— А я Абигайл Скоттсдейл, но, пожалуйста, зовите меня просто Эбби. — Она взглянула на его сорочку и заметила, что на ней нет воротника. — Элиас сказал, у хозяйки появилась компаньонка. Полагаю, это вы и есть. — Совершенно верно. — Скверное дело, когда приходится кому-то платить за компанию, как думаете? Его замечание было столь очевидно, что, невзирая на мрачное настроение, Эбби невольно улыбнулась. — Нечто подобное говаривал и мой отец, — сказала она, поймав себя на том, что теперь может вспоминать прошлое скорее с любовью и нежностью, чем с глубокой, неодолимой тоской. — По крайней мере, вы улыбаетесь, — ответил святой отец. Он обратил внимание на ее удрученный вид. — А если серьезно, миссис Хокер ужас как скучала с тех пор, как перебралась сюда, и я рад, что у нее появилась компаньонка, тем более такая хорошенькая. Эбби заметила веселые искорки в глазах святого отца. — Вы мне льстите, — сказала она. И он рассмеялся. — Откуда же вы родом, мисс? — полюбопытствовал он. — Из Слайго. А вы? — спросила Эбби. — Коренной дублинец, — сказал отец Куинлан. Он стоял довольно близко к Эбби, настолько близко, что она могла различить лопнувшие мельчайшие сосуды на кончике его носа и ощутить запах спиртного, исходивший от его дыхания. Она с младых ногтей понасмотрелась на горьких пьяниц и поняла, что отец Куинлан один из них. — Вы еще не были в церкви Святого Михаила? — спросил он. — Нет, — призналась Эбби. — Еще нет. — Тогда идемте, я сам вам все покажу, — предложил святой отец. Эбби услышала в его голосе мольбу. И очень обрадовалась такому предложению: ей было любопытно посмотреть на церковь, а с другой стороны, хотелось отвлечься от невеселых мыслей. — Надеюсь, вы придете завтра на литургию? — уже серьезно прибавил священник. — Да… наверно, — сказала Эбби. Она еще не думала об этом, но все же решила согласиться. — Католичка вы или нет, без разницы. Ко мне всякие ходят, не только местные работники, но и стригали, и фермеры со всей округи, за много миль отсюда. Так им нет надобности наведываться в церковь Святого Варнавы в Клэр. Ведь путь туда неблизкий, а дороги просто ужас. — Меня крестили католичкой, — сказала Эбби. Она с отцом время от времени ходила на службу в Берре, но сейчас не хотела в этом признаваться. А когда они жили у тетушки в Ирландии, та следила, чтобы каждый из них ходил в церковь регулярно. — Замечательно! Церковь нашу построили из камня, добытого по соседству, а на кровельную дранку пошла волокнистая кора со здешних деревьев. А освятил ее епископ Шорт восьмого ноября одна тысяча восемьсот шестьдесят четвертого года. Я же прибыл сюда чуть погодя. — А чем вы занимаетесь, когда не служите в церкви? — поинтересовалась Эбби, полагая, что, даже если он служит каждое утро, а это было маловероятно, у него все равно должно быть много свободного времени. К тому же исповедь обыкновенно проходила раз в неделю, главным образом по субботам. — Да разное поделываю, по хозяйству здешним помогаю. Даже овец стричь приходится, ежели у них там рук не хватает. — Мистер Хокер говорил, будто иной раз вы и соседям помогаете. — Бывает, езжу и по соседним фермам. Они уже подошли к церкви, отец Куинлан открыл Эбби дверь, и она вошла в прохладное помещение. Церковь Святого Михаила выглядела, как и любая другая: ряды скамей с подушечками спереди для преклонения колеи. Но внимание Эбби привлекли витражи. Один, огромный, возвышался над алтарем, а другой, поменьше, — в задней части церкви. Заметив, с каким восторгом Эбби их разглядывает, отец Куинлан улыбнулся. — Витражи изготовили отец с сыном из Пенуортэма. Они прекрасны, не правда ли? — Да, просто замечательные! Проходящий сквозь них солнечный свет отбрасывал яркие сине-красные блики на близстоящие скамьи. Эбби заметила, что отец Куинлан пристально ее рассматривает, и смутилась. — Что с вами, святой отец? — Вы такая очаровательная девушка, а еще не замужем, — проговорил он. При этих словах на глазах у Эбби появились слезы. После всего, что с нею произошло за последние дни, чувства ее хлынули через край. — Вот так так! — проговорил отец Куинлан, подводя ее к скамье. — Присядьте-ка, голубушка! — Простите, — пробормотала Эбби, беря у него платок, чтобы утереть слезы. — Скажите, что вас печалит, дитя. Даже если я не сумею вам помочь, если вы откроете мне свои горести, на душе у вас станет легче. Сокровенная обстановка церкви располагала к чистосердечности, равно как сочувствие на лице и в голосе отца Куинлана, и Эбби тут же поведала ему историю своей жизни, всю без утайки; рассказала она и о венчании с Эбенезером, и о том, как повстречала в Клэр Джека с Сибил, когда упала без чувств у порога конторы по найму. Она не колеблясь открыла свою душу. Джон Куинлан слушал ее молча. Эбби время от времени хлюпала носом и утиралась платком, но, когда она подошла к концу своей исповеди, ей стало легче. — Спасибо, что выслушали меня, святой отец. Не знаю, что вы теперь обо мне думаете, тем более что мы впервые встретились с вами лишь несколько минут назад. — Я здесь, чтобы заниматься делами Божьими, и утешение прихожан к ним тоже относится, — ответствовал отец Джон. — И помните, сколь бы тяжек ни был ваш груз, Господь всегда услышит вас и одарит милостью своей. — Я так скучаю по отцу, — призналась Эбби. — Мне так одиноко. — Вы не одиноки, дитя мое. Запомните это. Господь всегда с вами, он направляет вас и защищает. Он, сдается мне, и привел вас в Клэр, где вы и повстречали Джека и его матушку. — Вы так считаете? — спросила Эбби. А она-то думала, что это простое совпадение. — Ну, разумеется. Вы там, куда вас направил Господь. А теперь вам надобно глотнуть чего-нибудь укрепляющего. — Он встал, направился к алтарю и извлек из-за кафедры бутылку. Эбби глазам своим не поверила, особенно когда он взял с алтаря небольшой потир, куда, как она поняла, собирался переливать содержимое бутылки. — Наверно, не стоит, — сказала Эбби. Ей казалось, что пить из святого потира кощунство. — Ерунда. После всего, что вы пережили, вам полагается добрая порция успокоительного. Эбби все еще сомневалась в справедливости его слов, но все же приняла священную чашу и пригубила вина. — Лучше? — спросил святой отец, хлебнув прямо из бутылки. — Да, благодарю, — сказала Эбби, изумленная его поведением в церкви. — Полагаю, раз вы компаньонка миссис Хокер, она должна уже вас хватиться. — Не думаю. Сейчас она коротает время в компании с Клементиной Фибл, — заметила Эбби. — Я собиралась прогуляться и тут повстречала вас, ну а теперь пойду дальше. — Она поднялась. — А я схожу проверю ягнят, — сказал отец Джон, еще раз изрядно хлебнув из бутылки, перед тем как водрузить ее на прежнее место. — Может, сходим на пару? — Я с удовольствием, — с благодарной улыбкой ответила Эбби. И они вдвоем вышли из церкви. ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ Покуда Эбби и отец Джон шли к овчарням — за сараями для стрижки овец, святой отец все больше вызывал у Эбби любопытство. — Но ведь священников обычно назначают служить в городских церквях, правда, святой отец? Я раньше никогда не слышала, чтоб в усадьбе была своя собственная церковь со священником. — Вы это верно подметили. После учебы я служил по назначению в пяти разных уголках Южной Австралии, а потом меня стали одолевать сомнения, я почувствовал, что мне в жизни чего-то недостает. Несколько раз я встречался с архиепископом, и он, сказать по чести, даже не знал, что со мной делать. Мне хотелось служить Господу — несомненно, но у меня было желание делать что-то большее, а не только служить литургии да исповедовать. И вот когда появилась эта должность, архиепископ счел, что она подходит мне как нельзя лучше. Я мог не только служить, исповедовать и напутствовать прихожан, но и помогать им по хозяйству, когда возникала надобность в лишних руках. Так что теперь я доволен. — Это, должно быть, замечательно, когда находишь свое место в жизни, — вздохнула Эбби. — Ощущать себя на своем месте и быть полезным — о таком мечтает каждый, — прибавила она. — Совершенно согласен, — сказал отец Джон. — Но не волнуйтесь, мисс. Вы еще найдете свое место в жизни, — добавил он, почувствовав смятение в ее душе. — Кто знает? Может, это место находится здесь, в Бангари? Ведь тут и правда рай земной. Ручаюсь. Поначалу Эбби думала, что не приживется в Бангари: ведь Сибил явно ее невзлюбила. Но потом все изменилось к лучшему — Сибил стала более доброжелательной, и Эбби понадеялась, что их отношения мало-помалу наладятся, если не торопить события. Хотя смерть Эбенезера Мэйсона по-прежнему не давала ей покоя. — Будущее у меня довольно туманное, — призналась она, содрогаясь при мысли о том, что может случиться. — Уж больно Хит Мэйсон злится, что я оказалась рядом с его отцом, когда он умер. Он не сказал это прямо, но, по-моему, ему кажется, что вина в смерти его отца так или иначе лежит на мне. Думаю, он не верит, что я никак не причастна к этому. — Пусть это вас не тревожит, Эбби. Пройдет время, и он смирится с утратой.