Судя по изначальному сигналу, цель находилась на северо-востоке от отделения уголовной полиции, азимут был равен 23°, расстояние по прямой — 53,6 километра. На основании этих данных технические специалисты смогли определить точное местоположение цели — уезд Тайлинь, волость Аньфэн. Спустя сорок минут отряд из четырех человек прибыл в волость Аньфэн. В это время красная точка на экране была совсем близко к изначальной; осталось проехать немного на север — и они у цели. Насколько полицейские представляли себе местный ландшафт, то место, куда они направлялись, было практически безлюдным гористым районом на территории волости Аньфэн, труднопроходимым, со сложным рельефом. В кромешной ночи полицейская машина, за рулем которой сидел Лю Сун, сделала два круга, прежде чем удалось найти узенькую грунтовую дорогу, идущую на север. Они проехали по ней совсем ничего, как с двух сторон показались темные силуэты гор, которые вскоре заслонили собой луну, отсекая даже этот слабый источник света. Остались лишь лучи фар; все остальное погрузилось в непроглядную тьму. — Это… заброшенная шахта? — робко высказал свое предположение Инь Цзянь. Остальные вскоре пришли к такому же заключению. В горном хребте, проходившем через уезд Тайлинь, имелись крупные залежи угля. В свое время здесь процветала нелегальная добыча, и небольшие шахты появлялись то тут, то там. Впоследствии местное правительство навело жесткий порядок, и незаконная добыча угля была пресечена на корню. В итоге все эти маленькие шахты остались заброшенными — незажившие шрамы, покрывающие склоны окрестных гор. Глухое полуразрушенное помещение на видеозаписи действительно чем-то напоминало шахту. Видимо, именно это мрачное место и было выбрано Эвменидами в качестве поля для предстоящей игры. Шли секунды. Постепенно взгляды всех членов маленького отряда обратились к Хань Хао в ожидании сигнала к началу операции. Но тот все медлил, не отрывая глаз от зияющего провала пещеры. В его крови забурлил адреналин, жидким огнем растекаясь по всему телу, на висках вздулись вены. — Разверни машину, чтобы свет фар освещал вход в пещеру, — наконец распорядился он. Лю Сун тут же сделал, как было велено. Его мастерству управления автомобилем практически не было равных: пара выверенных маневров — и машина заняла нужную позицию. Яркие лучи фар прорезали темноту, проникая в глубь пещеры. В следующее мгновение полицейские заметно оживились. Вспыхнувший свет выхватил силуэт мужчины, стоявшего неподалеку от входа в пещеру. Судя по одежде и фигуре, это определенно был Пэн Гуанфу с той записи. Ослепленный ярким светом, мужчина начал судорожно трепыхаться, однако даже это ему удавалось с трудом. Очевидно, он был связан крепкими путами, полностью сковавшими его движения. Сюн Юань бросил взгляд на часы — уже перевалило за полночь. Наступило двадцать пятое октября, а значит, преступник мог в любой момент прикончить Пэн Гуанфу. Сюн Юань, нахмурившись, поторопил Хань Хао: — Идем внутрь? Тот решительно кивнул и обвел внимательным взглядом их маленький отряд, после чего сухо скомандовал: — Приступаем! Полицейские выскочили из машины и, мгновенно рассредоточившись, приняли боевые позиции, чтобы иметь возможность прикрывать друг друга. Лучи фонариков яркими росчерками пробежались по горным склонам, позволяя оценить обстановку. Дорога, по которой они приехали, обрывалась у подножия двух невысоких горок, за которыми начиналась длинная горная гряда. Судя по всему, если б не залежи угля, в погоне за которыми умельцы облазили все окрестные склоны, это место так и осталось бы нехоженым, скрытым от человеческих глаз. Дорогу сюда проложили исключительно ради шахты, на которой когда-то велась разработка. Вместе с ее закрытием это место снова превратилось в безлюдную глухомань, которую даже местные жители обходили стороной. Куда ни посмотри, всюду неприветливо возвышались холмы, поросшие непроходимым кустарником и деревьями. В скалах пронзительно свистел ветер, гуляя между горными склонами. Разбуженные светом фонариков, причудливо закачались нависшие тени. Даже отчаянному храбрецу стало бы здесь не по себе. После короткого размышления Хань Хао приказал стоявшему рядом Инь Цзяню: — Выключи фары. Тот, кивнув, метнулся к машине. Выполнив распоряжение, он заодно забрал с собой ключи. Все прекрасно понимали логику Хань Хао: если убийца был не в пещере, а прятался неподалеку, то после того, как их отряд зайдет в пещеру, они окажутся перед ним как на ладони. Кроме того, что это поставит их в невыгодную позицию, лучи ослепляющего света также сильно затруднят наблюдение за окружающей обстановкой. Как только фары погасли, темнота надвинулась со всех сторон, прорезаемая лишь тонкими лучиками фонариков в руках полицейских. Хань Хао дал знак — отряд перестроился, образовав полукруг, и двинулся ко входу в шахту, Сюн Юань шел замыкающим. Полицейские беспрепятственно вошли внутрь. Быстро поведя фонариками из стороны в сторону, они обнаружили, что, помимо связанного Пэн Гуанфу, в обозримом пространстве больше никого не наблюдалось. Сюн Юань и Лю Сун встали спиной друг к другу, держа пистолеты наготове. Один светил фонариком в глубь шахты, пристально отслеживая ситуацию, тогда как другой наблюдал за входом в пещеру. Беглый осмотр места показал, что в начале штольни, где они находились, достаточно удерживать под контролем эти два направления, чтобы исключить риск внезапного нападения со стороны противника. Прикрываемые своими коллегами Хань Хао и Инь Цзянь двинулись к связанному Пэн Гуанфу. Направив на него фонарики, они смогли как следует разглядеть его лицо. На вид ему еще не было тридцати лет. Он выглядел крайне истощенным и измученным: волосы и борода были в полнейшем беспорядке, под глубоко впавшими глазами обозначились темные круги. Несмотря на это, черты лица не оставляли сомнений, что это тот самый Пэн Гуанфу, подозреваемый в деле с нападением на полицейских, которого они видели на последнем фрагменте видеозаписи. Заметив вошедших, Пэн Гуанфу распахнул глаза, покрасневшие из-за лопнувших капилляров, и надсадно издал невнятное мычание. Его руки были плотно привязаны веревкой друг к другу, а правое запястье было вдобавок приковано наручниками к металлической крепи, так что он не смог ступить ни шага в сторону. Инь Цзянь машинально перевел луч фонарика на широко раскрытый рот парня и увидел, как судорожно дергается, извивается изуродованный язык, не в силах связно выговорить ни одного слова. Инь Цзянь стиснул зубы; память тут же воспроизвела жуткую кровавую картинку из видеозаписи, отчего по его телу пробежала невольная дрожь. Сейчас Пэн Гуанфу оказался у них в руках. Даже без языка он все равно оставался ценным источником информации — ведь существовали и другие способы донести ее. «Неужели убийца в своей самоуверенности полагал, что у полицейских нет ни одного шанса вытащить его отсюда?» Вместе с этой мыслью на Инь Цзяня накатило возмущение от сознания, что их ни во что не ставят и лишь забавляются их отчаянными потугами. Хань Хао сверлил неприязненным взглядом Пэн Гуанфу, словно хотел прожечь в нем дырку. Перед ним был тот, кого он безуспешно разыскивал целый год, сбившись с ног. Тот, кто был виновником события, отравившего всю дальнейшую жизнь Хань Хао страшным позором и мучительными терзаниями. Как же ему хотелось обрушить на голову обидчика весь гнев и ненависть, кипевшие в душе! Но ему было необходимо отбросить в сторону эмоции — сейчас перед их маленьким отрядом стояла задача доставить Пэн Гуанфу целым и невредимым до камеры задержания. Тем самым они смогут одержать победу в противостоянии с Эвменидами, восстановив пошатнувшийся авторитет и вернув уверенность в себе. Хань Хао с огромным усилием взял себя в руки и отдал Инь Цзяню распоряжение: — Пойди посмотри, можно ли снять с него наручники. Прозвучавший голос явно пробудил у пленника неприятные воспоминания; он вздрогнул всем телом и пораженно уставился на Хань Хао. Ему понадобилось некоторое время, чтобы разглядеть в еле заметном отсвете фонариков черты лица мужчины, стоящего напротив. И когда это удалось, в его памяти сразу всплыл образ из прошлого. Год назад, такой же темной ночью произошла жестокая схватка… Пусть и короткая, она все равно оставила в его памяти неизгладимое впечатление. И вот своеобразное дежавю: тот же знакомый голос, то же знакомое лицо — они снова столкнулись нос к носу… Отчаянная надежда на лице Пэн Гуанфу сменилась шоком, а затем — гримасой ужаса. Он распахнул рот в беззвучном вопле, только изуродованный язык хаотично дергался из стороны в сторону. Хань Хао презрительно хмыкнул и, сделав шаг вперед, схватил пленника за волосы. Тот был вынужден задрать голову и посмотреть прямо в глаза полицейскому, нависшему над ним. До его ушей донесся голос, от жгучей ненависти в котором хотелось поежиться. — Узнал меня?.. Ты жестоко поплатишься за совершенное год назад преступление! Пэн Гуанфу повел шальным взглядом по сторонам и издал надрывный истошный вопль, словно надеясь вымолить прощение и одновременно пытаясь что-то срочно сказать. — Начальник Хань, эти наручники какие-то странные; я не могу найти, где в них замок. — Инь Цзянь еще не закончил говорить, как на его лице проступили смятение и злое бессилие. — Лю Сун, поменяйся местами с Инь Цзянем, — тут же отреагировал стоявший на страже Сюн Юань. Он услышал, что со снятием наручников возникли проблемы, и решил пустить в ход профессионала в этой области. Инь Цзянь мгновенно сориентировался и встал на место Лю Суна, а тот подошел ближе к пленнику и начал внимательно изучать сковывающие его наручники. Они выглядели совсем не так, как обычные: громоздкий браслет охватывал запястье Пэн Гуанфу по всей длине, напоминая кованый защитный щиток. Второй браслет был пристегнут к металлической раме, служившей элементом горной крепи. Сама конструкция крепи оказалась довольно сложной, а концы стоек были наглухо вбиты в каменные стены — без специальных инструментов не стоило и пытаться выломать раму. Чтобы увести отсюда Пэн Гуанфу, нужно было сначала снять наручники — другого выхода не было. Но, как и сказал Инь Цзянь, на них не нашлось замка. Вместо этого к ним был присоединен толстый электрический провод. — Это электронные наручники, — высказал запоздалую догадку Лю Сун. — Они открываются не ключом; чтобы их снять, мы должны найти управляющее устройство. — Эта модель предполагает управление дистанционным прибором? — Сюн Юань помрачнел. Он прекрасно знал сильные стороны Лю Суна; имея в руках проволоку, тот мог справиться с любым механическим замком на раз-два. Но сейчас они имели дело с электронным замком, что в разы усложняло стоящую перед ними задачу. — Судя по всему, нет. Это электронный замок проводного типа. Управляющее устройство должно быть на другом конце провода, — ответил Лю Сун, одновременно пробегая лучом фонарика по уходящему вдаль проводу, пытаясь отыскать его конец. Провод был приделан к конструкции крепи и тянулся в глубь шахты. В десяти с лишним метрах коридор делал резкий поворот; кабель, повторяя его, заходил за угол и скрывался из виду. — Я пойду гляну, куда он идет, — обратился Лю Сун за разрешением к Хань Хао, указывая на поворот, за которым исчезал провод. Сейчас, во время боевой операции, он не мог совершать никаких действий без приказа командира. — Нельзя ходить поодиночке. — Хань Хао, быстро прикинув в уме расклад, продолжил: — Поступим так: начальник Сюн, вы пойдете вдвоем с Лю Суном, а мы с Инь Цзянем останемся здесь сторожить. Однако Сюн Юань тут же возразил: — Нет; согласно нашему изначальному плану, как только будет обнаружен объект, я немедленно приступаю к его охране. Что бы ни случилось, я не должен отходить от него ни на шаг. Хань Хао кивнул. Он прекрасно понимал причины такой категоричности: во время прошлой операции преступник смог подобраться к Хань Шаохун и в итоге убить ее только потому, что она отошла от Сюн Юаня, охранявшего ее. Было заметно, что командир спецподразделения принял этот грубый промах близко к сердцу; он точно не допустил бы повторения подобной ситуации. — Инь Цзянь, тогда ты пойдешь с Лю Суном, — скорректировал Хань Хао свой приказ. — Будьте бдительны. Включите рацию; как что-то обнаружите — сразу сообщите. — Есть! — лаконично отозвался Инь Цзянь. Хотя он выглядел скромно и не агрессивно, а также частенько выслушивал нотации от Хань Хао, он все же был отличным оперативником угрозыска. Инь Цзянь и Лю Сун, прикрывая друг друга, настороженно двинулись в глубь шахты вдоль тянущегося провода. Совсем скоро они миновали поворот и скрылись из виду. Теперь лишь двое полицейских остались у входа в пещеру караулить пленника. Сюн Юань снова принял оборонительную стойку; его взгляд цепко скользил туда-обратно, отслеживая ситуацию уже в обоих направлениях. Хань Хао в это время вытащил принесенные с собой наручники и защелкнул на запястье Пэн Гуанфу, вторично приковав его к металлической раме. Таким образом, если Лю Сун найдет управляющее устройство и электронные наручники спадут, то Пэн Гуанфу, обретя свободу, уже не сможет наделать дел. Повернув за угол, Инь Цзянь и Лю Сун обнаружили, что провод и не думал заканчиваться, убегая все дальше. Парни на ощупь двинулись вперед, ступая с большой осторожностью. Он прошли еще метров двадцать-двадцать пять и очутились в довольно просторном зале. Площадью он был порядка десяти квадратных метров; с противоположной стороны находились три выхода, причем каждый вел в своем направлении. Поскольку тоннели в шахте прорубались по местам залегания руд, повторяя их изгибы, подобное разветвление коридора было обычным делом. Однако полицейских, отправившихся на поиски управляющего устройства от наручников, ждал неприятный сюрприз… Глава 8 Сомнения множатся За четыре часа до описанных ранее событий 24 октября, 21:00 Му Цзяньюнь шагала по шумной городской улице. Но стоило ей свернуть в боковой переулок, как она словно попала в совсем другой мир, мрачный и неприветливый. Пока она шла по оживленному проспекту, холод чувствовался не так сильно, но сейчас от порывов пронизывающего холодного ветра ее пробирал озноб. Му Цзяньюнь инстинктивно сунула руки в карманы пальто и плотно прижала локти к бокам, стараясь сохранить ускользающее тепло. «Какое это все-таки недоброе место», — подумала она, невольно нахмурившись. Подошла к знакомой лачуге. Ей предстояла встреча со всеми забытым и никому не нужным человеком. С тем, кто одним своим видом мог навести ужас на кого угодно. Как опытный психолог, Му Цзяньюнь прекрасно понимала, что человек, ставший для окружающих жутким монстром из кошмаров, как правило, сам живет в этом кошмаре. Похоже, ее прихода уже ждали — едва она постучала, как дверь приглашающе распахнулась. Хуан Шаопин стоял на пороге. Льющийся из комнаты тусклый свет отбрасывал на уродливое лицо причудливые тени, еще сильнее искажая его черты и превращая в жуткую маску. — Здравствуйте, — первой нарушила молчание Му Цзяньюнь. Ей было откровенно не по себе, но показывать собеседнику свой страх и неуверенность она не хотела. — Вы пришли. — Хуан Шаопин бросил короткий взгляд за спину гостьи. — Я пришла одна, — ответила Му Цзяньюнь с легкой улыбкой.