Мирон ушел спать, а Наташа поспешила скрыться в своей комнате. Зинаида Дмитриевна уехала домой, едва они с Мироном вернулись. Наташа чувствовала тревогу. Она была уверена, что их утренний разговор с Даниилом Александровичем не закончен, и не ошиблась. Было уже около одиннадцати, когда раздался стук в двери. — Я знаю, что вы не спите, Наталья Юрьевна. Откройте. Нам нужно поговорить. Я всё равно не уйду. Вы же не хотите разбудить и напугать Мирона? Наташа покорно открыла. Он ворвался, словно демон. Лицо тёмное, глаза мечут молнии. Никогда она не видела его таким, и замерла от страха и восторга, одновременно охвативших её. Уселся в кресло и выжидательно уставился на неё. — Я жду всю правду, Наталья Юрьевна. Я точно знаю, что вы солгали сегодня. Откуда взят сюжет? И почему вы прислали текст именно в наше издательство? — Я понятия не имела, что это ваше издательство, — спокойно сказала она. Села напротив на стул, покорно сложила руки. Он видел, что по этому пункту она не лжёт. Будто что-то вспомнив, Наталья Юрьевна взяла со стола планшет, поколдовала там, протянула планшет Даниилу. — Сначала я отправила текст в… (она назвала одно из самых известных издательств). Письмо прочли, но ничего не ответили. Через три дня я отправила письма ещё в три издательства, адреса которых нашла в рекомендациях авторов на одном из писательских сайтов. Вот, посмотрите мою почту. Там всё видно. Потом приехали вы с Мироном, и мне стало не до того. Я проверила почту уже здесь, в Москве, когда вы принесли мне этот планшет. Да, она говорила правду. Он помнил, как письма долго «висели» непрочитанными. И про три издательства чистая правда. Он изучил почту. — Вам из Питера ответили? — он с интересом глянул на неё. — Почему вы выбрали наше издательство? — Потому что я в Москве сейчас, и издательство в Москве! А Питер далеко. Простите, но чисто по территориальному принципу. — Хорошо, тут всё ясно. И всё правда. Жду рассказ о сюжете. — Сюжет полностью вымышлен. Она лжёт. Вот теперь лжёт, и это ясно, как божий день. — Видите ли, Наталья Юрьевна! — он вновь начал вскипать. — Я точно знаю, что вы мне лжёте, глядя в глаза. Это очень плохо. И совсем мне не нравится. Предлагаю сказать правду. — Я не лгу. Сюжет вымышлен. Даниил вскочил. Ему хотелось схватить её и трясти, пока она не сознается. Он ненавидел ложь! А Наталья Юрьевна воспитывает его сына! Эта лгунья воспитывает его сына! — Наталья Юрьевна! — угрожающе начал он. — Скажите правду! — Сюжет полностью вымышлен, — как заведённая, повторяла она. — Если бы не Мирон, — Даниил прищурился. Он ненавидел её в этот момент. — Если бы не Мирон, я бы вышвырнул вас на улицу прямо сейчас! В моём доме нет места лжецам! — Если бы не Мирон, — Наташа вскочила и сверлила его глазами, ничуть не уступая. — Меня бы никогда тут и не было! Она подошла к столу, взяла файл, достала договор и разорвала в клочки оба экземпляра. — Всё. Я передумала. Не надо публиковать это. Вы ведь только потому и ответили мне, чтобы меня припереть к стене⁈ А не потому, что роман вам понравился! Он так смотрел на неё, что ей казалось, он её вот-вот придушит: грудь тяжело вздымается, глаза сверкают. — Я даю вам двое суток, — обманчиво спокойно сказал он. — Если до послезавтра вы не скажете мне правду, лучше выметайтесь сами. Моему сыну не нужна няня, которая лжёт. Он быстро вышел, изо всех сил хлопнув дверью. * * * На следующий день Даниил Александрович уехал на работу, не позавтракав, а вечером, вернувшись, сразу ушёл к себе. Интересно, чем он питается? Своим гневом? У Мирона не было занятий, и они весь день гуляли с Наташей, разговаривали, ходили в парк и в кафе, ели мороженое. Она не хотела расставаться с Мироном даже на минуту: вдруг её выставят из дома завтра? Она напряжённо размышляла, что же ей делать? И почему Даниил Александрович так взбеленился от её романа? Вечером Зинаида Дмитриевна не поехала домой, осталась ночевать. Мирон ушел спать в половине десятого, а они пили чай. Даниил Александрович выходил к Мирону, и снова ушёл в кабинет. — Не знаешь, какая муха его укусила? — прошептала Зинаида Дмитриевна. — Весь день носится, как ужаленный! Наташа пожала плечами. — Может, на работе что? Надо завтра утром блинчики сделать, он очень любит со сметаной. Настроение ему поднять хоть немного. И Мирон любит, — пробормотала Зинаида Дмитриевна. — Пойду сейчас до магазина, надо молоко и сметану. — Отдыхайте, я сегодня гуляла весь день. Сбегаю, — Наташа поднялась. — Спасибо, дочка! Наташа вышла из подъезда в темноту почти осеннего теплого вечера, и пройдя несколько шагов, услышала какую — то возню за кустами. Потом раздался тихий вскрик. Она тихонько заглянула за кусты, и увидела, как какой-то высокий худой парень в темной толстовке с капюшоном отбирает сумку у старушки, а та вцепилась в эту сумку, не отдаёт. Не думая, что творит, Наташа сделала бросок и повисла сзади у парня на шее. От неожиданности он ослабил хватку, и бабушка, отскочив с сумкой, неожиданно громко крикнула: «Помогите! Грабят!». Парень резко дёрнул Наташу за руку и с силой оттолкнул. Она упала, ударившись головой о скамейку. Парень кинулся бежать, но раздались шаги, и привлечённые криком старушки, подскочили два амбала с большими сумками. Видимо, шли из тренажёрного зала, располагавшегося в их (то есть, Даниила Александровича) доме. Он тоже ходил в этот зал. Один из парней скрутил нападавшего, уложил его на землю и присел рядом, держа того за руки и за шею. Второй позвонил в полицию. Бабушка причитала. Наташа попыталась встать, но тут же опустилась на землю. Всё вокруг поплыло, и её вырвало. — Он что, ударил тебя? По голове бил? — спросил тот, что держал нападавшего, блондин, похожий на Трубадура из «Бременских музыкантов». Наташа попыталась ответить, но в голове зазвенело и опять началась рвота. — Толкнул он её! Она о скамейку ударилась, матушка! — причитала старушка. — Она ему на шею кинулась, когда он у меня сумку отбирал. Второй, тот что звонил, набрал скорую. Потом обратился к бабушке: — А ты вцепилась в свою сумку, мать, как в единственное богатство бедной девушки, да? Сколько вас учат: отдай сумку, спасай свою жизнь! Наташа была согласна с ним, но не могла сказать. Она потому и кинулась, что испугалась: вдруг злодей с ножом на бабушку нападет или начнёт душить. — Да как отдать, милок, когда там вся пенсия? — А нафига ты всю пенсию носишь с собой, да ещё по ночам⁈ — Так как оставишь, у меня сосед пьющий, коммунальная квартира! Парень махнул рукой. Подошёл к Наташе, помог ей лечь на скамейку, заглянул в глаза, проверив зрачки. — Вроде, реагируют на свет, — пробормотал он. Наташа вдруг вспомнила, что её ждёт Зинаида Дмитриевна. Достала из кармана телефон, протянула парню. Там было четыре контакта: Мирон, Даниил Александрович, Зинаида Дмитриевна и Сергей Павлович. Зинаиде Дмитриевне нельзя звонить, у неё давление. Она показала на номер Даниила Александровича и отдала телефон парню. Тот понял, что она не может говорить. Её опять тошнило. Пока он звонил, приехала полиция, следом скорая. Наташу тут же увезли. Парень спросил, куда повезут, они ответили. Полицейские «приняли» нападавшего; остальных опрашивали, проверяли документы. Даниил выбежал прямо в домашней одежде и в тапках, но скорая уже скрылась за углом. — Жена? — сочувствующе спросил какой-то здоровенный парень. Даниил кивнул. — Что же одну отпускаешь, она такая маленькая у тебя, но такая героическая! На бандита, который старушку грабил, со спины кинулась! Смотреть надо за женой! — Куда увезли, сказали? — еле выдавил Даниил. Ему было тяжело дышать от страха, в голове стучало. — В «семёрку». — Спасибо! — Даниил пошёл в подъезд, но успел услышать, как один из полицейских сказал: — Похоже, это наш серийный грабитель, с весны ищем. Допрыгался. Спасибо, парни! И девчонка молодец, жаль, пострадала! Даниил кое-как успокоил Зинаиду Дмитриевну, велел караулить спящего Мирона, и поехал в больницу. В приёмном покое ему рекомендовали ехать домой и приходить завтра, в часы посещения. Сказали, у Натальи Юрьевны подтвердилось сотрясение, она госпитализирована. Он очень просил, чтобы его пустили, но ему ответили, что она спит после приёма лекарств. Он ехал домой и думал. Что-то было недавно о старушках в подворотне. Ах да, Ксения! Но она всегда была глупа. Наташа Юрьевна (он именно так мысленно назвал её) не грабит бабушек. Она их спасает. А он сказал ей выметаться. Вот так вот. Глазам стало горячо. Да, она лгала ему. Но точно не со зла. Есть какая-то причина, объяснение. И он найдёт это объяснение. Но сначала надо успокоить всех, и увидеть Наташу Юрьевну. Пока своими глазами не увидит её, никому не поверит. Утром он позвонил Палычу, предупредил, что сегодня его не будет. Все дела откладывать, все встречи переносить. Очень осторожно поговорил с Мироном. Рассказал всю правду: о грабителе, о том, как Наташа Юрьевна напала на него, о том, что ударилась. О полиции. Мирон и всхлипывающая Зинаида Дмитриевна внимательно слушали. Потом Даниил с Мироном поехали в больницу. Зинаиду Дмитриевну не взяли с собой, чтобы она не разволновалась. Взяли планшет для Наташи Юрьевны, одежду, зубную щётку, мыло, шампунь. Купили ей сок и шоколад, который она любила, чай в пакетиках, печенье. Вставать Наташе пока не разрешали. Но она улыбалась им. Радовалась, что они пришли. И что перестало тошнить. Только звенит пока в голове. Мирон держал её за руку. — А тебя к первому сентября отпустят, Наташа Юрьевна? Так хочется, чтобы ты тоже на линейку пришла! — Я спросила, Мирон, сказали, если лечение будет помогать, отпустят! Мне самой очень хочется на твою линейку!