– Меня! – выпалила Дилайла. – Крестите меня! Не их! Сожгите меня! Это ведь я согрешила! Сожгите меня! Моисей уставился на нее, нахмурившись и ничего не говоря. Она расплакалась. – Отец? – Другой голос. Анна. – Да. Иди сюда, – громко произнес Моисей. И, посмотрев на Дилайлу, тихо добавил: – Я тронут… твоей преданностью. Бог тронут. Послышался хруст гравия, и появилась Анна, которая посмотрела на Дилайлу с жалостью и отвращением. – Приведи ее в порядок. Подготовь к крещению, – приказал ей Моисей. Глава 54 Эбби смотрела, как Анна ведет едва переставляющую ноги Дилайлу в большой дом, а Моисей наблюдает за ними обеими. Кулаки старика были крепко сжаты, все тело напряженно застыло. Едва только Анна с Дилайлой подошли к дому, как оттуда вышли двое мужчин и женщина. Анна остановилась, чтобы переговорить с ними. Затем она и эта другая женщина вернулись в дом, а двое мужчин подошли к Моисею. Эбби узнала одного из них – Хэнка Уэббера. Владельца ранчо. Она посмотрела на часы. Зои отсутствовала уже двадцать минут. К этому времени она наверняка уже добралась до их прокатной машины и теперь возвращалась тем же путем, каким они приехали, в поисках места, где нормально ловит телефон. Сколько еще ждать появления федералов? Час? Полтора? Моисей пару минут пообщался с двумя мужчинами, а затем двинулся к дальнему концу ранчо. Уэббер в сопровождении своего спутника подошел к одной из машин и открыл багажник. На какую-то безумную секунду Эбби подумалось, что сейчас они вытащат оттуда еще кого-нибудь. Но нет. Они извлекли из багажника большую пластиковую канистру и нечто вроде мотка толстой веревки. Уэббер забрался в машину и стал рыться внутри. Второй мужчина отвинтил крышку бензобака и засунул конец веревки в горловину. Хотя нет, это не веревка… А шланг. Пластиковый шланг, свернутый кольцами. Мужчина приложился к его другому концу ртом. Что это они делают? Эбби потребовалась пара секунд, чтобы понять увиденное. Они выкачивали из машины бензин. Первая попытка мужчины закончилась неудачей – он отпрянул, кашляя и отплевываясь. Подошел Уэббер, укоризненно качая головой, и выхватил шланг у него из рук. Засунул его себе в рот, втянул из него воздух, так что ввалились щеки, и быстро вынул шланг изо рта, как только из того потек бензин. Вставил конец шланга в канистру и стал наполнять ее. До Эбби постепенно дошло. Роуз и Гретхен ехали на пикапе, полном канистр с бензином. Судя по всему, это был весь бензин, которым располагала секта. Но этот запас сгорел дотла. И теперь эти двое мужчин выкачивали топливо из машин, чтобы пополнить его. И это могло означать лишь одно. Кому-то очень скоро предстояло сгореть заживо. Ее внимание вдруг привлек треск ветки. Пригнувшись пониже в своем укрытии, Эбби медленно повернула голову. Она так увлеклась, разглядывая мужчин, что даже не заметила приближения Ричарда. Он был уже менее чем в десяти ярдах от нее и двигался в ее сторону. Взгляд его был направлен куда-то вбок – он еще не заметил ее. Но очень скоро заметит. Затаив дыхание, Эбби очень медленно вытащила пистолет. Ричард подходил все ближе. Вот он уже в восьми ярдах от нее. Потом в семи. Она чуть сместилась, направив пистолет перед собой. Голова Ричарда резко повернулась в ее сторону. Засек ли он движение в кустах? Его руки потянулись к винтовке на плече. Палец Эбби напрягся на спусковом крючке. И тут какой-то шум со стороны ранчо заставил Ричарда отвернуться от Эбби. Она все наблюдала за здоровяком, напрягшись всем телом от усилий оставаться неподвижной. Он свернул в сторону. Эбби позволила себе тихо выдохнуть. Затем посмотрела на то, что привлекло его внимание. Из дома вышли Анна с Дилайлой. Дилайла переоделась и теперь была облачена в длинную белую тунику. Запястья у нее были связаны спереди. Глава 55 Дилайла шагнула на крыльцо, под холодный вечерний ветер. Волосы у нее были все еще влажными после быстрого душа, который Анна велела ей принять, пропитанный водой воротник туники еще сильней холодил затылок. Она поежилась. Скоро ей уже не будет холодно. Дилайла была в ужасе. В голове у нее всё звучали мучительные крики Брэда, когда огонь поглотил его. Скоро это случится и с ней. Может, удастся убедить их сначала как-то лишить ее сознания… Моисей наверняка окажет ей такую маленькую милость… Нет, не окажет. Но Дилайле было не привыкать предвкушать боль, и этот раз должен был стать последним. И она защищала своих детей. Это сильней чего-либо другого заставляло ее шаг за шагом продвигаться по направлению к Моисею. Остальные члены секты, выйдя из дома, потянулись вслед за ней. Дилайла слышала их приглушенные шепотки, но не оглядывалась назад. Не искала взглядом Эмили и Рона. Анна сказала ей, что они крепко спят, что было огромным облегчением. Им не придется стать свидетелями того, как их мать сгорает заживо. Наконец эта процессия почти подошла к Моисею, который дожидался ее у края леса, скрестив руки на груди. Все рефлексы в сознании Дилайлы кричали ей: «Беги, спрячься!», но она продолжала идти. И тут, всего в нескольких шагах от него, все вдруг остановились. Моисей медленно поднял глаза, пробежавшись взглядом по ее облаченному в белое телу. – «Побеждающий облечется в белые одежды»… – провозгласил он. – Отец, – прошептала она. – Я хотела попросить… – «И не изглажу имени его из книги жизни»[35][Откр. 3:5.]. У нее промелькнул проблеск надежды. Моисей передумал? И все-таки не станет ее сжигать? – Так что? Теперь у тебя есть для меня ответ? – спросил он. – Ответ? – повторила она, сбитая с толку. – Кого из детей ты выбрала? Глаза у нее расширились, сердце упало. Нет, не хочет же он сказать, что… – Вы говорили, что это буду я! Я сказала вам, что хочу креститься вместо них. А вы… – Я сказал, что Бог тронут твоей преданностью. Но я ни на что не соглашался, – резким голосом ответил Моисей. – Тебе придется сделать выбор. Придется доказать свою верность мне. – Нет! – взвизгнула она. – Я не могу! Прошу вас, вы должны сжечь меня! Это не могут быть мои дети, пожалуйста, я умоляю вас… – Так кого из детей? Она упала на колени, по щекам у нее текли слезы. – Прошу вас, не делайте этого, мои дети не сделали ничего плохого… – Кого из детей? – Я сделаю все, что угодно! Что угодно! Только отпустите их. Анна, скажи ему! Он не может сжечь моих детей! Эмили пять лет. Рон еще младенец. Пожалуйста! – Выбирай! Или крещены будут они оба! – рявкнул он. Дилайла что-то бессвязно вскрикнула. Она больше уже не понимала, что именно кричит. Что угодно. Что угодно, только лишь бы защитить детей. Глаза Моисея были стальными, твердыми как камень. Он сделает это. Сожжет их обоих. Нельзя ему этого позволить. Нельзя… Он поднял руку. Она замолчала, все еще охваченная паникой. – Дилайла сделала свой выбор! – громко объявил Моисей. Она уставилась на него. В самом деле? Дилайла просто не могла вспомнить, что именно говорила. Неужели в панике она назвала имя одного из своих детей? Нет, ни в коем случае! – Анна, – произнес он. – Вынеси из маленького дома младенца. – Нет… – выдохнула Дилайла. – Крещена будет дочь, – объявил Моисей. – Жертвоприношение и испытание. Этого желает Бог. Глава 56 Моисей возвышался над Дилайлой, ощущая, как воля Божья пронизывает все его тело, наполняя его силой, убежденностью, желанием. Не обращая внимания на ее рыдания, он обшаривал взглядом темный лес. Присматриваясь. Ожидая. Ну где же? Ждать уже недолго, он был в этом совершенно уверен. Все собравшиеся не сводили с него глаз. На некоторых лицах отразилось смятение. Недоверчивость. Они еще не поняли. Но они поймут, очень скоро. – Ну? – рыкнул он на Анну. – Вытащи оттуда младенца! – Но… – нерешительно начала она. – Отец… В смысле… – Ты сомневаешься во мне? – вопросил Моисей, чувствуя, как в нем закипает ярость. Естественно, они не знали. Пока что. Но всё же должны делать то, что он приказал. Открыв багажник и увидев Дилайлу… ощутив ее запах… Моисей поначалу решил, что она уже за гранью искупления. И когда она умоляла его позволить ей пожертвовать собой вместо своих детей, он не ощутил Божьей воли по данному вопросу. У Бога больше не было никаких замыслов в отношении этой женщины. Поэтому Моисей подумал, что это только к лучшему. Он отправит ее в огонь, отпустит ее душу на покаяние. Но потом, увидев Дилайлу после того, как ее вымыли, одели во все белое – как ангела, как невесту, – Моисей испытал совершенно иные чувства. Это сильное желание, эта воля Божья подсказали ему, что ее назначение по-прежнему в том, чтобы выносить его детей, его воинов Божьих. На самом деле – в том, чтобы стать его женой. А значит, Богу требовалась другая жертва, как и раньше. Кто-то из ее детей. Но тут Моисей понял, что это еще одно испытание веры. Богу не требовался кто-то из ее детей. Он лишь испытывал Дилайлу и всех остальных. Как только они выкажут готовность пожертвовать ребенком во имя него, он предложит им другую жертву взамен. Как Бог поступил с Авраамом и Исааком. Может, оленя, бегущего по лесу… Все вдруг показалось до крайности ясным. Это и было Божьим намерением с самого начала – подвести их к этому моменту. Его невеста, одетая во все белое… Это знаменательное проявление верности и преданности… После этого никто не станет сомневаться в нем. Нужно, чтобы они просто слепо следовали за ним, не рассуждая и не раздумывая. Чтобы показать Богу, что заслужили его дар. – Анна, – повторил Моисей. – Вынеси оттуда младенца. Сейчас мы приступим к крещению. – Пожалуйста! – всхлипнула Дилайла. – Пожалуйста, не надо!