы оставляют его, он склонил голову и молчал. — Ну так вот, — продолжил Кожухов, — у нас куча свидетелей имеется, которые все как один говорят, что обещал, и после этого находят Старостина без яиц. Как ты объяснишь такое совпадение? Усов сидел уставившись в пол и молчал. — Так вот эту ночь ты проведешь у нас здесь в камере, и подумаешь там хорошенько. А завтра уже, когда будет готова экспертиза по крови, мы с тобой опять встретимся и продолжим наш разговор. И у тебя будет ещё один шанс сознаться, но запомни Усов, только один. В кабинете повисла тишина, и только было слышно, как за окном воет разыгравшаяся к ночи метель. — Алексей, отведи задержанного в дежурку, пусть его там оформят до завтра, — распорядился Кожухов, и демонстративно стал перебирать на столе бумаги, показывая всем своим видом Усову, что судьба того решена. Оформляя в дежурке Усова в камеру, для предварительно задержанных, Алексей обратил внимание, что теперь Усов стал понурым и был похожим на бычка, которого привели на забой. Закончив с писаниной, молодой лейтенант вернулся обратно в кабинет, где теперь уже допрашивали Старостину. Та сидела на том же самом стуле, на котором до неё сидел Усов, и размазывала платочком слёзы по щёкам. — Как же так? Как же такое могло произойти? — всхлипывая проговорила Старостина, — Вы правда так считаете, что это он убил Женю? — Видите ли, Марина Викторовна, уж очень многое указывает на то, что Усов действительно убил Вашего мужа, — проговорил Кожухов внимательно следя за реакцией вдовы, — вспомните пожалуйста, где Вы были в тот день, и чем занимался Усов? Старостина опять размазала слёзы и, отглотнув из стакана воды, который ей поставил Богданов, стала вспоминать. — Это же было воскресенье, я правильно помню? — спросила она у Кожухова. — Да, правильно. — В тот день, я как всегда по воскресеньям убиралась в квартире, из-за этого ремонта, знаете, столько пыли летит. Потом готовила еду. Я обычно всегда так делаю. В воскресенье готовлю и убираю кастрюли с супом и сковороду с жареной картошкой и котлетами в холодильник, а Андрей когда уже приходит с работы средь недели, то уже разогревает себе готовое и ест. От этих слов милиционеры переглянулись и проглотили слюну, время уже было к полночи и последний раз они пили около десяти часов назад по-быстрому выпили чай в отделе. — Про Ваши кулинарные способности в следующий раз нам расскажете, — прервал женщину Кожухов, — а сейчас лучше вспомните, Марина Викторовна. В тот день, чем занимался Усов? — Андрей с утра ремонт в ванной делал, — подумав ответила та, — он там стучал всё что-то, но я старалась не заходить к нему и не тревожить его. Затем мы пообедали. Я в тот день знаете такой суп вкусный гороховый сделала, Андрей всё так нахваливал его. — Дальше, после обеда, что было? — опять прервал женщину Кожухов, и присутствующие милиционеры мысленно одобрили его поступок. — После обеда, я убрала со стола. Ах да, — и женщина что то вспомнив радостно посмотрела на Кожухова, — Андрей же тогда мне сказал, что он вечером пойдёт к мужикам в гараж, — и женщина вспыхнувшим надеждой взглядом обвела присутствующих, — понимаете, он в гараже в тот вечер был. — Не отвлекайтесь, продолжайте Марина Викторовна, — вернул женщину к воспоминаниям Кожухов. — Ну, я то знаю, каким он приходит обычно после посиделок в гараже. Тем более у него машина в ремонте стоит и утром ему за руль не садится. Я ему сказала тогда, что пойду схожу тогда к сестре своей. Ну и всё, вечером он в гараж пошёл, а я к сестре ушла. — Пришли Вы во сколько от сестры? Старостина задумалась, в воспоминаниях обратила взгляд своих зеленоватых глаз на потолок кабинета. — Часов около девяти я домой пришла, — вспомнила женщина. — Усов уже был дома? — Нет, он примерно через час домой пришёл.