— Ты нам не нужен. Мы заберём детей. Если сможешь уговорить своего «ублюдка», получишь их обратно. Нет? Извини. — Возьмите меня, твари! — вылезла вперёд женщина в возрасте, явно жена патриарха. На что следователь просто поднял парализатор и зажал спуск, широко взмахнув оружием, отчего вся семья упала там, где стояла. Сам же Алексей кинул на пол лист бумаги, буркнув: — Тут контакты для связи. Решай быстро. Не советую поднимать лишний шум, иначе детей обратно получишь не всех. И добавил уже для меня: — Потащили их наверх. Старика и баб оставим тут. В два захода мы перетащили тела детей в микроавтобус, где вкололи им снотворное. И аэрокар поднялся в воздух, наконец, покинув летающий остров. Убедившись, что пленники спят, я снял шлем, вытирая едкий пот. Мне самому пришлось сидеть за штурвалом, выжимая всё возможное из машины. Скоро должно закончиться действие стимулятора и вести транспорт больше не смогу. По прошествии десятка минут полёта, в сторону от нашего маршрута ушёл «Скиф». Иванов будет прятаться в одном из схронов в горах, а мы летели до своего убежища. Заводил машину в старую выработку морфа я уже сквозь темноту в глазах. Мы ещё как-то смогли запереть спящих детей в бывшей бытовке, после чего моментально выключились, не снимая брони. Проснулся я, судя по таймеру, через девять часов и так и остался в кресле микроавтобуса, смотря перед собой. Больше всего хотелось помыться и стереть всю грязь. Жаль, что не поможет, ведь грязь на душе, а не теле. Вздохнув, посмотрел направо, где в соседнем кресле растянулся безопасник. Дремал он беспокойно, судя по редким стонам. Но жалости я к нему никакой не испытывал, он втянул меня в редкостную жопу. Выйдя из машины, чуть приоткрыл дверь бытовки, заглянув внутрь. Дети спали, снотворного должно было хватить на сутки. Очень хочется, чтобы ситуация разрешилось мирно. Так как детей убивать я не буду, да и сомневаюсь, что Иванов сможет. Кровь не вернёт ему дочь, если Адеми не сможет договориться со своим человеком. Да и не сможем мы долго держать детей. Нужно лететь покупать продукты, воду, спальные и бытовые принадлежности. Банально необходима нормальная база, а не эта нора, которую мы выбрали по наводке Иванова. Прикрыв дверь, уселся на пол, подперев спиной створку. Несмотря на сон и лечение, всё тело ломило, а голова раскалывалась. — Жопа… — тихо прошептал я. Медицинские наномашины творят чудеса. Пока спал, залатали многострадальный мозг, вернув речь. Всё ещё язык заплетается, но уже хоть смогут понять. В целом, мы ввязались в дикую авантюру, последствия которой не могу предсказать. На нас могут натравить все местные спецслужбы и полицию, надавить дипломатически на имперское консульство, если смоемся домой. Или всё останется в рамках криминальных разборок, про которые лучше никому не знать. Как-никак похищены граждане родимой богоспасаемой, и наш рейд можно считать возмездием. Весьма преувеличенным возмездием. Сколько человек покрошили при налёте на поместье, два десятка? Больше? С другой стороны… Их остров парил на нейтральной земле. Они специально, как я понимаю, не хотели работать с крупными игроками Титана. И для местных властей такой налёт может послужить хорошим поводом ткнуть носом в дерьмо несогласных. Например, таких любителей половить рыбку в мутной воде, тонко играя на чужих противоречиях, как Адеми. — Бли-и-ин, да хрен с ним! Потерев виски, вытянул ноги и развалился удобнее. Не знаю я всех раскладов, как будет — так и будет. Тут бы день простоять, да ночь продержаться. Постаравшись выкинуть из головы пустые переживания, выпил воды и, съев сладкий батончик, прикрыл глаза, позволяя себе задремать на пару часов. Но едва проснулся безопасник, прервал отдых, увидев серое лицо с запавшими глазами. Наномашины круто, конечно, но потерять руку и получить контузию сверху — явно не сказалось на нём хорошо. — Гор, время передачи сообщения подходит. Твой второй костюм в порядке? Лететь сможешь? Я кивнул и со вздохом поднялся с каменного пола. Чем хороша боевая броня, спать совсем не жёстко, независимо — мягкая перина под тобой или стальная плита. Пока снимал доспехи, услышал, как завозился кто-то из детей за дверью. Иванов поморщился и попросил: — Постарайся воды купить и хоть что-то из еды. Конфет, там, шоколадку. Неизвестно, насколько всё затянется. Вот и ещё одно подтверждение моим мыслям, что убивать или калечить детей он не готов. И хорошо, на самом деле, не потерял человеческий облик. Через десять минут я уже летел среди скал, направляясь к городку в трёх сотнях километров от схрона. Там я должен купить местную газету, где должно быть объявление о продаже комбайна, это если старику Адеми удалось договориться, разумеется. В дороге не торопился, старался держаться как можно ниже, радуясь низкой облачности. Самая большая проблема — обратная дорога. Меня могут вычислить и вести до схрона, а там попробовать провести спасательную операцию. Но и против этого есть план… До небольшого посёлка я долетел без приключений и, снизившись возле магазинчика, опустился на землю, сложив крылья. Осторожно зайдя внутрь, чтобы ничего не задеть полётными пилонами, подхватил с полки газету и быстро пролистнул страницы. Есть! Объявление то и там, где нужно. Облегчённо выдохнув, обратился к продавщице за стойкой: — Мне ящик воды и большой пакет вон тех бисквитов. Порывшись в кармане, вытащил монеты, положив на стойку. И, подхватив свои покупки, спиной вышел наружу, где уже нормально закрепил скарб. Лететь с ящиком в руках будет то ещё веселье… Так и вышло: в дороге постоянно матерился от того, как лишний вес не там, где нужно, и адское ухудшение аэродинамики так и норовили бросить меня на скалы. Вместо сорока минут полёт занял почти полтора часа, я ещё и отдыхал пару раз, пытаясь устроить ящик немного лучше. Неудобство, конечно, но не оставлять же детей без воды? На подлёте к пещере активировал рацию, отправив одно слово: — Успешно. И пролетел мимо, держа путь к другому месту в десятке километров отсюда. Там тоже старые выработки морфа. Влетев в створ шахты, уселся на надоевший до чёртиков ящик с водой. Сидеть мне тут ещё несколько часов, выжидать возможного нападения. В грудь укололо болью, и я скривился. А ведь меня вчера дестабилизатором в грудь достало: на коже осталась характерная розочка глубокого рассечения мяса и костей. Накачанный обезболивающим и стимуляторами, я даже не заметил, пока не снял броню. Попали немного ниже и могло задеть сердце. Медицинская система доспеха может спасти от подобного, но из боя бы выбыл, и нас там порубили на куски. Я сглотнул. Слишком близко прошла вчера смерть. Ведь раньше я всегда действовал, как убийца, атакуя неготовые к бою цели. Спящих, расслабленных, не принимающих меня всерьёз или из засады. Тут же прямой бой с противником, который лучше меня абсолютно по всем статьям. Я не знаю степень модификации атаковавшего нас бойца, но если его взрывом гранаты в упор только оглушило, с учётом того, что он был без брони, там явно замена большей части мозга. Не говоря о таких мелочах, как увеличение скорости восприятия минимум в несколько раз быстрее человеческой. Для подобных модификаций ускорение сознания в десятки раз далеко не предел. Как-никак, полное дублирование нервного волокна со скоростью прохождения сигналов, как у машины. А в запущенных случаях модификации, не дублирование нервов, а замещение. Нам повезло, да и Иванов молодец — сумел за долю секунды понять, что обычная граната не успеет сработать и придумал решение с термобаром для гранатомёта. Само собой, очень рискованно, но остаться в рукопашном бою против человека, для которого ты движешься, как улитка, вообще без шансов. Вздрогнув, снял шлем и вытащил одну бутылку из ящика, а из пакета бисквит. Буду объедать наших пленников, благо, недолго им оставаться таковыми. Прикрыв глаза от удовольствия, я стал поглощать сладкое. За пару часов так никто на меня и не напал, поэтому уже спокойнее полетел к пещере, опустившись за полкилометра до неё. После чего, погасив всю активность костюма, дошёл ножками. Ввалившись в пещеру, грохнул ящик на пол и выдохнул: — Успешно! — Сообщение пришло? Так быстро? — недоверчиво вскинул брови следак. — Может оказаться ловушка, — устало буркнул я. — Вероятно. Но они знают, чем рискуют. И, Гор, напои детей, пожалуйста. Они просили уже, после снотворного всегда пить хочется. Не став спорить, я подхватил ящик, пакет с бисквитами и, протиснувшись внутрь бытовки, под злыми, заплаканными или удивлёнными глазами воскликнул: — Сладкое без лимита! Ешьте, сколько влезет! Самые маленькие встрепенулись, а старшая девочка-подросток лишь нахмурилась: — Когда нас вернут родителям? — Сегодня ночью, не бойтесь, — беззаботно отмахнулся я. Так и получилось, сводив детей по очереди в туалет, мы, уже не погружая их в сон, завели в салон микроавтобуса и вылетели из схрона. Место встречи не так далеко, полчаса дороги — пустырь возле озера в небольшой долине. Безусловно, встреча в безлюдном месте увеличивает опасность нападения, но, опять же, вероятность того, что пострадают дети, велика. К тому же, по дороги мы пролетали мимо схрона Егорова, так что прибыли уже в сопровождении догнавшего нас «Скифа». Адеми тоже привели алый доспех, успев-таки починить управление за минувший день. Однако, самое главное, перед тремя аэрокарами застыл местный мафиози, рядом с которым на коленях стояла рыжая женщина, обнимая девочку-подростка. А немного позади пара охранников и статная женщина лет пятидесяти. Наш транспорт опустился напротив, мягко качнувшись на опорах. Выдохнув, я открыл дверь, выходя наружу. Обойдя машину, открыл дверь, давая пройти Иванову. Тяжело спрыгнув на землю, он шагнул к своей семье. Охранники патриарха сделали шаг вперёд, наводя на безопасника оружие, а сам старик побледнел. Весь доспех следователя был покрыт брикетами с взрывчаткой, на груди висела мина, а в единственной руке зажат детонатор. Бледный Алексей кинул взгляд на культю, обмотанную тряпками на месте левой ладони его кровиночки и скрипнул зубами. Он вышел без шлема, и девушка вскочила, бросившись к нему на заплетающихся ногах, и с облегчением крикнула: — Папа! Я же в это время распахнул створку микроавтобуса, скомандовав: — Дети, на выход! Первой вышла самая старшая, убедившись, что их встречает родня, велела выпрыгивать и остальным. Стайка детей окружила свою бабушку, и тут же скрылась в бронированном фургоне. — Садитесь внутрь, — с непривычным теплом в голосе сказал своим близким Иванов, указав на наш транспорт. А сам повернулся к Адеми: — И что теперь? Я встал рядом, поддержав вопрос: — Будем сражаться до последней капли крови? Или как-то попробуем решить? Виноваты тут все. — Если бы вы не убили Абу и его людей, ничего бы не случилось. Так дела не делаются. Где арест, доказательства? Зачем сразу убивать? — сплюнул слова старик.