Мы с Джейком по-прежнему торчали посреди тротуара, улыбаясь один другому, как парочка влюбленных подростков, но я почему-то подумала, что он с легкостью читает мои мысли. Определенно пора было идти дальше. – Ну ладно, – сказала я. – Побегу. – Пока в «Теско» не закончились фрикадельки и лазанья? – Точно. Каждому известно, что лазанья прекрасно подходит для микроволновки. Именно это делает ее таким популярным рождественским блюдом. Он улыбнулся. – До свидания, Бет. Буду ждать твоего звонка. Надеюсь, в ближайшие дни никакие щенята или котята не слягут с аппендицитом. * * * Вплоть до сочельника все было спокойно. Ни один домашний любимец «не слег с аппендицитом», как выразился Джейк, и я уже начала думать, что так будет и дальше, но потом в клинику привезли полосатого кота по кличке Тигр. Беднягу угораздило попасть под такси, и Клайву пришлось проводить ему неотложную спленэктомию[21] и ампутировать заднюю лапу. – Извини, Бет, – сказал он. – Кот молодой, так что я думаю – мы сможем отправить его домой уже завтра вечером, но на ночь его лучше оставить у нас. На всякий случай. Сегодня вечером и завтра утром я зайду его посмотреть, и если все будет в порядке… В общем, будет очень мило с твоей стороны, если завтра в обед ты сможешь прийти в клинику, чтобы отдать Тигра владельцам. Нужно подробно им объяснить, как ухаживать за зверем после операции. – Хорошо, я приду. – Если у тебя появятся хоть какие-то сомнения – сразу звони мне. Обещаю, что не выпью ни бокала, пока не узнаю, что с ним все в порядке, о’кей? – Никаких проблем. Я позвоню. Честно сказать, я была очень рада, что в клинике появилось нуждающееся в присмотре животное, поскольку никаких планов на Рождество у меня по-прежнему не было. Разумеется, я очень переживала за Тигра, который так пострадал. Таксист, который его переехал (он сам привез кота в клинику), тоже очень расстроился, хотя его вины в случившемся не было – Тигр выскочил прямо под колеса, и парень просто не успел затормозить. После того как мы с Клайвом отнесли Тигра в вольер и пожелали друг другу счастливого Рождества, я отправилась к Наоми и Тони, чтобы вручить им свой рождественский подарок, благо они жили неподалеку. Наоми я застала в расстроенных чувствах – Бемби ухитрился простудиться, а у Пришез резались зубки. Тони, работавшего посменно в местной больнице, еще не было дома, хотя в этом году на праздники он должен был отдыхать. – Бедный Тони, – сказала мне по этому поводу Наоми, пропуская меня в квартиру. – За два года это первое Рождество, когда ему не нужно работать, а дома двое больных детей, которые куксятся и капризничают. Сама Наоми тоже выглядела усталой, глаза ее покраснели от недосыпа. На руках она держала Пришез, которая то и дело принималась орать. Где-то в комнатах хныкал Бемби, и я подумала, что, должно быть, именно таким представляется Рози ад. – Давай я подержу, – предложила я, протягивая руки к девочке. – А ты пока успокой Бемби. Наоми с сомнением посмотрела на меня. – Ты правда не против? – спросила она. – Не хочется затруднять тебя в сочельник. Я едва слышала ее за воплями Пришез. – Не валяй дурака, – сказала я. – К тому же мое Рождество снова отменяется: у нас в клинике пациент. – Я почти хочу, чтобы мне пришлось дежурить в клинике вместо тебя. – Наоми кривовато усмехнулась и, передав мне девочку, направилась в комнату, чтобы заняться сыном. Вопли Пришез не слишком на меня действовали, хотя, возможно, все было бы иначе, будь она моей дочерью и мне пришлось бы слушать ее крик на протяжении всего дня. Тем не менее я сделала все, что могла, чтобы ее успокоить. Импровизируя, я прохаживалась с ней по гостиной, показывала ей рождественские украшения на стенах и восхищалась разноцветными гирляндами на елке и мерцающими огоньками вокруг зеркал. Потом я спела Пришез несколько рождественских гимнов и детских песенок, какие смогла припомнить, одновременно прислушиваясь к голосу Наоми, которая читала Бемби вслух. Постепенно крики Пришез начали стихать. Она все чаще закрывала глаза и наконец заснула, привалившись головкой к моему плечу. В квартире неожиданно стало очень тихо. Я перестала петь и только тихонько мурлыкала без слов какую-то мелодию. Глядя на лицо девочки, я подумала о том, что Наоми и Тони выбрали для нее самое подходящее имя. Пришез… Драгоценная. Она и впрямь была настоящей, живой драгоценностью. Иногда мне казалось, что если бы мне удалось уговорить Рози хоть раз подержать на руках спящего младенца, посмотреть на безупречный изгиб его длинных ресничек, прикоснуться к шелковистой макушке, увидеть его внезапную, беспричинную улыбку – и она бы очень быстро изменила свое мнение относительно того, стоит или не стоит заводить детей. Сама я просто не могла себе представить, как удалось бы кому-то остаться нечувствительным к подобным ощущениям или хотя бы не умилиться. – Вот спасибо, – тихо сказала Наоми, возвращаясь в гостиную. – Давай я возьму ее у тебя и отнесу в колыбельку. – Лучше я подержу ее еще немного, чтобы она покрепче заснула, – ответила я, и подруга понимающе мне улыбнулась. – Бемби заснул. Как только ты сможешь расстаться с Пришез, мы с тобой выпьем за Рождество. – Я вообще-то на дежурстве, – ответила я. Наоми устало потянулась. – Я вообще-то тоже, – сказала она, потом посмотрела на меня с Пришез на руках. – Слушай, ты уверена, что действительно хочешь усыновить ребенка? – спросила Наоми. Я снова посмотрела на спящее личико малышки. – Честно? – проговорила я. – Сама не знаю… * * * На следующий день Тигр чувствовал себя вполне сносно – учитывая обстоятельства. После того как хозяева увезли его домой, чтобы продолжить праздновать Рождество, я отзвонилась Клайву, заперла хирургическое отделение и отправилась домой, предвкушая долгие, пустые и скучные выходные. На ходу я думала о том, как дела у Рози и Джорджио, нравится ли Сильвии ее карибский круиз и удалось ли Марку поладить с родственниками Грейс. Шел мелкий дождь и, ненадолго остановившись, чтобы поднять воротник куртки повыше, я вдруг почувствовала себя несчастной и одинокой. Лишь спустя какое-то время я вспомнила о Джейке, и настроение у меня начало подниматься. Я не говорила Рози о том, что, возможно, начну с ним встречаться. Я вообще никому об этом не говорила, потому что не хотела загонять себя в положение, в каком мне волей-неволей пришлось бы предпринимать какие-то конкретные шаги в этом направлении. Куда больше мне нравилась ситуация, в которой я могла бы принять решение исходя исключительно из собственных чувств и инстинктов. Сейчас инстинкты во мне разом ожили, подталкивая меня к Джейку. Я была почти уверена, что провести с ним Рождество будет очень приятно вне зависимости от того, окажемся ли мы в постели или будем полдня резаться в «Скрэббл». А после прошлого и позапрошлого Рождества перспектива получить удовольствие выглядела крайне соблазнительно. Когда я почти дошла до своей квартиры, телефон был уже у меня в руке. Я собиралась позвонить Джейку, но так и не сделала этого, потому что на моем крыльце кто-то сидел. Сначала я увидела только втянутую в плечи голову и шерстяную шапочку, натянутую на самые уши. Только потом я поняла, кто передо мной. Марк… Глава 28 – Счастливого Рождества, Бет, – поздоровался Марк, но голос его звучал уныло и подавленно. Не трудно было догадаться, что на самом деле ничего хорошего или счастливого он не ждет. – Марк, ты? Что случилось? Что ты здесь делаешь? Марк поднялся со ступенек и низко наклонил голову, словно пытаясь заглянуть за отворот своего пальто. Услышав тоненький писк, я догадалась, в чем дело, еще до того, как из-за пазухи Марка показалась мохнатая черно-белая голова с большими ушами. – Грейс… Она сказала, что щенок ей не нужен. Можешь себе представить? Она даже не согласилась подумать – сказала, чтобы я уносил его сейчас же. В общем, мы… мы поругались. Это было ужасно, Бет. Я просто не знал, куда идти и что делать, и вот – пришел к тебе. Щенок забарахтался, пытаясь выбраться из-за отворота пальто. – Ладно, входите… оба, – спохватилась я. – Ты действительно не против? – Не говори глупости, Марк. Открыв двери, я первой вошла в прихожую и, положив телефон на столик, сразу отправилась в кухню, чтобы поставить чайник. Мысли в голове кружились в бешеном водовороте. – Надеюсь, мы не нарушили твоих планов? Все мечты об ураганном сексе с Джейком рождественским вечером в одно мгновение испарились, стоило мне только бросить взгляд на несчастное лицо Марка. Я не помнила, когда в последний раз видела его в подобном состоянии. Вид у него был такой, словно ему хорошенько надрали зад. Унижение, которое он перенес, было, очевидно, таким сильным, что он готов был извиняться за все подряд – даже за то, что занимает слишком много места в пространстве. – Я только что с работы, – пояснила я. – Мне пришлось ждать, пока хозяева заберут кота, которого Клайв вчера оперировал. Ладно, дай-ка мне посмотреть на этого симпатичного парня поближе… Я подошла поближе, и щенок буквально выпал из-за пазухи Марка прямо в мои подставленные ладони. Он был само очарование – живой, непоседливый комочек мягкой черно-белой шерсти. – Какая прелесть, – сказала я, рассматривая черное пятно вокруг глаза щенка. – Ну, давай знакомиться. – Я посмотрела на Марка. – Ты так и не успел придумать ему имя? Марк покачал головой. – До этого не дошло. Грейс потребовала, чтобы я немедленно унес его куда-нибудь подальше. Можно подумать, я подарил ей детеныша гадюки. Щенок тем временем принялся вылизывать мое лицо, и я так и расплылась в улыбке. Этот щенок почти мгновенно превратил меня в желе – как и все щенки, впрочем. – Не представляю, как я мог быть женат на ней целых два года и не знать, что она так отреагирует! – Марк горестно покачал головой. – С ума сойти. Я села на диван, прижимая щенка к груди. – Грейс не объяснила, почему она не хочет щенка? Марк стащил с себя пальто и бросил на кресло. – Она сказала, что щенок не вписывается в ее стиль жизни и что я должен унести его из дома, пока она не успела к нему привязаться. Дело не в том, что́ она сказала, а как сказала! Я вспомнила, что в «Кенвуд-плейс» Грейс даже не попыталась погладить Каспера. Тогда я не обратила на это внимания.