– Не знаю, что такое утонувший бисквит, но твоя выпечка всегда восхитительна, – воскликнула я и поспешила к двери, – неси ее в маленький дом. Глава 14 Спустя короткое время весь состав агентства «Плаза Тюх» сидел в офисе, пил кофе и мирно обсуждал дело. – Я порылся в биографии Кирилла Анатольевича, – сообщил Кузя. – Габузов состоял в законном браке с Асият Адашевой, дочерью татарина криминального склада. После смерти отца Асият бросила Кирилла, потом вышла второй раз замуж, ее супруг хорошо обеспечен, у них трое детей. – Почему ты решил, что инициатором разрыва была жена? – поинтересовался Сеня. Кузя погладил клавиатуру своего ноутбука. – Он все знает. Габузов плохо расстался с Асият, потребовал отдать ему квартиру, в которой они жили. Квадратные метры девушка получила от своего отца в подарок на шестнадцатилетие еще до брака. При разводе жилье не подлежало разделу. Но Кирилл настаивал, поэтому состоялся суд, во время которого Габузов в запале произнес: – Ладно, квартира твоя, я не стану на нее претендовать. Но не обессудь, если кое-что твоему влюбленному жениху расскажу. Адвокат Асият попросил перерыв, после которого она отдала Кириллу апартаменты. – Попахивает шантажом, – пробормотал Дегтярев. – У Габузова есть в собственности жилье? – Да, и не одно, – подтвердил Кузя. – Почему тогда он дом снимает? – поинтересовалась я. – Или скрывает от Веры наличие апартаментов, – предположил Сеня, – или они не приспособлены для больных детей, или он качает из них деньги, сдавая. – Возможно соединение двух причин, – подытожил полковник, – скрывает, сдает, копит деньги. – Я когда-то жил в коммуналке, – пустился в воспоминания Собачкин. – В соседях были две семьи: Бакиевы и Сарбиевы. Три года рядом провели. И я понял – если я когда и пойду в загс, то исключительно с татаркой. Лучших жен просто не найти. Готовят, убирают, мужа обожают, детей любят, они для них свет в окне. Грустно, что у татарских девушек случаются разводы. – Когда Асият вышла замуж, у Кирилла уже были дети, Веня и Леся, – уточнил Кузя. – Их мать звали Еленой Ивановной Васиной, она скончалась. От чего, пока не знаю, если надо, выясню. – Получается, что Вера третья жена? – уточнила я. – Ну да, – подтвердил Кузя, – похоже, влюбчивый мужик за богатыми невестами не гонялся. Елена Ивановна воспитывалась бабушкой. Старушка умерла через день после того, как внучке исполнилось восемнадцать, Лена осталась совсем одна. И через месяц сыграла свадьбу с Кириллом. Дегтярев вернул пустую чашку на стол. – Видно, кончина бабушки Лену не очень тронула. Кузя застучал пальцами по клавиатуре. – Это не преступление, может, бабка каждую секунду внучке замечания делала. Надоела девушке хуже горькой редьки, и та только обрадовалась, что старуха ее покинула. Отношения бабушка – внучка не всегда прекрасны. У молодоженов через месяц после оформления брака родился Веня. – Погоди-ка, – притормозила я Кузю. – Через месяц? – Да, – подтвердил ас компьютерного поиска, – ничего странного в этом факте я не вижу. – Брак по залету, – сделал вывод Собачкин. – Ребенок у Елены появился через двадцать четыре дня после восемнадцатилетия, – подчеркнул Собачкин, заглядывая в ноутбук приятеля, – тянет на совращение малолетней. – Отношения они успели оформить до рождения Вениамина, – прогудел Кузя. – Интересно, почему никто не обратил внимания на невесту, которая стала совершеннолетней незадолго до родов? Сеня сделал глоток чая. – Жених пошуршал перед регистратором купюрами с водяными знаками. И нет проблем. Родственников у невесты нет. Заявить о совращении малолетней некому. Я не ошибся? – Странно, что бабушка, узнав о беременности внучки, не устроила скандал Габузову, – удивилась я. – А где ее родители? Кузя взял кусок пирога. – Елене с детства не везло. Ее мать, Галина Петровна Нечитайло, исчезла. Отца, Ивана Германовича Васина, случайно убили. Он шел мимо кафе, а там братки затеяли перестрелку, в мужика шальная пуля попала. Ба-бах, и девочка полная сирота. Хорошо, что бабушка была, а то могли Лену в детдом сдать. Лене в день гибели отца исполнилось двенадцать. Да уж, веселый праздничек у нее случился. – Иван Германович? – возбудился Дегтярев. – Васин? Подождите! Полковник открыл свой ноутбук и начал тыкать пальцем в кнопки. – И… в… а… н… Все ждали, чем закончится борьба Александра Михайловича с ноутбуком. – Г… е… п… «р», а не «п», – злился Дегтярев. – Кому пришло в голову так плотно буквы на клавиатуре установить. Собачкин пошел за новой порцией кофе. – Просто у тебя пальцы толстые. Что ты ищешь? Пусть Кузя этим займется. – В нашу закрытую базу он не проникнет, – гордо заявил толстяк, – в нее доступ исключительно для профессионалов. М… н… ох, «а» пропустил! Как его теперь между «м» и «н» вставить? – Нажми сюда, – подсказала я. – Вот еще! Стану я тебя слушать, – фыркнул Дегтярев. – В розовом детстве я влез в закрытую базу данных одного ну очень серьезного министерства, – начал рассказывать Кузя, не забывая при этом водить мышкой, – добрался до их департамента персонала, который тогда называли отделом кадров. Глянул на оклады, прослезился и добавил каждому денег. – Тебя арестовали? – спросила из коридора Марина. – Приехали дяди в костюмах, – хмыкнул Кузя, – сказали, что я далеко пойду, велели хорошо учиться, пообещали помочь поступить в МГУ, а потом к ним на работу. «Нам такие нужны». До окончания школы мне два месяца оставалось, они оставили свой телефон. Марина всунула в комнату голову. – И что? – Ничего, – прогудел Кузя, – у меня была золотая медаль. Сам поступил куда хотел. Иван Германович Васин. Предположительно, вор в законе. – Предположительно? – удивился Сеня. – Его не поймали за руку, – пояснил Кузя, – а биография у него, как у дипломата. Родился в семье композитора и балерины, ходил в школу с углубленным знанием немецкого языка, окончил юрфак. – Ух ты! – восхитился Леня, до этого методично уничтожавший пирог, который Марина нежно величает «утопленником». – Да, анкета красивая, – согласился Сеня. – Никаких черных пятен, – продолжал Кузя, – преподавал в городе Бутимске в институте сельского хозяйства. – Он не москвич? – удивилась я. – Коренной столичный житель, – ответил Кузя. Марина бочком вошла в комнату, села на диван и тут же спросила: – Зачем ему уезжать в Бутимск? В то время, наоборот, вся провинция в Москву рвалась. Дегтярев выдернул из коробки салфетку и вытер вспотевший лоб. – Бутимск находится за Уралом, – внес уточнение Кузя. – Час от часу не легче, – всплеснула руками Марина. – Никуда Васин не отправился, – сердито произнес Александр Михайлович, – сейчас можно сидеть дома, называться блогером, раз в неделю писать в сети про ужасы российской медицины или давать рецепт котлет из ежа, и никто тебе замечания не сделает. А при советской власти молодой мужик не имел права лоботрясничать. И как поступали цеховики, фарцовщики, другие люди, которые занимались незаконной деятельностью? Они оформлялись на службу куда угодно, за них работали другие люди, они же получали зарплату. Васин пошел проторенной тропой. Числился в Бутимске, но никогда там не показывался. – О нем в картотеке есть и другая инфа, – перебил полковника Кузя. – По данным информаторов: он вор в законе, держатель общака, смотрящий. Был убит у ресторана, в котором проходила «стрелка» Макаровских и Поповских. Предположительно, Васина убрал Олег Быков, по кличке Пузырь, профессиональный киллер. Доказательств выше сказанному нет. Официально он считается случайно погибшим прохожим. Имел несовершеннолетнюю дочь Елену и мать Анфису Прокловну. Владел двухкомнатной кооперативной квартирой в Москве на улице Асеева. На мать записан дом площадью семьдесят квадратных метров, без удобств, в селе Бородкино. Все. – Не богато, – заметил Сеня, – нельзя обвинить Кирилла в погоне за «золотой» невестой. – Что и сколько Васин имел закопанным на огороде, нам неведомо, – мрачно сказал Дегтярев, – нельзя назвать Кирилла откровенным. О Елене он почти ничего не сказал, кроме того, что она болела. И назвал супругу Асей, а не Еленой. А про Асият он вообще умолчал. Кузя повернулся к Марине. – Еще кусочка мертвеца у тебя, случайно, нет? – Утопленника, – поправила его супруга полковника.