— Обещаю, если ты вернешься, я покажу тебе достаточно ужасов. Печаль улыбнулась. — Мы под землей? В канализации? Он издал смешок. — Не совсем. Тебе понравится вид снаружи. Ты знаешь, что я не люблю хвалиться, но это впечатляет. Печаль рассмеялась, и они пошли к столовой. Печаль неделями не была так расслаблена. Чувство растаяло, когда они открыли дверь и обнаружили там Иррис, сидящую за столом, играющую с вилкой, оставленной после ужина. Она встала, когда они вошли, прищурилась, глядя на Лувиана. — Я пойду и проведаю маму, — он постучал в маленькую гостиную Беаты. Они ждали, но ответа не было, хоть это вряд ли означало, что Беаты там не было. Может, она не хотела никого пока видеть. — Я пойду куда-нибудь еще, — сказал Лувиан. Он посмотрел на Печаль с сочувствием и оставил ее с Иррис. — Я очень злюсь на тебя, — Иррис не мешкала, заговорила, как только дверь за Лувианом закрылась. — И причин много. Не знаю даже, с чего начать. Она подняла вилку и опустила ее, повторила движение. Печаль молчала, давала Иррис собраться с мыслями. — Я злюсь, что ты не доверяла мне достаточно, чтобы все рассказать, — сказала Иррис. — Я доверяю… — Не надо, — сказала Иррис. — Я знаю, что ты мне доверяешь. И я знаю, что ты меня любишь. Но недостаточно, — отметила она. — Ты меня не впустила. Обвинение жалило Печаль. Она поступала так, потому что сильно любила Иррис. Защищала ее. Она сказала ей это, но Иррис покачала головой. — Людей не защищают, раня их и прогоняя. Ты должна была рассказать мне, что происходит. Ты должна была сказать мне, что я в опасности. Ты должна была позволить мне решить, будет ли мне безопаснее в Истеваре или в Сварте. Сварта, Печаль. Серьезно? Ты собиралась отослать меня на вершину мира? — Чтобы уберечь тебя. Я не могла рисковать тобой. — Рисковать? — Веспус угрожал. Угрожал убить тебя. Он был серьезен, Иррис. Он убил бы тебя, чтобы заставить меня делать то, что он хотел. Иррис моргнула и сказала с дрожью: — Даже так… — И Таасас. Жена Веспуса. Она творит кошмары, касаясь тебя. Заставляет видеть. Она показала мне тебя. Мертвую. Дважды. И Шарона, Аррана, Туву, Бейрама, Раса, слуг… Она показала мне, что сделает Веспус, если я не послушаюсь. Я это пережила, Ирри. Я живу с тем, что видела, как ты умерла из-за меня. — Печаль… — Иррис подвинула стул ближе и взяла Печаль за руку. — Тебе стоило сказать мне тогда и позволить сделать выбор. Ты лишила меня права решать. Так друзья не делают. Они не бросают людей с проблемами. И они не считают, что одному лучше. — Я думала, что так будет лучше, — жалобно сказала Печаль. — Знаю. Поверь, я знаю. Ты видишь теперь, что это не так? Печаль кивнула. Иррис была права, как обычно, и Печаль смутилась из-за того, что не видела этого. Она думала, что одной будет лучше. Чтобы она никому не навредила. Печаль, ведь только это она принесет нам. Она не хотела так думать. Но всегда думала. — Ты не проклята, — тихо сказала Иррис. Ее слова отвлекли Печаль от мыслей. — Что? — То, что сказала тебе Серена, когда ты родилась, было ужасным, но это лишь слова. Это не было проклятием. — Знаю, — ложь была мгновенной. — Да? Мне так не кажется. Тебе нужно перестать думать, что ты — черная туча или вестница кошмара. Ты не впускаешь людей. Не впустила Раса. И даже меня. — Это не так, — сказала Печаль. — Я всегда делилась всем с тобой. — Явно не всегда, — сказала Иррис, и Печаль покраснела. — Я не хочу ссориться с тобой, — продолжила она. — Я не поэтому сюда пришла. Я хочу все выяснить. Ведь так делают лучшие друзья. Вместе мы сильнее, и ты это знаешь. Больше никаких тайн, — сказала твердо Иррис, хоть ее тон был нежным. — Больше никакой лжи. Пообещай мне. Печаль посмотрела на подругу, милое личико Иррис было необычно серьезным, она поджимала губы. Печаль хотела пообещать ей, но из-за правды могла бы потерять Иррис, потерять все. — Мне нужно пока кое-что скрыть от тебя, — сказала она, — еще на день. — И мне придется соврать Веспусу, когда я вернусь. Иррис нахмурилась. — Что за тайна от меня? — Завтра ночью я должна сделать кое-что в Истеваре. — Нет. — Я должна. Но я обещаю, что, когда вернусь, все тебе расскажу, Ирри. Я должна это сделать. Ты поймешь потом, почему. Я надеюсь, что ты захочешь и дальше быть мне подругой, когда все узнаешь. Иррис вздохнула, тряхнув головой. — Ты меня пугаешь, — сказала она. Печаль тихо фыркнула. — Представляю. — Ладно, — сказала Иррис. — До послезавтра, — она встала, робко посмотрела на Печаль и раскрыла объятия. Печаль вскочила на ноги и за миг обняла Иррис. И груз пропал с ее груди. Недели жизни без лучшей подруги, понимания, что она ранила ее, были грузом, и Печаль не подозревала, что носила это с собой. Они отпустили друг друга, Иррис улыбнулась, поразив сходством с Шароном. Печаль ощутила укол вины. Ей нужно было поговорить с Шароном, когда она вернется. По душам. Рассказать правду и ему. Иррис была права, они были сильнее вместе. Ей нужно было извиниться, хотя бы за похищение. — И где ты находишься, по мнению твоего отца? — спросила у нее Печаль. — Все еще в Восточных болотах, медленно собираюсь для пути на север. — А если он проверит? — Арран за всем следит, не покидает его, так что, если отец сделает что-то неожиданное, Арран или отговорит его, или хотя бы предупредит нас. Я подозреваю, что его внимание будет на твоем возвращении от Сыновьей Раннона, целой и невредимой. — Нужно сказать ему, что это не настоящее, — сказала Печаль. — Чтобы он хоть не переживал. — А если Веспус перехватит послание? — Нет, я о том, когда вернусь. Нужно сказать ему, что я не была в опасности. Иррис скривилась. — Ему это не понравится. — Если быть честной, то со всеми, — сказал Печаль. — Ладно. Просто сделай это до того, как я вернусь, чтобы он успел успокоиться. Идем. Найдем остальных. Когда я уходила, Аркадий разбивал Мэла в картах, и я хочу увидеть, смог ли тот отомстить. * * * Лувиан был в комнате досуга со всеми, хоть он сидел один с книгой, поглощенный ею, и не поднял голову, когда Печаль подошла. Расмус. Мэл, Аркадий и Лоутон играли в сложную карточную игру. Судя по количеству деревянных фишек перед Аркадием, он побеждал. Четыре человека посмотрели на Печаль и Иррис, но быстро повернулись к картам. Печаль их не винила. Мэл и Расмус зря играли с Рэтбонами. Она отпустила Иррис и подошла к Лувиану, села на подлокотник его кресла, удивив его. — Эй, — сказал он, просияв, когда понял, кто ему помешал. Он загнул уголок страницы и опустил книгу. — Как все прошло? — Хорошо. Мы помирились. — Я рад.