– На кого ты похожа? – вопрос был произнесен с немалым раздражением. – Помнится, я просила тебя не усердствовать? Летиция руки опустила. Смысл страдать, когда некому оценить эти страдания по достоинству. – Я туда не поеду! – сказала она и топнула ножкой. На фрейлин это действовало, а вот матушка лишь головой покачала. – Это не обсуждается. Решение принято. Вы поедете обе. – Обе? – Матушка, – Ариция вошла в покои. Потупилась. Вот уж не было печали. – Вы звали меня, матушка? – Проходи, дорогая, – матушка приобняла сестрицу. – Пожалуй, мне следовало поговорить с вами ранее. А лучше не говорить вовсе. – Это касается последних новостей? – Ариция присела на край софы и расправила подол простого платья. Лишенное, что кружев, что украшений, оно смотрелась бы бедно, если бы не ткань. Роскошный жемчужно-серый шелк с каким-то невероятным розовым отливом подчеркивал фарфоровую белизну кожи. А ведь и пудрой она почти не пользовалась. И мушками. Скромницу из себя строит. И выглядит также, бледно. Хотя следовало признать, что поклонники у сестры имелись. Но это лишь потому, что она принцесса. И только. – Именно, дорогие мои. Как вы знаете, наши планы несколько… изменились. Летиция фыркнула. Об этом знали, наверное, даже дворцовые крысы. – Несчастье, которое случилось с твоим женихом, многими было воспринято, как дурной знак. О да, а теперь и вовсе заговорили, что он не сам умер, а из-за этого… повелителя. Что будто тот, влюбившись в портрет прекрасной Летиции, взревновал и избавился от удачливого соперника. Слухи льстили, но… – Можно подумать, я его в бордель потащила! – вполне искренне возмутилась Летиция. Матушка поморщилась. Во дворце старались не заострять внимание на обстоятельствах того… несчастного случая. – Речь не о нем. Речь о тебе. Ирнейцы отказались и дальше вести договор. Обидно. Или не очень? Для самолюбия, несомненно, но вот в душе Летиция испытывала лишь огромную радость. От перспективы примерить ирнейскую корону отказаться было бы куда сложнее, чем просто от брака. – Однако, возможно, и к лучшему, – продолжила матушка. – Мы с отцом обсудили это… письмо. И пришли к выводу, что предложение весьма выгодное. – Мама! Выгодное? Ехать куда-то… знать бы еще, куда! Главное, что там мрак и тлен, и разрушения. И мертвецы живые. И еще чудовища. А она принцесса! Она должна блистать при дворе, а какой двор у того, кто мертвецами окружен? Пусть и живыми. Небось, оживший мертвец танцевать не умеет. Или умеет? Летиция помотала головой, отгоняя дурацкие мысли. Умеет или нет, не важно! Она не хочет замуж! Во всяком случае не за этого вот… Повелителя. Тем более она точно, совершенно точно знает, за кого замуж стоит идти. Человека умного, даже остроумного. Веселого. Легкого. Такого, который ценит её, Летиции, красоту. И особенность. А еще её любит. Несомненно. – Нас с Проклятыми землями связывают давние отношения. Однажды уже ладхемская принцесса становилась женой Повелителя, и это принесло многие выгоды. Началось. Летиция закатила глаза. Сейчас матушка станет распинаться про торговлю, бюджет, долги… у кого их, если подумать, нет? Долги – это же еще не повод отказывать себе в маленьких радостях жизни. – Ты знаешь, что мы находимся в довольно непростом положении… Матушка говорила. Летиция делала вид, что слушает, стараясь не слишком коситься на зеркало, благо, зеркал в комнатах её стояло много. И еще одно висело на поясе. Простенькое. В серебряной оправе, но очень и очень миленькое. Пальцы погладили его, и Летиция слегка зарозовела. Он знал, что дарить. И пусть был робок. Скромен. Но разве это плохо? – …и таким образом этот брак позволит упрочить наше положение. Ясно? – Да, матушка, – сказала Ариция. Выскочка. – Да, матушка, – Летиция вздохнула и подумала, что, если все так, то пусть бы дражайшая сестра и отправлялась в эту задницу мира. Выходила замуж. И крепила международные отношения. А у Летиции есть собственные планы на жизнь. И в эти планы никакие там Повелители не вписываются. Матушка, кажется, что-то такое поняла, потому нахмурилась. И посмотрела так, что сразу захотелось покаяться. Правда, Летиция была в достаточной мере умна, чтобы подавить недостойное желание это на корню. Она потупилась. Взмахнула ресницами и вид приняла самый невинный. – Он прислал дары, – произнесла матушка. – Думаю, вам будет интересно. Интересно? Разве что самую малость, потому как что может прислать человек, всю сознательную жизнь свою проведший в окружении мертвецов. …драгоценности. Такие, каких, наверное, и у матушки не было. Две шкатулки. И два ожерелья. Камни синие, словно море, яркие, огромные. И камни зеленые, что листва, но тоже яркие и огромные. Плетение золота, и блеск мелких алмазов, которые казались россыпью инея. Ахают фрейлины. Переглядываются. Перешептываются. И наверняка, пойдут разговоры… пусть идут. Летиция подняла ожерелье повыше, позволяя прочим полюбоваться этой красотой, а для себя отметила, что в обитой бархатом шкатулке нашлось место и для серег, перстней и пары браслетов. Впрочем, не только в её шкатулке. Что ж… конечно, замуж она не собиралась, но почему бы не съездить? Хотя бы взглянуть на этого вот… повелителя, в сокровищнице которого водятся подобные чудеса. – Разве это не мило? – сестрица первой примерила драгоценности, которые, коснувшись кожи, вспыхнули. И камни будто ожили, выпустив сонм пляшущих искр. Сама Ариция окуталась маревом, правда, ненадолго. А придворный маг охнул и не удержался, потянулся было к камням, правда, тотчас убрал руки за спину. – Что это? – раздраженно поинтересовался батюшка, выпав из обычной своей полудремы. – Это, ваше величество, защита. Древнее заклятье. Оно считалось утраченным, но… драгоценности отныне защищают Её высочество.