В ушах зазвенело, все звуки вокруг показались мне вдруг далекими и приглушенными. Спазм в горле не позволял мне ничего произнести в ответ. Внутренности скрутило узлом. Теперь я увидела, что четверо из собравшихся держали на руках, чье-то завернутое в грубую ткань, тело. Кайра метнула в меня гневный взгляд. — Почему Ари мертв, Ана?! Ты же знаешь, кроме него у меня никого нет! Я не знала, что ей ответить. Чем заглушить ее неподдельное горе. В голове словно стоял густой туман, в котором, перед глазами пронеслись какие-то сцены из детства, когда мы вместе играли в какие-то игры. Грелись у костра слушая истории, рассказываемые кем-то из взрослых. Делились какими-то глупыми секретами. Как пару недель назад мы с Кайрой смеялись над чем-то, случайно встретившись у лавки со сладостями. И улыбающееся лицо Ари. Его я видела четче, чем все остальное. Совсем недавно навязанный брак казался мне самой большой из проблем. Потом заточение. Потом меня даже убивали, и я вынуждена была скитаться, чтобы не возвращаться домой. Но я все еще находила причины для надежды на лучшее. А сейчас поняла, что мой мир рухнул и как раньше уже никогда не будет. Мое молчание собравшаяся толпа, кажется, расценила как признание собственной неправоты. Тихое обвинительное бормотание вскоре переросло в смелые высказывания. — Король сказал, что Ари был казнен за пособничество в ее побеге! — Это она во всем виновата! — Убийца. Толпа обступила меня, не давая пройти. Они не причиняли физического вреда, но морально давили настолько, что мне казалось, что я очутилась в каком-то непрекращающемся кошмаре. Будто передо мной разверзлась черная бездна, в которую я падала и летела, не видя дна. Кайра снова рыдала, так и не получив от меня ответа. Она упала на колени, конвульсивно дрожа, и закрыла лицо руками. Я искренне сопереживала ей, не понимая, чем я могла бы помочь. Что могла сказать, чтобы объяснить, что я не виновата в гибели ее брата? Кто-то из присутствующих помогал ей встать, поддерживая под локти, но большинство все еще обвиняли меня, тыкая пальцами, хватая за, и без того оборванное, платье. Я могла бы оттолкнуть обезумевшую толпу магией, но не хотела причинять им вред. Вообще ничего больше не хотела. Валаар же, устав от этого, встал на дыбы и громко заржал, а я была вынуждена покрепче обхватить его за шею, чтобы не вывалиться из седла. Опустившись, он мотнул головой и клацнул зубами в непосредственной близости от, пытавшихся ухватить меня, пальцев. И тогда толпа расступилась, поскольку никто не желал получить тяжелым къярдовым копытом, а он понес меня во дворец, мимо гвардейцев, еле успевших открыть перед нами ворота. Виктор исполнил свою угрозу и этим, на этот раз, растоптал меня по-настоящему. Догадывалась, что мое возвращение домой будет далеко не триумфальным, но такого и представить себе не могла. Я ничего не видела впереди из-за застилавших глаза слез. Отчаяние, казалось, поглотило меня, а внутри застыла ледяным комом безысходность. Мне хотелось рыдать так же отчаянно, как Кайре, но даже на это не было сил. Апатия накрыла тяжелой каменной плитой. Все казалось мне теперь безразличным и ненужным. Кажется, Валаар подвез меня к главному входу дворцовых ворот, где кто-то заботливо снял меня с седла. Кто-то звал лекарей и слуг, кто-то нес меня на руках куда-то. Вокруг мелькали чьи-то смазанные, от моих слез, лица. Находясь в полубредовом лихорадочном состоянии, покрывшись испариной от жара, то и дело, содрогаясь от кашля, я видела происходящее словно откуда-то со стороны. Теперь мне было плевать на навязанный брак хоть с тигром, хоть с вивианским волком, хоть с Гхарой — Виктор добился своего. Он сделал меня чужой в родном Нарог-Палласе, где все знали, любили и уважали Ари Беттлера. Все будут помнить его. Доброго и улыбчивого. Смелого и мужественного. Того, кто всем помогал и был так важен городу и его жителям. Того, которого больше нет. И каждый раз, вспоминая, будут винить в его гибели меня. Темная лестница и твердая вода Тэтрилин Тэле Фэанааро Арссе Терра Арссе. Королевский дворец Сарн-Атрада ♫ Two Steps from Нell — Unbreakable На первый взгляд, наша идея разделиться, чтобы хоть кто-то мог спастись, казалась прекрасной. Действительно, глупые гвардейцы будут гнаться за кем-то одним, героически спасшим другого от погони. В действительности, стражи тоже разделились, поэтому о спасении речи не шло. К тому же, именно меня решил преследовать отряд Таламура, потому что его голос я без труда узнала в одном из неразборчивых криков где-то позади. Осознание факта, что среди моих преследователей сильный огненный маг, придало мне сил, чтобы бежать еще быстрее, перепрыгивая через несколько ступеней, быстро закончившейся, лестницы, которая, наконец, вывела меня наверх. Тадимара видно не было. Видимо та лестница, по которой бежал он, привела его в другое место. Я же продолжила бег по длинному и широкому коридору, левая стена которого полностью состояла из множества высоких, до самого потолка, окон и розовое закатное солнце полностью заливало все пространство вокруг. Вместе со мной по розово-золотым стенным драпировкам вперед неслась моя длинная и дрожащая тень. Мельком глянула в окно и, поняв, что нахожусь на втором этаже, отказалась от идеи спрыгнуть вниз, теша себя надеждой, что все же смогу найти выход. Но следующая дверь привела к новой лестнице, узкой и винтовой, показавшейся мне странно знакомой, и я решила, что она напоминает мне одну из лестниц в Пятом замке Авенира. Когда я уже взбежала по ней, а бегущие следом гвардейцы отрезали мне путь назад, поняла, что в моем замке таких лестниц не было. И я никогда не была здесь в реальности. Но была во сне. В том самом, что посчитала кошмаром и постаралась поскорее забыть. Тем не менее, выбора не было, и я продолжила путь наверх. Редкие маленькие окошки почти не пропускали света и дорогу мне освещали лишь плачущие воском свечи в кованых настенных подсвечниках по обеим сторонам. Все было как во сне. Кажущиеся нескончаемыми, ступени. Топот множества ног и громкие крики позади. Мое оглушительное, сбившееся дыхание и сердце, готовое, кажется, выскочить из груди. Я, так же как во сне, спотыкалась о собственные ноги, путалась в плаще и подоле платья. Как во сне, хваталась руками за холодные стены, чтобы, в отсутствии перил, удержать равновесие. И, когда бежать уже не было сил, я увидела перед собой те самые резные деревянные двери с узорами в виде переплетающихся между собой виноградных лоз. В замочной скважине темнел большой медный ключ с тонкой ажурной головкой. Не стала его поворачивать, зная, что двери будут открыты, и толкнула створки, услужливо распахнувшиеся, чтобы впустить меня в уже знакомые по сновидениям двухуровневые полукруглые покои. Те самые, уютно-женственные и давно запущенные. Я узнала их, несмотря на царящий внутри полумрак. Закатные лучи лились из витражных стрельчатых окон на небольшой диванчик, стол и мягкие кресла, книжные шкафы, возвышающиеся до самого потолка. Они отражались от хрусталя низко висящей люстры, от чего по драпированным стенам кружились причудливые яркие блики. Войдя внутрь, поняла, что кто-то побывал здесь совсем недавно. Часть давно засохших и потемневших цветов в высокой вазе, черным пеплом осыпалась на пол и сквозняк еще не успел разметать их повсюду. Лепестки оставшихся в вазе растений выглядели такими хрупкими, что я побоялась к ним прикасаться. Не хотелось ничего здесь разрушать, чтобы не нарушить порядок, оставленный здесь, давно исчезнувшей, незнакомой мне, хозяйкой. На одной из стен я заметила ее большой портрет в широкой багетной раме, однако, солнечные лучи падали лишь на платье, изображенной на нем девушки, оставляя лицо в тени. И, несмотря на жгучее желание рассмотреть все детали и мелочи, я понимала, что времени на это у меня не было. Взгляд ухватил лишь изящную брошь на стеклянном столике, раскрытую книгу, засохшую чернильницу, записку и покрывшуюся пылью стопку писем на столе. Шаги, гнавшихся за мной, гвардейцев становились все ближе. Помня сон и зная, что вскоре должно произойти, я поняла, что пора уже смириться с неизбежным и сделать нелегкий выбор. В несколько широких шагов оказалась у створок больших витражных окон и, дернула их на себя, а они ответили неприятным скрипом и глухим скрежетом. Словно спросили, не совсем ли я ополоумела, собравшись выглянуть с такой высоты. Свежий и прохладный ветер ворвался в комнату, игривый и юркий. Он только и ждал, пока я его впущу и тут же разметал бумажные листы на столе и цветочную труху на полу. Я вдохнула его полной грудью и вскочила на широкий пыльный подоконник. От высоты перехватило дух. Все, что было внизу, казалось совсем крошечным и ненастоящим, даже вивианское королевство на другом берегу Инглота. Теперь я наяву увидела то, о чем читала в книгах — город на возвышенности, большой каменный замок, сопки и горы вокруг и рыжую глинистую землю, на которой давно ничего не росло. Терра Вива, и правда, гибла без, покинувших ее земли, драконов. Не удивительно, что они развязали войну в попытках захватить более плодородные и богатые земли Терра Арссе. А вот и остатки знаменитого, разрушенного в день моего рождения, моста. Кажется, вивианцы пытаются отстроить его заново, но отсюда тяжело разобрать, насколько велики их успехи. Глянув вниз, задержала дыхание, осознав, что, оказывается, боюсь высоты. Такой высоты невозможно было не бояться, особенно, когда впереди маячила перспектива с нее прыгать. Не было сомнений, что после такого прыжка не выжить. Там, где река подобралась к самым стенам замка, образовалось темное озеро, в котором не было знаменитого инглотовского течения, сносящего все на своем пути. Но даже без него, какая бы ни была глубина, при такой высоте падения, я просто разобьюсь при ударе о воду. Присмотревшись, разглядела на краю озера, недалеко от основания башни, совсем крохотную точку с маленьким огоньком горящего факела. Лодка. «Твое спасение обернется его гибелью. Дэя там быть не должно». Но он там был, я была в этом уверена. Каким-то непонятным чутьем ощущала, что там, внизу именно он. Звуки шагов становились все ближе, а я спрыгнула с подоконника, обернувшись к дверям. Решено. Я не стану прыгать. Теперь, точно не стану. Пусть Дэй останется в лодке, в безопасности. А я все равно погибну или от удара о воду, или от рук Таламура. Так какая разница, какой будет причина, если итог один? При этой мысли бывший королевский посол ворвался в покои. Он огляделся и, выхватив меня цепким взглядом прищуренных темных глаз, встал, остановив и гвардейцев, добравшихся до верха лестницы следом за ним. В отличие от меня, он не выглядел ни уставшим, ни измотанным, только слегка запыхавшимся. И казался довольным, как успешно окончившейся погоней, так и добычей. — Кажется, Пятая Следующая, сама себя загнала в ловушку. Он ухмыльнулся, поняв, как и я ранее, что мне некуда было деваться, а я инстинктивно попятилась назад. И Таламур продолжил: — Все вы давно должны были понять, что бежать бессмысленно. Ваша судьба давно предрешена. — И какова же наша судьба? — Не удержавшись, спросила я, а мой собеседник пожал плечами и неопределенно покачал головой: — Следующие — всего лишь инструменты в борьбе за королевский престол. Моей борьбе. В которой я уже одержал победу. Вы же уже отыграли свою роль. Смирись с этим. — Я и не спорю. Никогда не видела себя на королевском престоле и не собиралась мешать, мне от тебя ничего не нужно, — подняла руки тыльной стороной вверх в примирительном жесте. Надежды на то, что мой собеседник примет мою капитуляцию и отпустит с миром, было мало, но иных идей в голову не приходило. Таламур снова усмехнулся.