– Сударыня, – резко прервал ее речь герцог. – Ваш промах в том, что я не прощаю подобных ошибок. И, кроме того, я вас не люблю. Так что помочь вам, к сожалению, не могу ничем. Лермон даже не был удивлен. Или был? Он ждал от вдовы чего-то подобного. А ей хватило лишь мгновения, чтобы собраться с мыслями и предпринять новую атаку. – Я жду ребенка, – тихо проговорила она, вновь вплотную подойдя к герцогу. Мишель усмехнулся. В тот момент он уже играл. Волнение, какое-то подозрение проснулось в груди и противно царапнуло коготками. Герцог машинально посмотрел на то, что сейчас скрывал корсет. Так же туго затянутый, как и обычно. Нет, она блефует. – Причем тут я? Выходите замуж за кого-нибудь, чтобы уберечь себя от позора. Ребенок не мой. Я жениться не собираюсь. Так что прошу меня извинить. – Но Мишель! – она пошатнулась. Герцог подхватил ее на руки. Ситуация отчасти забавляла его, а держать в руках красивую девушку было приятно. Он даже был рад, что Сабина оставила его брата в покое. Наконец мальчик найдет себе кого-нибудь более подходящего. Девушка знала, что нужно делать, чтобы мужчина хотя бы ненадолго, но потерял от нее голову. Прильнув к Лермону, она нежно и трепетно поцеловала его. Мишель не сразу сообразил, что надо сопротивляться. Несколько мгновений длился этот странный, неожиданно страстный поцелуй. Потом она отстранилась и с улыбкой посмотрела на него. Она не выглядела побежденной. В ее улыбке скользило торжество. Ни капли разочарования. Словно она затеяла весь разговор ради этого поцелуя. – В таком случае, я просто прощаюсь с вами. Не держите зла на меня, герцог. Он тоже улыбнулся, поклонившись ей. – Ни в коем случае, сударыня. Но… Не приближайтесь больше к моему брату, иначе я предприму необходимые действия, чтобы лишить вас возможности навредить ему. Она переливчато рассмеялась. – Не извольте беспокоиться герцог. Я выйду замуж. Как вы и хотели. За отца ребенка. Так что для вашего брата я стану недоступна, и он просто меня забудет. Еще несколько минут они проговорили, а потом герцог проводил ее обратно в залу. Если бы он только знал, что Доменик видел этот незадачливый поцелуй. Если бы ему хватило тогда ума рассказать брату правду… Господи, все бы было по-другому. Сейчас Сабина была госпожой де Шалиан. Она родила прекрасного сына. Блистала при дворе. Говорят, страстно желала стать фавориткой короля, но пока не получалось. Видимо, заменить Луизу де Лавальер в сердце короля и в его постели она была не в силах. *** Мягкий толчок - и карета остановилась. Еще один вечер, и он уедет наконец отсюда. Из этого странного мира, которому принадлежал так давно. Пока будет выполнять поручение Людовика, пройдет временя, а потом обязательно появится что-нибудь еще за кучу лье от границы, что потребует его вмешательства. Лермон не видел себя больше при дворе. Он не видел своего будущего. Смерть матери словно умертвила его самого. Разговор с Людовиком, бессмысленный, длинный, выматывающий, не принес даже малейшей доли успокоения. Молодой монарх был остро заинтересован в том, чтобы пирата по имени Виразон больше никто не видел, но не это оказалось основным заданием. По большей части, Мишель понял, что Людовику абсолютно наплевать, что будет с Виразоном. Его больше интересовала судьба неких драгоценностей, похищенных у него самого. И он страстно желал их вернуть. Так что основным заданием была не борьба с пиратами, а поиски упущенных французской полицией «сокровищ». Герцог был в ярости. Но с другой стороны … а что это меняло? Король все равно считал, что похитителем был Виразон. Задача Мишеля – вернуть украденное любой ценой. Как же все это…. Глупо! И бессмысленно. Гнаться за украденными драгоценными камнями, воевать с пиратами. Море… Только море может показать тебе, что такое настоящая свобода. Что такое безумное чувство одиночества, дающее успокоение, радость. Пьянит, манит. Лермон понял, что тоскует по качке, по свежему ветру. По запаху пороха и неразнообразной еде. Встряхнулся. Завтра он уедет. Так что можно только предвкушать встречу со стихией. Кривая улыбка исказила его красивое лицо. Герцог провел рукой по волосам и вышел из кареты. Глава четырнадцатая Филипп де Картафер, ровесник Лермона, его старинный друг, огорчился бы, если бы Мишель уехал, не попрощавшись. Кроме того, граф упоминал о каком-то деле, которое он хотел обсудить с герцогом. На прощание можно было и послушать. Может, скажет что интересное. Может, поможет немного отвлечься… Филипп несказанно обрадовался приезду Лермона. Сказать, что граф не ждал друга в гости, значит соврать. Он ждал. И от этого встреча была еще более теплой. В своей непередаваемой манере граф де Картафер тут же окружил Лермона вниманием и заботой. Анри-Мишель приехал довольно поздно и рассчитывал, что не задержится у старого друга. Но «старый друг» думал по-другому. Был подан восхитительный чай. Велись несерьезные светские беседы. Через час, когда Мишель более-менее успокоился и расслабился, стало понятно, что вечер грозит затянуться. Кроме того, на выразительной физиономии Картафера появилось больно уж лукавое выражение. – Лермон, ты не представляешь, насколько я перед тобой виноват, – с озорной улыбкой, которую даже не пытался скрывать, начал Филипп. Мишель вопросительно изогнул бровь. Говорить было лень. – Я должен извиниться, что тебя не встретила хозяйка… Герцог подскочил на месте. – Ты женился? Картафер расхохотался. – Боже упаси. Нет. Ты забыл, что у меня есть сестра? – Диана? – удивился Лермон. – Она же в монастыре… – Была, – улыбка Филиппа стала просто очаровательной. – Не так давно она вернулась. Теперь исполняет обязанности хозяйки, если я зову гостей. Мишель скептически на него посмотрел. – И как, неужели справляется? Картафер посерьезнел. – Я сам был удивлен. Гости от нее в восторге. Приемы проходят замечательно. Лермон снова расслабился. – Она будет хорошей хозяйкой и хорошей женой. А своему другу я могу желать только лучшее… Мишель встрепенулся. Постепенно становилось понятно, куда клонил граф. Даже интересно. – Я слушаю тебя. – Не пора бы тебе жениться? – выпалил Филипп, лукавым и немного настороженным взглядом глядя Мишелю в глаза. – Мне? – герцог удержался от смеха. – Да кто же меня выдержит. Сестре жизнь искалечить хочешь? Картафер тонко улыбнулся. – Я знаю тебя достаточно, чтобы верить, что с ней все будет хорошо. Она красива, неглупа, обходительна, прекрасно знает придворный этикет. Кроме того, добра, тиха и послушна. Лучшей жены тебе не найти. Лермон опустил голову. Филипп был прав в одном – жена ему была нужна. Хотя бы потому, что необходим был наследник. Его род – древний род, прославленный многими заслугами перед монархами. Нельзя, чтобы этот род угас. Доменик пропал, Мишель остался один. Он думал уже о женитьбе, но не мог найти подходящей партии, а, попросту говоря, времени на то, чтобы этим заняться. – Пожалуй, ты прав. Представишь ее мне? – Разумеется. Сегодня же. Чтобы тебе было о чем подумать и кого вспомнить в твоем очередном путешествии. Мишель криво усмехнулся. – Как бы мне самому не сгинуть там. В этот раз я уеду, скорее всего, не на месяц. – К лучшему. Я успею подготовить все к свадьбе. Включая приданое Дианы. – Смотрю, ты уже все решил, – вздохнул герцог, обреченно улыбаясь. Картафер подмигнул в ответ, сверкая веселыми искорками в глазах. – Почему бы и нет. Я вижу, что ты не против. Ведь так? – Но… мне бы все-таки хотелось увидеть будущую… хм… супругу. Картафер рассмеялся. – Посмотри на меня. Разве моя сестра может быть тебе неподходящей партией? Лермон внимательным взглядом изучил Филиппа, вызвав смех у последнего. Интересно, какая все-таки была у него сестра? – Я не знаю, – слукавил Мишель, откинувшись на спинку кресла. Еще около получаса ушло на обсуждение возможного приданого. Лермон слушал вполуха – приданное интересовало его в последнюю очередь. Он делал вид, что внимательно слушает, расслабленно откинувшись на спинку мягкого кресла. Филипп говорил долго, но ненавязчиво. Что-то о землях. И даже о каком-то небольшом поместье где-то в Пуату, которое он готов включить в приданое ради «дорогого друга, и только ради него». Мишель улыбнулся, отвечая на открытую улыбку графа.