– Это ты взял мой кошелек? – спрашивает Харпер. – И мой телефон? – добавляю я. Кайла хватает его сумку: – Где моя хрень? Брекен инстинктивно тянет сумку на себя, но затем швыряет ею в Кайлу. Та бьет ее прямо в грудь, и Кайла, споткнувшись, все же не выпускает сумку из рук. – Да пошли вы все! От гнева глаза Брекена потемнели и рот по-звериному оскалился. Он осматривает нас по очереди. – Мне не нужен твой нищебродский телефон. И твоя заумная книга. И что бы за дрянь ты ни потеряла, она мне тоже не нужна. – Он неопределенно машет рукой в сторону Кайлы. Не обращая на него внимания, Кайла забрасывает сумку обратно в багажник и чуть ли не с головой зарывается в нее. Мне слышен стрекот молний и шуршание ткани. Брекен бросает на нее быстрый взгляд, и его челюсть напрягается. Однако он не предпринимает никаких попыток остановить Кайлу. – Валяй, – говорит он. – Ты все равно ничего на найдешь. Никто из вас ничего не найдет. – Мы уже нашли книгу Джоша, – говорю я. Он окидывает нас взглядом. – И как вы докажете, что это не кто-то из вас мне подложил? – А зачем нам это делать? – спрашивает Харпер. – Мы уже знаем, что ты способен на кражу, – спокойно замечает Джош. – Вы сами себя слышите? Мне от этого никакой выгоды. И даже если бы я был вором, на хрена мне твоя книга? – Что-то тут не складывается, – говорю я. Зачем кому-то прятать книгу Джоша в чужой сумке? И почему кошелек украли только у Харпер? Если кто-то схватил его на заправке, то чего бы ему не прихватить и остальные? Откуда ему знать, сколько денег у каждого из нас? – Он все врет, – говорит Кайла, хотя ее поиски, по-видимому, ни к чему не приводят. Она продолжает рыться в сумке. Брекен всплескивает руками: – Если я вор, то почему позволил вам проверить мою сумку? Почему я вообще завел об этом разговор? Мы молчим. Тут он прав. Абсолютно нелогично. Брекен склоняется ближе, обводя нас твердым взглядом. – Если я знал, что книга Джоша у меня, зачем я сам ее вынул? Джош склоняет голову набок: – А у тебя был выбор? Мы уже обыскали все остальные сумки. – Но он сам это предложил, – говорит Харпер. Похоже, она тоже сомневается в виновности Брекена, как и я. – И Кайла больше ничего не нашла. Правда? Кайла с фырканьем отталкивает от себя его сумку и шумно дышит, ничего не отвечая на вопрос Харпер. Джош берет ее за руку и что-то успокаивающе бормочет. Она смотрит ему в глаза и, кажется, утихомиривается. – Полная бессмыслица. – Я качаю головой. – Такой странный набор предметов. Книга. Телефон. Кошелек. И что-то там непонятное, что украли у Кайлы. – Интересно, что бы это могло быть, – размышляет Брекен. – Ну, за исключением книги, это все ценные предметы, – говорит Харпер. – Может, нас ограбили на заправке. Кто-то украл наши вещи и запихнул книгу в сумку Брекена, пока шарил в его вещах. Такое ведь могло случиться? – Да, возможно, – соглашаюсь я. Но и в этой версии что-то не сходится: какой вор будет тратить время, чтобы навести порядок и распихать вещи по сумкам? – Слушайте, нам пора ехать, – говорит Харпер. – Я совсем замерзла. И без обид, но мне не улыбается встретить Рождество с вами в машине. Мне нужно домой. – Мне тоже, – тихо говорю я. – Может, остановимся на следующем съезде? – предлагает она. – И тогда разберемся. – А что, если пропадет что-то еще? – спрашивает Джош, бросая взгляд на Брекена. – Ты на меня не смотри! Поверить не могу, что вы такие дебилы. Больно мне нужен ваш хлам, – презрительно фыркает тот. – Брекен, перестань, – говорит Харпер. – Он не перестанет. Это Кайла. Она, похоже, совсем успокоилась. – Он это нарочно, чтобы отвлечь наше внимание. Чтобы мы не думали, будто это его вина. Брекен выставляет вперед руку. – И кто это говорит? Обдолбанная пассажирка с заднего сиденья? – Думаю, нам стоит успокоиться, – говорит Джош. Его шевелюру освещает дальний свет, и я переступаю на другую ногу, чтобы лучше разглядеть. Фары. Нам нужно убраться с середины дороги, пока не подъехала другая машина. Мы возвращаемся в салон. Не знаю, как Брекен опять оказывается за рулем или почему я сижу рядом с ним, но не успеваю возразить: мы уже катимся по шоссе. За нашей спиной сквозь снег то и дело мигают желто-белые глаза машины. Ее уже хорошо видно вдали. Меня снова охватывает чувство, будто за мной кто-то наблюдает. Я оборачиваюсь через плечо. Так и есть: на меня таращится Кайла. Бледные глаза под воспаленными веками, полуоткрытый рот. Она не моргает. Не улыбается. Не кивает. Просто смотрит на меня. Я ерзаю на сиденье; мне неуютно из-за ее ничего не выражающего взгляда. Пусть отвернется, чтобы мне не пришлось снова видеть ее странные глаза. Может, спросить, почему у нее красные глаза и почему она столько спит, но в глубине души я уже знаю ответ. И мне не хочется его слышать. – На что ты смотришь? – спрашиваю я вместо этого. Она молча улыбается мне странной потусторонней улыбкой. У меня холодеет в животе. Потом этот лед ужаса обращается в камень. Что она искала у Брекена в сумке? Может, это она подбросила ему книгу? Возможно ли, что это Кайла все подстроила и мы просто не нашли своих вещей у нее в багаже? А вдруг у нее мой телефон? Внезапно ресницы Кайлы дергаются, и она со вздохом опускает голову на подголовник. Через секунду звучит храп. Она не заболела. И не устала. Это нечто другое. – Я не знала, – тихо говорит Харпер и протягивает руку, чтобы коснуться моего плеча. Касание совсем легкое, едва заметное, но так я понимаю, что она хочет передо мной извиниться. Мне не нужны ее извинения. Я вообще не знаю, почему Харпер так себя ведет со мной. – Ты о чем? – спрашиваю я. – Я не знала про… – Харпер выразительно стреляет взглядом в Кайлу. – Я бы не пригласила ее ехать с нами, если бы знала, что она… Харпер не заканчивает фразу. Но мне и так понятно. Кайла сидит на каких-то веществах. Не знаю каких, но все в ее поведении кричит о том, что она наркоманка. Брекен вздыхает. – На этой девчонке разве что не написано, что она торчит, – монотонно озвучивает он мои подозрения. – Я не это имела в виду, – говорит Харпер, но не спорит. – Просто… ты такая душечка, Мира. И такая юная. Если бы я знала, ни за что не стала бы тебя втягивать во все это. – Конечно, ты не знала, – тихо отзываюсь я. Пусть она уже сменит тему. Интересно, Харпер знает, сколько мне на самом деле лет? Впрочем, неважно. Все равно неприятно, что она носится со мной как с младенцем. – Я сама решила поехать с вами. Ты тут ни при чем. – Слушайте, я понимаю, как это выглядит со стороны, – говорит Джош. – Но, может, дело в чем-то другом. Он многозначительно стучит себя пальцем по запястью и показывает на руку Кайлы, безжизненной тряпочкой свисающую ей на колено. Между запястьем и локтем тускло поблескивает толстый серебряный браслет. Такие браслеты носят люди с серьезными заболеваниями. Чувство вины щиплет мне затылок. У брата Зари Джейдена есть похожий браслет, чтобы предупреждать медиков о его аллергиях. Я должна была заметить. Боже, неужели я настолько оторвалась от прежней жизни, что пропускаю очевидные вещи? – Я его даже не заметила, – говорю я. – И я тоже, – добавляет Харпер. – А я останусь при своем мнении, – говорит Брекен. – Она не бедная неизлечимо больная девочка. Ну а если и так, то тогда она бедная неизлечимо больная наркоманка.