Муж всегда произносит эту фразу на совещаниях, если кто-то говорит: «Но это невозможно!» Я с ним согласна, невозможное возможно. – Устала, – пожаловалась женщина, – голова кружится. Я в упор посмотрела на Хоф. – Ухожу. На прощание сообщу: входную дверь, центральную, ту, через которую в здание попадают посетители, запирают на ночь. Но дверь, возле которой тормозит «Скорая», никогда не закрывается. Охрана в клинике есть, но она состоит из обычных мужчин, оружия у них нет. Вырубить такого секьюрити легко. Я встала и подошла к окну. – Ваша палата не на первом этаже, даже не на втором, поэтому решетка отсутствует. А теперь представим ситуацию. Вы заснули, два часа ночи, темно на дворе, тишина. А по внешней стене здания с легкостью поднимается хорошо обученный человек, который затем капает отраву в воду. Это сложное решение задачи по вашему устранению. Есть вариант попроще – договориться с кем-то из медперсонала. Коллектив большой, всегда можно найти того, кто деньги любит. Да, вам стало лучше, а потом бац – и конец! Сердце остановилось! Случается подобное. Пока сидели на цепи, вы не представляли особой опасности. Теоретически из плена можно сбежать, но практически удрать сложно. Наталья не теряла надежды получить от вас то, что ей надо. Сейчас расклад изменился, вы угроза свободе и сытой жизни Рыбкиной. Предположим, она прикинется сумасшедшей – ну, вроде как сама собой не руководит. Тогда ее не отдадут под суд, но поместят в психиатрическую клинику. Имейся у меня выбор – пребывание в общем режиме на зоне или содержание в лечебнице для сумасшедших, – я бы захотела первый вариант. Думаю, вы знаете ответ на вопрос, с какой целью мать посадила вас на цепь, но не хотите рассказать всю правду. До свидания. Подумайте до завтра о том, что вам сейчас сказала. Очень надеюсь, что завтра для вас настанет и я смогу до вас дозвониться. Амалия молчала. Я направилась к двери. – Татьяна, вернитесь, – прошептала больная. Глава двадцать девятая – Денег мало не бывает, – произнесла я, войдя в нашу спальню. Иван Никифорович, который читал в кровати, отложил книгу. – Мысль правильная. Я села в кресло. – Амалия хорошо зарабатывает, но порой ее желания опережают возможности. Она любит красивую одежду, ей нравится отдыхать несколько раз в год, обедать в любимом ресторане, и покупка очередных серег-колец приносит Хоф удовольствие. Кроме того, женщина занимается благотворительностью, поддерживает два монастыря, детский дом. И на все «хотелки» ей порой не хватает заработков. Амалия умна, осторожна, исправно платит налоги, безукоризненно владеет собой, но иногда в ней поднимает голову авантюристка. Иван Никифорович встал и сел в кресло напротив меня. Я продолжила: – Хоф очень не хотела говорить правду. Потом решила ее открыть, но предупредила, что не назовет настоящие имена и фамилии. Один из ее хороших приятелей, Коля Петров, давно занимается подпольными лотереями. Участники покупают билеты. Они не именные, их легко подарить кому угодно. Бизнес Коля начинал со своими знакомыми, те могли получить маленький выигрыш. Сейчас в розыгрышах участвует тьма народу, большие суммы там вертятся. Почему бизнес Петрова популярен? Да потому, что если повезет в официальной государственной лотерее, у вас «отгрызут» хороший налог. А у Коли все сто процентов твои и сразу. Амалия из тех, кто покупал билеты с первого розыгрыша, она помогала приятелю, когда тот стоял в начале пути. А потом бизнес Коли окреп, а она до сих пор приобретает билеты. Но никогда ничего не выигрывала. И вдруг! Госпожа Удача вспомнила про Хоф, пролила той на голову дождь из купюр. Амалия сорвала самый большой джекпот за все время существования подпольного дела. – Так, – пробормотал Иван Никифорович, – в истории появляются наличные деньги. Сумму тебе не сказали? – Нет, просто объяснили, что она огромна. О своем везении Амалия, понятно, никому не сообщила, кроме своей близкой подруги Арины Великановой. Девочки дружили с детских лет, Ариша знала все об отношениях дочери с матерью, поддерживала Хоф. Понятно, почему Амалия поспешила к Великановой и поделилась с ней своей удачей. – Так, – протянул супруг. Я продолжила: – Хоф сказала: «Аришка вышла замуж по большой любви, летала от счастья. Но потом стало ясно, что жизнь складывается не так, как ей хочется. Я решила поделиться выигрышем с самым близким человеком, попросила приехать ко мне в среду домой. Но Арина ответила, что не получится, ей надо свекрови помочь. Поэтому я отложила получение выигрыша. Деньги у Петрова могут храниться годами, вы их возьмете, когда захотите. Очень удобно для тех, кто не желает «светить» большие суммы в банке». – Все интереснее и интереснее! – воскликнул муж. – Подожди, еще не конец истории, – усмехнулась я. – Во вторник Амалия отправилась в любимый ресторан и… оказалась в своей бане на цепи. Первой, кого увидела ошарашенная пленница, когда очнулась, оказалась Наталья Ивановна. Та спросила: «Где лотерейный билет? Отдашь – сразу освобожу». Что думаешь по данному поводу? Иван Никифорович тихо кашлянул. – Лучшая подружка решила поправить свое материальное положение за счет выигрыша Амалии. Я кивнула. – Вот-вот. Наверное, она не могла в одиночку провернуть задуманное, взяла в напарницы Наталью. Когда мать завела речь о лотерее, дочь сначала оторопела. Каким образом Рыбкина узнала о ее удаче? Информацией владели только два человека: она сама и Великанова. Даже Николаю Петрову имя счастливца неизвестно, организатор лишь в курсе, какой номер сорвал джекпот, но данных о том, кому улыбнулась фортуна, у него нет. Если человек знает пароль, он легко получит выплату – просто введет код, и система сообщит, куда приезжать за наличкой. Мелкие суммы выдают в одном месте, крупные в другом. Это Амалия знала. А вот адреса касс ей неведомы, она никогда раньше ничего не «срубала». – Наталья перерыла весь дом дочери, не нашла билет и решила держать Хоф в плену, пока та не признается, – предположил муж. – Да. Но, понимаешь, бумажного варианта нет. Лотерея работает так. Регистрируешься онлайн за деньги. Сам придумываешь пароль, указываешь имейл. Устроители знают номер билета, но твой код от них скрыт. Если надо получить выигрыш, тебе на почту приходит уведомление с адресом. Приезжаешь в контору, вводишь на компьютере номер талона, пароль и получаешь деньги. Но Наталья и Арина полагали, что Амалия где-то спрятала листок. Рыбкина и Великанова никогда не участвовали в проекте Петрова, условий и правил не знали. Поэтому они и хотели выяснить, где «закопан» тикет. Амалия мне сказала: «Считала Арину своей сестрой, мы вместе были с раннего возраста, рука об руку шли! Да, Великанова изменилась, когда вышла замуж. Супруг у нее странный, я бы от такого удрала быстро. А Ариша его любит, подстроилась под чужой образ жизни, попыталась понравиться свекрови, превратилась в другого человека. Умом понимаю, что единственная подруга захотела получить деньги и корысти ради связалась с Натальей, а та посадила меня на цепь. Кроме Арины, никто не знал про джекпот, ясно, кто меня предал, но душа отказывается верить. Мне сейчас очень плохо. Не хотела говорить вам всю правду, потому что может пострадать владелец бизнеса. Никогда не открою его настоящее имя. И несмотря на всю подлость содеянного, не желаю Арине оказаться под арестом. Она беременна, вот-вот рожать ей. Дружить с бабой, делиться с ней своими радостями, проблемами, удачами, сообщать о новых проектах больше не стану. Отправила уже номер ее телефона в игнор. Нет у Ари больше лучшей подруги. Но и жажда мести отсутствует. За время сидения на цепи я выпросила у мамы книги. А та не верит ни в Бога, ни в нечистого и знает, что я в церковь никогда не ходила, все, что связано с православной верой, мне чуждо. Да, я считала, что в современном мире в доброго дедулю на небесах верят только глупые старухи. Кто-то из космонавтов Бога видел? Нет! И что сделала мать, когда услышала мою очередную просьбу дать хоть какую-то литературу? Бросила у матраса «Жития Святых», Библию, всякие тома по православию, не поленилась библиотеку притащить, не пожалела денег все купить, ехидно сказала: «Думай о вечном, скоро в ад отправишься, если не расскажешь, где билет». Решила надо мной поиздеваться. Я книги в углу сложила, ни одной не открыла – не нужны мне поповские бредни и сказки. А потом такая тоска обуяла, что взяла одно произведение. Автор – святой Паисий Святогорец, название – «О молитве». Сейчас понимаю, сам Господь мне утешение послал. Начала читать то, что никогда на воле бы не тронула, поняла, что Бог есть, Он все видит, послал мне испытание. Умру на этой цепи с молитвой на устах, но никогда не скажу, как негодяйкам деньги получить. Они их на милосердные дела не потратят. А матери моей спасибо. Благодаря тому, что она со мной сделала, я стала верующей». – Да уж, – покачал головой муж, – не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Глава тридцатая Когда на следующий день мы все собрались в офисе, я рассказала о своей поездке в больницу и завершила свой доклад словами: – Слышала уже эти имя, фамилию, звучали они в нашем расследовании. Арина Великанова, беременная женщина – супруга Бориса Юдина. Семья живет в селе Рукино. Там же обитает Лидия Голикова, та, что купила дом Нукиной, где незаконно работает роддом. – Куда делась Софья Эмильевна, нам неведомо, она испарилась без следа, – добавил Димон. – А с госпожой Голиковой все ясно, она дама обеспеченная, перебралась в столицу из провинции, открыла маленькую поликлинику в спальном районе Новой Москвы, платит налоги, спит спокойно. О роддоме нигде ни слова, в Рукино у Лидии коттедж. – Арина при первой встрече нагрубила мне, женщина очень нервничала. Я подумала, что у беременной тревога в преддверии предстоящих родов. А когда мы с Лавровым собрались уходить, Арина подбежала к нам, извинилась за свое поведение. А что с матерью Амалии? – Сегодня утром попытался с ней поговорить, – сказал Иван Никифорович, – но у госпожи Рыбкиной через некоторое время случился взрыв агрессии. В кабинете еще присутствовал Андрей Кулагин, он в своем ведомстве лучший по делам о похищении людей. Успокоить женщину не удалось, ее отправили в специализированную клинику. Это пока все. Я молча покосилась на свой телефон, увидела послание от Рины и встала. – Ты куда? – удивился Иван Никифорович. – Ирина Леонидовна попросила вчера кое-что привезти из магазина, сейчас спрашивает, где лежит пакет с покупками, – соврала я. – Ответить нечего. Забыла про задание, не заехала в магазин! Отлучусь ненадолго. – Со мной такое постоянно, – решил поддержать меня Димон, – Лапуля список даст, потеряю его, наизусть не вспомню. Ощущаю себя дураком. – Смотаюсь живо в супермаркет и вернусь, – пообещала я. – Хорошо, – согласился муж. – Пойду к себе – через пару минут совещание с регионами. Я быстро спустилась в гараж и мигом оказалась дома. – Спасибо, что поторопилась! – воскликнула Рина, выбегая в холл. – У нас форс-мажор. Не хотела Ване об этом говорить, поэтому попросила тебя ему ничего не передавать. Иммануил прилип! – Прилип? – переспросила я. – Куда? К чему? К кому? – К креслу, – выдохнула Ирина Леонидовна. – Когда ты вчера вечером уехала, Ваня отправился покупать отпугиватель кота для мебели. – Помню. Но ты Ивана Никифоровича об услуге не просила, он сам решил. Рина махнула рукой. – Если Ване что в голову взбрело, отговорить его от затеи почти невозможно. Поэтому по пустякам никогда с ним не спорю. А смысл? Захотелось сыну лично мебель обпшикать? На здоровье. Вот только не всегда хороший результат от его действий получается. Пошли, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Мы переместились в гостиную. – Чудная картина, как ты мне мила, – пропела мама Ивана Никифоровича и показала на два уютных кресла. На одном лежало платье Надежды Михайловны, на втором на спине вверх лапами лежал кот. Рина принялась комментировать пейзаж: – Сначала Надя превратилась в муху, которую поймать решили на липкую ленту, но она догадалась вылезти из одежды. У котика ситуация сложнее, он не способен шубку скинуть! – Ничего не понимаю, – призналась я. – Ваня приобрел «Антигадин», – быстро-быстро заговорила свекровь, – сегодня утром перед отъездом щедро обработал мягкую мебель и уехал. Вскоре Надя услышала плач Иммануила. Она побежала искать котика, обнаружила его вот в такой позе, испугалась, не поняла, что происходит, принялась гладить Имму, а тот не утихал. Надюша захотела взять мальчика на руки, но не сумела его от подушки оторвать. Вот уж она удивилась! Села в соседнее кресло, пару мгновений думала, что делать. Рина всплеснула руками. – А меня-то дома нет! Я на фитнесе! Ничего не знаю! Со штангой бегаю! Занимаюсь спокойно! – Звоню Ирине Леонидовне, та не отвечает, – послышалось из коридора, и передо мной появилась Бровкина. – Решила взять Имму, поехать в ветклинику… и не сдвинулась с места! Некоторое время понадобилось, чтобы скумекать, что ноги не парализовало, я совершенно здорова, просто одежда к мебели приклеилась. Хорошо, дома никого не было, смогла в нижнем белье по квартире пройти. – Я сидел в столовой, – сообщил Никита, входя в гостиную, – видел, как ты в неглиже разгуливала. – Ох! – попятилась Надежда Михайловна. – Почему молчал? – Еще в детском садике научили: когда я ем, я глух и нем, – сообщил парень. – Но чуть аппетит не потерял, когда приметил тетку в лифчике и в трусах. Она по коридору медленным шагом профланировала. Аж ужас обуял! – Испугался? Почему? – хихикнула Рина. – Не знал, что такое белье бабы носят, – поежился толстяк, – сногсшибательное. Любой, если бабцу в этаком исподнем увидит, с ног рухнет! Страшное зрелище! И Надя медленно шагала, подумал, Бровкина ко мне подкрадывается, напасть решила.