— А вот и встречающие. Один из спецназовцев махнул рукой в сторону высящегося метрах в двухстах от вертолета двухэтажного отеля, своей формой и впрямь несколько напоминающего натолкнувшийся на гору старинный корабль. На широком крыльце здания показалось несколько темных фигурок. Они призывно размахивали руками, а кто-то, очевидно самый смелый, даже сбежал вниз по ступеням. — Пропустите. Дайте пройти! Изотов торопливо двинулся вперед, намереваясь возглавить делегацию прибывших. Еще несколько человек спустились с крыльца и двинулись навстречу полковнику. — Что у вас здесь творится? — перескочил стадию приветствия Изотов. — Что с Зарецким? Вышедшие из дома люди растерянно переглядывались между собой, очевидно, каждый был готов уступить другому возможность отвечать на вопросы неизвестного. — Убит? Что вы молчите? — В голосе полковника послышалась раздраженная нетерпеливость. — Где тело? — Вот оно, ваше тело, — наконец отозвался один из мужчин, широкоплечий здоровяк лет пятидесяти, с красным, обгорелым, лицом. — Вон ковыляет. — Зарецкий? — брови Изотова удивленно взметнулись вверх. — Зарецкий, — негромко отозвался протиснувшийся вперед худощавый мужчина, — Олег Владиславович. С кем имею честь? — Изотов Виктор Борисович, следственный комитет, — представился полковник. — Нам сообщили, что вас чуть ли не взрывать здесь собираются. Так что, никакого взрывного устройства не было? Или его отключили? — Не было. Вы тоже разочарованы? — иронично усмехнулся адвокат и тут же, покачнувшись, потерял равновесие. Он наверняка бы упал, но в последнюю минуту его подхватил стоящий рядом краснолицый здоровяк. — Спасибо, Стас, — попытался было поблагодарить его Зарецкий, но здоровяк раздраженно отмахнулся и, вновь приведя тело адвоката в вертикальное положение, отступил на шаг в сторону. — Это рефлекс, не более того, — угрюмо процедил он. — Не надо обольщаться, Олег. — Наличие здоровых рефлексов и делает нас людьми, — пробормотал Зарецкий. — Олег Владиславович, — подхватив адвоката под руку, Изотов потянул его в сторону, — вы мне объясните ситуацию. Здесь вообще что-то происходило? Как мне сообщили, на вас было совершено в некотором роде нападение, вас пытались заставить разгласить, скажем так, конфиденциальную информацию. Это все верно? — Верно, — подтвердил Зарецкий. — Напали, связали. Про само нападение ничего вам сказать не могу, спал как убитый. Проснулся, сижу в кресле привязанный. А из динамиков голос. — Чей голос? — тут же перебил его полковник. — Понятия не имею, — Олег Владиславович недоуменно развел руками. — Голос-то неживой был. Сейчас, насколько я знаю, программки такие есть, их даже на любой мобильник установить можно. Ты говоришь в микрофон, а твой собеседник слышит уже совсем другой голос. Искусственный. Можно выбрать на свое усмотрение, мужской или женский. Со мной вот, к примеру, женщина разговаривала. — Я смотрю, вы неплохо разбираетесь в передовых технологиях. — Изотов оценивающе взглянул на стоящего перед ним адвоката. — Ну что вы, у меня довольно скромные познания, — покачал головой Зарецкий, — я бы сказал, как у среднестатистического любителя покопаться в Интернете. А что, у вас появилась версия, что я сам организовал весь этот сеанс саморазоблачения? — А сеанс, значит, состоялся? — уточнил полковник. — Еще как, — Зарецкий вновь вяло усмехнулся, — теперь все присутствующие пылают ко мне столь пламенной любовью, что даже немного боязно становится. Как бы не испепелили. — Ясно. Словно ища поддержки, Изотов оглянулся на стоящего позади Лунина. Илья кивнул, давая понять, что самое время перейти к осуществлению предложенного им плана. — Граждане, внимание, — напряг голосовые связки полковник, — в настоящее время данный отель и вся примыкающая к нему территория рассматриваются как место совершения преступления, поэтому дальнейшее нахождение здесь лиц, не принимающих участие в расследовании, недопустимо. Вам предоставляется десять минут на то, чтобы собрать свои вещи, после чего самим собраться на площадке перед вертолетом. Всем понятно, что надо делать? — Секундочку! — послышалось откуда-то сверху. Подняв голову, Илья увидел, как по ступеням крыльца медленно, тяжело опираясь рукой о перила, спускается невысокий худощавый мужчина. Крупный с горбинкой нос и темные, уже тронутые сединой волосы выдавали его кавказское происхождение. — Я прошу прощения. Прихрамывая, мужчина медленно подошел к Изотову, нетерпеливо переминающемуся с ноги на ногу. — Я еще раз прошу прощения, что должен вам возразить, — немного скрипучий голос звучал почти без акцента, — но я никак не могу уехать. Как это все бросить? — Обернувшись, он махнул рукой в сторону «Ковчега». — Кто охранять будет? А кто топить? А если котел из строя выйдет? — Так, гражданин, — быстро перехватил инициативу разговора полковник, — вы, прежде чем так много вопросов задавать, представьтесь для начала. — Грачик, — неторопливо отозвался мужчина. — Я здесь управляющий. — Грачик? — удивился Изотов. — А имя у вас имеется? — Это и есть имя, — густые темные брови недовольно сомкнулись над переносицей. — Грачья Арамович, если вам так угодно. Корхмазян моя фамилия. — Угу, — хмыкнул полковник, — я понял. Так вот, Грача Арамович. — Грачья, — поправил его собеседник. — Лучше просто Грачик, так вам удобнее будет. — Так вот, Грачья Арамович, — проигнорировал совет Изотов, — дискуссию разводить я с вами не собираюсь. Через десять минут все дружно погрузятся в вертолет и улетят. Если кто-то сам этого не сможет сделать, этому человеку помогут. Полковник выразительно ткнул пальцем в сторону скучающих бойцов группы захвата. — Помощников на всех хватит. Между прочим, — повысил голос Изотов, — это к каждому относится. Время пошло! Собираемся и на выход. Ну а вы, — полковник вновь подхватил Зарецкого под локоть, — пойдемте со мной. Покажете ваши апартаменты. Недовольно переговариваясь между собой, постояльцы отеля начали подниматься по ступеням. Последним, сильно ссутулившись и неуклюже припадая на левую ногу, шел Грачик. — Может, проконтролировать? — Командир спецназовцев неожиданно возник за плечом Изотова. — А то будут сейчас по всему зданию бегать, мало ли чего. — Не надо, — поспешил ответить за полковника Лунин. — Я думаю, если что-то хотели спрятать или уничтожить, то времени было вполне достаточно. Так что пусть спокойно собираются. — Так ведь парни без дела маются, — разочарованно вздохнул майор, — да и потом, холодно на улице топтаться. Пусть хоть в гостиной пока подождут. Илья отрицательно покачал головой, глядя на Изотова. Полковник отреагировал мгновенно: — Холодно? Чего им холодно? Весна на дворе. Ждите здесь, сказано же, не надо людей нервировать, пусть соберутся спокойно. Завершив дискуссию, полковник направился к дому, все еще придерживая за руку Зарецкого. Прежде чем последовать за ними, Илья наклонился к не скрывавшему своего разочарования командиру спецназовцев. — Так надо, — прошептал Лунин удивленно взглянувшему на него майору. Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, Илья поспешил к крыльцу. Взбежав по ступенькам, он шумно выдохнул и обернулся. Отрывшийся ему вид на время заставил забыть о пронизывающем ледяном ветре, упорно пытающемся пробраться за воротник куртки. Заросшие густой тайгой холмы напоминали застывшие на мгновение волны. Зеленые, в сосновых лесах, постепенно удаляясь, они становились голубыми. Кое-где проглядывали белые пенистые шапки лысых сопок. А иногда, зачерпнув донную муть, волны становились темными, словно предвещая надвигающуюся бурю, — это чернели склоны, покрытые еще голыми лиственницами. — Ты идешь? — окликнул его Изотов. Рокси, которую красоты горного пейзажа, судя по всему, совершенно не впечатлили, нетерпеливо тявкнула, призывая хозяина последовать примеру других двуногих, уже скрывшихся в дверном проеме, обещавшем тепло и надежную защиту от порывов холодного ветра. Только очутившись внутри, Лунин понял, как сильно он замерз. Казалось, что щеки натерли наждачной бумагой, так сильно они горели, а скопившиеся в уголках глаз слезинки, словно по команде, одновременно устремились вниз по щекам прямо к подбородку. Быстрым шагом Илья пересек просторную гостиную, пытаясь догнать ушедших вперед Изотова и Зарецкого, которые уже начали подниматься по широкой деревянной лестнице, ведущей на второй этаж. Преодолев десяток ступеней и добравшись до лестничной площадки, разделявшей лестничные марши, Лунин невольно обратил внимание на висевшее на стене огромное деревянное панно. Гигантский корабль застыл в окружении вздымающихся к небу яростных волн. Вся палуба заполнена жмущимися друг к другу испуганными животными. Вот слоны вскинули хоботы в призывном крике, вот жираф жмется к мачте, которую обвивает пытающаяся забраться на самую макушку змея, вот обезумевшая от ужаса семья зайцев запрыгнула на спину ничего не понимающему льву, вот десятки других животных замерли в первобытном страхе перед разбушевавшимся штормом. Единственным существом, сохранившим хладнокровие в этом царстве звериного страха, был человек. Высокий длинноволосый мужчина стоял на возвышении, которое Лунин, совершенно не разбирающийся в конструкции каких-либо плавсредств, счел капитанским мостиком. Несмотря на безумствующую вокруг стихию, лицо мужчины буквально лучилось спокойствием и умиротворением, а руки, вместо того чтобы сжимать предоставленный самому себе штурвал, были раскинуты в стороны, напоминая одновременно и о возвышающейся на Рио статуе Христа, и о молодой Кейт Уинслет. Оценив масштаб работы, проделанной неизвестным автором, Илья вновь начал торопливо подниматься по ступеням. В номере Зарецкого гулял ветер. Захлопнув круглое, напоминающее формой и размером корабельный иллюминатор окно, Олег Владиславович смущенно пояснил: — Проветрить надо было. А то тут со мной за три часа чего только не приключилось. К вашему появлению едва переодеться успел. — И что же именно с вами было? — осведомился, разглядывая стоящее посреди комнаты кресло, Изотов. Увидев появившееся на лице адвоката брезгливое изумление, полковник конкретизировал: — Физиологические подробности можно пропустить. Только факты. Подробно. С того момента, как на вас напали, и до того, как вы из всего этого выбрались. Между прочим, я так и не понял, как вы выбрались. — Что произошло, — вздохнул Зарецкий, — если бы я сам понимал, что здесь произошло. Я уже сказал вам, что когда утром проснулся, то сидел вот в этом самом кресле и мог разве что головой по сторонам крутить. Всего спеленали. Представляете? А еще ведь с похмелья. Голова раскалывается, жажда жуткая. И так полуживой, а здесь такое творится. Только в себя пришел, оно буквально сразу и началось. — Оно — это что? — Голос. Женский голос. Только не настоящий, не живой. Застывший в дверях Лунин внимательно слушал разговор Изотова с адвокатом. Рокси, не понимая, где оказалась, тоже старалась ничем не выдавать свое присутствие. — Здесь в каждой комнате установлены устройства конференц-связи. Видите, здесь сколько кнопок? Можно выбрать одну или несколько комнат, с которыми вы хотите поговорить, а если нажать эту кнопку, то вас будут слышать во всех номерах. Кто именно со мной разговаривал, я сказать не могу. Из кресла увидеть, какой индикатор светится, физически невозможно, ну а про голос я вам уже все объяснил. — А у вас кнопка общего вызова была уже нажата, я правильно понимаю? — уточнил полковник. — Да, именно так, — закивал Зарецкий. — Так что меня могли слышать все без исключения. — А если бы кто-то не захотел? — вступил наконец в разговор Лунин. — Что не захотел? — растерялся Олег Владиславович. — Вас слушать. Мог кто-то отключить переговорное устройство полностью? — Ну конечно, — подтвердил адвокат. — Только зачем? Думаете, кому-то было не интересно? Не найдя что ответить, Илья пожал плечами.