– С кем же ты остался? – Один. – Он уже не плакал, лишь время от времени шмыгал носом. Мордашка у него была симпатичная, бесхитростная, и Карина почувствовала, как сердце наполняется щемящей нежностью. – Совсем один? – не поверила она. – Этого не может быть. Когда маме стало плохо? – Утром. – Где же ты был все это время? – В номере сидел. – Паренек тяжело вздохнул и еще теснее прижался к Карине. – И что же, никто за тобой не пришел – я имею в виду горничную или дежурную по этажу? – Никто, – горестно подтвердил малыш. – Вот паразиты, – не выдержала Карина. Нечего сказать, хороша администрация: отправила бабу в больницу и не заметила, что в номере остался ребенок. – Разве у вас с мамой тут не было знакомых? – поинтересовалась она у мальчишки. – Ну хотя бы соседей по столу? – Были, – охотно отозвался тот, – дядя Сережа и тетя Света. – И где они? Почему бросили тебя в беде? – Они уплыли на теплоходе, сразу после завтрака. Обещали завтра вернуться. – Ясно. – Карина кивнула. – Тебя как звать? – Женя. – Зачем же ты, Женя, просидел весь день в номере? Надо было сразу выйти. – Боялся, – прошептал мальчик. – Я дверь не умею закрывать, а мама говорила, тут воруют. – Ну ты даешь! – изумилась Карина. – А как сейчас твоя дверь? – Открыта, – совсем тихо произнес Женя. Глаза его снова стали наполняться слезами. – Ну, ну, – поспешно проговорила она. – Не плачь. Вы откуда приехали? – Из Волгограда. – Кто у вас там остался? – Папа. И бабушка. – Вот что, – Карина решительно взяла его за руку, – мы сейчас пойдем к администратору и позвоним в Волгоград. Сообщим твоим родным, что мама попала в больницу. А потом решим, что с тобой делать. Согласен? – Согласен. Они вошли в корпус, пересекли широкий полукруглый холл, и вдруг Женя остановился, потянул ладошку из Карининой руки. – Ты что? – Она увидела, как хорошенькое заплаканное личико вмиг побледнело и сморщилось, точно от сильной боли. – Живот… – пролепетал Женя. – Болит… вон там… – он показал пальцем чуть ниже ребер, – и тошнит. Испуганная Карина сгребла его в охапку, подтащила к диванчику: – Посиди. Я сбегаю за врачом. – Я… хочу кушать, – смущенно прошептал Женя. – Я ведь все пропустил, и обед, и ужин. А мне нельзя долго не есть, у меня этот… как его… га… го… – Гастрит, – догадалась Карина. – Ладно, это мы сейчас исправим. Давай-ка отложим звонок папе, зайдем ко мне, и я тебя накормлю. Женя в ответ счастливо улыбнулся. Они поднялись на второй этаж в ее номер, Карина усадила мальчика за стол, вышла в коридорчик, открыла холодильник, вытащила все, что там нашлось – бутылку молока, сыр, масло, джем, хлеб в полиэтиленовом пакете. Женя жадно ел бутерброд, пил из стакана, изредка поглядывая на Карину со смущением и благодарностью. Неожиданно она поймала себя на мысли: хорошо бы этот белокурый малыш посидел здесь, в ее номере, подольше. Наконец он положил остаток булки и виновато покачал головой: – Больше не могу. Спасибо. – Не за что. – Карина потрепала его по мягким, шелковым волосам. – Живот больше не болит? – Нет. – Тогда поднимайся, пойдем. Они снова спустились в холл, подошли к кабинету администратора. – Подожди здесь. – Карина указала Жене на кресло у двери. Ей не хотелось, чтобы он присутствовал при ее разговоре с администраторшей: незачем парню снова вспоминать о том, что произошло утром. Женя послушно уселся в кресло и тут же заболтал ногами. Настроение у него совсем выправилось, личико порозовело. Карина улыбнулась ему и зашла в кабинет. Администратор, молодая грудастая блондинка с множеством крупных колец на пухлых пальцах, едва услышав ее рассказ про «Скорую», больницу и забытого ребенка, в изумлении округлила глаза: – Какой такой мальчик? Вы что, смеетесь? – Это вы смеетесь, – рассердилась Карина. – Как же так: мать увезли на «Скорой», а маленький ребенок весь день один в номере, голодный и… – Да никого сегодня не увозили на «Скорой», женщина! – волнуясь, проговорила блондинка. – Как бы я этого не знала? – Может, вы не заметили? – предположила Карина, слегка растерявшись. – Голубушка, милая, – упирая на «г», затянула девушка. – Вы из меня дуру-то не делайте. Чтоб мы ребенка одного оставили! – Но он был голодный, – не сдавалась Карина. – Вы бы видели, как он ел у меня в номере! Лицо администраторши вдруг покрылось испариной, она затравленно посмотрела на Карину, точно та вытащила из-за пазухи пистолет, и направила дуло ей в живот. – Где он сейчас, этот хлопец? – поспешно спросила она, вылезая из-за стола. – Там сидит, за дверью, – ничего не понимая, удивленно ответила Карина. – Ну-ка, пойдем. – Девица цепко взяла ее за локоть. – Побачим. – Да вот же он, – с досадой сказала Карина, открывая дверь, и осеклась. Кресло было абсолютно пустым. Женя исчез без следа. Администраторша демонстративно сложила руки на роскошном бюсте. Взгляд ее не предвещал ничего хорошего. – Может, вышел… В туалет, например, – неуверенно предположила Карина. – Говорите, в номер его водили? – Грудастая недобро прищурилась. – Да. – Тогда пошли, – почти приказала девушка. – Скорее, скорее, говорю вам! Карина послушно поспешила за ней. Они почти бегом поднялись по лестнице. Она отперла дверь, чувствуя, как начинает неприятно сосать под ложечкой. – Смотрите, все на месте? Сумку, кошелек, украшения – все проверяйте! – проговорила администраторша, с трудом дыша от быстрой ходьбы. Карина бросилась к тумбочке, потом к шкафу – все было целым. Сумка стояла на своем месте. Она сунула в нее руку – кошелька не было. Большую часть денег Карина хранила в чемодане под одеждой. В кошельке же лежало без малого две тысячи рублей. – Ваш хлопчик неплохо поживился, – обреченно проговорила администраторша. – Разве можно быть такой доверчивой? – Она покачала головой. – Спасибо, что вы его в номере не оставили, пока спускались ко мне. А то бы он вам и чемодан раскурочил.