Пытаюсь не думать о том, как она отреагирует на папин звонок. Не представлять, как она стоит в халате рядом с елкой со странным, отстраненным выражением лица. Словно сомнамбула, хотя она и не спит. Может, папа прав и ей лучше. Но как нам отмечать Рождество без Фиби? Нам больше не распевать рождественские гимны, не попадая ни в одну ноту. Не поедать тесто для печенья прямо из холодильника, наплевав на сальмонеллез. Праздник стал таким… пустым. – Просто довезите меня домой, – шепчу я, обращаясь в пустоту. – Мне нужно домой. Впервые за очень долгое время мои слова напоминают молитву и в моем голосе слышатся нотки отчаяния. Мобильный гудит у меня в руках. Я замечаю, что заряда батареи осталось всего восемь процентов и телефон отключается. Хрустя снегом, я спускаюсь по холму к машине. Харпер сидит на месте водителя, и дверь с ее стороны раскрыта нараспашку. Брекен разгреб снег у колес и подложил плоское бревно под передние: они сильнее застряли. Харпер запускает двигатель, и Брекен изо всех сил толкает передний бампер. Помогает Харпер сдать назад. – Давайте помогу, – говорю я. – Прости, я… похоже, твой телефон разрядился. – Ничего страшного. – Он смеется, продолжая толкать машину. – И спасибо за помощь, но не думаю, что твой вес в пятьдесят кило мне сильно поможет. Не обращая внимания на его слова, я становлюсь рядом и упираюсь ладонями в капот. Наклоняюсь вперед, зарывая в снег каблуки. Поверхность машины такая гладкая, такая холодная, такая прочная. Мне нравится. Я предвкушаю физическое напряжение. Хорошо, что в кои-то веки я могу сделать что-то, чтобы быстрее попасть домой. Брекен ухмыляется: – Что, Мира, часто приходилось выталкивать машины из канав? Не знаю, как ему это удается, но вопрос звучит крайне двусмысленно. Я перевожу глаза на лобовое стекло: из-за руля на меня смотрит Харпер. – Давай еще раз! – кричу я ей. Она снова газует. Мы с Брекеном толкаем. Машина отъезжает на несколько сантиметров. Сразу чувствуется, что шины больше не буксуют. Двигатель включается на полную мощность; машина разгоняется и одним плавным движением выезжает на проезжую часть. – Вот видишь. – Брекен подмигивает. – Мы созданы, чтобы работать в команде. Настоящие подельники. Не дожидаясь моего ответа, он отходит к машине посовещаться с Харпер. Не знаю, о чем они говорят, но в итоге Брекен подходит к багажнику и открывает его. – Что происходит? – спрашиваю я. – Ничего, просто достаю запасной аккумулятор, – говорит Брекен. Расстегнув переднее отделение сумки поменьше, он хмурится. – Вот вообще не смешно. Признавайтесь, кто из вас взял? – Что взял? – бормочет Джош с заднего сиденья. – Мой аккумулятор. Он был в переднем кармане рюкзака. Он поднимает рюкзак и смотрит на пол багажника. Проверяет боковые карманы. – Глянь в среднем, – советует Харпер. Она выбралась из машины и стоит у меня за спиной. – Бесполезно. Я знаю, что его там нет. Я всегда убираю аккумулятор в это отделение. – Ну а в этот раз не убрал, – говорит Харпер. Он заглядывает во все отделения. У меня холодеет спина. Брекен лихорадочно шарит в центральном отделении и, резко отшвырнув багаж Джоша, хватает вторую сумку. Я делаю шаг назад. В беспокойных глазах Харпер я ловлю свое отражение, которое смотрит на меня с тревогой. Мы обе уже проходили этот путь исступленных поисков. Мы обе кое-что потеряли. – Наверное, положил куда-то не туда, – говорит Джош, явно не веря в собственные слова. И никто из нас не верит. Кошелек Харпер, книга Джоша, мой телефон, а теперь еще это? Нет, наши вещи не пропадают: кто-то их крадет. И это явно дело рук кого-то из этих четверых. Я резко втягиваю воздух и оглядываю попутчиков с большей настороженностью. Кто-то из них лжет. Тринадцать Брекен швыряет рюкзак обратно в багажник. Его лицо раскраснелось, и вены на шее вздулись. – Все вон из машины. – Что? – спрашивает Джош. – Сейчас же. Будем проверять сумки. – Вы о чем? – сонно интересуется Кайла. – Брекен кое-что потерял, – объясняет Джош, выдергивая костыли из багажника. – Он хочет обыскать сумки. Оказавшись снаружи, я молча наблюдаю, как Брекен выворачивает карманы и шарит по дну багажника. Он явно зол, но действует методично: расстегивает каждую молнию и запускает свои широкие ладони в каждый карман. Джош уже вышел из машины, а Кайла все еще копошится. Мне кажется, проходит целый час, прежде чем она появляется. – Так что ты потерял? – наморщив лоб, спрашивает она. – Запасную батарею для телефона. Конечно, сам факт пропажи меня пугает, но я не могу удержаться и закатываю глаза. – А когда пропал мой телефон, ты сказал, что я зря переживаю. Но аккумулятор, конечно, другое дело. – Да мне начхать на чертов аккумулятор. Брекен смотрит в упор на Кайлу, и все наши взгляды тоже обращаются к ней. – Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я. – Я думаю, важно не то, что это аккумулятор, а то, что он довольно дорогой. Как и телефон. В ломбарде за него дадут прилично. И за кошелек тоже. – А вот за книгу вряд ли, – потирая шею, признается Джош. – Она старая, но не старинная. – Ну, как бы то ни было, среди нас лишь один человек ничего не потерял, – резко отвечает Брекен. – Похоже, пора проверить сумку нашей спящей красавицы. Если Кайлу и удивляют его слова, она не подает вида. – Чушь собачья, – злобно бросает она Брекену, скрестив руки на груди. – Почему же… – спокойно говорит Харпер. – Он прав. Ты одна ничего не потеряла, и поправь меня, если я ошибаюсь, но тебе явно не хочется, чтобы мы осматривали твою сумку. – А может, я ничего не теряю, потому что слежу за своими вещами. – Открывай сумку, – говорит Брекен. Кайла, оскалив зубы, тянется к сумке. – Не трогайте! – А что ты сделаешь, если тронем? – спрашивает Брекен. От уверенности в его голосе у меня по коже бегут мурашки. Он знает, что Кайла не может его остановить. И никто из нас не может. Он склоняет голову набок. – С воровкой в машине мы не поедем. У Кайлы загораются глаза. – О, а знаешь что? Вор у нас в машине и так есть. – Это другое, – неуверенно говорит Харпер.