Сирена застала Лёню Арчвадзе на толчке. Правильно, а как же иначе? Ждёшь эту тревогу, ждёшь, но хоть весь день просиди наготове, ничего не дождёшься. А стоит только отлучиться – нате вам, пожалуйста. Пришлось срочно упаковывать хозяйство и чесать со всех ног к птичке. Хорошо хоть гальюн в двух шагах от стартового квадрата. Грохоча подшвами по палубе, Арчвадзе бросился к ряду истребителей и едва не расквасил нос об опору родной «Сойки-9»[6], поскользнувшись в луже невесть откуда натёкшего масла. Уборщиков – стрелять… - Эй, Арчвадзе, уже проблемы с балансировкой? Это Серж Великанов, капитан «Восьмёрки». Балагур, каких поискать. Не тратя лишних слов, Лёня отсалютовал Великану и нырнул в люк родной птички. Влетев в кабину, Лёня с размаха плюхнулся на место. Васька-Грек, он же второй пилот Василий Григорьев, уже скоммутировался с машиной Вероники Оль и переслал Арчвадзе пакет боевого задания. Лёня подставил сканеру левый глаз. Убедившись, что перед ним действительно командир истребителя-перхватчика «Сойка-9» мичман Арчвадзе Леонид Давидович (интересно, а кого бы еще занесло на их корабль?), бортовой процессор[7] раскодировал пакет. В объеме диалоговой сферы[8] раскрылись схема операции, как относительно пятого крыла в целом, так и Лёниной «Девятки» в отдельности. Арчвадзе вывел схему и план боя в общий доступ экипажа. - Пф-ф! Стоило тащиться к черту на рога ради такой ерунды! – презрительно прищурилась третий и последний член экипажа «Сойки» – канонир Катя Симонова, обманчиво миниатюрная блондинка с трогательными конопушками на носу. Лёня был полностью согласен с Кис. (Давайте сразу кое-что уточним, чтобы больше к этому не возвращаться. Прозвище «Кис» совсем не означает, что Катька – какой-то там «милый котенок». Перед школой канониров шустрая Катька успела отучиться на курсе подготовки в десант, но потом передумала – страсть к полетам оказалась сильнее. Так что, в случае чего, у Кис не заржавеет врезать так, что вы и думать забудете обо всяких игривых прозвищах. А Кис она просто потому, что полное имя канонира Девятой «Сойки» – Екатерина Игоревна Симонова. Но если вам охота позанудничать, что тогда получается Еис, а вовсе не Кис, то вспомните о курсе десанта и промолчите в тряпочку, здоровее будете). Короче, Лёня полностью разделял Катькино разочарование. В самом деле, что за дурацкая идея: тащить полноценный флот к черту на рога, только для того, чтобы что-то там захватить и разбомбить на одной заурядной планетке. И это всё?! Ох и будет потом подначек на базе! Завзятые флотские острословы не посмотрят, что операцией руководил сам князь Татищев, всех поднимут на смех. Ну а как тут не смеяться? Ведь не славная виктория получается, а какое-то заурядное хулиганство: забежал в трактир, украл бутылку водки, дал пенделя половому и дёру. И отбрехаться-то нечем: защита у системы слабовата. Небольшая системная эскадра и стандартная боестанция астероидного типа[9], болтающаяся на геостационарной орбите над колонизированной областью планеты. Тут, наверное, придется очередь занимать, чтобы разок пальнуть в неприятеля. Не честная схватка, а какой-то парк аттракционов… В таком сражении ни славы, ни звездочек не заработаешь. Сегодня утром князь Татищев в обращении к экипажам сказал, что китайцы под прикрытием мирных фермеров сконцентрировали на недавно колонизированной планете Ченгуо какие-то запрещенные лаборатории и производства, и русской эскадре поручено дать узкоглазым по рукам, прежде чем те наделают бед. Только аккуратно, чтоб не пострадали мирные жители. «Вот ведь подлые твари, – возмущался про себя Лёня, – нарочно прикрылись новыми колонистами! Не будь на Ченгуо этой горстки гражданских, насколько было бы проще. Крейсера отработали бы прямо с орбиты и все дела. И не пришлось бы посылать ради такого плёвого дела целый флот. А теперь копайся с этим Ченгуо, зарабатывай головную боль. «Ченгуо». Вот название-то, а? Язык сломаешь. Зато на вид планетка очень даже ничего: голубовато-зеленая, с белыми облаками. То ли с самого начала была такой, то ли добротно проведённое терраформирование. Казалось бы, живи – не хочу, собирай урожаи. Так нет, «товарищам» потребовалось испоганить красивую планету какой-то мерзостью. А ещё называют себя «Народной республикой». Теперь пусть не жалуются, если с их заводов в атмосферу попрёт какая-нибудь гадость». На схеме операции планета обозначена безликим «основная цель». Боевая орбитальная станция китайцев идёт под грифом «вторичная цель». Штабные стратеги заранее разделили семь бригад флота на три ударных кулака: Четвёртая, Шестая и Седьмая бригады остались в поясе Койпера, играть в пятнашки с системной эскадрой, Единице и Тройке поручили выполнение основной цели операции, а Двойке с Пятеркой выпало связать боем орбитальную станцию, чтоб не мешала заниматься планетой. Разумеется, подразделению лейтенанта Вероники Оль, в составе которого имел честь служить мичман Арчвадзе со своим экипажем даже тут «повезло» оказаться в самом скучном месте. По плану пятому крылу отвели роль кораблей поддержки при двадцатке десантных шаттлов[10]. Пока крейсера занимаются китайскими ПКО[11], шаттлы в сопровождении истребителей-перехватчиков войдут в атмосферу и высадят на поверхность десантников. Ну, а те уже наведут «товарищам» шороху. Какого именно шороху, Лёня понятия не имел: банк целей десанта пилотам-истребителям не передали. И правильно сделали. У каждого – своя работа. Десантники пусть разбираются с пехотой на поверхности, крейсеры – бомбят объекты с орбиты, а он, Лёня Арчвадзе, проследит, чтобы к месту проведения операции не совался кто не попадя и не отвлекал занятых людей от дела. «Эх, лучше бы мы остались в поясе Койпера[12]. – Вздохнул Лёня. – Там хоть можно за системной эскадрой погоняться. А тут – тоска смертная, а не работа». - Девятка, заснули? – раздался в кабине резкий хрипловатый голос. А вот и лейтенант Оль. - Никак нет. – Виновато отозвался замечтавшийся Арчвадзе, поспешно выбирая на вирте опцию подтверждения. – Готовы к запуску по вашему сигналу. - Отлично. Четвёртое крыло уже стартует. Мы следующие с интервалом три минуты. - Есть. Лёня на всякий случай помянул про себя апостола Андрея Первозванного, покровителя флота. Мичман Арчвадзе не считал себя религиозным человеком. Но, как говорится, молитва, может, и не поможет, но уж точно не повредит. - Кис, готовь свои Чёртовы мельницы! – азартно крикнул Грек. - А то без тебя не знаю, – проворчала блондинка, одарив долговязого Грека снисходительным взглядом. Лёня знал, что пилот давно мечтает подкатить к Катюхе. Только ничего Греку не отломится, потому что… в общем, не отломится и всё. А почему – никого не касается. - Минутная готовность, – сообщил динамик хриплым голосом Вероники. В центре пульта вспыхнула боевая вирт-сфера. В ней замелькали цифры стартового отсчета. Лёня активировал боекостюмы экипажа и сразу почувствовал, как упругая «вторая кожа» наливается энергией, обтягивая тело. В плечо нежно клюнул медблок, проводя анализ текущего состояния организма. На правом предплечье загорелись три зелёных огонька: полный порядок. Теперь, даже если «Сойке» не повезет и кабина разгерметизируется, костюмы обеспечат выживание экипажа. А медблок позволит дотянуть до санчасти даже при серьезном ранении. Звучит здорово, правда, с одним «но»: такие малышки, как «Сойка», от прямого попадания планетарных орудий ПКО разлетаются вдребезги. И тут уж не поможет никакой костюм. - Экипажу доложить готовность, – привычно произнес Арчвадзе, выслушал столь же привычные ответы и коснулся сенсора готовности. - Здесь «Сойка-9». К старту готов. - «Сойка-9» вылет разрешён. Старт через пять. Четыре. Три. Две. Одна. Ноль. Гравитационная катапульта вышвырнула перехватчик из зева стартового колодца. Грек врубил малую тягу, проверил маневровые. «Сойка» радостно качнула крыльями, клюнула острым носом. Движок рыкнул коротким импульсом. Борт родного авианосца «Тихоня» плавно ушёл назад и вниз. - Здесь «Девятка», выхожу на позицию. Серебряная точка «Девятки» в вирт-сфере дважды мигнула и окрасилась зелёным в серебряной окантовке: машина мичмана Арчвадзе заняла свое место в построении. - Начинаем, господа. Пятое крыло, полыхнув ускорителями, дружно сорвалось с высокой орбиты «вниз», к планете. Процессор перехватчика, сопряженный с мощными машинами флагмана, расширил вирт сферу на всю внутреннюю поверхность кабины. Каждый член экипажа получил свою долю информации. Перед Арчвадзе развернулась схема предстоящего боя, с указанием позиции «Сойки-9» и вероятностным прогнозом действий противника. Над креслом второго пилота змеились графики рекомендованных ходовых параметров, а над местом стрелка искрами переливались отметки потенциальных целей. Первыми, как всегда, в бой вступили дроны Второй бригады, щедро выплеснутые маткой в пространство вражеской базы. На Лёниной схеме русские дроны, отмеченные светло-зеленым, комариной тучей заклубились вокруг боестанции, оттягивая на себя огневые ресурсы. Но китайцы тоже не каменными топорами воюют. Навстречу зеленой дымке русских дронов из глубин астероида вырвались ярко-алые потоки, тут же расплывшиеся в облака: китайцы выпустили свои дроны. Алый и зелёный сонмы перемешались. Зарницами засверкали вспышки попаданий и таранов. Со стороны казалось, будто мрачный шар чужой боестанции окутался веселеньким салютом. Перед носом Лёни появилось женское лицо. Резкие, рубленые черты, серые холодные глаза, неизменная папироса в зубах. Лейтенант Вероника Оль собственной персоной. - Мичман Арчвадзе, если повторится как в прошлый раз, окажетесь в карцере не на трое суток, а до конца похода, ясно? В прошлый раз Лёня учинил вопиющее самоуправство, погнавшись за подбитым французским корветом. За что и был наказан. Хотя виновата была Катька, изнывшаяся: «Ну дава-ай дого-оним, ну дава-ай добьем, ну пожа-алуйста…». Но не сдавать же оторву начальству? Лёня взял всю вину на себя. - Не повторится, госпожа лейтенант, – уставившись на огонек папиросы, отчеканил Арчвадзе. - Катерина, тебя это тоже касается. Блондинка недоуменно хлопнула длинными ресницами и обезоруживающе улыбнулась. - Ты мне еще глазки построй, – буркнула Вероника и отключилась. Лёня завистливо вздохнул. Ему, значит, гоняться за французами нельзя. Нарушение дисциплины. А вот кое-кому курить в кабине во время боевого вылета, получается, можно. Тем не менее, он понимал и разделял опасения командира крыла. Сопровождать тихоходные десантные шаттлы скучно и, главное дело, обидно. Ведь в это же время вокруг боестанции кипит настоящее сражение, мелькают вспышки, кружатся в яростной схватке малые корабли, величаво парят фрегаты, грозно нависают линкоры. Вот где настоящая работа для такого отчаянного крыла, как пятое! Арчвадзе пожирал глазами происходящее на орбите астероида. Вот повезло ребятам из Второй и Пятой бригад! Теперь на базе целый месяц только и будет разговоров о том, как они там воевали, пока Первая и Третья прохлаждались у планеты. А ещё больше повезло Четверке, Шестерке и Семерке, они уже четыре часа гоняют китайскую системную эскадру по всему поясу Койпера. В общем, всем повезло, кроме них. За Лёниной спиной тихонько ворчала Катька. Ей тоже хотелось в бой. «Вот ведь адреналиновая наркоманка», – вздохнул Лёня. И тайком улыбнулся, представив себе, как канонир Симонова станет после боя компенсировать нерастраченную энергию… Тем временем вражеская боестанция полностью увязла в обороне. У её защитников просто не хватило ресурсов, чтобы обеспечить защиту вверенной её попечению планете. Тяжелые крейсера Третьей бригады, отстреливая немногочисленные китайские перехватчики, беспрепятственно обогнули астероид и вышли на низкую орбиту над планетой, попутно разметав в пыль обе базы планетарного ПКО. За ними, готовые по первому сигналу нырнуть в атмосферу, спешили медлительные десантные шаттлы, опекаемые звеньями истребителей-перехватчиков, в одном из которых изнывала без дела маленькая команда мичмана Арчвадзе. Наконец, штаб соблаговолил отдать приказ. Сотня русских истребителей нырнула в атмосферу планеты. Следом за ними приступили к снижению машины десанта. Со скрытых подземных космодромов им навстречу устремились китайские машины, стремительно набирая высоту. Столкновение произошло в стратосфере, на семидесяти километровой отметке. - Наконец-то! – Радостно взвизгнула Катька, выпуская первую ракету «воздух» – «воздух». В отличие от ракет, предназначенных для боя в космосе, эти использовали обычные химические двигатели и могли преодолеть чуть больше ста километров на жалких пяти махах[13]. Но большего для дуэлей в атмосфере и не нужно. Полноценного воздушного боя не получилось. Защитники планеты попали в клещи: в атмосфере на них наседали русские истребители, а из космоса настигали разящие удары мощных орудий крейсеров. Китайцы понимали, что им не победить. И всё равно дрались яростно, до последнего. Отчаянные ребята! Только что толку от мужества, смелости, даже от мастерства пилота, если один плазменный заряд тяжелого орудия крейсера разносит перехватчик в пыль? Не прошло и трех минут, как вражеская контратака захлебнулась. - Мне так ни одного и не досталось! – Горько пожаловалась Кис, хмуря ухоженные бровки. – Вот кто просил крейсера вмешиваться? - Перехватчикам освободить нижнюю полусферу. – Скучным тоном распорядился динамик. Одновременно с этим бортовой процессор вывел на экраны предписанную Пятому крылу траекторию. Грек плавно увёл машину влево, освобождая дорогу шаттлам. Русские корабли миновали тропопаузу[14]. До высадки десанта по хронометру чуть больше двух минут. Неожиданно экраны мигнули. Раздался предупреждающий сигнал. По экрану поползли оранжевые строки: «Электромагнитный импульс с поверхности:экранировано. Уровень угрозы – 0», «Ионизирующее излучение с поверхности: экранировано. Уровень угрозы – 0». - Эй, гляньте-ка! Что за чертовщина? Вон, смотрите, ещё! И ещё! Васька Грек изумленно тыкал пальцем в нижнюю часть сферы, где процессор расположил изображение поверхности Ченгуо. Арчвадзе быстро перевел картинку из-под ног на левую панель, дал увеличение. На поверхности один за другим вспыхивали ослепительные шары. Лёня на всякий случай, не доверяя собственной памяти, вывел поверх картинки график обстрела. Может, он что-то перепутал? Нет, всё верно: ракетный удар должен начаться только после возвращения десантных шаттлов. Но бомбы-то рвутся уже сейчас! Какой идиот там палит?! Лёня увеличил картинку. Что за дьявол? В приказе чётко указано: уничтожить военные объекты, не нанося ущерба поселению колонистов. Но взрывы на планете совершенно точно ядерные! Иначе откуда взяться импульсу и радиации? Так кто же, спрашивается, бомбит Ченгуо?! - Отмена задания! – Пробудился динамик. – Всем кораблям в атмосфере немедленно подняться до отметки двести километров. На экране вспыхнул оранжевый пунктир траектории экстренного возвращения. Грек подал энергию на двигатели. «Сойка» задрала нос, закладывая крутую параболу. Кресло под Лёней завибрировало: гравикоменсаторы компенсировали перегрузку, вызванную маневром. В нижней точке параболы их нагнала ударная волна с поверхности. Кораблик подпрыгнул в воздухе. Грек, чертыхнувшись, выровнял истребитель. На экранах зеленые точки устремились вверх, к спасительному космосу. А за ними один за другим всплывали, разрастаясь на глазах, белоснежные купола радиоактивных облаков. Два… три… пять! Да что же это творится, в самом деле?! - Кто-то из наших поспешил? – нерешительно предположил Васька-Грек. – Ох, и влетит им на орехи от командующего! Ответить Лёня не успел: наконец, проснулся флагман. Перед командирским ложементом появилась вирт-плоскость с сообщением. «По данным аналитического отдела, противник уничтожает компрометирующие объекты посредством серии ядерных взрывов. Первой бригаде предписано выйти на орбиту высотой двести километров и оставаться в режим боевой готовности». - Ничего себе… – Присвистнул Грек – Вообще дикари. Сами себя бомбят. А я-то думал, наши… Эй, народ, они же там своих же колонистов грохнули! По карте поселение в зоне поражения… Да нет, не может такого быть… Наверное, они их заранее убрали от греха подальше. Да, думаю, они сразу эвакуировались, как только мы вошли в систему. - Индюк тоже думал, – буркнул в ответ Лёня. Грек немедленно насупился. Перехватчики и шаттлы десанта вышли на орбиту в двухстах километрах над поверхностью. Над ними, на семи сотнях плавно дрейфовала плоская туша крейсера. Остальные два крейсера Третьей бригады куда-то подевались. Взглянув на тактический экран, Лёня убедился, что крейсеры заняли позиции в вершинах равностороннего треугольника, в центре масс[15] которого оказалась планета. «Это явно неспроста, – подумал Лёня. – Штаб что-то задумал». Взрывы на поверхности следовали один за другим. - Что же они творят?! – Причитал тем временем Грек, глядя в экраны. – Там же теперь заражение, наверное, на добрых сто лет! Люди старались, приводили планету в порядок, а они вон что… - Достать бы того гада, который жмёт на кнопочки. – Негодующе фыркнула Катька. – Сам-то, наверное, сидит в какой-то другой системе, в теплом гнездышке. - Можешь не сомневаться. – Подтвердил Лёня. - Вот бы мне к нему на минуточку. – Зловеще произнесла Катька. – Он бы у меня поплясал… Разговор сам собой заглох. Все снова уставились в экраны. Отсюда, с двухсоткилометровой высоты, происходящее выглядело величественно, в чём-то даже красиво. Безмолвные вспышки высокотемпературной плазмы, белоснежные концентрические кольца вокруг быстро темнеющего огненного полушария, многокилометровые грибы облаков, вздымающиеся в стратосферу. Гибельная красота. На экране появились строки информации. Бортовой процессор успел собрать данные с внешних сенсоров «Сойки» и обработать их. По предварительной оценке, мощность зарядов составила что-то около пятидесяти мегатонн каждая. Судя по высокому уровню радиации, противник использовал «слойку»[16]. Значает, десанту сейчас на поверхности делать нечего. Учитывая, что молодая планетарная колония Чунгао так и не успела разрастись, всё ещё концентрируясь в области первичной высадки, на площади едва ли большей, чем тридцать тысяч квадратных километров, сейчас на несчастной планете уже не осталось ничего ценного. «По крайней мере, на поверхности точно не осталось. – Уточнил про себя Лёня, не в силах отвести взгляда от бушующей внизу огненной стихии. – Кто знает, что за гадость хитрые китайцы могли разместить под землей?» Он подозревал, что противник спрятал главные лаборатории на большой глубине, где им ничего не грозило, а взрывы над поверхностью устроил для отвода глаз, чтобы русские оставили их в покое. Очевидно, стратеги штаба флота, проанализировав текущую ситуацию, пришли к тем же выводам. Всплывшая перед поручиком прозрачная панель заданий несла лаконичный приказ: