Переговорив с товарищем, он спустился за рацией, но нашел внизу лишь разбитые обломки. И вот теперь эти двое лежали на той же бетонной площадке, где крылатый хищник убил их начальника, которого они называли комиссаром. Они не имели связи с людьми, отправившими их на задание, не знали о сути полученного погибшим комиссаром последнего приказа, но не сомневались, что по возвращении назад их не ждет ничего хорошего. По общему мнению обоих, от сурового наказания их могло спасти только четкое выполнение основного приказа, требующего безжалостно уничтожать врагов и диверсантов. К ним относились все, кто попытается проникнуть за возведенное на железной дороге укрепление или разобрать его. На этом видение закончилось. Что произойдет дальше, Майка не знала. Но мама обещала вернуться, и она верила ей. Мама не хотела оставлять ее, не хотела уходить. Потому что могла погибнуть! Но если кто и мог помешать тем двоим перестрелять всех остальных, то только она, быстрая и ловкая женщина-кошка. * * * Значит, двое. Сжав в ответ Майкины ручонки, Гончая понимающе кивнула. Не то чтобы пробежка по снегу до одинокой высотки стала безопасной, но шансы остаться в живых все же возросли. Еще один неожиданный «подарок» ей сделал Стратег. – Отдай ей свой автомат, – приказал он своему охраннику, которого хотел отправить на ликвидацию засады, и, когда тот замешкался, спросил: – Или сам хочешь пойти? Вместо ответа телохранитель поспешно стащил с плеча автомат и протянул его Гончей. Жаль, что лишь с одним магазином, но и тридцать патронов лучше, чем ничего. Гончая тут же отщелкнула предохранитель и загнала патрон в ствол. Для надежности. Оставалось решить, что делать с обрезом, и после недолгих раздумий Гончая протянула его Майке. Больше она здесь никому не доверяла. Конечно, оружие детям не игрушки, но дети метро взрослеют быстро. Особенно Майка. Девочка даже не удивилась и приняла обрез так, будто и не ожидала от мамы иного. Гончая обернулась к Шерифу: – Готов? – Как пойдем? Я имею в виду путь. Он безоговорочно уступал ей роль лидера. Она не возражала. – Сначала ползком вдоль насыпи. – Гончая прикинула, что ползущего за насыпью человека даже с крыши высотки не должно быть видно, и показала рукой направление. Однако на остальном отрезке пути они с Шерифом будут у стрелков как на ладони. – Оттуда бегом между сугробов. Только нужно держаться на расстоянии друг от друга, чтобы тем было сложнее прицелиться. Напарник ненадолго задумался, словно взвешивал ее слова. – Правее снег обледенел, там наст тверже. Расстояние больше, но бежать будет легче. Опять же солнце. Охотник на монстров привел разумные доводы, с ними следовало согласиться. Только последнюю фразу Гончая не поняла. – Что, солнце? Шериф указал на освещенную верхушку многоэтажной башни. – Рассвет. Солнце всходит. – Гончая готова была убить его за медлительность, но сдержалась. – Если двигаться к башне с востока, солнце будет светить стрелкам в глаза. – И ослепит их! – подхватила Гончая. Да сегодня просто день подарков! Если бы снайпер еще взглянул на солнышко через оптический прицел! Конечно, глупо с ее стороны об этом мечтать, но иногда сбываются даже глупые мечты. * * * Ползти по снегу оказалось гораздо тяжелее, чем по земле. Локти и колени проваливались вглубь, не находя твердой опоры, а снежная масса при этом постоянно лезла в лицо, норовя залепить стекло противогаза. Гончая сначала согрелась, потом вспотела, а когда надетая под одежду майка пропиталась потом и прилипла к телу, снова начала замерзать. Хуже всего пришлось голым ладоням, которыми она загребала снег. Пальцы настолько онемели от холода, что почти не сгибались. Гончая даже не была уверена, что сумеет нажать на спусковой крючок. Еще ее очень беспокоил автомат. Хотя она и поставила оружие на предохранитель, это вовсе не исключало того, что снег набьется в ствол или патронник, что, в свою очередь, приведет к осечке оружия, а то и разрыву ствола. «Надо было выпросить у Стратега хотя бы один из его револьверов. Вот уж действительно безотказная штука», – в который раз подумала Гончая, преодолевая очередной сугроб. Но сейчас оставалось только корить себя за эту оплошность и надеяться, что полученный автомат не подведет в самый неподходящий момент. – Довольно. Отсюда и рванем, – пропыхтел ползущий впереди Шериф. Ему приходилось чуть легче, так как он полз по еще не разрытому снегу. Не намного, но все-таки легче. – Погоди… дай отдышаться, – ответила Гончая. Она немного слукавила. С дыханием все было в порядке, в отличие от опухших и красных, словно обваренных, ладоней. Шериф перевернулся на спину и, лежа в снегу, принялся растирать руки. Они у него выглядели не лучше. Удивительно, но готовясь к вылазке на поверхность и прекрасно зная про лежащий там снег, никто, даже Стратег, не догадался захватить с собой перчатки или какие-нибудь рукавицы. Гончей оставалось только последовать примеру Шерифа. После упорной разминки и растирания ладоней окоченевшие пальцы постепенно начали сгибаться. Гончая даже смогла отщелкнуть предохранитель, чтобы заглянуть в патронник. К счастью, снега там не оказалось. – Готов? – спросила она у Шерифа. Голос звучал ровно. В отличие от своего спутника никакой одышкой Гончая не страдала, да и усталости практически не чувствовала. Он с любопытством посмотрел на нее и не очень уверенно кивнул. – Тогда делаем так: ты бежишь первый, я в десяти метрах за тобой. Будут стрелять – прикрою, замешкаешься – обгоню. Гончая не сомневалась, что сделает это с легкостью. Даже на вид Шериф казался куда более уставшим. Он и по ровной земле не сможет быстро бежать, а уж по снегу… Гончая закусила губу. Если его убьют, она никогда себе этого не простит. Может, оставить его здесь? Сказать, чтобы не высовывался, и все сделать самой? Но потом она вспомнила о Майке, о которой некому будет позаботиться, если ее приемная мать погибнет, и выбросила из головы глупые мысли. – Пошел! – скомандовала Гончая Шерифу, выждала, когда он отбежит на безопасные десять метров, и бросилась следом. Сначала пришлось бежать по колено в снегу. Это был даже не бег, а ускоренная ходьба, хотя Гончая чувствовала, что может двигаться быстрее. С башни не стреляли. Видимо, стрелки еще не заметили направляющихся в их сторону людей. Хотя медленно передвигающиеся по снегу фигурки представляли собой отличные мишени. Первый выстрел раздался, когда Шериф выбрался на отвердевший наст. Куда попала пуля, Гончая не увидела, услышала только глухо прозвучавший в морозном воздухе слабый хлопок. Она вскинула автомат и, не целясь, выпустила по верхушке башни короткую очередь. Попасть не рассчитывала, но даже пролетевшие мимо пули заставят стрелков нервничать. Неожиданно еще одна и гораздо более длинная очередь прогрохотала со стороны застрявшей на путях дрезины – кто-то из оставшихся там догадался прикрыть их огнем. Гончая решила больше не отвлекаться на стрельбу и экономить патроны – они ей еще наверняка пригодятся. Она взглянула на Шерифа. Он несся во весь опор, пытаясь лавировать между обледеневших сугробов, тем не менее расстояние между ними быстро сокращалось. Ей следовало отпустить его метров на двадцать, а то и на все пятьдесят. Внезапно Шериф неуклюже дернулся на бегу, словно налетел на невидимое препятствие, хотя Гончая не слышала выстрела. Его повело в сторону, он пробежал еще несколько шагов, нелепо размахивая руками, после чего грохнулся на лед. – Ранен? Сильно? Куда попали? – прокричала Гончая, бросаясь к нему. – Поскользнулся, – огрызнулся он и махнул рукой в сторону здания, до которого осталось еще около полусотни метров. – Не останавливайся, подстрелят. Но Гончая все-таки остановилась. – Правда? Ты меня не обманываешь? – Беги, дура! Спасай свою дочь! Гончая сорвалась с места. «Сам дурак», – беззлобно подумала она на бегу. Сзади трижды прогрохотала «Сайга» Шерифа. Уж он точно не мог ни в кого попасть из своего дробовика, но нервы стрелкам на верхушке башни наверняка попортил. Подножие высотки оказалось завалено обледеневшими бетонными обломками. Гончая дважды поскользнулась, прежде чем вскарабкалась на них, но поднявшись, увидела даже не следы, а целую тропинку, ведущую к входу в здание, которую протоптали в снегу стрелки. Очень гостеприимно с их стороны! Перепрыгивая с камня на камень, она рванула к напоминающему темную пасть дверному проему. Задерживаться снаружи не входило в ее планы – в любой момент сверху могли ударить не только снайперская винтовка, но и автоматы. Осторожней! Раздавшийся в голове Майкин голос заставил Гончую замереть у входа. Возможно, с ней заговорила и не Майка, а собственный рассудок или обостренная опасностью интуиция – Гончая в этом не разобралась, но она никогда не игнорировала подобные предупреждения. Не двигаясь с места, она вгляделась в темноту дверного проема и почти сразу заметила предмет, который почти наверняка таил в себе ее смерть. От входа к виднеющейся внутри здания железобетонной лестнице примерно в полуметре над полом протянулась тонкая стальная проволока. Один ее конец крепился к железной скобе у входа, второй соединялся с чекой осколочной гранаты, примотанной той же проволокой к лестничным перилам. У Гончей скрутило живот, когда она все это увидела. Стоило ей по неосторожности или невниманию задеть натянутую проволоку, и через мгновение ее кишки повисли бы на решетке лестничного ограждения. Она глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы погасить волнение, аккуратно переступила через проволочную растяжку и начала подниматься вверх. Ступени покрывал толстый слой пыли, ледяной крошки и мелких камней, которые хрустели под ногами. Но Гончая умела ходить бесшумно даже по битому стеклу. Не зря дочь сравнила ее с кошкой. * * * Шериф сначала полз по льду, потом, опираясь на свое похожее на автомат черное ружье, кое-как поднялся на ноги. Майка видела это, словно была рядом. Она даже протянула Шерифу руку, чтобы ему помочь, но тот не заметил ее руки. Мама зря за него переживала. Пуля пролетела мимо, хотя и очень близко от него, а ногу Шериф повредил, когда упал. Майка отчетливо видела, как он хромает. Тем не менее Шериф даже пытался бежать, но догнать маму, конечно же, не сумел. Она была уже внутри и теперь быстро поднималась по лестнице. Через гору наваленных вокруг башни булыжников Шериф не полез. Он обошел ее тем же путем, каким ходили все приезжающие сюда стрелки, и прямо по тропинке направился к входу. Стой! Закричала ему Майка. Там… Она понятия не имела, как называется натянутая проволока и почему к ней ни в коем случае нельзя прикасаться. Она только знала, что это смертельно опасно. Но Шериф не услышал ее предупреждения. Точно так же как не увидел раньше протянутую руку.