Белькин снова стукнул хвостом и затих – наркоз начал действовать. Клайв накрыл пса простыней, оставив на виду только опухоль. – Вы сегодня выглядите усталой, – сказала он мне. Клайв знал меня много лет и был намного старше, но во время операций неизменно обращался ко мне на «вы». – У вас все в порядке? – Все в порядке, просто не выспалась, – ответила я. – Слишком много мыслей крутится в голове… – Это насчет усыновления? – предположил он. – В основном – да. Клайв кивнул и взял в руку скальпель. – О’кей, начинаем. Показатели состояния организма в норме? – Да, все в порядке. – Ну, Белькин, потерпи немного… После этого мы уже не разговаривали – то есть не разговаривали на посторонние темы. Клайв всегда отдавал пациентам все свое внимание, я тоже была занята, следя за показателями состояния организма. Это, впрочем, не мешало мне любоваться выверенными и точными движениями рук Клайва, от которых зависело, выйдет ли пес из клиники на своих ногах или нет. Ассистировать во время хирургических операций мне очень нравилось – я чувствовала себя частью команды, которая делает важное и нужное дело. Пока я жила в Или, мне этого очень не хватало. Меньше чем за четверть часа опухоль была удалена. Клайв выпрямился и вытер со лба проступившую испарину. – О’кей, – сказал он, поворачиваясь ко мне. – Подготовьте биоматериал. Его нужно будет отправить в лабораторию. Я не сомневаюсь, что опухоль была злокачественная, но, думаю, Белькин выкарабкается: он еще не такой старый, да и метастазов я не обнаружил. В общем, коллега, позвольте вас поздравить с моим очередным успехом! Я улыбнулась – не столько его легкомысленному бахвальству, к которому успела привыкнуть, сколько тому, что с Белькиным все будет хорошо. – Так как у вас идут дела с усыновлением? – Клайв приготовился шить рану. – Можно надеяться, что вас тоже ждет блистательный успех? Я сделала непроницаемое лицо. – Об этом пока рано говорить. Эта женщина из социальной службы хочет, чтобы я набралась опыта по части общения с детьми. Советует мне найти работу в каком-нибудь волонтерском объединении. – Можете тренироваться на моих детях, – ухмыльнулся Клайв. – Когда хотите и сколько хотите, я буду только рад. А если серьезно… хотите, я познакомлю вас с Джейком? – А кто это? – Как, вы не знаете Джейка? Да это же святой покровитель всех местных подростков! Он занимается сразу несколькими молодежными проектами – и весьма успешно. Мои дети от него просто без ума. Вот закончим с операцией, и я дам вам его контакты. – Большое спасибо, но… Поскольку я планирую усыновить ребенка помладше, мне, наверное, лучше обратиться в детские сады или начальную школу. – Согласен. А вот есть такой мистер Хан… Сиамская кошка со сломанным хвостом. Пришлось ампутировать. Он директор детского сада. Очень приятный человек. – Да вы, я погляжу, знаете буквально всех! – Вы бы и сами его знали, если бы работали у нас в прошлом году. Это было в мрачную эпоху правления Той, О Которой Не Говорят. – Вы имеете в виду Анжелу? – Угу. – Клайв закончил шить бок Белькина и улыбнулся. – Ну вот, парень. Все готово. Когда мы уже собирались везти Белькина в вольер, где ему предстояло оправляться после операции, Клайв неожиданно сказал: – Надеюсь, вы не покинете нас, если эта ваша затея с усыновлением завершится успешно? Нам без вас не справиться, а найти вам замену, как показал печальный опыт, будет нелегко. – Можете не волноваться, матери-одиночки всегда нуждаются в деньгах. Но, если я стану волонтером при школе или яслях, будет очень неплохо, если у меня появится возможность самой выбирать рабочие смены. – Никаких проблем, Бет. Будете сами составлять себе рабочий график – как вам удобнее. Только не покидайте нас больше. Никогда. Договорились? Я улыбнулась. – Я постараюсь. Вместе мы отвезли Белькина в вольер и уложили на подстилку. В течение ближайших двух часов я должна была наблюдать за его состоянием; следовало также дать ему небольшую порцию корма, как только пес полностью оправится от наркоза. – Пожалуй, я все равно скину вам контакты Джейка, – сказал Клайв, когда мы закончили. – Если в школе или в яслях вы не найдете ничего подходящего, обратитесь к нему. Джейк наверняка что-нибудь придумает. – Огромное спасибо, Клайв. Это будет просто отлично. Я перед вами в долгу. – Собственно говоря, вы действительно можете кое-что для меня сделать, – спохватился он. – Вы свободны в ближайшую субботу? Мы с Каспером должны были посетить дом престарелых, но как раз в субботу возвращается из университета Кара. Она очень просила меня ее встретить. Разумеется, я мог бы отменить наш терапевтический визит, но не хочется огорчать стариков, да еще накануне Рождества. Ну как вы, сможете? Каспером звали трехлетнего кокер-спаниеля Клайва, с которым он регулярно посещал долстонские дома престарелых. Старики, многим из которых пришлось расстаться со своими домашними любимцами, были очень рады видеть этого спокойного, ухоженного пса. Погладить его, побаловать печеньем или косточкой было для них величайшим удовольствием. Клайв называл Каспера «терапевтической собакой», а свои визиты – «канотерапией». – Я с удовольствием вас заменю. Вы мне только скажите, куда я должна прийти и во сколько. – Вот видишь, – сказал Клайв, обращаясь к спящему Белькину, – она настоящее сокровище. Я всегда это говорил. В детский сад, о котором упоминал Клайв, я позвонила в тот же день, в свой обеденный перерыв, но, как я и ожидала, меня попросили перезвонить в январе, когда закончатся рождественские каникулы. Без особой надежды я набрала номер телефона, который Клайв скинул мне эсэмэской вместе с полным именем своего знакомого. Знакомого звали Джейк Джексон. Он ответил на первом же гудке, и когда я представилась и объяснила, что мне нужно, сказал коротко: – Приходите вечером. Сегодня у нас как раз будут занятия – с трех тридцати до половины седьмого. – Видите ли, я сейчас на работе. Ничего, если я подойду в половине шестого? – Отлично. Подходите. – Только я буду в рабочей униформе, – предупредила я. – Если я поеду домой переодеваться, то могу не успеть к вам. – И какая у вас униформа? Роба пожарного? Космический скафандр? Медицинский халат? Я улыбнулась. – Почти угадали. Я медсестра, но не человеческая, а ветеринарная. – Круто. Ну до встречи, Бет. Когда в пять тридцать я приблизилась к Молодежному центру, у меня неожиданно разыгрались нервы. Что Джейк рассказал обо мне детям? Быть может, было бы лучше, если бы я предварительно встретилась с ним один на один вместо того, чтобы с места в карьер окунуться в работу? Впрочем, рассуждать все равно было уже поздно – я была на месте. Да и Клер наверняка будет довольна, когда узнает, что я последовала ее рекомендации и попыталась обогатить свой опыт общения с детьми. У двери Молодежного центра я едва не столкнулась с подростком, который, как и я, собирался войти. – Вы сюда? – спросил он, открывая передо мной дверь. – Да, спасибо. – Я шагнула внутрь и уже собиралась спросить у парня, где мне найти Джейка, как он сам появился передо мной собственной персоной. – Это вы – Бет? – Да. – Я кивнула. – А вы – Джейк? – Да, это я. Джейк был высоким и худым, темноглазым, с наголо бритой головой. Его предплечья покрывали татуировки, выполненные в стиле уличных граффити. Он протянул мне руку, и я – впервые с тех пор, как рассталась с Джейми, – почувствовала внутри огонек соблазна. – Я покажу вам наш центр, а потом угощу кофе. Как вам такой план? – Отлично. – Тогда идемте. Джейк показал мне комнату отдыха, где стояли удобные кожаные диваны, телевизионную комнату и небольшой тренажерный зал, где отчаянно сражались в настольный теннис двое разгоряченных подростков. – Вы играете в пинг-понг? – спросил Джейк. – Очень плохо, – призналась я. Он ухмыльнулся. – Ничего страшного. Было бы глупо рассчитывать, что наши волонтеры окажутся одновременно и укротителями львов, и чемпионами по настольному теннису. Мы прошли по короткому коридору, и Джейк включил свет в сравнительно небольшой, чуть более официально обставленной комнате, чтобы я могла заглянуть внутрь. – Это наш зал для собраний, – пояснил он. – Здесь мы читаем лекции о вреде наркотиков, проводим встречи с наставниками, консультируем подростков по учебным и семейным проблемам и всякое такое. Он закрыл дверь и двинулся по коридору дальше. – А здесь у нас мастерская-студия для творчества и… и для прочих грязных работ. Если хотите, можете присоединиться к моим ребятам прямо сейчас. – Джейк снова усмехнулся. – Как раз сейчас они работают с акриловой краской для стекла, раскрашивают фонари и светильники – примерно такие, какие бывают на Фестивале света, знаете? – он пристально посмотрел на меня. – Как в парке «Истерн-Керв»? – Я вспомнила виденные в интернете рекламные снимки. – Я туда еще не добралась. – Побывайте обязательно. Зрелище незабываемое. Правда, ребята?