Глава пятьдесят пятая Али упер руки в бока, зло глядя Мишелю в лицо. Тот неожиданно улыбнулся. – Просто помоги мне встать. Доктор неохотно подошел к постели, протянул ему руку. – Этот корабль, – Фаратон говорил, медленно поднимаясь с помощью доктора, – построен по моим чертежам. Нам нужно выбраться из каюты. Я чувствую себя здесь пойманной дичью. Я не умру. Я исчезну. Помоги мне. Ощущение опасности – настоящее, живое - придало пирату сил. Он набросил на плечи рубашку, взял оружие. Немного пошатываясь, Фаратон стоял посреди каюты, словно пытаясь определить, сколько еще сможет простоять. Глубоко вздохнув, он обогнул кровать, встал за ней на колени. – Только я знаю, что выход отсюда не один. Помоги мне. Они вместе откинули ковер. Под ним оказался люк, который открывался вниз. Его можно было закрыть с той стороны, предварительно поправив ковер так, чтобы люк было найти сложно. Пират нажал на какой-то рычажок, люк открылся. Они вместе спустились. Где они оказались, Али не знал. Какой-то коридор. Поправили ковер, изнутри закрыли люк. Али проверил сумку с медикаментами, которую предусмотрительно захватил с собой. Чувствовал, что она вскоре может понадобиться. Мишель медленно зажег лампу и подал ее врачу. Сил, чтобы нести ее, уже не оставалось. – Куда идти? – Просто по…. коридору. Мы попадем в трюм. Они шли долго. Приходилось то и дело останавливаться, чтобы дать пирату перевести дыхание. Испарина покрыла его лицо. Дыхание вырывалось из легких с каким-то странным хрипом. Его лихорадило. Маленькая, еле заметная дверка легко открылась, пропустила их в большое темное помещение в самом сердце корабля, и снова закрылась. Фаратон тяжело опустился на мешок у стены. Со стороны входа с палубы этот угол трюма был совершенно невиден. Они могли на какое-то время почувствовать себя в безопасности. Фаратон задремал. Доктор категорически запретил ему даже пытаться выйти из трюма. В глубине души пират понимал, что это справедливо. Но неизвестность была хуже яда! Он волновался за команду. Он не знал, кто еще верен ему. Он не знал, кто жив, что происходит. Почти не удивился, когда узнал, что за всем этим стоит именно боцман. Джеймс и Чайка – единственные, кто остались из команды Авирона. Они единственные, кто видели теперешнего капитана в его бытность рабом. Видимо, они не забыли. Джеймс отличался каким-то особым тщеславием. Получив «должность» боцмана, он захотел большего. Он жутко бесился, когда Десница стал помощником. Что уж говорить о его реакции на то, что Фаратон стал его капитаном? Мишель неосторожно оставил его на корабле, поверив. Видимо, за свою доброту и поплатился. С горькой усмешкой вспоминалась слава Виразона. Он сколотил себе команду, беспощадно отсеивая неугодных. Фаратон не слышал, чтобы против Виразона кто-то из его людей пытался выступить. Черт возьми, как ни глупо, но был определенный смысл брать пример с врага! Его и без того неспокойный сон прервал знакомый звук открывающегося люка. В трюм кто-то заходил. Несколько человек, тащившие что-то волоком. – Тяжелые, канальи, – ворчливо проговорил кто-то, сбрасывая с себя груз. – Луис, капитан действительно мертв? – опасливо проговорил кто-то голоском потоньше. Глава пятьдесят шестая Фаратон напрягся. Хотел встать, но Али навалился на него, закрыв рот рукой, не позволив произнести ни звука. Пират не стал сопротивляться, доверившись доктору. Хотя все в нем взбунтовалось против молчания, он затих, прислушиваясь. – Да. Хотя с ним и этот араб, Джеймс не допускает шанса, что Фаратону удалось выжить после такой дозы мышьяка. Луис рассмеялся. Этого матроса Мишель помнил хорошо. Долговязый, страшный, с растрепанными рыжими волосами, непонятной национальности. Он был хорошим моряком. – Да, пожалуй, – согласился второй. – Ладно, пошли. Они удалились, размышляя, какой вольготной будет жизнь под рукой Джеймса. Да, что-то, а дисциплину на корабле Фаратон поддерживал строгую. Видимо, кому-то это не нравилось. Через несколько минут они снова притащили какой-то груз, сбросили на пол. Сделали еще несколько ходок. Потом послышался тяжелый звук закрываемого люка. Все. Али выглянул из их укрытия, чтобы посмотреть, что такое принесли заговорщики. Через несколько мгновений уха Фаратона достигло удивленное восклицание араба. Пират с трудом поднялся и направился в центр трюма, где гурьбой лежали матросы. Видимо, оказавшие сопротивление при захвате судна. Если они мертвы, то почему их тела не выбросили за борт? Али склонился над Диаром. Запекшаяся кровь раскрасила лицо штурмана и помощника капитана. Доктор медленно отвел волосы ото лба Диара, чтобы осмотреть рану. И тихо рассмеялся. – Его чем-то ударили по голове. Но он жив. – Живы, кажется, все, – отозвался Анри-Мишель, тем временем обследовавший остальных. – Они спят. Всего в трюме оказалось около шестидесяти матросов, кок и штурман. Фаратон и Али осмотрели каждого из них. Живы были все. И все спали мертвым сном. Только Диара, видимо, просто оглушили. Фаратон, окончательно выбившийся из сил, отбрел в сторону своего убежища, чтобы отдохнуть. Али заставил его выпить какую-то горькую дрянь, но от нее стало немного легче, и пират смог заснуть. Доктор заботливо укрыл его одним из тонких одеял, которых в трюме было предостаточно. Ему спать не хотелось. Он даже не чувствовал себя уставшим. События, так скоро сменявшие друг друга сегодня, были достойны, чтобы их не спеша обдумать. Араб сидел, прислонившись спиной к куче мешков, достаточно мягких, чтобы не испытывать дискомфорта. Он смотрел на спящего пирата. Какой чудовищной опасности удалось ему избежать. И для чего? Чтобы столкнуться с новой. Фаратон заперт на собственном корабле. Состояние капитана беспокоило Али больше, чем опасность, нависшая над его собственной жизнью. Пират сейчас спал здоровым, спокойным сном, хотя иногда еще вздрагивал, а лицо искажала мучительная гримаса. Но доктор ни на миг не сомневался, что организм пирата вскоре полностью оправится от отравления. И это само по себе чудо. Фаратон попытается вернуть корабль. И, скорее всего, вернет его. Вопрос только, как. И когда. Нужно было дождаться, пока спящие матросы придут в себя. Заговорщиков было человек 25 или 30. Всего. Запертые в трюме, верные капитану люди, были в состоянии справится с ними. Нужно только выбраться отсюда. Да. И еще прийти всем в себя. Глава пятьдесят седьмая – Ох, дьявол меня возьми, что с моей головой? Десница первым пришел в себя. Он сидел, обхватив руками голову, заботливо перевязанную Али, немного раскачиваясь. Доктор резко поднялся со своего места и подошел к Диару. – Что, плохо, да? – с легкой, почти доброй язвительностью спросил он. – Что случилось? – Ох, и ты здесь, Али…. Башка сейчас на тысячу кусочков разлетится. Ничего не помню. Где мы, черт возьми? Али снял повязку с головы помощника, достал какую-то мазь, и стал накладывать новую, приговаривая: – Мы в трюме. Заговор на корабле. Фаратона отравить пытались. Почти удачно. Диар уставился на араба округлившимися глазами. – Что ты сказал? Али медленно улыбнулся, не прерывая своего занятия. – Ты слышал. И, пожалуйста, говори тише. Я пока не знаю, что решил капитан. Но ему в любом случае понадобится ваша помощь. Матросы спят мертвым сном. И проспят еще несколько часов. – А Диана? Доктор замер на мгновение, глядя в Диару в глаза. Освещение в трюме было почти нулевым. Тонкий луч света какими-то хитрыми путями попадал ровно в центр трюма, не давая почти ничего – только ориентир. Но даже при таком слабеньком свете было видно, как лихорадочно блестят глаза Десницы. – Я ничего о ней не знаю. – Фаратон же перевел ее в твою каюту, араб! – Угомонись, Диар! – доктор убрал руки от его головы и положил их пирату на плечи. – Я был с Фаратоном, я не знаю, что происходило на корабле. – Черт, что с ней? Ее здесь нет? – Нет. Диар снова спрятал лицо в ладонях, отшатнувшись от Али. Ему было страшно предположить, что могли сделать с девушкой пираты. Он хорошо знал каждого, и он слишком хорошо знал, как пираты ведут себя, окажись рядом с ними женщина. – Кто заговорщик? – Боцман. Десница глухо застонал. Он слишком хорошо знал, что Джеймс все свободное время пытался проводить, надоедая Диане своим присутствием! – Какого черта Фаратон перевел ее в другую каюту? – Ты думаешь, с ним она была бы в безопасности? – Али тихо рассмеялся. – Капитан сам чудом избежал смерти. – И все же! – Диар, – голос доктора стал жестким, – я не намерен обсуждать с тобой поступки Фаратона. Коли охота – сам все выскажешь ему, когда придет время.